– Мне уже не до шуток, Жор. Вот честное слово!
– Но там же пусто!
– Припрет – появится.
Жора долго смотрел в угол. Напряженная мыслительная деятельность в его голове отразилась вздувшимися на лбу венами. Было хорошо заметно, что Жора не верит Сергею.
Сергея в предвкушении необходимости дальнейших разъяснений бытового плана и конструктивных особенностей «местного» сортира уже начинало потряхивать, но в этот момент в углу вновь бухнуло…
3
Дверь в гримерку резко распахнулась. В ней показалась худощавая физиономия с обвислыми щеками и глубоко посаженными глазами, отчего те, казалось, взирают на мир из темных провалов кратеров-глазниц. Физиономия принадлежала администратору Сосновскому.
– Витольд Андреевич, пятнадцать минут, – чуть резковато бросил Сосновский.
– Угу, – отозвался Витольд, не отрываясь от зеркала. Грим ложился не совсем так, как хотелось.
– Не задерживайтесь. Вы сегодня подменяете Парского.
– Я в курсе, – буркнул Витольд, кладя кисточку на столик и придирчиво разглядывая себя в зеркало. – Мне вечно приходится кого-нибудь подменять.
– Ну-ну, не надо так пессимистично. У вас все еще впереди, молодой человек.
– Очень надеюсь, – нахмурился Витольд и поднялся из кресла, оглядывая себя в последний раз.
– Не задерживайтесь.
– Да иду я, иду! – вздохнул Витольд, но дверь уже затворилась.
– Так, девочки, десять минут до начала. Торопимся, торопимся… – донеслось из коридора. Послышались голоса и смех.
Парский исполнял роль Меркуцио, одного из друзей Ромео. Особым талантом он не блистал, но старался изо всех сил. Посредственность, в общем. Хотя и заслуженный… Эдакая заслуженная посредственность, но зато на хорошем счету у режиссера.
А кому нужен Земсков? Кто он такой? В театре без году неделя. Ну и что, что диплом красный, да и таланта поболе, чем у Парского.
Нет, насчет таланта, конечно, Витольд не сам придумал – манией величия не страдает, но цену себе знает. Просто многие ему говорят про его талант. А толку? Ноль! Четыре года на второстепенных ролях, да на подменах: кто ногу подвернул, у кого воспаление легких приключилось, а у кого и бзик неожиданный на почве мании величия – это не буду, то мне не нравится, а это не хочу.
Однако Витольд не жаловался. Не в его характере было жаловаться и пенять на судьбу. Он все еще надеялся, что когда-нибудь все-таки придет и его звездный час, и потому работал, работал и еще раз работал, до семи потов, до пара из ушей. А Меркуцио, если уж разобраться, тоже вовсе неплохо. И не то что неплохо, а даже очень хорошо. Все-таки одна из главных ролей, как-никак…
Несколько повеселев и отбросив грустные размышления, Витольд подтянул трико, вышел в коридор и влился в шумную, шуршащую пышными нарядными одеждами толпу спешащих в направлении сцены артистов.
И тут кто-то осторожно подхватил Витольда под локоть и потянул в сторону. Витольд обернулся. У стены стоял невысокий, плечистый человек в черном костюме-двойке.
– Я сильно извиняюсь, – пробормотал тот, отпуская локоть Витольда. – Вы будете Витольд Андреевич Земсков?
– Я буду Земсков, – Витольд смерил взглядом человека. – Что вы хотели?
– Вы не могли бы уделить мне всего минуту вашего времени?
– Вы извините, но у меня скоро выход, – Витольд указал рукой в сторону сцены.
– Всего минутку, честное слово! Поверьте, это очень важно.
– Ну, хорошо. Говорите, – Витольд пропустил мимо себя трех девушек и опять повернулся к незнакомцу.
– Здесь очень шумно и невозможно сосредоточиться. Может, пройдем вот сюда? – незнакомец показал пальцем на нишу справа от лестницы.
– Простите, но у меня нет времени бегать с вами туда-сюда, – мягко, но с нажимом сказал Витольд, упирая руки в бока. – Вы меня отвлекаете от работы. Говорите здесь и сейчас или дождитесь окончания.
– Витольд Андреевич! – донесся голос Сосновского сверху. – Ну где вы там запропастились?
– Иду! – крикнул в ответ Витольд, вытягивая шею.
– Но вы не понимаете… – продолжал незнакомец.
– И не хочу. Простите, мне надо идти. – Витольд пропустил мимо себя еще двух девушек – последних, – резко развернулся к лестнице, но успел заметить краем глаза, как незнакомец выхватил что-то из кармана.
Реакция у Витольда была отменная, но ее не хватило на то, чтобы уклониться в сторону от возможного удара или выстрела. Удара чем?.. Или выстрела из чего?..
Витольд так и не понял до конца, что, собственно, произошло. Последним, что ему удалось разглядеть, была странная коробочка в руках незнакомца и его большой палец правой руки, нажимающий на кнопку. И еще – бред полнейший! – реющий над его, Витольда головой странный серебристый объект…
Сознание внезапно померкло.
Коридор опустел.
5 (Продолжение)
– Во, блин, Серега! – сипло выдохнул Жора, обернувшись на звук хлопка. – «Голубка» подкинули!
Удивление на лице Жоры сменилось озабоченностью, желваки заходили ходуном. Жора медленно потянулся за «демократизатором», но Сергей успел перехватить его руку.
– Подожди, чего он тебе сделал?
Жора непонимающе уставился на Сергея, хмуря брови.
– Но ведь голубой!..
– Он не голубой – он танцор. Ну, из балета, понимаешь?
– Балерон, что ли?
– Типа того. – Сергей неопределенно повертел в воздухе кистью правой руки с растопыренными пальцами.
– А здесь что, балет? – хмыкнул Жора, но «демократизатор» все же оставил в покое.
– Может, его прямо оттуда, с выступления забрали, – пожал плечами Сергей.
– Почему ты так думаешь? – наморщил лоб Жора, не сводя глаз со спящего танцора-балерона.
