Не? Сказки!

– А! Рита! Ты?

– Да! Я же уже заждалась! Ты куда пропал? Уже начало десятого, а ты так и не позвонил…

– Извини, как только пришел, так сразу и уснул. В пять дело было… А теперь дело к ночи идет… Не заметил, извини…

– Не извиняйся по мелочам, иначе потом эти слова свою ценность потеряют. Выспался?

– Да, кажется. Я еще не понял, но голова уже лучше соображает. А ты?

– Я не спала, по дому тут немного похозяйничала. Уже созвонилась с Леной, договорились завтра к одиннадцати сходить в кино, в торговый центр «Кубикон». Она обрадовалась, наконец-то меня уговорила хоть куда-то выбраться. Так что я, наверное, теперь буду ложиться. Считай, что у нас смена караула.

– Да, забавно. Со мной, конечно, каши не сваришь, то я задумчивый, то молчаливый, то сплю.

– Не нужно самобичеванием заниматься. Все хорошо, ведь мы же вместе.

– Да, это главное.

– Не заморачивайся, я понимаю, что разные периоды бывают. Переживем и этот. Не страшно, главное, что живем.

– Ого, ты как глобально.

– Сама не знаю, откуда эта фраза взялась. Наверное, ты меня заразил философией своей, – смеясь в трубку, ответила Рита. – Точно мне спать теперь нужно, иначе еще больше погружаться начну.

– Да, отдыхай, а мы завтра вечером увидимся?

– Мы еще планировали с Леной по торговому центру побродить. Ты знаешь, как это долго у меня бывает, но я попытаюсь ускориться. Помнишь, за две остановки до «Кубикона» мы заходили в кафе «Теремок»?

– Помню, тебе там еще оформление чизкейков понравилось, да и уютное оно достаточно.

– Подъедешь туда к пяти часам? Я может с Леной подойду. Хотя… Будем действовать по обстоятельствам. В любом случае туда приду, а ты пока столик займешь, потому что вечером, насколько я знаю, молодежи много туда заходит. Можем попросту не уместиться…

– Я понял, конечно займу. Даже немного раньше подъеду, чтобы уже наверняка.

– Зачем? Слишком рано не приезжай, я себя знаю, не удержусь от какой-то покупки.

– Понял, понял. Все, тебе нужно отдыхать, а то наша встреча еще сдвинется от твоего недосыпа.

– Не переживай, мне и пары часов достаточно для отдыха, – заигрывая сказала Рита. – Хорошо, буду ложиться. Спокойной ночи, высыпайся.

– Спокойной ночи. Сладких снов. Целую.

– А я тебя. Клади первым трубку.

– Я хочу еще послушать твой голос, поэтому ты первая.

– Нет, ты.

– Ты же мне звонила…

– И что теперь? Ты же мужчина и должен принимать волевые решения. Не так ли?

– Так. Подловила. Хорошо, спокойной ночи, солнце, целую крепко.

– А я тебя. Спокойной ночи.

Вызов завершен… Как же быстро все заканчивается. Вот, кажется, что ты готов дышать снова и снова каждым словом человека на том конце телефона, и тут… Вызов завершен. Будто и не было ничего. Да, приятное послевкусие остается, дополняется отдаленным теплом в сердце и… Наступает полное умиротворение, легкая эйфория… Ты слышал ее голос… Голос родного, пусть и не так давно знакомого человека. Ты готов быть с ней в любой миг, в любую секунду. Ты понимаешь, что она твоя. Мысли роились в моей голове. Казалось, что все отлично, но я ждал какого-то подвоха. Странное ощущение меня не покидало до сих пор. Немного полистав записи групп из ВК, я понял, что определенно пришло время сна. Я не мог накопить в себе силы. Непрекращающееся странное чувство буквально вытаскивало из меня любые намеки на пополнение запасов энергии. Спать. Нужно определенно спать. Мне предстояла встреча с Ритой, и на этот раз я не мог ударить в грязь лицом.

2.

Будильник… Несмотря на то, что этот предмет стал практически не материальным, перекочевав в большинстве своем в мобильное приложение любого смартфона, люди по старой привычке продолжают ненавидеть именно будильник, а не сам смартфон. Желание разбить будильник всегда перевесит желание каким-либо образом уничтожить смарфон, поскольку в последнем хранится бесконечное множество контактов, которые никто не захочет вновь выпрашивать у друзей и знакомых, некоторое количество смс, доступ ко всем возможным социальным сетям и… Самое главное – фото и видео, порой даже селфи себя любимых, куда же без них теперь… Выбирая, на что потратить свою свободную секунду, на то, чтобы заглянуть в телефон или лишний раз поинтересоваться как дела у близких, просто посмотреть на них, мы иной раз выберем взгляд в экран телефона. Мы привыкли смотреть туда по поводу и без повода. Вот и мне утром пришлось в очередной раз взглянуть на экран телефона, чтобы через прищуренные сонные глаза попытаться разглядеть кнопку, выключающую этот надоедливый будильник, который попросту извещал меня о начале нового дня в девять утра. После нескольких попыток я все же настроил свой сонный мозг и сумел выключить столь замысловатую для утренних разбирательств технику. Как обычно бывает по утрам, сон начал одолевать меня с новой силой. Веки тяжелели, не давая подняться с постели. Но тут мои попытки задремать вновь прервал телефон. На этот раз будильник был не при чем. Звонила Рита.

– Алло! Засоня! Ты еще спишь что ли?

– Собираюсь вставать. А ты?

– Доброе утро, между прочим, – шуточно заявила Рита.

– А… Эмм… Точно… Доброе утро!

– Точно заспанный! Хватит спать! Потом вообще не соберешься! А нам сегодня в пять еще увидеться нужно, помнишь?

– Конечно, помню, Рита. Я успею еще проснуться.

– Смотри. А я уже почти готова. С семи часов не сплю.

– Зачем так рано?

– Мне же к одиннадцати к Лене. Помнишь?

– Да, помню. В кино. Все равно рано.

– Мне нужно было подготовиться. Привести себя в порядок.

– Ты и без этого красивая у меня.

– У тебя? – с заметной смешинкой спросила Рита. – Интересно.

– Да, у меня. А я что-то не так сказал?

– Все так, не переживай. Слышу, сразу заволновался. Ты чего?

– Ничего.

– Ладно, не переживай, все хорошо. Я буду дальше собираться, а ты не проспи нашу встречу, хорошо?

– Шутишь? Как же я ее пропущу?

– Мало ли… Может не захочешь прийти… Или не дождешься меня…

– Ты это чего, Рита?

– Ничего, вчера ты загадочный был, а сегодня я. Точно заразное, – с иронией сказала Рита. – Не переживай, все будет хорошо. Отдыхай. Целую.

– Целую. До встречи.

– До встречи.

Я отбросил телефон на другой край дивана и снова прилег. Силы так и не появлялись. Время постепенно кралось к одиннадцати. Да, я понимал, что еще сто раз успею привести себя в порядок и добраться до «Теремка», но нужно было вставать. Нехитрые мероприятия, которые проделывает каждый среднестатистический человек каждое утро, были окончены. Наглаженные футболка и джинсы меня то и дело подмывали выйти из дому, но часы, которые показывали три часа дня, уговаривали еще побыть дома. Еще минут пятнадцать посидев на диване, я не выдержал, схватил ключи от квартиры и поспешил на лестничную площадку. Захлопнув дверь квартиры, я уже готов был бежать на улицу, но вынужден был остановиться. Наш подъезд постепенно затягивало дымом. Неужели пожар? – подумал я. В поисках источника моих сомнений мне пришлось подняться на несколько этажей выше. Для уточнения стоит сказать, что, проживая на втором этаже практически половину своей жизни, я никогда не думал о том, чтобы подняться на более высокие этажи. К своему стыду должен также признаться, что практически не знаю людей, живущих на пятом и более высоких этажах. Но не буду отступать далеко от темы. Итак, я уже начал заворачивать на пролет, ведущий к пятому этажу, и в этот момент услышал детский смех, а затем – быстрые шаги и звук резко захлопывающейся двери.

Ага! Вот что! Дети! Что ж вы творите? – прокричал я, увидев на лестничной площадке кучку бумаги средних размеров, которая никак не собиралась гореть, а просто тлела. Вся засада заключалась в том, что под рукой у меня не было ничего, чем бы я смог потушить это. Не захотев спускаться к себе, я решил просто затоптать это дымящееся нечто. Но как оказалось, дети не просто подожгли бумагу, а замотали в нее то ли какой-то пластик, то ли что-то похожее на мастику. В общем, возможный пожар был потушен, но вот мои кроссовки резко превратились в обувь туриста, любящего бездорожье. Вся обувь была испачкана чем-то черным и крайне вязким. На удивление я не мог расслышать запаха этой субстанции и понять толком, что это. Скандалить было некогда, поскольку время уже поджимало. Часы показывали четыре. Я быстро на второй. По пути в голове успела проскочить мысль о том, что возвращаться плохая примета, но пойти в такой обуви к Рите я тоже не мог. На все переобувания у меня ушло около пятнадцати минут. На ходу, переобуваясь, я вызвал такси. Не было желания опаздывать, поскольку это могло вылиться бы в отсутствие свободного столика.

Машина подъехала на удивление быстро. Я был уверен, что невезения на этом будут исчерпаны. До назначенного времени оставалось пол часа.

Без пяти пять я был уже за столиком в «Теремке». В этот раз многие столики пустовали. Один из официантов, понимая, что с наплывом клиентов дела обстоят не очень, пытался заставить работать то и дело барахлящий телевизор. То картинка не хотела отображаться, то со звуком были проблемы. Немного понаблюдав за всеми попытками этого парня поладить с техникой, я принялся набирать Рите. Часы уже буквально вопили о том, что моя девушка задерживается. Речь шла не о пяти – десяти минутах или даже получасе. Время подбиралось к началу восьмого. Хотя, глядя в окно кафе, я не смог бы предположить, что время уже ушло так далеко от пяти.

– Ну, ты где, Рита? На тебя это не похоже! – говорил я сам себе, набирая ее номер. – Ты бы по-любому позвонила. Ты не из тех, кто не заботится о близких, и не переживает о том, что они ждут. Неужели так в магазине задержались?

Гудки шли, но никто не отвечал. Я не знал, что можно подумать обо всем происходящем. Я блуждал взглядом по кафе, смотрел то на постепенное приближение вечера за окном, то на влюбленные пары, которые понемногу занимали столики в «Теремке», то на незадачливого официанта, который все еще возился с телевизором.

На миг мне показалось, что на улице сгущается дым, однако я не придал этому значения, посчитав, что здесь тоже шалят какие-то дети. Номер Риты набирался раз за разом как будто уже на автомате. Я прекрасно помнил начало нашего знакомства, когда она закатила мне легкий скандал по поводу того, что нельзя набирать человеку по десятку раз. Если он не отвечает – значит, он занят, когда освободится, человек обязательно перезвонит. Излишнее внимание для многих является сильным раздражителем.

В данный момент я не мог думать о возможных обидах. Я понимал, что что-то не так.

– Молодой человек, Вы что-то заказывать будете? – перебила мою начинающуюся панику молодая официантка.

– Спасибо, пока этого кофе хватит.

– Точно? Может хоть новый принести? Вы же ничего и не выпили.

– Спасибо, не надо, я еще подожду.

– Хорошо. Если нужно что-то зовите.

– Хорошо, обязательно.

Я отвечал машинально. Особо не раздумывая. Телефон уже лежал на столе. Я понимал, что ответа не последует.

– Ты видел, что там творится? – почти крича, обращался к своему товарищу один из зашедших в кафе. – Просто ужас!

В это мгновение по улице пронеслось несколько скорых и пожарная. Улица, пока я отвлекался на вызов, была уже прилично затянута дымом. В голове у меня начали прокручиваться не лучшие картины. Я подхватился и решительно пошел к выходу, но тут мне преградила дорогу официантка.

– Молодой человек! Вы хоть ничего и не пили, но должны заплатить за кофе.

– Да, сейчас, я тороплюсь.

– Я понимаю, но нужно оплатить.

– Сколько?

– Пятьдесят.

В спешке можно забыть о чем угодно. Я вот забыл, в каком кармане у меня лежали мелкие деньги. Суматошно ощупывая свои карманы, я повернулся к телевизору, который наконец был настроен официантом. Кадры меня потрясли с первой секунды. Это было прямое включение от «Кубикона». Он был весь в огне. После этого все звуки и все происходящее вокруг для меня словно погрузилось в пелену. Я достал какие-то деньги и сунул их в руку официантке.

– Это слишком много, – гулким приглушенным комментарием донеслось до меня.

Мне было все равно. Я выбежал на улицу. Движение парализовано. До торгового центра оставалось две остановки. Я бежал. Все пролетало мимо. Люди то и дело попадались на пути. Они терялись, куда идти. Ближе к центру все затянуло дымом. Иногда мне попадались испачканные люди с легкими ранениями. Я продолжал бежать. И вот уже показался торговый центр. Оцепление. Никого не пускают ближе. Скорые подъезжают и уезжают. Царит суматоха. Главный вопрос – где Рита? Снова набираю номер. Нет ответа.

– Да уйди ты! – я почувствовал резкий толчок в спину. Какой-то санитар пытался проехать с каталкой. – Лучше бы помогали, а они зевают стоят.

Толчок немного привел меня в чувство. Хоть и не совсем хорошо соображал, но я помог санитару погрузить на каталку мешок с телом одного из пострадавших.

После этого я достал телефон и снова попробовал позвонить. Как странно бывает порой. Мы настолько прирастаем к телефону, что готовы ассоциировать эту электронику с его владельцем. Если вы звоните своей девушке, а поднимает трубку ее подруга, то вы все равно будете уверены, что ответила именно любимая, а не кто-то другой. Мы не может автоматически предположить, что трубка попала в чужие руки. Есть номер. Есть звонок. Есть ответ родного человека. Без апелляции. Факт.

На этот раз снова пошли гудки. Но вот знакомую мелодию телефона я услышал совсем близко. Рядом. Рингтон доносился из мешка. Санитар начал было движение в сторону машины, но я его приостановил.

– Подожди. Мне нужно что-то проверить.

– Что? Знакомые?

– Здесь в мешке девушка?

– Да, молоденькая совсем. Скорая не успела доехать. Пробки… Получасом раньше – может, и спасли бы.

Я положил трубку и снова перенабрал. Вызов… Мелодия снова доносилась из мешка.

– Ну, друг, держись. Поехали с нами. Ты знаешь ее?

– Да, это Рита. – В спешке заявил я, пытаясь расстегнуть мешок.

– Не спеши. Понимаешь, там все обгорело. Ты ее не узнаешь. Давай с нами. Там разберемся.

Все рухнуло вокруг меня в одну секунду. Я не понимал, куда идти и что делать. Санитары погрузили в машину каталку, а потом провели меня под руки в салон авто. Я сел с одной стороны от каталки. Санитар – напротив меня. Двери захлопнулись.

Всю дорогу я ничего не соображал и смотрел только в одну точку. Когда мысли немного прояснились, я услышал, что санитар пытался мне что-то рассказывать и утешать.

– Что? На мои кроссовки смотришь? Да сам не знаю, что произошло. Наверное, когда к зданию подходил влез в какой-то оплавленный пластик или мастику. Все черное. Но это не главное сейчас…

– Плохая примета, – прошептал я себе под нос.

– Ты что-то сказал?

– Плохая…

– Примета плохая? – да не знаю. Может и так. Но учитывая весь ужас там…

Наш дальнейший разговор не задался. Я не стал уточнять, что плохая примета касалась меня. Мои мысли снова были поглощены Ритой. Обрывки фраз, отдельные картинки наших встреч то и дело всплывали у меня в голове. Все не могло так случиться.

Через мгновение я уже сидел в каком-то плохо освещаемом коридоре. Что я там делал? Ждал. Ждал, пока позовут. Мысли постепенно выгорали, будто старая кинопленка, которую бросили в костер. Их место занимала пустота. Не умиротворяющая, а та, которая начинает грызть тебя изнутри, играть с твоим воображением, подбрасывать очередные варианты возможного развития событий. Ты принимаешь эти варианты и расписываешься в собственной беспомощности. Нет. Ничего нет.

– Молодой человек, Вы готовы?

Как можно ответить на такой вопрос? Готов ли я расстаться окончательно с надеждой, с планами, которые мы вместе строили? Определенно нет. Готов ли я увидеть то, что осталось от любимого человека? Сто раз нет. Тысячи раз нет. Но этот разговор происходил только внутри меня. В ответ вышедшему ко мне санитару я просто кивнул головой. Все, что мне оставалось – следовать за этим человеком.

Яркий белый свет, отражающийся от белого слегка потрепанного временами кафеля, не давал мне полностью погрузиться в свои размышления. И без того затрудненное дыхание, которое то и дело сворачивалось в колючий ком в горле, осложнялось примешивающимся запахом спирта и еще чего-то, с чем раньше я не сталкивался. И вот я уже в этой окутанной прохладой и гробовой тишиной комнате. Передо мной два металлических стола. Один пустой. На втором – лежит тело, прикрытое чем-то белым. То ли ткань, то ли нечто синтетическое, я не могу собраться с мыслями, плохо анализирую ситуацию и все происходящее. Иногда я думал, что, наверное, жутко приходить на опознание тела, как это нередко показывают в фильмах. Но теперь я оказался героем какого-то неудачного фильма. Как бы я был рад, если бы все это оказалось лишь сном. Но нет. Есть свершившийся факт. И все, что может сделать человек – лишь подтвердить, что на столе перед тобой лежит тело знакомого, родственника или любимого человека.

Санитар абсолютно спокойными глазами посмотрел на меня.

– Вы готовы? – приглушенным и невозмутимым голосом спросил он.

Я не отвечал. Просто кивнул головой, не спуская глаз с белой материи, накрывавшей тело.

– Мы как смогли, обмыли ее. Уж не обессудьте, сильно пострадала.

Санитар взялся за ткань у изголовья. Сначала моему взору открылась макушка. Я содрогнулся. На голове у погибшей вообще не было волос. Они попросту сгорели. Дальше лицо. Потом плечи. Я не выдержал и остановил санитара. Мое лицо скривилось от жуткого коктейля эмоций, бушевавших внутри меня. В моем сознании произошел взрыв. Да, увиденное было ужасным. Я не мог смотреть прямо на тело, находящееся передо мной. Но нечто иное заставило мое лицо искривляться от эмоций.

– Это не Рита! – поспешил воскликнуть я.

– Не переживайте, со всеми такое случается. Соберитесь. Мне нужно зафиксировать, что Вы подтвердили личность умершей. Я понимаю, что пока Вы этого не можете принять, но все же.

– Парень, ты не понимаешь меня, это не Рита!

– Как не Рита? Вы же уверяли, что она! Вы, наверное, что-то путаете!

– Это не она.

– А почему раньше говорили, что она?

– У нее телефон звонил. Телефон Рите принадлежал. А это, как я могу понять из знакомых мне очертаний, – тело Лены, Лены Хвостовой, ее подруги.

– Но как же так? Что произошло?

– Что произошло? Суматоха. Люди в критических ситуациях могут заблудиться внутри себя. Вот и я заблудился. Могу я на телефон посмотреть?

– Да, конечно. Девушка его в свой клатч сунула. Эту мини-сумочку так сильно сжимала, что пришлось даже несколько пальцев сломать, чтобы высвободить. Удивительно, как телефон еще уцелел. Вон, как все обгорело.

Я ухватился за телефон. Он действительно принадлежал Рите. На удивление устройство было в рабочем состоянии. Я с легкостью снял блокировку, поскольку знал нужную комбинацию. Мне сразу стало понятно, как именно гаджет попал в руки Лены. Она делала фото. Рита позировала. Судя по всему, фото было последним, что успела сделать Лена. Дальше началась суматоха, и девушка положила телефон в свою сумочку.

– Я заберу? – слегка протягивая вперед смартфон, спросил я.

– Вообще-то нам нужно дождаться приезда полиции, но, поскольку этот телефон не принадлежал Лене, то можете взять. Если что, данные Ваши у меня есть, свяжемся.

Санитар продолжал говорить, но я его уже не слышал. Я махнул головой и направился к выходу. Что же произошло с Ритой? Неужели она так же как и Лена? Где же она?

Вечер, а затем и ночь прошли для меня достаточно напряженно. Поскольку пожар был крупный, пострадавших и погибших развезли по разным медицинским учреждениям. Благо, список этих учреждений был вывешен в интернете. Каждая больница и поликлиника, которую я посещал, еще больше будоражили мое сознание. Мысли боролись друг с другом. Была велика вероятность, что Рита все же не выжила, но неплохие шансы также говорили об обратном.

И вот – последняя больница. Если и здесь не окажется – то не знаю, что и делать. Регистратура. Раннее утро. Никто не хочет давать никаких консультаций. Дежурная медсестра нехотя начала просматривать журнал потерпевших.

– Велецкая, говорите? Маргарита Алексеевна? Кажись, слышала что-то… Нет, не было такой. Не зарегистрирована.

– Девушка! Вы точно хорошо посмотрели? Может устали, недосмотрели…

– Молодой человек! Я хорошо посмотрела! Несколько раз! Не было такой!

Я резко развернулся и отошел подальше от регистратуры, чтобы не сорваться на медсестру, которая, по сути, мне ничего не сделала. Все рушилось в моей голове. Хоровод мыслей стал еще более неразборчивым. Весь предыдущий день начал пролистываться у меня перед глазами. Я хотел понять, что же пропустил. Рита не могла просто исчезнуть.

– Парень! Погоди! – медсестра насколько смогла высунулась из окна регистратуры и кричала мне вслед.

– Да! Что-то нашли?

– Вспомнила! Моя сменщица не успела всех поступивших записать, сам понимаешь, поток большой был. Вот, была такая.

– Была?

– Ой! Извини! И есть!

Улыбка всковырнула мое каменное лицо. Луч надежды впервые напомнил о себе за эти несколько дней.

– Да, она в реанимации сейчас. Жива, но ситуация неоднозначная, насколько я знаю.

– Я могу к ней попасть?

– Сегодня точно нет. Может быть завтра, и то с разрешения главврача. В палату не пустят, скорее всего. Через стекло только посмотришь.

У меня не было ни малейшего желания куда-либо уходить. Многие люди, которые дожидались свидания со своими близкими, оставались ночевать прямо в холле, на первом этаже больницы. Я поступил так же. Когда уже весь медперсонал вышел на работу, я с горем пополам попал к главврачу.

– Да, молодой человек, слушаю.

– Я хочу попасть к своей девушке.

– Это похвально. Я чем могу Вам помочь?

– Мне сказали в регистратуре, что с Вашего разрешения к ней пустят.

– Хм, прямо таки с моего? В чем причина? Разве завотделением не справится с этой задачей?

– Не знаю, я не подходил, решил сразу к Вам, чтобы времени не терять.

– Хорошо. Как зовут Вашу девушку? Маргарита. Велецкая.

– Велецкая?

– Да.

– Ну что же, даже не знаю, повезло этой девушке или нет…

– В смысле?

– Понимаете, у нее самое сложное состояние из всех поступивших.

– Как? Почему?

– Она сильно пострадала во время пожара. Значительная площадь поражения… Ожоги…

– И что с ней? Она жива?

– Да, жива. Но в коме. Мы держим ее в реанимации. Поддерживаем организм, как можем, приступили к противоожоговой терапии.

– Я могу ее увидеть?

– Это исключено.

– Почему? Я ее почти сутки искал по всем больницам! Даже в морге побывал!

– Не горячитесь. Я понимаю Ваше состояние, но все же… Ее состояние не от меня зависит. Здесь больше на чудо нужно полагаться.

– Но ведь можно что-то сделать?

– На данном этапе я не могу сказать ничего конкретного.

Слова врача гулким эхом прокручивались в моей голове. Я уже собирался выйти из его кабинета, но на время задержался.

– Хорошо, молодой человек, сейчас я позвоню заведующему. У Вас будет пять минут. Увидите и все. Постарайтесь без эмоций.

Я даже не знаю, что было для меня труднее, находиться в морге, борясь со своими переживаниями, или стоять возле палаты, в которой находилась Рита, и не иметь возможности войти к ней, обнять того человека, которого уже в своих мыслях успел тысячу раз потерять.

За Ритой, находящейся в палате можно было наблюдать через огромное стекло. Она лежала неподвижно. То, что передо мной лежит моя девушка можно было понять только из заверений врачей. Все ее тело было в повязках. Лицо закрывала огромная трубка, посредством которой, судя по всему, она и могла дышать. Огромное количество капельниц стояло возле ее койки. Я понимал, что ситуация плачевная. Рядом со мной находился ее лечащий врач. Он все время молчал и только иногда тяжело вздыхал.

– Она будет жить? – спросил я.

– Шансы остаются.

– Насколько полноценно сможет жить?

– Жизненно важные органы не пострадали. Только внешние ожоги. Чудо, конечно.

– И это значит…

– Это значит, что все шансы для нормальной жизни есть. Только пусть из комы выйдет. Но Вы понимаете, что ожоги серьезные? Такой как раньше она уже не будет.

– Мы это переживем. Не страшно, главное, чтобы жива осталась.

Врач покосился в мою сторону и иронично улыбнулся.

– Я за свою практику многое видал. После таких вот событий сначала люди живут по привычке, а потом…

– А потом пусть делают, что хотят Ваши люди. Я буду рядом с Ритой.

– Хорошо, молодой человек, видно будет.

Наш разговор ничем не закончился. Я вынужден был уходить, поскольку обещанное для свидания время уже давно закончилось. Должен признаться, что я всячески противился тем словам, которые озвучивал доктор, но некоторая борьба внутри меня все же шла. Я не представлял, как смогу спокойно смотреть на Риту, делать вид, что абсолютно ничего не изменилось. Да, внешне я был решителен и уверен в том, что смогу быть рядом, но внутри меня затаилось что-то пакостное, то, что было мне чуждо, но в то же время втиралось в мое сознание.