– Она живет на нашей улице, третьей, поэтому мы с ней знакомы.
– Ну, и как она вам?
– Как соседка – нормальная, а как у председателя – что-то у нее не пошло.
– Слышали, в соседнем саду за сотку платят в два раза больше чем у нас? – встряла в их разговор пожилая женщина, на куртке которой красовалась надпись «Уралмашзавод». Когда-то, очень давно, она сама работала председателем сада «Шахтер», и поэтому всегда интересовалась садовыми делами и знала, что происходит вокруг.
– Да вы что? – удивилась женщина помоложе, которая сидела впереди. Ее звали Аня, она жила тоже на Третьей улице, знала Майю Нургалиевну и поэтому села рядом с ней. – Как бы у нас также не сделали.
Аня дружила с председателем Ириной, и год назад именно она подговорила ее согласиться на это неприятное дело – председательство в коллективном саду.
– Кстати, Ирина хочет отказаться от должности.
– У нас же председатели минимум по два года работают. Нечего их каждый год менять, – сказала пожилая женщина. – Только вошла в курс дела, и бежать.
– А ей и не дали войти в курс дела! – заспорила Аня.
– Кто это не дал?
– Да казначей наша.
– А при чем здесь казначей-то?
Но их увлекательный разговор неожиданно прервался на самом интересном месте мужским воплем из задних рядов:
– Давайте начинать собрание! Хватит ждать!
Сабира оглянулась. Кричал пожилой мужчина, пристроившийся у всех за спинами, видимо, заслуженный садовод.
К столу, за которым сидела секретарь, вышел мужчина средних лет, невысокого роста, коренастый, с добродушным выражением лица. Гул на поляне стих, и все стали слушать, что им скажут. Садоводов собралось примерно человек пятьдесят, третья часть от положенного по списку, но больше никогда и не собиралось.
– Внимание! Начинаем собрание!
– А вы кто? Представьтесь! – попросил с места звонкий женский голос. – Вы же не председатель, насколько я знаю.
– Меня зовут Владимир Анатольевич. Я – старший Третьей улицы. Ко мне обратилось правление и попросило меня провести сегодняшнее собрание. Возражения есть? Голосовать будем?
– Нет возражений. Ведите собрание, – раздались выкрики.
– Оглашаю повестку: отчет председателя сада, отчет казначея, отчет ревизионной комиссии, разное. Если хотите обсудить еще какие-то вопросы, подавайте их в письменном виде секретарю, мы потом обсудим.
Под общими взглядами секретарь сжалась еще больше и, казалось, попыталась спрятаться под свою панамку.
– Тогда слово предоставляется председателю сада.
Такого отчета председателя в коллективном саду «Шахтер» за последние двадцать лет не было ни разу. Ирина Васильевна, женщина чуть за пятьдесят, высокая, выглядывая из-под широких полей белой ажурной шляпы, которую лет двадцать назад все советские женщины носили на юге, как символ отдыха и признак благополучия, вышла вперед и решительно заявила:
– Я председателем быть отказываюсь, мне хватило года. Я работать не смогла, потому что мне не дали. Рассчитываться своим здоровьем я не намерена. Если у вас есть вопросы, задавайте, я попытаюсь на них ответить.
В это время казначей Елена Юрьевна вскочила со своего места, она сидела чуть в отдалении у крыльца дома, и начала размахивать какими-то папками и громко кричать:
– Что я вам говорила?! Сначала пусть отчитается, а потом деньги за работу получит! Нет работы – нет денег!
Садоводы обалдели, такого никто не ожидал. Многие из них, конечно, слышали о разногласиях внутри правления, но чтобы это дошло до такой степени, никто не представлял.
– А что у вас случилось-то? – стали спрашивать с мест.
– Я получила деньги только за два месяца работы, больше ни копейки за весь год! – выкрикнула с возмущением Ирина. – Казначей мне денег не давала.
Тут вмешался Владимир Анатольевич.
– Ирина Васильевна, расскажите нам, что вы сделали как председатель сада. Какие вопросы вы решили? – он явно хотел ей помочь.
Ирина быстрым шагом подошла к казначею, почти выхватила у нее какую-то большую амбарную книгу, раскрыла ее, лихорадочно пролистала и начала зачитывать:
– Протокол от 01.08. сделан ремонт забора со стороны «Буровика». Оплата не потребовалась, выполнено силами садоводов. Протокол от 05.09. рассмотрение вопросов об оплате членских взносов должниками.
– А зачем вы нам какие-то протоколы зачитываете? – закричала пожилая женщина, сидящая рядом с Катей и Сабирой. Чувствовалось, что она разбирается в садовых делах, и что сейчас она явно недовольна. – Нам отчет нужен – что лично вы сделали за год?
– Я же вам сказала – мне не дали работать. Всех документов я так и не видела, ни ведомостей, ни сметы, ни счетов, ничего. Все в руках вашего казначея, – оправдывалась Ирина.
Тут снова встрял Владимир Анатольевич:
– Вы задавайте вопросы Ирине Васильевне, а она будет отвечать!
– Что вы сделали с должниками? – спросила женщина, сидящая напротив стола председателя.
– Вы же сами из правления, что вы у меня-то спрашиваете? – отбивалась председатель. – Что я с ними могу сделать?
– Вы хоть свет-то у них пробовали отключать? – спросила одна из садоводок.
– Так они мне угрожают, мне эти разборки не нужны.
– А с межеванием что?
– Межевание личных участков проведено, а с общими землями все запутано, и я этим заниматься отказываюсь.
– Да, таких отчетов мы еще не слыхали, – авторитетно высказался мужской голос. – Вообще ничего не сделала. За что только деньги получала?
– А я и не получала ничего. Мне выплатили только за два месяца.
Тут вперед снова выскочила казначей и громко заявила:
– А теперь послушайте меня!
– Давайте заслушает отчет казначея, – миролюбиво предложил «голубь мира» Владимир Анатольевич. Вообще-то, по порядку следовало поставить на голосование принятие отчета председателя сада. Но это никому и в голову не пришло – оценивать было нечего.
– Да, я не платила ей зарплату. А за что тут платить? – эмоционально начала свое выступление Елена Юрьевна. – Она летом здесь проболталась, получила зарплату, а с зимы исчезла. Я ей звонила, телефон она не брала, я к ней ходила, но в доме никого не застала. А потом она снова прибежала ко мне за деньгами, и я их ей не выдала. У меня все деньги по счету в кассе лежат, ничего не потрачено. Если собрание примет решение заплатить за такую работу, я ей все до копеечки выплачу. Но, по-моему, платить ей не за что.
