Ангельд Чёрный: демон Недремлющего моря

Глава 5

Проще было бы на битом стекле пируэты выписывать, чем обратно к гостям спуститься, но гневать родителя пуще прежнего Ангелика не решилась. А ну как запрет ее в комнате, тогда какой ей побег? А слово чести, данное однажды, держать надо обязательно. На таких словах весь мир и держится!

На словах и на тех, для кого они действительно святы – этому ее еще старый боцман Хогвуд научил, который Ангелику на отцовской «Морской Красотке» под крыло взял и команде маленького, по-девчачьи хрупкого юнгу в обиду не давал, пока тот сам силу свою не почувствовал и авторитета не заслужил.

Некуда было деваться – спустилась. И платье надела, которое отец выбрал. Дурацое нежно-розовое, с открытыми плечами и корсетом из которого ее груди, обычно небольшие, торчали теперь как два пышных розамундских персика! Разумеется, взгляды притягивая даже пуще ее красивых кукольных глаз.

Улыбаться и кланяться было еще неприятнее, чем блуждать по залу, изображая воздушное пирожное с клубничным кремом. А ведь все так и норовили откусить кусочек – наперед зная зачем старый, скупой на балы судовладелец решил устроить большой праздник для всей Манорской знати.

Лорды, молодые и не очень, зажиточные гильдмастеры всех мастей, богатые купцы без милованных королем позументов, и прочая городская позолота … поцеловать ручку и засвидетельствовать интерес прекрасной Ангелике Эндорф подошел даже один из Черных Баронов – магов высшего порядка. Безусловно богатых и могущественных, но при том настолько мрачных и загадочных личностей, что с ними приличным барышням было лучше не связываться… Потому Ангелика и согласилась с ним потанцевать.

Но и только! Хотя колдун, представившийся Затаном, настойчиво сыпал комплиментами и как бы невзначай похвалялся своими богатствами и связями в самых высших кругах Эвенора.

Неприятный он был, скользкий. Внешность, хоть и ладная – высокий лоб, густые каштановые волосы до плеч и тонкие аристократичные черты, – а все же было что-то в его взгляде… словно смотрел на нее не молодой красавец, а древний старик, напяливший чужую личину. Хотя, кто же мог поручится что так оно и не было? Ведь сложно  поверить в то, что какой бы там ни было колдун в столь молодом возрасте мог стать частью ложи Черных Баронов.

Но даже он, хоть был и интересен ей сам по себе, вовсе не годился девушке в мужья.

Никто из здесь присутствующих, да наверно и всех жителей просторной и густонаселенной Маноры, столицы маленького приморского королевства Ватундрия, не годился.

Когда в толпе вальсирующих и праздно слоняющихся гостей торжества Ангелика увидела Люмьена Дэ Арнэ, уже поплывшего взглядом и сильно раскрасневшегося от обилия красного ишмирского, девушка решила, что на сегодня любезностей и вежливых улыбок с нее хватит. Извинилась перед старой графиней Модуэ, в красках расписывавшей ей все достоинства своего старшего внука, по счастью совсем недавно овдовевшего и вполне готового к новым отношениям, и поспешила скрыться в толпе.

Вот только у Люмьена Де Арнэ, нюх похоже был не хуже чем у его нежно любимых охотничьих собак. В какой-то момент Ангелике даже пришлось перейти на бег, но заплутав среди многочисленных гостей, она нечаянно выбежала не на лестницу, ведшую в закрытую часть дома, куда назойливому Люмьену путь преградили бы стражники, нанятые по случаю празднества для охраны купеческого дома, а на обширную веранду с видом на парк-лабиринт, с которой не было иного хода.

А за дверьми меж тем уже гулко отдавались тяжелые шаги преследователя – поняв, что загнал свою дичь в ловушку, Люмьен Де Арнэ даже сбавил шаг, оттягивая щекотливую встречу.

– Вот ведь червь гальюнный! – совсем не по-девичьи прорычала Ангелика, подхватывая подол платья и бросилась к перилам.

Пожалуй, сейчас она была готова даже по рею пройтись прямиком в акулью в пасть, лишь бы не встречаться с этим напыщенным уродом. К счастью пройтись нужно было всего лишь по карнизу третьего этажа до соседнего окна.

Для нее, матросом не раз дневавшей с подзорной трубой в бочке на грот мачте, забираясь туда без всяких страховок и в шторм и в штиль, это было проще пареной репы! Вот только тогда на ней были простые и удобные льняные штаны, а не тяжелое бальное платье… тем более с пышным подъюбником из китового уса, который было не сложить, не подставив при этом солнышку кружевных панталон.

– У вас замечательные ножки, но пожалуй не стоит так рьяно нарываться на комплименты.

– Тысячу чертей! – Выругалась Ангелика, отпустив многострадальный подол и схватившись за сердце.

Если бы она успела перекинуть ногу через перила, то наверняка бы сверзилась вниз!

– Простите, великодушно! Ни в коем случае не хотел вас напугать. – С хитрой улыбкой сообщил молодой капитан и чуть склонился перед ней, отступив от мраморной колонны.

Из-за его парадного костюма, позволившего Тэльмару Рэнду слиться с белым мрамором или просто потому что Ангелика была слишком занята тем, чтобы не попасться в лапы приставучему Люмьену, но девушка не заметила сразу его присутствия. И теперь, в свете всех событий дня, это было похоже на настоящий вселенский конфуз.

– Должен признать, что впечатлен вашими познаниями в…

– Не сейчас, умоляю! – Проскулила Ангелика, прислушиваясь к тому, что происходило за дверью на балкон.

– Вы… от кого-то прячетесь?

– Да, Люмьен Де Арнэ…

Она еще не успела договорить, а мужчина, нахмурившись, покинул ее через распахнутую дверь. Минуты тишины, ознаменовавшие его отсутствие, тянулись по глади времени медленнее сытых пиявок. Ангелика уже раз десять успела измерить балкон шагами, каждый раз отговаривая себя выглянуть наконец в коридор и посмотреть, не поубивали ли они уже друг друга, и все же сдержалась.

Тэльмар Рэнд вернулся чернее тучи, но в одиночестве, а увидев Ангелику, даже приветливо улыбнулся ей. Впрочем ненадолго – новым поводом для печали был синяк, который он заметил на ее скуле.

– В прошлый раз мне не представился шанс, а я должен попросить у вас прощения, миледи…

– Он ушел? – Отмахнулась от него девушка, взволнованно заглядывая за спину капитану. – Как вам удалось?

– Пришлось вызвать его на дуэль. – Улыбнулся Рэнд, так что непонятно было шутит он или говорит правду.

Ангелика нахмурилась.

– К счастью он отказался.

И опять эта ёрная улыбочка. Вот чему он радуется? Своей шутке или и правда счастлив, что не пришлось сойтись в дуэли с этим дурным пьяницей? А если второе, то в чем счастье, если такой хороший фехтовальщик, как Тэльмар, в морскую капусту Люмьена покромсал бы и глазом не моргнув?

Глава 6

– Жаль.

– Жаль что отказался? – удивился мужчина.

– Жаль, что я сама не могу вызвать на дуэль засранца и как следует надрать ему задницу! – Фыркнула Ангелика, поправляя корсаж слишком уж оголивший аппетитные полушария.

Рэнд тихо хохотнул, смущенно скрыв улыбку в кулаке. Вряд ли он привык к тому, чтобы девицы в его присутствии позволяли себе так выражаться и тем более так себя вели.

– Но вы и вызвали. У бедолаги не было против вас и единого шанса.

– Разве же это была дуэль? – Грустно усмехнулась девушка. – Вот если бы я достала шпагу…

– А вы не достали бы? Я думал… вы просто дразните виконта Дэ Арнэ… ну… или потешается над ним, демонстрируя свое превосходство. – Смущенно добавил капитан.

Ангелика прищурилась, с интересом окинув своего нового знакомого совсем другим взглядом.

– А вы разве не знаете, что женщинам запрещено драться на дуэлях?

– Признаться… я никогда не задумывался об этом. Вы поэтому и со мной до последнего отказывались вступать в поединок?

– Отец меня по стенке бы размазал, вздумай я драться с кем-то из гостей. Он и так со стыда сгорает всякий раз заказывая мне новую форму для фехтования или выписывая учителей.

– А вы так часто меняете учителей? – Искренне удивился Рэнд.

– Да. – Ответила девушка, задумчиво разглядывая собеседника. – Как только перестают побеждать меня в поединках.

Мужчина кивнул ей, всем своим видом демонстрируя что впечатлен, а Ангелика вдруг почувствовала что щеки заливает румянец – чего в жизни не случалось с тех самых пор, когда она впервые отправилась драить гальюн на «Морской Красотке» при том, что матросы, ни секунды не стесняясь тощего юнгу, продолжали посещать отхожее место.

– Я пойду. Наверняка отец меня уже ищет. – Сказала, опустив взгляд и отвернулась, но тут же вздрогнула, когда горячая рука капитана неожиданно и почти невесомо коснулась ее локтя.

– Постойте! Ах, простите снова… хм… – поджал губы Рэнд, словно и сам смущенный чем-то. – Я же все еще не принес вам свои извинения.

– Ой, да бросьте. – Отмахнулась Ангелика. – Мне даже не было больно!

Казалось, капитан смутился еще больше и теперь просто не знал как реагировать на такое признание.

Ну, не расскажешь же ему, что в последние полгода плавания на «Красотке» волоокая дочь богатого купца из Маноры, имевшего личное дворянство, пожалованное самим Гведоэле Краснобородым, в драке за последние моченые яблоки или очистки брюквы порой получала таких тумаков, что пару дней глаз не могла открыть шире чем на черепашью жопку.

– Нет. – Наконец выдохнул совестливый дуэлянт. – Я так не могу. Я никогда не бил женщин и…

– Так вы и не били. Сами подумайте, разве же вы женщину ударили? – Лукаво улыбнулась Ангелика и игриво пихнула его кулачком в плечо. Сказала понизив голос, как делала это, переодеваясь в мужское: – Нет, вы прицельным ударом лишили равновесия напыщенного повесу, вздумавшего оскорблять хозяйку этого чудесного гостеприимного дома!

Но вместо того чтобы выдохнуть и отпустить наконец былое, капитан Рэнд нахмурился и даже вытянулся по стойке смирно, явно оскорбившись до глубины души.

– Вы смеетесь надо мной, миледи?

– Нет, что вы, и в мыслях не было… – искренне ответила девушка, но по выражению лица мужчины сразу было видно – не готов верить ни единому слову. – Я не хотела задеть ваших чувств.

– Чувств?

– Ну… – смутилась Ангелика, снова ощутив, как огонь совсем не свойственного ей смущения распекает щеки. – Я не думала что вы из этих.

– Из каких?

– Из тех… кто пришел сюда… кхм… с намерениями на мой счет.

Неловкая пауза повисшая между ними, была оглашена сладким щебетом каких-то птах, выпорхнувших из сада-лабиринта и прошелестевших крылями мимо людей на балконе прямо к козырьку крыши над ними. Ангелика была рада отвлечься на них, ведь смотреть в глаза капитана Рэнда сейчас отчего-то стало невыносимо стыдно.

– Нет. – Задумчиво сказал мужчина. – Я не из них. Но если бы и был, то стал бы для вас плохой парой.

– Почему? – С неожиданным даже для себя возмущением спросила Ангелика и прикусила язычок.

Это же надо такое сказать! Да еще и так… да еще и ему…

Но непосредственность в голосе девушки или, может быть, румянец моментально овладевший не только ее щеками, но и вообще всем лицом, вдруг смягчили настрой капитана и даже заставили его улыбнуться. Пусть и немного печально.

– Потому что послезавтра я отплываю в Ишмир. Получил назначение на новый корабль одновременно с приглашением вашего отца на бал в честь Вальдосовой субботы. Я, признаться, не хотел идти… – задумчиво добавил Рэнд, – но друзья уговорили развеяться. До Ишмира путь неблизкий. Возможно, что я и вовсе не вернусь в Ватундрию.

Ангелика открыла было рот, желая узнать больше, и даже воздуха в грудь набрала. Но в последний момент передумала, сказав вместо этого:

– Что ж… полных парусов и сухого пороха! И конечно же… попутного ветра, капитан.

Произнесла, а у самой будто на сердце рана открылась. Саднящая до одури, аж не вдохнуть, не выдохнуть!

Отвернулась и пошла прочь, прибавляя шаг. А он снова окликнул. И она не смогла не обернуться, как бы в этот момент не хотелось ей сбежать с этого чертового балкона поскорее… хоть бы и Люмьену прямо в лапы.

– Ангелика! Могу я вас попросить об одолжении?

– Смотря о каком?

На мгновение мужчина будто засомневался, но все же сказал, смущенно потупив взгляд.

– На флоте есть такая примета… чтобы морской поход был удачным, нужно чтобы в порту тебя кто-то непременно провожал. Не могли бы вы проводить меня?

И вот вроде бы простая просьба. Ничего в ней такого нет и она запросто может отказать… но если бы он только знал, какой дикий шторм она вызвала в тихом море ее души.

Отказать! Ему непременно нужно отказать! И прочь уйти отсюда, чтобы забыть и больше ни дня не думать о чертовом сероглазом капитане!

– А что же, вас некому проводить? – Вместо этого спросила она.

– Все друзья – мои сослуживцы и отплывают на «Мятежной Принцессе» вместе со мной или уже давно ушли в море. А что до родни… отец погиб еще до моего рождения, а мать скончалась, пока я был в предыдущем плавании. Ради ее похорон я и вернулся в Манору… и тут так удачно получил новое назначение.

– А как же девушка? – Ухмыльнулась Ангелика, дерзко вздернув нос. – Неужели в нашей столице мало красоток, которые согласятся проводить в дальнее плаванье целого капитана?

Тэльмар Рэнд помолчал мгновение, с интересом разглядывая девушку, чьих длинных вороных локонов ласково касался легкий ветерок, заставляя их поигрывать солнечными бликами. А после сказал так серьезно, будто только что безмолвно принял какое-то важное решение:

– Я надеялся, что меня согласитесь проводить именно вы.

Отказать! Нужно посмеяться над ним, чтобы не возомнил о себе ничего лишнего и, шурша кринолином, упорхнуть в закат!

– Что ж… вы спасли нашего друга Люмьена от неминуемого позора. – Усмехнулась Ангелика. – Пожалуй… я у вас в долгу и не могу отказать в такой просьбе. Увидимся в порту, капитан!

– В полдень. – Добавил он спешно.

– В полдень. – Кивнула девушка и скрылась за высокими распашными дверями, чувствуя, как сердце ее сумасшедшим воробьем трепещется в груди.

Глава 7

Чертов капитан не выходил у нее из головы. И еще эта просьба его дурацкая… ну, как же можно было согласиться? А ведь сказать «нет» было так просто: нет – и все. Да он же сам хотел, чтобы она отказала ему! Чтобы придумала предлог или и вовсе бросила вслед какую-нибудь колкую шутку в своей манере. Чтобы лишила надежды…

А ведь это было действительно так – она дала ему надежду. Но на что? Вот уж скорее просто принизила себя в его глазах, так просто согласившись помахать платочком с пристани, словно какая-нибудь напомаженная купеческая дочка на выданье.

Тьфу!

Нет. Не бывать этому. Не пойдет она на пристань высматривать «Мятежную Принцессу» и просить матросов своему капитану передать, что к нему пришла некая дама по личному приглашению. Чтобы смотреть как те ей лыбятся и важничают перед ней, да перешептываются, гаденько подхихикивая – да ни в жизнь!

Может быть просто в порт сходит, воздухом морским подышать. А там, если близко будет, и к «Мятежной Принцессе» заглянет. Или не заглянет. Письмо пошлет! Скажет что приболела… и сама отнесет, посмотреть на лицо Рэнда, когда он вскроет его и прочтет на палубе своего корабля. Но уж точно не признается в том, что всю ночь не спала, такими глупостями себе голову забивая и ворочаясь снова и снова так, что все подушки смяла и простынь под собою сбила.

К тому времени, когда в ее комнату постучалась горничная, Ангелика совсем извелась и измучилась, так что кувшин холодной воды для умывания пришелся ей очень к стати. Утром девушка всегда просила приносить себе непременно холодную воду – не хватало еще разнежится у отца под крылышком и до конца в кисейную барышню обратится… а не только для прикрытия, стариковское сердце жалея.

Водные процедуры, затем разминка с рапирой и манекеном и только после завтрак. Неплотный, чтобы не дать телу разомлеть до дневной часовой прогулки в саду и усиленной тренировки с учителем фехтования! А вот после можно хоть целого гуся с яблоками, главное без сладкого к чаю обойтись.

Так по обыкновению проходил ее день, но сегодня привычное расписание решил нарушить отец.

– Господин велел помочь вам одеться к завтраку, госпожа.

– А зачем не сказал?

– Велел промолчать… – бесхитростно ответила девушка и, заговорщицки понизив голос, добавила, – но в беседке у озера накрыли столик на четыре персоны и при том велели зажарить десяток перепелов. А мальчишку с кухни еще до свету послали к пекарю на Сладкую улицу, чтобы успел к утреннему испечь клубничных кексов с посыпкой из битой лавандовой карамели.

Услышав о таких хлопотах, Ангелика тут же припомнила разговор, состоявшийся между ней и отцом минувшим вечером. Неужели он не позабыл своих слов на холодную голову? Не может же быть, что он и правда сосватал ее кому-то!

Ух, если и правда сосватал – этой же ночью сбежит. Не удержит ее, даже если того самого Затана, Черного Барона сторожить к ней приставят и хоть три сотни его одержимых слуг!

Полная тяжелых мыслей, девушка все же спустилась в сад к назначенному часу. И белее полотна стала, завидев в беседке с резными ставнями, распахнутыми в сторону озера, гостей своего отца.

– Граф Де Арнэ, позвольте представить вам мою красавицу-дочь – Ангелику Наяду Талию Эндорф. Ну, полагаю, с вашим сыном они уже успели завести… кхэм… более тесное знакомство! – Добродушно расхохотался старый лорд.

– Да уж, – фыркнул высокий, худой и сухенький, точно щепка, мужчина с прилизанными жидкими волосенками, маленькими черными тараканиьими усиками и такой же бородкой, – наслышан. Очень рад встрече, миледи!

И руку костлявую протянул, желая перехватить ее ладонь и запечатлеть на тыльной ее стороне вежливый влажный поцелуй.

Но Ангелика руки не подала.

– Отец, нам надо поговорить. Срочно!

Но судя по тому как запунцовели щеки под седой дымкой пышной бороды, Майрону Эндорфу ни слова, ни тон дочери, совершенно не понравились и потому разговаривать он был не намерен.

– Все потом, – сказал старик достаточно сдержанно, практически силой усадив девушку за стол, – сейчас тут будет разговор поважнее любых, которые ты когда-либо вела и будешь вести после. Эй, слуги! Вина!

Пока юноши, выряженные по такому случаю в парадные ливреи, спешно наполняли кубки присутствующих, Ангелика с Люмьеном успели безмолвно сразиться на дуэли взглядов. Девушка искренне желала убить негодяя, но тот был слишком доволен собой, чтобы вежливо сдаться и отвернуться – негодяй наоборот улыбался во весь рот, как кот полной крынке сметаны, да еще и развалился в кресле настолько вальяжно, словно это Ангелика и Майрон были у него в гостях, а не наоборот.

– Ну, так сказать, у вас купец – у нас товар! – Хохотнул лорд, привлекая внимание, поднятием кубка. – Долго мы ходили вокруг да около, друг мой, но теперь я готов признать, что ты еще тогда был прав – лучше твоего сына для моей дочери пару не сыскать!

Ангелика едва не задохнулась от возмущения, так у нее перехватило дыхание, что она и слова вымолвить не смогла, хотя в голове их крутилось ох как много. Но все больше портовому грузчику подходящих, а не приличной девице.

– Ты меня не первый день знаешь, Майрон, давай лучше еще раз уточним детали. – Проскрипел Симон Де Арнэ, испытующе прищурив левый подслеповатый глаз. – Люмьен берет в жены Ангелику, а я, к тем подаркам, что мои люди уже доставили в твой дом, дарую им имение под Манорой, в Тьерском излесье, а также договариваюсь с Гвендоэле о пожаловании ей должности фрейлины при инфанте Сюзэтте. А взамен, как только у наших детей появятся отпрыски, не важно какого пола, ты завещаешь все свои конторы на континенте, а также торговые суда моему сыну. Все верно?

– Все так. Все конторы и суда – все, за исключением того, что я по контракту должен своим партнерам, но и все контракты также перейдут к твоему Люмьену, так что, если ему удастся с ними договориться, то и то, что идет за вычетом, также достанется ему одному.

– Папа! – Воскликнула девушка не веря своим ушам.

Отец резко шикнул на нее и вновь обратился к графу.

– Я уже дал указание своим юристам составить бумаги. После они все вышлют твоим и сможем подписать.

– Ты еще обслуживаешься у «Распьер и сыновья»? В таком случае все не займет больше пары дней, значит можем уже готовиться к свадьбе. Я так понимаю, все расходы пополам?

Глава 8

– Папа стой, не делай этого! – Ангелика в ужасе вцепилась в руку отца, требуя того обратить наконец на себя внимание, но мужчина только отмахнулся от нее, как от назойливой мухи.

– Помолчи, кому сказано! Пополам, да. Только я бы, если позволишь, хотел на себя взять подбор увеселений – любо мне это дело. А еще требую двустороннего согласования списка гостей! Например, я знаю что ты с Нагольдом Ашмерценом в дружеских отношениях, но не далее как полгода назад этот ишмирский гад меня на десять тысяч делариев обуть пытался…

– Свадьбы не будет! – Воскликнула Ангелика, вскочив с места и громко топнув ножкой об деревянный пол беседки, так что аж блюда на столике подскочили и звякнули. – Я скорее в тазу Недремлющее Море в шторм переплыть возьмусь, чем стану женой этого… этого… этого моллюска пресноводного!

– Ну-ка сядь… – прорычал лорд Эндорф и вдруг неожиданно сорвался на крик, громогласно садонув большим кулаком по столу, так что с того приборы посыпались, – и закрой свой рот, женщина! В этой семье пока еще я главный, а значит ты будешь делать то что велено! И молчать при этом, а когда рот разрешат открыть, еще и спасибо говорить!

– Что-о?! И не подумаю! – Взвилась девушка, зардевшись гневным румянцем. – Ты меня с этим слизняком вонючим на брачное ложе только мертвой положить сможешь! Да и не сдалась я ему даром, разве же ты не видишь? Этим каракатицам сухопутным только дело твое  и нужно. Суда да канторы, а на меня им с грот мачты наплевать! Они псы паршивые, а ты меня на поживу отдать хочешь?! Видела бы тебя мама…

Воздух в клочья разорвал звонкий звук пощечины и Ангелика холодной ладонью накрыла пылающую щеку. Было больно, ведь удар пришелся прямо по свежему синяку, но куда более обидно…