Театр Эль Вагант

– Отравленный осколок тоже там?

– А как же! В целлофановом пакетике лежит-красуется.

– Хорошо. – Директор положил листок в папку и встал из-за стола.

В этот момент явился Сабуркин, а буквально следом – Алевтина. И с порога они принялись докладывать о результатах вчерашней поездки в театр.

– Пообщались мы с бухгалтерией, – сказала Аля, пристраивая на вешалку свой плащ. – Показали нам его трудовую книжку, копию диплома и паспорта. В «Эль Ваганте» Всеволод Плетнев работал с момента окончания театрального училища имени Щепкина в восемьдесят седьмом году. Как говорят театральные: служил в театре буквально с момента его основания. «Эль Вагант» был открыт годом раньше. Основатель театра и его директор, принимавший на работу Плетнева, скончался в прошлом году. Новый директор с актерской труппой контактов практически не имеет, главного режиссера на месте не было, бухгалтерия о нем ничего особенного рассказать не смогла, кроме того, что никаких скандалов, пьянства, срывов спектаклей за ним не водилось, штрафов ему тоже никогда не выписывали.

Алевтина перевела дух и продолжила:

– Гера с утра поехал в Щепкинское училище, ему от дома туда ближе добираться, постарается найти его однокурсников, преподавателей – хоть кого-нибудь, кто что-то сможет рассказать об этом господине.

– А как Герман съездил к нему домой, знаете?

– Гера сказал в двух словах, что неудачно. В коммуналке проживает две семьи забулдыг, и когда он туда приехал, там все уже на рогах были и чего-то путного добиться не вышло.

– В комнату Плетнева он не заходил?

– Не знаем, приедет, расскажет.

Гера приехал к полудню. Вид у парня был задумчивый, можно сказать – озадаченный.

– Что-то узнал? Рассказывай! – сходу потребовал коллектив.

– В общем, вчера я был у него дома. Соседи Плетнева алкаши, из их пьяного бреда понял только то, что Всеволод там практически не появлялся и комната его стоит закрытой. Удивительно, что пьянчуги до сих пор дверь не вскрыли, не сломали. Сегодня побывал я в Щепкинском училище, и в деканате, и в архиве, подняли документы за восемьдесят седьмой год, и знаете, что выяснилось? Такой студент никогда там не учился. Но! – Герман поднял вверх указательный палец. – Диплом с таким номером, датой, подписью декана существует, только выдан на имя Шаповалова Виктора Олеговича. Мне даже нашли документы с фото Шаповалова, это точно не Плетнев, никакой путаницы быть не может.

В секретарской повисла тишина. Откашлявшись, Валентин произнес:

– Фальшивый, что ли, у Плетнева диплом?

– Получается, что так. Но при этом полностью совпадают все цифры и даже подпись, подпись декана настоящая! Один диплом как будто клон другого и…

– Повтори, что ты сказал? – Феликс поднял взгляд на парня, словно только что заметил его присутствие.

– Что именно? – осекся Гера. – Про подпись декана или…

– Последнюю фразу.

– Один диплом как будто клон другого, – озадаченно повторил Гера. – А что?

– Ничего. Ты Шаповалова не сфотографировал?

– Нет, а надо было?

– Он точно никакого сходства с Плетневым не имеет? Может, фото старое, ты не узнал его?

– Да нет, это совершенно разные люди. Если хочешь, посмотрю сейчас в интернете, он же тоже актер, наверняка есть в каких-то актерских базах.

– Посмотри. А что с Асей, говорил с ней?

– Да, она сказала, что сегодня сама к нам заедет и всё расскажет.

– Хорошо. Подождем.

Глава 14

Сотрудники агентства «ЭФ» как раз закончили обед, когда приехала Ася. На этот раз девушка была одета еще экстравагантнее, чем в прошлый раз: длинное черное платье-балахон с рисунком из розовых черепов, ботинки на толстой подошве и платок-бандана на голове. Яркая помада на губах еще сильнее подчеркивала ее взволнованный вид и бледность. Скомкано поздоровавшись с коллективом, Ася произнесла срывающимся голосом:

– Значит, все-таки она? Мама это сделала?

– Почему вы так решили? – вопросом ответил Гера.

– Если вы хотите знать, где мама бывает, значит, есть какие-то подозрения на ее счет?

– Мы ведь должны с ней как-то пообщаться, не выдавая вас, верно? – сказал Феликс. – Встретиться, познакомиться, поговорить.

– Значит, рано я испугалась? – в голосе девушке послышалось облегчение. – Вы еще ничего не выяснили.

– Только собираемся.

– Фух! – с размаху она уселась на гостевой диван и перевела дух.

– Успокойтесь и подробно, обстоятельно расскажите, какие у вашей мамы планы, маршруты, куда ходит, где, когда бывает, – сказал Сабуркин.

– Будете за ней следить? – глаза Аси вспыхнули любопытством.

– Немного, – с улыбкой ответил Гера. – Ровно до того момента, когда с нею можно будет случайно познакомиться.

– А кто будет знакомиться?

– Выбирайте сами! – рассмеялась Алевтина. – Вы свою маму знаете, вот и скажите, у кого из нас больше шансов с нею заговорить.

Услышав это, из кухни выглянул Никанор Потапович, пригладил растрепанную седую шевелюру и приосанился.

Взгляд девушки прошелся по лицам, чуть задержался на Гере и остановился на Феликсе.

– Конечно, вы, тут стопроцентная гарантия знакомства.

– Считаете, я именно тот типаж, который заинтересует вашу маму? – уточнил директор агентства.

– Можно подумать, где-то в мире существуют женщины, которых вы можете не заинтересовать. Вообще странно, что вы в детективном агентстве работаете, а не в кино снимаетесь. За вас бы в Голливуде передрались все продюсеры.

– Потому и работаю в детективном агентстве, чтобы меньше было в Голливуде драк. Итак, решено, знакомиться буду я, рассказывайте, где и когда это может произойти.

Из рассказа Аси стало понятно, что особым разнообразием событий жизнь Марьяны Бакушинской не отличалась. В основном спектакли, репетиции. Помимо театра она посещала косметолога два-три раза в месяц, иногда ездила в гости к подругам, но эти спонтанные визиты было сложно предсказать. Зато Марьяна довольно часто выбиралась на прогулки в ботанический сад «Аптекарский огород», там же и ужинала в каком-нибудь ресторанчике.

– Ботанический сад – самое подходящее место, – сказал Феликс. – Когда она собирается на прогулку?

– Не знаю, маму я сегодня еще не видела, но она обычно предупреждает, когда вечером ее не будет дома.

– Давайте, как она вас предупредит, вы сразу предупредите меня.

– Договорились, – кивнула девушка, поднимаясь с дивана. – Я позвоню.

Ася направилась к выходу, но в дверях остановилась, обернулась, смерила взглядом фигуру мужчины в сером костюме и сказала:

– Что будем делать, если мама в вас влюбится?

– Вероятно, тогда я стану твоим отчимом.

– Я согласна, – серьезно ответила девушка и вышла на крыльцо.

За ней закрылась дверь, и коллектив дружно рассмеялся.

– Вот это поворот! – хлопнул в ладони Сабуркин. – Так и женим нашего директора промежду делом!

– Еще нам только актрисы не хватало! – отмахнулась Алевтина. – Глупости не городите!

– Кстати, Аля, – Феликс прошелся по секретарской и остановился у окна с цветами на подоконнике, – ты говорила о странностях здания театра. Что ты почувствовала?

– Как бы объяснить… – женщина подняла глаза и устремила взгляд в потолок. – Ощущение такое, что там некий плотный энергетический столб стоит.

– Может, какая-то аномальная зона на участке земли, где стоит здание?

– Н-нет, – с запинкой ответила Алевтина. – Скорее дело в самом здании. Оно каким-то образом аккумулирует эту энергию, концентрирует ее.

– И куда направляет?

– Непонятно. Внутри этот столб еще сильнее ощутим, аж кожу покалывает.

– Я, например, ничего не ощутил, ни внутри, ни снаружи, – вмешался Валентин.

– Так у тебя кожа, как у носорога! – огрызнулась женщина. – Что вообще ты можешь ощущать!

– Вот не скажи… – начал Валентин, но директор жестом остановил его и сказал:

– Надо выяснить, что это за столб такой. Дело необычное, постараемся ничего не пропустить.

Глава 15

Проводив посетительницу, Феликс набрал номер капитана Мухина. Районный участковый ответил не сразу, голос его звучал сонно.

– Разбудил?

– Да ничего, всё равно на больничной койке заняться нечем, только спать, – зевнул Дмитрий. – Еще что-то случилось?

– Нет, просто кое-что с документами хочу уточнить. Можешь по номеру паспорта и трудовой книжки установить, кому они были выданы?

– Трудовой книжки? Это надо запрос делать в Пенсионный фонд, – Мухин снова громко зевнул. – Займет какое-то время.

– Сколько займет, столько и займет, нам важен результат.

– Хорошо, сейчас найду, где записать, и передам Пестимееву.

Дмитрий долго возился, чем-то шуршал, гремел, чертыхался, наконец, выдохнул в трубку:

– Говори, пишу!

Феликс взял смартфон Германа и, глядя на фотографии документов, продиктовал цифры.

– Принято! – сказал Мухин. – До связи!

–Погоди. Тебе принести чего-нибудь в больницу?

– Очень хочется жареной картошки с мясом, но мне нельзя, – тяжело вздохнул участковый. – С пивом. Но этого нельзя тем более. Мне вообще ничего нельзя из нормальной человеческой еды, так что нечего нести.

– Если все-таки что-нибудь понадобится…

– Я позвоню, ага.

Вернув Гере смартфон, директор сказал:

– Пожалуй, поеду сам посмотрю комнату в коммуналке. Сабуркин, едешь со мной.

– Может, и мне с вами? Хоть буду алкашей отвлекать, чтобы не мешали, – предложил Гера.

– Не стоит, справимся. Поехали, Валя.

В одном из дворов улицы Новая Басманная находился основательно потрепанный и давно нуждающийся в ремонте четырехэтажный дом постройки начала двадцатого века. Приткнуть машину оказалось некуда, пришлось искать платную парковку и возвращаться к дому пешком.

– А что конкретно мы хотим найти? – спросил Валентин, невольно подстраиваясь под походку директора и шагая с ним в ногу.

– Что угодно, что может пролить свет на личность этого актера или каких-то его знакомых.

– Понял. Водки взять соседям? Чтоб на нас не отвлекались.

– Посмотрим по ситуации, если что – сходишь.

Подъезд дома встречал сломанным домофоном с сожженными кнопками и крепким запахом кошачьего туалета.

Поднявшись по лестнице на второй этаж, мужчины подошли к деревянной двери, покрытой остатками темно-коричневой краски. Не обнаружив звонка, Сабуркин постучал кулаком.

Ждать пришлось минуты две, прежде чем за дверью раздалось какое-то шебуршение, затем она приоткрылась и показалась маленькая помятая женщина непонятного возраста в растянутой майке и спортивных штанах.

– Вам чего? – невнятно произнесла она, глядя на визитеров мутно-сонными глазами.

– Полиция! – Валентин ткнул ей в лицо красную корочку удостоверения детективного агентства «ЭФ», надеясь, что женщина всё равно не разберет, что там написано.

– А что не так? У нас всё тихо, всё в порядке! – торопливо заговорила она, часто моргая припухшими веками.

– Мы не к вам! – всё тем же менторским тоном сообщил Валентин. – К вашему соседу Всеволоду Плетневу!

Она не сразу поняла, какой сосед имелся в виду, но когда сообразила, посторонилась, пропуская визитеров, и сказала:

– В конце коридора дверь.

Вонь, стоявшая в квартире, была еще хуже подъездной. Всюду громоздились мешки и узлы с каким-то барахлом, видимо, собранном на помойках. Предметы мебели, беспорядочно набитые в длинный узкий коридор, похоже, тоже были оттуда. Откуда-то из глубины квартиры доносился мужской храп и разговоры на повышенных тонах.

Пробираясь сквозь нагромождение хлама, Феликс с Валентином прошли в конец коридора и остановились у двери, покрытой глубокими царапинами, словно ее драли железными когтями какие-то обезумевшие кошки.

Подергав за ручку, Сабуркин посмотрел по сторонам, не выглядывает ли кто любопытный из-за узлов, и поднес раскрытую ладонь к личинке замка. Отчетливо послышались щелчки ригелей и дверь приоткрылась.

Комната оказалась довольно большой, с крашеными стенами, рассохшимся паркетом и голой лампочкой под потолком. Из мебели имелась тахта, стол с двумя стульями у окна, тумбочка да пузатый буфет, – всё старое, темное, брошенное и забытое.

– Что-то личных вещей жильца не видать, – огляделся Валентин.

– Осматриваем всё, абсолютно всё.

Феликс подошел к окну и отодвинул занавеску. Сабуркин пожал плечами, подошел к буфету, открыл все дверцы, выдвинул все ящики, отступил назад на пару шагов и вытянул перед собой руки. Медленно, словно нехотя, из буфета потянулись столовые приборы, подстаканники, кастрюля со сковородкой и все металлические предметы, которые там находились, вплоть до иголок и пары гвоздей.

Движением рук Валентин переместил всю «железную стаю» к центру комнаты, оставил ее висеть в пространстве, а сам вернулся к буфету и уставился в его опустевшее нутро. В ящиках остались лежать пара полотенец, какая-то скомканная тряпка и в самом низу – комплект постельного белья.

– Феликс, вот, всё, что есть в шкафу, смотри!

Феликс в этот момент заглядывал под тахту. Выпрямившись, он подошел к висящей в воздухе посуде, посмотрел на предметы, затем заглянул в буфет и сказал:

– Здесь ничего.

Это послужило Валентину командой и весь металл так же плавно, словно нехотя, вернулся на свои места.

Глава 16

Закрыв створки и задвинув ящики, Сабуркин переместился к тумбочке. Феликс в этот момент отчего-то пристально рассматривал деревянные стулья, стоявшие по обе стороны стола. Присев на корточки, Валентин заглянул в тумбочку. Нижний ящик оказался пустым, в верхнем валялась какая-то бумажка. Валя уже хотел закрыть его, но бумажку все-таки достал. Это оказалась половина газетной страницы – по краям она была покрыта рисунками и каракулями, сделанными шариковой ручкой.

– Валя, ну-ка, иди сюда, – сказал Феликс. Он взял оба стула и поставил их рядом.

Положив листок на тумбочку, Сабуркин подошел.

– Посмотри внимательно на стулья. Ничего странного не замечаешь?

Валентин внимательно осмотрел стулья, даже постучал по сиденьям, но вынужден был признать, что ровным счетом ничего странного в этих старых стульях он не находит.

– Они абсолютно одинаковые, – сказал директор.

– Да, таких много, – согласился Сабуркин. – Практически во всех домах стояли такие стулья. Их навалом, я бы сказал.

– Не в том дело, что они сделаны по одной модели, именно эти стулья абсолютно идентичны. Присмотрись, у них одинаковые сколы лака, потертости и трещины, – палец Феликса указал на длинную тонкую трещину-молнию на спинке одного стула, затем на точно такую же на спинке второго. – И все дефекты даже не в зеркальном отображении, это именно копия. Теперь видишь?

– А, теперь да, вижу. И что бы это значило?

– Тот, кто создал копию живого человека, умеет создавать и копии предметов. Один из этих стульев настоящий, а другой его имитация.

Сабуркин задумчиво почесал затылок и поинтересовался:

– И зачем?

– Возможно, ради практики. Со временем, надеюсь, узнаем. А ты там что нашел?

– Кусок газеты с какими-то каракулями.

– Да? Где?

Валя вернулся к тумбочке, взял листок и протянул Феликсу. Повертев газетный обрывок в руках, он сказал:

– Это может быть любопытно.

Сложив листок, директор сунул его в карман пиджака, посмотрел по сторонам и решил, что можно уходить.

На обратном пути по коридору им никого не встретилось, даже маленькой женщины в растянутой майке. Квартира словно опустела, не смолкал лишь чей-то храп.

Оказавшись на улице, Валентин глубоко вдохнул прохладный весенний воздух и в сердцах сплюнул на асфальт.

– Как так можно жить, не понимаю. Какой вообще смысл в таком существовании.

– Во все времена такой сорт людей был, есть и будет. Человечество и так не особо-то склонно изменяться, а подобный слой общества и вовсе постоянная величина.

Неторопливым шагом они вернулись к машине. До конца рабочего дня агентства «ЭФ» оставалось меньше часа, возвращаться в офис не имело смысла.

– Давай к метро тебя подвезу? – предложил Феликс. – Домой не могу, мне надо еще заехать в одно место.

– Да не надо, я пройдусь, – махнул рукой Валя. – Хочется прогуляться, подышать после этой помойки.

– Хорошо, – открыв дверцу, директор сел за руль. – Увидимся завтра.

Выехав с Новой Басманной, Феликс позвонил в «Gnosis», сказал, что может приехать сейчас, и, как всегда, в ответ ему изъявили полнейшую готовность к встрече.

Раздумывая о стульях из комнаты Плетнева, Феликс вел машину на автомате, но даже то, что он практически не обращал внимания на дорожное движение, не мешало «Ауди S8» цвета амулет двигаться безупречно, с соблюдением всех правил.

Подъехав к особняку, в котором располагалась компания «Gnosis», Феликс оставил машину на стоянке и быстрым шагом пересек проезжую часть. Темнело, вдоль тротуара зажглись фонари, людской поток лился синхронно с автомобильным – люди спешили с работы по домам. На миг показалось, что в толпе мелькнуло знакомое лицо, но мелькнуло слишком быстро, Феликс не успел его поймать.