– А хочешь, про жареного цыпленка расскажу? – хихикнула она в ответ.
– О, я эту знаю, – обрадовался Торрен и начал, – придет цыпленок жареный, и встанет за спиной, смотреть он будет долго, шпионить за тобой…
И они вдвоем радостно продолжили уже хором:
– Потом услышишь шорох, тогда ты будь готов: проклюнет тебе жопу! До крови и кишок!
Закончив декламировать с драматическим подвыванием, оба весело засмеялись, и Виль раздраженно кинул в любителей изящной словестности камнем из импровизированного очага.
Тут же очень вовремя и точно раздался громкий треск, и в круг света от костра свалилось человеческое тело.
Торрен мгновенно метнулся к своему тюку за мечом и, вооружившись, выступил вперед, отпихивая плечом окаменевшую на месте Мист. Виль же споро снарядил свой ручной арбалет, автоматически укрывшись за приятелем.
Торрен, продолжая прикрывать обоих, приблизился к телу, а Виль, сунув заряженный арбалет в руки Мист, взялся за второй.
– Где Гронс? – прошипел Вейларис.
– Это не он, – спокойно ответил Торрен, оглядывая труп, – тут веревки. Этот висел на дереве. Веревка оборвана.
– Тут неладно, – раздался сбоку хриплый голос Гронса. Мист вздрогнула от неожиданности, Торрен не пошевелился, продолжая обозревать труп и окрестности, а Виль только едва скосил глаза на их спутника, стоящего за пределом освещенной зоны.
– Что нашел? – уточнил Торрен.
– Этот не единственный. Много трупов на деревьях. Некоторые мертвы давно, некоторые недавно. Все убиты, у некоторых ран много, у других – ни одной, все объедены стервятниками. Этого я уронил случайно – видимо, веревка прогнила.
– Чуть не в еду, – укорил его Виль. – И Мист напугал.
– Вот-вот! – смачно сплюнул Торрен.
– Вирре, тэр-Ианде, – дернул головой Гронс.
– Эдвирре, – машинально ответила Мист, до боли сжимая приклад арбалета.
– Хуже, есть следы, – невозмутимо продолжил следопыт. – Те, кто это сделал…недалеко.
– А были какие-то слухи, чтобы пропадал кто-то здесь?
– Да какие слухи? Глушь. Если кто сюда без каравана нормального сунется, никто и не узнает, что и как, – буркнул Торрен. – Помогите убрать этого красавца, кто-нибудь. Эй, Виль, я сказал – кто-нибудь.
– Почему сразу я, – недовольно отозвался тот.
– Потому что от Мист сейчас мало проку, а от Гронса, наоборот, много. Он в темноте и на огонь не смотрит – значит, все видит, если что – предупредит. А ты ровно посередке. Так что, глядь, давай, вперед.
Огрызаясь и переругиваясь, они оттащили тело немного в сторону, и попутно обшарили – правда, ничего это им не дало, так как все, что там можно было присвоить, кто-то уже оприходовал.
– Странно, – в первый раз с момента падения тела заговорила Мист.
– Что именно?
– Странно, что на деревьях. Это не просто из корысти убийства. Больше похоже на какой-то культ.
– Этого нам еще не хватало, – зло бросил Торрен.
– Я что-то не помню таких обрядов, – покачал головой Виль.
Все они, кроме Гронса, который снова исчез в лесу, расселись спиной к костру, настороженно вглядываясь в темноту. Торрен нежно поглаживал свой двуруч, лежащий у него на коленях. Вейларис невозмутимо грыз ножку кролика.
– Отлучение от лона земли, – сказала Мист. – Обрыв связи. Жертвы древесным богам?
– Эльфы? – с подозрением уточнил Торрен, на мгновение отрываясь от меча.
Мист только махнула на него рукой.
– Что-то такое было, – неожиданно сказал Виль. – Лес качающихся трупов?.. Лес качающихся тел?..
– Это, по моему, была поэма, – ответила Мист.
– Ты ее помнишь?
Девушка отрицательно покачала головой.
– Это было что-то патриотическое. Я на таком обычно сплю.
– Там о легенде, что ли, речь шла, – попытался вспомнить Вейларис.
– О казнях еретиков там было, – неожиданно сказал Торрен. – Что после чудес святого Амайрила святая наша церковь пошла в поход против ереси. И свергли тиранов с их грязной магией, и чистый огонь был не для них. Поэтому всем приспешникам зла нашлась добрая веревка и доброе напутствие в короткую дорогу, и так было много виселиц, что поля под Сидонией стали лесом качающихся тел.
– О, небеса, – мученически простонала Мист. – Не вижу, чем это нам помогло. Только блевать еще сильнее охота.
– Не на меня, пожалуйста, – нервно хихикнул Виль.
Мист насупилась и ничего не ответила.
Несмотря на нервы, вскоре ее все же начало клонить в сон, поэтому она, не меняя положения, опустила голову на плечо сидящего рядом Торрена и задремала.
Ночь прошла тревожно – но только потому, что все они нервничали и вздрагивали от каждого шороха, и даже в свете утра не особенно пришли в себя. Пробудившись, компания в полном молчании расселась вокруг кострища и принялась за остатки вчерашнего зайца.
– Надо его схоронить, что ли, – внезапно сказал Торрен.
– Сдурел? – осведомился Виль. – Тогда всех надо хоронить. Снимать и хоронить. Как раз к концу лета закончим.
– Буэ, – сказала Мист.
– Я сжег его, – спокойно отозвался Гронс. – Пока была моя стража.
– Мужик, – прокомментировал Виль, догладывая кость. – Уважаю.
– Остается вопрос, а что это вообще было, – сказал Мист, изгоняя из мозга видения полуразложившегося трупа.
