Вскоре, возле камня появились похожие на людей существа, и Хильда мгновенно поняла, что это и есть люди, но из другого мира.
Едва Хильда приняла это, как факт, изображения живых существ исчезли, и она ощутила себя стоящей на морском берегу. И вот тут Хильда начала понимать, что это, практически, то самое место, где они сейчас живут. Линия морского прибоя проходила недалеко от русла современного ручья, а вот там, где стояла деревня, плескалось море. И ещё: солнце вставало с другой стороны. При этой последней мысли тёплая волна, окутывавшая тело Хильды в этом путешествии, исчезла, и она вернулась в свой мир, где уже наступал час рассвета.
Девушка встала, поблагодарила камень и, накинув одежду, отправилась домой.
Желая самостоятельно докопаться до природы продемонстрированного камнем миража, Хильда решила до времени ничего не спрашивать у бабушки. Хотя, разумеется, это был не мираж, а состояние бытия, древний мир, пребывавший в реальности в очень далёкоё от сегодняшних дней время. Столь невообразимо далёкое, что девушка с трудом представляла его истинное положение относительно современной эпохи. Но одно Хильда знала точно: та эпоха, где она побывала, не была временем рождения камня.
Завидев возвращавшуюся Хильду, бабушка поняла, что ночной поход внучки был удачен.
– Вижу, ты его разговорила, – сказала ведьма
– Камень мне кое-что показал, – согласилась девушка. – Теперь я буду ходить к нему каждую ночь.
Дни наступившего лета мелькали теперь один за другим с невероятной быстротой. Проводя весь день в хлопотах и практическом обучении ремеслу ведьмы, поздним вечером Хильда уходила на вершину горы и оставалась там до рассвета.
Проводя на камне все ночи напролёт, Хильда уже забыла, когда спала по-настоящему, но не чувствовала из-за этого и малейшего утомления. Скорее наоборот, ночные перемещения в пространстве, заменявшие сон, так напитывали её энергией, давали такую силу, что тело Хильды буквально звенело от переполнявших его токов. Теперь она уже самостоятельно проводила лечебные сеансы, часто излечивала людей простым прикосновением руки.
Да что там сон. Сон не стоил и сотой доли тех сюрпризов, того уровня знаний, что получала Хильда, с каждым днём всё более и более расширявшая границы как своего высшего сознания, так и просто умственного восприятия. Для неё уже стало само собой разумеющимся вполне реально переноситься в тот мир, который был сначала представлен ей лишь в виде картин. Она словно раздваивалась, одновременно находясь в своём времени и ступая по земле давно минувших эпох.
Камень вёл Хильду по прошедшему времени неравномерно. Он то отступал назад, то вновь возвращался к исходной точке, с которой начались эти путешествия в прошлое. Менялись пейзажи, погода, окружающий мир живых существ и даже местоположение солнца. Это последнее обстоятельство не просто поражало девушку, но и откровенно сбивало с толку. Хильда чувствовала, что не может понять нечто важное из истории жизни планеты, на которой жила.
Решив, что в том несоответствии, которое происходит с местоположением светила в её путешествиях по эпохам, она сможет быстрее разобраться, если проникнет ещё дальше в прошлое, в один из дней поздней осени девушка обратилась к камню с этой просьбой.
Камень никак не отреагировал, и ночь Хильда провела у той черты, с которой начала свои путешествия во времени. На следующую ночь повторилось то же самое, а также на третью и все последующие.
Но упорства Хильде было не занимать. Она понимала: древний монолит проверяет её целеустремлённость в достижении поставленной задачи. А возможно, по какой-то ему одному ведомой причине, камень желал убедиться, что Хильдой движет не простое любопытство, а стремление получить новый объём знаний. Так целый месяц, несмотря на установившуюся холодную погоду, девушка методично обращалась к камню с одной и той же просьбой. И хотя камень по-прежнему никак не реагировал, безрезультатно проведя на нём очередную ночь, Хильда никогда не забывала его поблагодарить.
Наступил последний день ноября. Несмотря на то, что ударил сильный мороз, к ночи Хильда, как обычно пришла на поляну. Не обращая внимания на пронизывающий холод, она разделась и легла на камень.
«Прошу тебя, проведи меня ещё дальше в глубину эпох, до момента рождения Земли. Мне это очень нужно», – обратилась девушка к камню.
Сначала всё было как обычно: камень никак не реагировал на очередную просьбу. Но вскоре Хильда вновь ощутила себя стоящей на берегу моря. Только это было уже совсем другое море, в воздухе не парили странные существа, да и сам берег выглядел абсолютно безжизненным. Местность была пустынна в прямом смысле этого слова.
Хильда плавно повернулась назад. Вернее картина, внутри которой она как бы находилась, провернулась вокруг неё, и девушка поняла, что камня в этой эпохе нет.
«Веди меня дальше», – попросила Хильда.
Однако в этот раз путешествие в прошлое было коротким как никогда. Камень словно лишь ознакомил девушку с точкой отсчёта, от которой она, наверное, и пройдёт до момента рождения планеты.
Уже возвращаясь, Хильда решила, что ей стоит на несколько месяцев прервать свои странствия по эпохам. И дело здесь было не в установившейся холодной погоде, Хильда совершенно спокойно и безболезненно переносила как жару, так и холод. Просто нечто, какой-то необычный, неожиданно проявившийся внутренний голос даже не приказал, а настоятельно посоветовал ей сделать небольшой перерыв, посвятив этот время более углубленному изучению истоков человеческих недугов, которые в совершенстве знала Хильда-старшая.
И ещё – девушка поняла это с предельной ясностью – она должна была научиться контролировать свои желания. Это было немаловажно, ведь именно страстное желание каждодневных путешествий во времени теперь, практически, преследовало её, а истинная ведьма должна быть полным хозяином своих желаний.
Это был всего лишь очередной урок на прочность, как называла такие испытания сама Хильда, и как бы ни было велико желание, она победит его.
ГЛАВА 4
Минуло два года с того дня, как Хильда поселилась у бабушки. Недавно ей исполнилось шестнадцать, и теперь она сама была уже настоящей ведьмой, умевшей не просто лечить людей, но и обладавшей обширными знаниями физических и метафизических законов, на которых покоилось мироздание.
После устроенного себе самой перерыва, Хильда регулярно ходила к камню, который уже безостановочно вёл её к истоку жизни планеты Земля. Теперь это происходил плавно, без перескоков через эпохи. Хильда словно листала книгу, возвращаясь к началу ещё не оконченного повествования. И начало это было не за горами. Камень, уже довёл девушку до времени, когда планета, можно сказать, находилась в стадии рождения, формируя своё тело из огромных кусков твёрдой материи. Они падали, гремели оглушительные взрывы, кругом стояла странная, ни на что не похожая тьма, которую время от времени разрывали вспышки огня. А Хильда парила среди этого первозданного хаоса творения, воочию наблюдая за тем, чего не видел, пожалуй, ещё никто на земле.
Сегодня, направляясь к камню, Хильда предполагала увидеть то, что в библии выражалось словами – «в начале». И камень не обманул ожиданий, отправив её в пространство, где ещё не было собственно планеты, а само солнце находилось в стадии рождения, формируя своё тело из гигантского белесого облака.
Вернувшись в реальный мир, Хильда не сразу покинула камень, а ещё долго сидела на нём и, гладя ладонью гладкую поверхность древнего монолита, мысленно благодарила его. Наконец, понимая, что солнце вот-вот выйдет из-за горизонта, девушка встала и, приподняв руки, вытянула их перед собой, словно желая обнять невидимое светило.
– Теперь я знаю тайну и твоего рождения, – весело крикнула она солнцу. – Я люблю тебя!
И в тот же миг солнце, разорвав пелену тумана, явило Хильде полный круг своего тела и окатило её снопом света.
Погружённая в собственные мысли, Хильда неторопливо возвращалась домой. Прокручивая в уме эти мгновенно промелькнувшие два года её жизни, она пришла к выводу, что они являли собой некий этап, который, похоже, закончился, и скоро должен был начаться другой. А может, он и уже начался?
Когда девушка дошла до дома, было позднее утро. Ведьма встретила её одобрительно улыбкой, она уже знала – Хильда выполнила поставленную перед собой задачу и, войдя в новый круг знаний, готовила себя к дальнейшим событиям, с помощью которых должна была подняться ещё на одну ступень по крутой и сложной лестнице знаний и совершенства.
Вечером обе Хильды сидели на крыльце и пили отвар из трав.
– Скажи, бабушка, а почему ты не вышла замуж за кузнеца Ганса? – неожиданно спросила Хильда. – В деревне до сих пор говорят, что у вас была большая любовь, но потом в тебя будто бы вселился дьявол, и ты ушла жить к древней ведьме, которая обитала на горе с незапамятных времён.
Ведьма внимательно посмотрела на внучку. Она давно ждала этого вопроса.
– Это непростая история. Готова ли ты к ней? – очень серьёзно спросила ведьма.
– Да. Думаю, что да, – поправилась девушка.
– Мы договорились пожениться с Гансом осенью, – размеренно начала ведьма. – Но летом того года я получила сообщение, что моя тётка, что жила в дне пути отсюда, тяжело заболела. Я отправилась к тётке, но, когда пришла в деревню, выяснилось, что она и не думала болеть. Переночевав, я на следующий день пошла домой. Уже ближе к вечеру, когда я шла через лес, меня нагнала группа всадников. Услышав топот лошадиных копыт и подгоняемая непонятным предчувствием, я сошла с дороги и хотела углубиться в лес, но не успела. Один из всадников спрыгнул с лошади и, схватив меня за плечи, с усмешкой произнёс: «Не торопись, красавица, на сегодня ты наша».
Ведьма на мгновение прервалась и посмотрела на внучку. Глаза девушки были широко открыты.
– Они насиловали меня всю ночь и только утром, бросив, словно ненужную вещь, отправились по своим делам. Почему-то я не умерла, хотя больше всего на свете желала тогда именно этого. Я пролежала там целый день и только ночью, собрав все свои силы, отправилась дальше. Но я шла уже не домой, а на гору к ведьме, которая жила на Броккен до меня. Говорили, что она умеет очищать тело, хотя я чувствовала себя так, словно меня не просто вываляли в грязи, но ещё и изуродовали, причём не тело, а душу. Ведьма Хана приняла меня, и её стараниями я за несколько дней обрела душевное спокойствие. Однако вскоре Хана сообщила, как мне тогда показалось, ужасную новость: я была беременна. Беременна от кого-то из тех воинов, чьих лиц даже не помнила. Я вновь пришла в ужас, в ужас много больший, чем тот, что испытала, когда подверглась насилию. Упав на колени, я стала молить Хану, чтобы она избавила меня от ребёнка. Ведьма согласилась, но предложила сначала её выслушать, а потом взяла с меня слово в течение трёх дней обдумать её слова. Она сказала мне следующее:
– То, что с тобой произошло, вина не только тех, кто учинил над тобой насилие, но и тебя самой. Те воины совершили это под действием закона воздаяния, который, автоматически регулирует судьбу каждого живущего в этом мире. Они послужили лишь орудием, хотя каждый из них мог им и не быть, ведь у любого человека, в подобных обстоятельствах, всегда есть право выбора. Поэтому, согласно всё того же закона воздаяния, все они со временем получат нечто подобное, если не хуже. Ты же заслужила подобное испытание потому, что когда-то совершила некие действия, нарушившие гармонию мира, которые и зародили этот ответ. И только теперь, когда твои эмоции, страдания выплеснуты в невидимый мир, сдвинутые тобой атомы должны обрести утраченное равновесие. Закон воздаяния обязателен для всех, вне зависимости от того желает человек его принимать или нет. Повторяю, зарождение ребёнка при подобных обстоятельствах – твоя судьба, которую ты должна принять и благословить, ты же хочешь от неё избавиться. Но это ничего не решает, а, наоборот, усложняет, ибо, отомстив невиновному ты, в конечном счёте, со временем получишь ещё нечто более неприятное.
– После слов Ханы, я предельно ясно поняла, что не должна убивать ребёнка, и, в свою очередь, попросила у ведьмы разрешения остаться жить у неё. Твоя мать родилась в своё время и до пяти лет жила со мной, потом Хана посоветовала отвести ребёнка в деревню, сказав, что её судьба в жизни среди людей, а индивидуальность, предназначенная для глубокого познания мира, явится в своё время. Я прожила с Ханой ещё пять лет, которые промелькнули словно один день. И когда, наконец, овладела необходимыми знаниями, в ночь, которую люди называют ночью нечистой силы, Хана ушла на гору и при помощи камня перенеслась в другой мир.
Поражённая рассказом девушка покачала головой.
– Не знаю, смогла бы я выдержать такое испытание и не сойти с ума.
– Люди выносливые существа, моя девочка, и, вполне возможно, тебе вскоре предстоит пройти более тяжкой тропой и не согнуться. Помни, испытания всегда даются по силам, а если у тебя есть ещё и чёткая жизненная цель, которую ты жаждешь достичь, то пройдёшь через все преграды и шипы и, в конечном счёте, испытаешь подлинное счастье от достигнутого. Знаешь, когда родилась твоя мать, я поймала себя на мысли, что радуюсь её появлению на свет. Хотя обычно детей, зачатых при подобных обстоятельствах, проклинают. А радовалась я потому, что за месяцы беременности, под руководством Ханы, научилась правильно воспринимать мир. Ведь насилию подверглось лишь тело, и в тоже время оно очистило бессмертную индивидуальность, которая и есть истинный человек, одновременно дав старт моей настоящей жизнедеятельности.
– То есть ты счастлива? – уточнила Хильда.
– Разумеется. Подумай, какая жизнь ожидала бы меня, не произойди это страшное, но отнюдь не смертельное событие?
– Ну, ты бы вышла замуж за Ганса, имела дом в деревне, семью, много детей, но не обладала бы теми знаниями, которыми обладаешь и, наверное, выглядела уже не такой молодой, как сейчас. Почему ты не стареешь?
– На этот вопрос нет однозначного ответа. Главную роль здесь играет личная судьба каждого человека и возраст его вечной индивидуальности или, если хочешь, души.
– Возраст индивидуальности? – удивилась Хильда. – Разве индивидуальность может иметь возраст?
