Я удивленно изогнул бровь, уставившись на сестру. Она кричала на меня! Поразительно! Я бы, наверное, обрадовался, что она вела себя со мной как раньше, но дело касалось Блэр. А когда дело касалось Блэр, радоваться я не мог априори.
– Помолчи, Тарин. Разве ты не слышала, что сказала эта ведьма?
– Эта ведьма! – передразнила меня Блэр. – Я не какая-то там «эта»! Я восхитительная ведьма! Говори «эта восхитительная ведьма».
– Я слышала, что она сказала, а ты неправ! – вмешалась сестра. – Или ты забыл, что натворил еще утром?
– Напал на меня, – вставила Блэр. – И побил! Я бы показала все синяки, но они сошли у меня за пару минут.
– Ты вообще отдаешь отчет своим действиям? – завопила Тарин.
– Сомневаюсь, – зашептала Блэр, с интересом рассматривая свои ногти.
Я только и делал, что переводил взгляд с одной блондинки на другую, пока они не начали двоиться в моих глазах. Нет! Одна – еще куда ни шло, но две!
– Гр-р-р-р-р! Да заткнитесь вы обе!
Я как раз собрался сломать мраморную столешницу, как от лестницы послышался топот знакомых шагов.
– Черт, – буркнула ведьма и отпила свой коктейль.
Я же моргал и крутил головой, не понимая, каким образом Тарин стало две, и одна спускалась по лестнице, недовольно глядя на меня.
– Опять буянишь? – спросила сестра, которая только сошла с последней ступеньки.
– Опять! – горестно вздохнула та, которая сидела на барном стуле.
– Какого хрена? – оторопело прошептал я.
– Йоу, Колтон! – позвала Тарин с лестницы. И даже пощелкала пальцами. – Я к тебе обращаюсь, куда ты смотришь?
Взглянул на Блэр, та пыталась спрятаться от меня за стаканом.
– Ты! – прищурился я. – Это все ты!
– Восхитительная ведьма, – напомнила Блэр.
– Что у вас происходит? – недовольно спросила Тарин с лестницы и подошла к стойке. А потом просто уселась на вторую Тарин, и та испарилась в воздухе, словно привидение.
И как тут не убить ведьму?
– Тут есть алкоголь? – спросила Тарин, кивая на коктейль в моих руках. В ответ я одним глотком осушил стакан и метнул его в голову Блэр. Она с визгом присела, и стекло пролетело мимо.
Ведьма!
– Восхитительная! – пискнула Блэр, словно могла прочесть мои мысли.
На этом месте мое терпение иссякло.
Схватив ведьму за шею, я прижал ее к стене и прорычал ей в лицо:
– Никогда не лезь в мою голову!
– Колтон! – испуганно позвала Тарин.
– Отстань! Она только что сделала две тебя. Этого я ей так просто не спущу. Думаешь, можешь манипулировать мной, как игрушкой? – обратился я к ведьме.
– Просто показала тебе мираж будущего, – прохрипела она. – Я такие постоянно вижу, подумаешь!
– Мне по хрен! Ты никогда больше не станешь играть со мной в свои игры. Иначе я сотру тебя в пыль, ты поняла?
Я отпустил ее до того, как она ответила. Не потому, что пожалел, просто руки неожиданно ослабли.
– Хорошо, мишка, хорошо, – примирительно произнесла Блэр, потирая шею. – Это было в предпоследний раз. Обещаю.
– Что?
Я упал. Ноги просто отказали.
– Блэ-э-эр? – протянула Тарин, все еще наблюдавшая за нами.
– Ну что? – раздраженно спросила она, ставя руки в бока. – А как бы еще я смогла влить в него двухсуточную дозу снотворного?
– Двуссутосьную? – попытался уточнить я. Это были мои последние слова. Дальше язык онемел окончательно.
Но если ведьма могла читать мысли. Или хотя бы по взгляду…
«Клянусь, я убью тебя! Я привяжу к постели и буду пытать! Бесконечно!»
– Зачем ты это сделала? – прокричала Тарин. – Это твоя месть?
– Нет, глупышка! Ведьмы вообще не мстят, они творят правосудие! А твоему брату лучше отдохнуть, ведь очень скоро приедут мои друзья. Охотники на всякую нечисть. Ты, я, мишка – мы тоже нечисть, но в этом году они нас убивать не будут. Я это точно знаю, а вот медведь может взбунтоваться.
– Блэр! – воскликнула Тарин. – Ты самое странное существо, которое я встречала за всю свою жизнь.
– О, спасибо!
– Это не комплимент.
– Слушай, Рин-Рин, я тут подумала, а почему бы нам с тобой не стать лучшими подругами?
Средний палец сестры – это последнее, что я видел перед тем, как отключиться.
***
«Пара в опасности».
Я пытался бороться с оцепенением тела и с собственным зверем. «Никакая она мне не пара», – мысленно твердил я. Но озабоченный ублюдок настаивал на своем. Мерзкое чувство тревоги затопило душу, отчего зверь в сознании рычал и выл.
