Творцы грёз

Вскоре Прапорщиков зашевелился

Амбаров посмотрел на него и сказал:

– Если пройду аттестацию, в следующий раз обязательно запасусь справками.

Вечером Юрчикова вызвал к себе полковник Заразин.

Юрчиков думал, что разъярённый Заразин снова заведёт разговор о дымящемся мусорном контейнере, однако первый заместитель начальника Управления ехидно улыбнувшись, поинтересовался:

– Вы прослушали на прошлой неделе лекцию о повышении ответственности сотрудников за нарушение правил дорожного движения?

– Прослушал, – ответил Юрчиков.

– А вам известно, чем занимается ваш подчинённый Милороев и где он сейчас? – спросил Заразин.

Долговязый темноволосый сотрудник устроился в Управление по знакомству. К своим тридцати годам он уже переменил восемь мест службы. При этом ему без проблем удалось дослужиться до майора. Полгода назад тридцатилетнего лоботряса с бессовестными чёрными глазами перевели в отдел, возглавляемый Юрчиковым.

Сергей мучился с этим сотрудником. Милороеву было нельзя ничего поручить. Он часто нарушал дисциплину, но ему всё прощалось. Применить меры воздействия к нему было невозможно из-за покровительства начальника Управления. Таких сотрудников в Управлении было немало, и на их неподобающее поведение их начальники старались закрывать глаза. Однако сейчас Заразин решил поиздеваться над Юрчиковым.

– Вы хотите знать, чем занимается Милороев? – переспросил Юрчиков.

– Да! Чем он занимается? И где он сейчас?! – победоносно посмотрев на Юрчикова, произнёс Заразин.

– В настоящее время майор Милороев выполняет конфиденциальное поручение начальника Управления, – отрапортовал Юрчиков.

– Так вот, пришло письмо из суда. Ваш подчинённый Милороев девять раз пересёк двойную сплошную линию, – сообщил Заразин. – Вы представляете, сколько раз майор пересёк эту чёртову линию!

– Будь моя воля, я бы Милороева вообще не принимал на службу. Но ведь он пересекал двойную сплошную линию на своём джипе в свободное время, – сказал Юрчиков. – Я не понимаю, причём здесь я? Он взрослый человек и должен сам отвечать за свои проступки.

– Ах, вот как! – побагровел Заразин. – Нет, вы ответите за поведение Милороева! Как вы проводите работу с личным составом? Что вы сделали, чтобы предупредить девятикратное пересечение Милороевым на треклятой линии?

Юрчиков огорчился, что ему ещё придётся отбиваться от нападок руководства из-за великовозрастного бездельника, который, в отличие от не имевшего автомобиля Сергея, ездил на крутом джипе.

– Я проводил с ним воспитательные беседы и даже беседовал у него дома с его родителями, – нагло соврал Юрчиков.

– Что?! Вы встречались с отцом Милороева? С самим отцом? Да вы хотя бы знаете, кто его отец?! – заорал Заразин.

– Вам тоже не мешает об этом помнить, – продолжал наглеть Юрчиков. – Разве вы не знаете, что отца майора Милороева лучше не трогать?

– А я вас трону, Юрчиков! Ещё как трону! – угрожающим тоном произнёс Заразин. – Вы хотя бы понимаете, что такое девять раз пересечь двойную сплошную линию?!

– Понимаю, – кивнул Юрчиков. – Скажите, судья не пишет, Милороев за один заезд пересёк эту линию или пересекал её в течение нескольких дней?

– Судья об этом ничего не пишет.

– Если он пересёк сплошную линию…

– Двойную сплошную, – уже спокойным голосом поправил Заразин.

– Если он пересекал двойную сплошную линию девять раз во время одной поездки, это значит, что он был в это время не совсем трезв, – завершил мысль Юрчиков.

– А! Вот вы и попались! Он ещё у вас и пьёт! – обрадовался полковник Заразин.

– У меня он не пьёт. Я с ним даже не ем за одним столом, – возразил Юрчиков.

– И, тем не менее, вы не проводите с ним воспитательную работу! – радостно сообщил Заразин. – Вы пустили на самотёк работу с личным составом. Ведь вы наверняка лжёте, что побывали дома у Милороева! Вы вообще не ездите по квартирам своих сотрудников, как положено, и соседей не опрашиваете. Вы же должны знать, как живут ваши подчинённые, какие книги читают, какое у них хобби. Вам надлежит знать, как и с кем ваши сотрудники и сотрудницы… Ну, в общем вам необходимо знать распорядок свободного времени ваших сотрудников. Подготовьте отчёт о работе с личным составом за год.

– Он лежит в сейфе у начальника отделения, – нашёлся Юрчиков.

– Ничего не собираюсь слушать! Чтобы через час отчёт был у меня на столе! Я сделаю всё, чтобы вы не прошли аттестацию, – пообещал Заразин.

– Я раньше уволюсь. Противно работать под началом борцов с умом, – устало сказал Юрчиков.

– Что вы сказали? Какие борцы сумо? – не расслышал Заразин.

– Я сказал, что вы вместе с начальником нашего Управления – борцы с умом, – спокойно сказал Юрчиков.

– Да как вы смеете так говорить! Вы меня и Свитко имеете в виду?! – всё больше распалялся Заразин.

– Кроме вас в Управлении таких личностей хватает.

– Ах, вот как! – Заразин нервно задышал, хлопая ртом, словно вытащенный на берег карась. – Да я вас уволю за хулиганство при исполнении служебных обязанностей! Уволю задним числом, чтобы стажа не хватило для пенсии.

– А мне всё равно, хоть задним, хоть передним числом увольняйте, – хладнокровно сказал Юрчиков.

– Вон отсюда! – прохрипел Заразин и снова потребовал:

– Отчёт о работе с личным составом должен быть у меня на столе через час! И мне не важно, где вы его возьмёте.

Юрчиков направился в свой кабинет.

Не успел Сергей сесть за стол, как в дверь постучали.

– Разрешите зайти? – послышался голос Милороева.

– Заходи, – ответил Юрчиков.

– Заразин вас из-за меня вызывал? – зайдя в кабинет, поинтересовался Милороев, у которого был прекрасный нюх на возможную опасность.

– Откуда ты узнал, что Заразин меня вызывал по твоему вопросу? – поинтересовался Юрчиков.

– Так я ведь слышал, как он на вас в своём кабинете орал.

– Подслушивать плохо

– Плохо быть не в курсе дел.

– Как же ты мне надоел! Столько хлопот из-за тебя! Ну как тебя угораздило сплошную двойную линию девять раз пересечь?

– Так ведь я её девять раз в разные дни пересекал, – усмехнулся Милороев.

– У тебя хобби такое?

– Чего? – не понял Милороев.

– Увлечение у тебя такое – гонять на джипе?

– Есть у меня такое увлечение, – довольно заулыбался Милороев. – Это я так самовыражаюсь.

– А ты не пробовал самовыражаться другим способом – мог бы увлечься шахматами, поэзией, музыкой или, к примеру, разведением аквариумных рыбок.

Милороев с удивлением посмотрел на Юрчикова а потом спросил:

– Насчёт аквариумных рыбок вы не пошутили?

– Почему я должен шутить? – удивился Юрчиков.

– Просто насчёт аквариумных рыбок сейчас после случая с аквариумом начальника Управления все шутят. А, между прочим, сотрудники в мужской туалет на третьем этаже до сих пор боятся заходить, хотя пираньи в толчке долго не могут жить.

– Это ещё почему? – едва сдерживая смех, спросил Юрчиков.

– Да потому что пираньи мясом жертв должны питаться, а не дерьмом. Так что начальникам, у которых на третьем этаже кабинеты, аквариумные пираньи не угрожают. Но они, всё равно, боятся. Говорят, руководство подумывает, чтобы вообще закрыть тот туалет.

– Ну, хватит болтать о всякой ерунде! Лучше запоминай, что надо говорить, если тебя вызовет Заразин. Скажешь, что я тебя неоднократно навещал и проводил с тобой беседы по правилам дорожного движения.

– Да не стану я Заразину ничего отвечать! Я к нему не пойду. Ну, его… – махнув рукой, произнёс Милороев.

– У меня давление из-за тебя подскочило. Уходи, Милороев, – потребовал Юрчиков.

Милороев вышел с гордо поднятой головой, а Сергей направился в медпункт.

– Что, снова давление поднялось? Таблетку, что утром вам дала, не помогла? – участливо спросила пожилая докторша, которую сотрудники прозвали Кряковной.

Она постоянно вздыхала и произносила слова скрипучим голосом, словно крякала. Это была добрая темноглазая седая старушка, которая могла измерить давление, снять кардиограмму, сделать укол и дать лекарства, а самое главное, имела право выписать освобождение от службы или направление в поликлинику.

– Таблетка не помогла. К начальнику сходил, с подчинённым переговорил, и теперь голова раскалывается от боли, – пожаловался Юрчиков.

Кряковна измерила у него давление и покачала головой.

– Даже не знаю, что делать? – развела руками Кряковна. – С таким высоким давлением вас надо серьёзно лечить. Но выписать направление в ведомственную поликлинику я не могу.

– Почему? – удивился Юрчиков.

– Заразин меня час назад к себе вызвал и распорядился освобождение никому не давать, направления не выписывать. Он сказал, что все сотрудники должны сдать зачёты по физподготовке.

– А вы кому давали клятву – Заразину или Гиппократу? – поинтересовался Сергей.

Кряковна молчала, нервно теребя в руках медицинскую карту Юрчикова.

– Но ведь вы подчиняетесь руководству ведомственной поликлиники, а не Заразину! – воскликнул Юрчиков.

– Да вы успокойтесь! А то вон как раскраснелись! – проскрипела Кряковна.

– Как же я теперь успокоюсь! – воскликнул Юрчиков.

– Не шумите, пожалуйста! – озираясь на закрытую дверь, попросила Кряковна.

– Я буду шуметь! – пообещал Юрчиков.

– Ладно. Я выпишу вам направление в ведомственную поликлинику. Только, пожалуйста, доберитесь туда живым! – попросила Кряковна и дрожащей рукой стала выводить каракули на справке, а потом поставила в углу печать.

Юрчиков взял справку и, поблагодарив Кряковну, вышел из кабинета.

– Что же это я? Совсем растерялась. Давайте я вам хотя бы инъекцию сделаю! – спустя минуту крикнула вслед пациенту докторша.

Однако Юрчиков уже не слышал её.

Кряковна осталась сидеть неподвижно, словно сама не веря, что всё же решилась на тихое восстание против Заразина и выписала направление в поликлинику.

Юрчиков направился к проходной. Чтобы его не донимали телефонные звонки, он отключил мобильник. В тот день полковнику Заразину так и не удалось увидеть отчёт Юрчикова о работе с личным составом.

Юрчиков добрался до поликлиники и попал на приём к терапевту. Полная кареглазая темноволосая женщина средних лет измерила ему давление, выписала ему освобождение на три дня от службы и направила на диспансеризацию.

– Вам необходимо пройти десять врачей, – объявила врач.

– Может, я потом их пройду, когда поправлюсь? – спросил Юрчиков.

– У вас должны быть все необходимые записи в медицинской карте.

– Зачем больного человека гонять по врачам? Всё равно от диспансеризации нет никакого толка.

– Вы нас, врачей, обижаете… Сейчас начните проходить специалистов. Пройдите сегодня хотя бы невролога, психиатра и окулиста, – предложила врачиха, протягивая Юрчикову карту.

– Хорошо, – согласился Сергей.

Очереди к психиатру не было, и Юрчиков зашёл в кабинет.

За столом сидел темноволосый худощавый врач в белом халате и в чёрных очках.

– Заходите. Присаживайтесь, – пригласил пациента психиатр..

– Я прохожу диспансеризацию, – сказал Сергей, передавая врачу карту.

– Это прекрасно, – безучастно произнёс психиатр и поинтересовался:

– Вредные привычки есть?

– Нет, – ответил Юрчиков.

– Пьёте много?

– Я же сказал, что вредных привычек у меня нет.

– Так вы всё-таки считаете, что пьянство – это вредная привычка? – спросил психиатр.

– Конечно, – кивнул Юрчиков.

– Неужели совсем не пьёте? – как показалось Сергею, расстроено спросил психиатр. – Так вы совершенно не употребляете спиртных напитков?

– Нет.

– А о суициде подумываете? При вашей службе как о нём не подумывать-то?

– Да вы что?! – воскликнул Юрчиков.

– Вы нервничаете! – обрадовался психиатр.

– Нисколько, – стараясь сохранить хладнокровие, сказал Сергей.

– Вы не любите, когда вам задают неприятные вопросы?

– А кто это любит?

– Пси-и-и-хи, – растянув первую гласную, произнёс врач, и тонкие губы его растянулись в улыбке.

– Я не псих, – ответил Юрчиков и тут с ужасом почувствовал, что правое веко у него дёрнулось.

– А как вы считаете, терапевт, который вас ко мне направил – безжалостная женщина?

– Почему же она безжалостная?

– А разве нет?

– Она хорошо ко мне отнеслась.

– А я вот читаю карту и вижу, что у вас сейчас повышенное давление. А она вас ко мне направила. И вообще потребовала, чтобы вы прошли диспансеризацию. Каково вам с вашим высоким давлением ходить по поликлинике!

– Мне нравится ходить по поликлинике с высоким давлением.

Врач что-то записал в карту, а потом поставил свою печать.

– Можете идти. У меня больше вопросов к вам нет, – сказал психиатр.

Сергей направился к двери.

– А психика у вас всё же не совсем в порядке, Юрчиков, – произнёс врач.

Юрчиков оглянулся и, посмотрел на психиатра.

– У вас не всё в порядке с психикой, если вы всё ещё продолжаете служить в вашем Управлении.

– У вас здесь не лучше, – сказал Сергей.

– Не лучше, – вздохнув, согласился психиатр.

Юрчиков вышел из кабинета психиатра и приблизился к очереди, толпившейся у кабинета невролога.

– Куда лезете без очереди? – кричала толстая тётка в розовой кофте, пытаясь оттеснить своей грудью добрый десяток молодых лейтенантов от двери кабинета.

– Что за шум. Что происходит? – спросила вышедшая из кабинета невысокая сероглазая женщина в белом халате.

– Ишь, вздумали всем подразделением держать очередь! Один очередь занял, а с ним ещё десять человек пролезть к врачу вздумали. У, мордовороты! – потрясая кулаком, кричала толстая женщина.

– Если не смолкнете, к психиатру направлю! – пообещала докторша и захлопнула дверь.

Тут же дверь приоткрылась, и она сообщила:

– Кварцевание кабинета – полчаса.

Дверь захлопнулась.

– Как же! Кварцевание у них! Они с медсестрой чай пьют с тортом! – проворчала тётка в розовой кофте.

– Наверно, сегодня к врачу не попаду, – грустно сказал полный мужчина средних лет с короткой стрижкой.

Юрчиков решил не занимать очередь к неврологу и направился к окулисту.

Возле кабинета окулиста очередь была намного меньше, чем у невролога, а пациенты – намного спокойнее. Юрчиков занял очередь и сел в кресло.

Полный лысый мужчина в старомодных роговых очках что-то рассказывал светловолосой девушке в капитанской форме. Девушка хлопала длинными накладными ресницами и бесстрастно смотрела на него своими бездонными голубыми глазами.

– Лет десять назад в этой поликлинике приключилась жуткая история. Пришёл один мужчина на диспансеризацию. Ему окулист закапал в глаза жидкость, и тот сидел в очереди в ожидании проверки зрения, – рассказывал мужчина в роговых очках. – А потом его повели в кабинет, потому что он не мог идти сам, поскольку уже ничего не видел, поскольку врач закапала ему в глаза какую-то едкую жидкость, и он ослеп.

– Как это – ослеп?!– всплеснула руками блондинка.

– Полностью! Навсегда ослеп! – выпалил лысый мужчина.

Девушка вздрогнула.

– А что же врач? – испуганно спросила капитан-блондинка.

– А врача уволили, – махнул рукой мужчина. – Не сажать же за это человека!

– Да враньё это! Нехорошо, мужчина, слухи распускать, – осуждающе сказала пожилая добродушная женщина.

– Так об этом случае в газете писали… Это ещё что! – сказал мужчина в роговых очках. – Однажды в этой поликлинике стоматолог, когда удалял у меня зуб мудрости, сделал анестезию в сухожилие. Так я потом неделю жевать пищу не мог.

– Хватит! Не надо больше ничего говорить! – всхлипнув, попросила капитан-блондинка.

– Я тоже сейчас уйду, – заявила добродушная женщина.

– А чего вы собственно боитесь, девушка? – спросил лысый мужчина в роговых очках.

– Мне должны измерить давление глазного дна, – проговорила девушка.

– Это просто. Дунут из аппарата воздухом в глаз – и все дела! – успокоила её женщина в шляпке.

– Главное, чтобы они аппарат починили. А то, в прошлый раз я разговор врача с медсестрой слышал, что этот аппарат не прошёл поверку, – сказал мужчина в очках.

– А что это за проверка? – поинтересовалась капитан-блондинка.

– Не проверка, а поверка, – поправил её мужчина в очках.

– Ну и что же случится, если аппарат не пройдёт поверку? – спросила добродушная женщина в шляпе.

– К примеру, давление воздуха может повыситься и тогда – всё! – пояснил мужчина.

– Что значит: «Всё?» – спросила девушка.

– Дунут в глаз сжатым воздухом с излишним давлением, и глазное яблоко лопнет! – сказал лысый мужчина в роговых очках.

Из двери вышел пожилой мужчина в очках с огромными линзами и, проверяя перед собой дорогу тростью, медленно направился по коридору.

– Ну, вот, пенсионеру уже помогли, – весело сказал мужчина. – Теперь ваша очередь!

– Следующий! – послышался приятный женский голос из кабинета.

– Нет! Я не пойду, – сказала капитан-блондинка и упорхнула вдаль по коридору.

– Я тоже, пожалуй, в следующий раз к окулисту зайду, – сказала добродушная женщина.

– Что ж, тогда рискну я, – сказал довольный лысый мужик в роговых очках и прошмыгнул в кабинет.

Всё-таки Юрчиков прошёл окулиста, который сделал запись в карте, что у пациента повышенное давление глазного дна.

Поздно вечером Юрчиков вернулся домой.

– На тебе лица нет. Ты заболел? – спросила его Катя.

– Давление подскочило. Если бы ты знала, как я сегодня устал! – снимая куртку, проговорил Юрчиков.

Добравшись до дивана, Сергей, не раздеваясь, лёг на него, и заснул крепким сном без сновидений.