Terra Insapiens. Книга первая. Замок

Третий день.

Что-то проясняется.

На следующее утро он проснулся, ощущая себя совершенно здоровым. Умылся, поел и вышел из комнаты с твёрдым намерением, наконец разобраться – что происходит?

Утро было солнечным, по небу гуляли только маленькие облачка.

Пройдясь по двору, он увидел чёрного кота. Тот сидел на траве, умываясь лапой.

Осторожно, чтобы не вспугнуть, он стал приближаться. Кот уставился на него и, кажется, собирался дать дёру. Артур остановился. Минуту они смотрели друг на друга. Но вдруг кот перенёс взгляд куда-то за спину Артура. И мгновенье спустя, раздался детский голос:

– Это мой кот! Не обижайте его.

Артур обернулся. Перед ним стояла девочка лет десяти, в светло-голубом, слегка выцветшем, платье. Она пытливо смотрела в его глаза.

– Да, нет, – успокоил её Артур. – Я не обижу его. Я просто хотел с ним познакомиться.

Девочка засмеялась.

– Его зовут – Филип. Ему двенадцать лет. Он старше меня.

– А как зовут тебя?

– Ева!

– Очень приятно, Ева! А я – Артур, – неожиданно для себя сказал он.

– Артур? Хорошее имя! Моего старшего брата так зовут. Но я его никогда не видела. Он живёт далеко, за океаном.

– Вы здесь новенький? – поинтересовалась она и, не дав ему ответить, продолжила. – Я сегодня такой сон видела! И пришла, чтобы рассказать его Паскалю.

– А кто такой Паскаль?

– Вы не знаете Паскаля?! Ну, тогда вы совсем новенький! Пойдёмте, я вас с ним познакомлю.

Она взяла Артура за руку и потянула его за собой. Они подошли к одной из дверей. Девочка схватилась двумя руками за ручку и потянула её на себя. Дверь открылась.

– Странно, – мелькнуло у Артура в голове – раньше все двери были заперты.

Они вошли в комнату. Комната была четырёхугольная, просторная, с таким же высоким, сводчатым потолком. В комнате был, мягко говоря, бардак. На полу валялись какие-то вещи, бумаги. Одежда валялась на кровати. Кухонный буфет был завален книгами.

За письменным столом, перед включённым ноутбуком сидел молодой человек, лет двадцати. У него были длинные волосы, нос с горбинкой и лёгкая щетина на подбородке. Молодой человек был одет в серую, застиранную футболку, которая когда-то была белой. На спине ещё можно было разобрать надпись в две строчки: «People are strange when you're a stranger». Остальную часть гардероба составляли такие же застиранные, потёртые джинсы и поношенные кроссовки.

Он явно был чем-то занят и, обернулся на входящих с чувством раздражения на то, что его отрывают от важных дел. Впрочем, едва увидев Еву, он широко улыбнулся и прокричал:

– Привет, моя королева!

Девчонка кинулась ему на колени, едва не уронив ноутбук, который Паскаль придержал одной рукой.

– Осторожнее, красотка! Ты так мне всё угробишь.

– Слушай, – какой я сон сегодня видела! Помнишь, ты мне читал сказку про снежную королеву? Так я её видела во сне. Она оказалась совсем не злой и не холодной.

Артур разглядывал комнату, чувствуя некоторую неловкость.

– Да, познакомься! Это новенький, – сказала Ева. – Его зовут – Артур.

Паскаль внимательно посмотрел на него, просканировал взглядом, и слегка кивнул.

– Так вот, я тебе расскажу свой сон!

Ева увлеклась, Паскаль терпеливо слушал.

– Мы катались в санях, запряжённых оленями, по хрустящему снегу. Было так весело, но я замёрзла. Тогда она взмахнула рукой, и я оделась в тёплую шубу. Я поняла, что она добрая… Когда я проснулась, мне стало её жалко. Она любила Кая. А Герда его у неё отняла. Я представила, как она возвратилась в свой холодный, пустынный замок, и увидела на ледяном полу слово «вечность». Она поняла, что теперь она на всю долгую вечность одна. Мне так стало её жалко.

Паскаль улыбнулся.

– Ну что ты, глупенькая. Она найдёт себе нового Кая. Она не будет одна.

Ева задумалась, наклонив голову.

– А вечность – это очень долго?

Теперь задумался Паскаль.

– Как тебе сказать?.. Вечность – это время, которое тебе понадобится, чтобы ложкой вычерпать океан.

– Океан?! Ложкой?

Ева широко раскрыла глаза.

– Это очень долго! Если бы ещё ведёрком – и то долго, а ложкой…

Она безнадёжно махнула рукой.

Ева продолжила рассказывать свой сон. Артур разглядывал картины, висящие на стене. Это были репродукции: «Крик» Эдварда Мунка и «Отчаяние» Густава Курбе.

В дверь постучали, и какой-то человек заглянул внутрь.

– Ева, ваш отец зовёт вас на завтрак.

Ева, не глядя, отмахнулась.

– Я не хочу. Я приду попозже.

Человек настаивал.

– Ева, я не уйду без вас. Вы знаете, что ваш отец будет сердиться.

Ева сморщила гримаску и нехотя слезла с колен Паскаля.

– Ладно, я тебе потом всё «дорасскажу».

Она вышла за дверь. Дверь закрылась. Артур с молодым человеком остались наедине. Тот с минуту смотрел на Артура. Потом, пристав со стула, шутливо поклонился.

– Паскаль, потомственный программист.

Артур, не удержавшись, фыркнул от смеха.

– Как? У программистов уже есть династии?

– Представьте себе. Поскольку и отец, и мать у меня программисты, я уже с полным правом могу называть себя потомственным программистом. А кто вы, осмелюсь спросить?

Артур смутился и развёл руками.

– Не знаю…

Паскаль прищурился, слегка наклонив голову.

– Я не помню – кто я, как я здесь оказался. Я ничего не помню.

– Ну, это из какой-то мыльной оперы, – всё также внимательно разглядывая Артура, произнёс Паскаль.

– Я сам ощущаю себя каким-то персонажем в непонятной пьесе. Вот уже третий день я, как зомби, шатаюсь по Замку, и никто мне ничего не может объяснить.

– Вы разговаривали с Хозяином?

– С Хозяином?

– Хозяин Замка, наш врач и наш тюремщик.

– Нет, я встречал только какую-то пожилую женщину. Она поливала цветы.

– Это Офелия, жена Хозяина. А Ева их дочь.

– Ещё я встретил каких-то странных людей… Один искал у меня часы.

– Это Мерлин. Он вообще-то самый тихий из обитателей Замка. Редко выходит из своей комнаты. Я его почти не знаю, но Адам с ним общается. У них есть какие-то общие темы.

– Другой притворялся человеком-невидимкой.

– Мрачный тип. Когда он только прибыл, мы спросили – кто он такой? Он сказал: Никто… Старая история – так ответил Одиссей Полифему.

– Ещё один, Судья, рассказал мне, что собирается судиться с Богом.

– Уже с Богом? Значит, процесс с римским папой из рода Борджиа закончен.

– А другой, похожий на древнего грека, задаёт какие-то странные вопросы.

– Это Сократ Младший. Он считает себя продолжателем греческого философа Сократа и развивает его мысль: «я знаю, что ничего не знаю». Отсюда он выводит, что мудрому человеку неприличны никакие утверждения, а вся мудрость должна заключаться в вопросах. Он говорил мне: «Я не философ. Я называю себя «дофилософ». Философ – это отвечатель, а я вопрошатель. Правильно заданный вопрос является ответом».

Паскаль рассмеялся:

– У нас тут всё, как у людей – всякой твари по паре. У нас тут свои физики и лирики есть. Да! Поэт замечательный, громогласный трибун. Все, правда, над ним посмеиваются, но тайком, чтобы не обидеть. Его у нас любят… Физик есть, ворчун старый. На воле читал лекции: о границах применимости законов Ньютона. И нам пытался читать, но все разбежались. Так его и прозвали – Ньютон. Он пишет «Теорию всего» и учебник Наивысшей математики. Я почти ничего не понял, кроме того, что делить на ноль в его математике разрешается… Нет, здесь не соскучишься. Иногда я даже рад тому, что оказался здесь.

Заметив, лежавшие на столе наушники, Артур кивнул на них и спросил:

– Что слушаете?

– Сыграем в «угадай мелодию»? – предложил Паскаль.

Он протянул наушники Артуру и нажал «play».

Услышав первые же такты, Артур улыбнулся:

– «Sing For Absolution».

– Бинго! – обрадовался Паскаль.

Положив наушники, Артур заметил на столе бумажную птицу. Паскаль перехватил его взгляд.

– Это я Еву учил делать оригами.

Он взял птицу в руки и задумался.

– Меня девушка моя научила.

– У вас была девушка?

– У меня всё было… Кроме смысла… А теперь нет ничего, но есть смысл.

Паскаль помрачнел и посмотрел на ноутбук. Артур понял, что должен уйти. Он попрощался, кивнув, и пошёл на выход. Открывая дверь, он остановился, обернулся и сказал:

– Мне кажется, я в сумасшедшем доме.

– А вы только сейчас это поняли?

Вернувшись к себе, Артур прилёг на кровать, задумчиво разглядывая потолок. Неприятное открытие, о котором он собственно уже подозревал, но теперь оно стало фактом, расстроило его.

– Я нормальный человек, – растерянно думал он. – Как я сюда попал? Что я здесь делаю?

Вдруг послышался тихий стук в дверь. Через некоторое время дверь приоткрылась, и заглянул человек.

– Извините, к вам можно?

– Заходите, – Артур поднялся с кровати.

– Здравствуйте! – слегка поклонился вошедший. – Вы здесь недавно. Я хотел с вами познакомиться, но не решался.

Артур узнал человека, который звал Еву на завтрак.

– Да ради бога. Меня зовут – Артур. Как вас зовут?

– Андрон. Биологический механизм.

– Не понимаю.

– Всё просто, я – робот. И вы – робот. Разница между нами только в том, что я об этом знаю, а вы нет.

– А-а!.. Ну да, ну да.

– Вы думаете – я сумасшедший? – без тени смущения спросил гость.

– Ну что вы! Каждый имеет право понимать себя… называть себя как хочет.

– Да какое право! Это просто факт. Я и не хотел бы быть роботом, но деваться некуда!

Он помолчал, оглянулся вокруг и продолжил.

– Человек состоит из атомов, которые вовсе не атомы. Ну, вы понимаете, – это то ли материя, то ли волны, то ли что-то третье, «материя-волны». Но я из чего-то состою. И главное, там записана программа, там, где-то в ДНК, или РНК, или «хрен-знает-где», записано, что я есть и что я должен делать. Понимаете? Там всё это уже записано, и у меня нет выбора, я робот, я выполняю программу. Моя воля – мой призрак, мои желания – подпрограммы, мои поступки обусловлены и предначертаны моей программой. Всё, что я могу – это признаться себе, что я робот, сделанный кем-то. Но изменить я ничего не могу.

Он удручённо вздохнул.

– Иногда хочется сделать что-то осмысленно-неразумное просто для того, чтобы доказать себе, что ты не робот. Но потом понимаешь, что это самообман. Робот тоже может делать неразумные поступки, робот тоже может хотеть обманываться.

– Тогда чем же он отличается от человека?

– Вот!.. Ничем. Человек – любой – это и есть робот.

– Это спорный вопрос, – замялся Артур.

– А вот давайте поспорим.

Андрон пододвинул стул, уселся на него и положил руки на колени. Артур присел на кровать.

– Вы знаете, как биологи обозначают жизнь? Я вам процитирую. «Процесс сохранения неравновесного состояния органической системы извлечением энергии из среды». Как, по-вашему, это сказано о человеке или о биологическом механизме?

Он гордо посмотрел на Артура.

– Как интересно, – ответил Артур. – Я, правда, не слышал эту формулировку, но подозреваю, что учёные могли сказать нечто подобное. Они любят всё классифицировать и раскладывать на полочки.

– Чем, по-вашему, человек отличается от похожего на него как две капли воды биоробота?

Артур призадумался.

– Человека от робота отличает то, что он способен желать невозможного.

– То есть человек – это испорченный робот?

Артур раздражённо мотнул головой.

– Слушайте, я не хочу спорить. У вас своё мнение, у меня своё.

Андрон потупился и упорно сказал:

– Это не мнение, это факт.

Артур посмотрел на него внимательно. Ему стало жалко гостя. Он примирительно улыбнулся и показал пальцем:

– Смотрите, у вас муравей на рубашке.

Андрон осторожно смахнул муравья на ладонь и, поднёс ладонь к глазам.

– Это Роберт Шестой.

Достал из кармана спичечный коробок, засунул туда муравья, закрыл коробок и положил в карман.

Поднялся и уже уходя, обернулся:

– Ах, да! Чуть не забыл! Хозяин приглашает вас к себе. Пойдёмте, я провожу.

Они вышли из комнаты и пошли по коридору по направлению к лестнице. Андрон шёл впереди, немного наклонив голову вперёд. Артур только хотел сказать, что дверь на лестницу заперта, но Андрон уже потянул за ручку и дверь открылась.

Андрон отошёл в сторону и показал рукой:

– Поднимайтесь наверх. Третий уровень.

– А вы?

– Мне нельзя, меня не приглашали.

Артур шагнул на лестницу и медленно стал подниматься по ступеням. Услышал, как за спиной Андрон закрыл дверь, и характерный щелчок подсказал ему, что дверь снова заперта.

Проходя мимо двери, ведущей на второй этаж (или уровень, как сказал Андрон), он убедился, что дверь тоже зарешёчена, и на этаже не горит свет. Поднимаясь дальше, он дошёл до выхода на третий этаж. Дверь была приоткрыта. Виден был освещённый коридор с дверями по левой стороне и окнами по правой.

Он постоял несколько секунд, собираясь с мыслями, и шагнул вперёд.

Одна из дверей открылась в бок, как в купейном вагоне. Из неё вышел невысокий, плотный человек лет пятидесяти и внимательно посмотрел на Артура. Артур остановился и сказал:

– Здравствуйте!

– Ну, здравствуйте, здравствуйте, молодой человек. Вас, кажется, зовут – Артур? – он с хитрым лукавством наклонил голову.

– Кажется… Вообще-то я ничего не помню. Я надеюсь, что вы мне расскажете – кто я, что со мной произошло, и почему я здесь?

– Интересно, интересно… Ну, пойдёмте – будем разбираться.

Он вернулся в комнату, и Артур зашёл за ним. Комната была похожа на кабинет учёного. Две стены, сверху донизу, занимали стеллажи книг. Посреди кабинета стоял огромный письменный стол, возле него – два кресла и торшер с уютным зелёным абажуром.

Хозяин подошёл к большому окну слева от стола, отдёрнул шторы и распахнул створки окна наружу. В комнату хлынул солнечный свет, свежий воздух и далёкий шум прибоя с редкими, гортанными криками буревестников. Затем Хозяин уселся в кресло за столом и рукой пригласил сесть во второе кресло Артура. На краю стола стоял большой монитор, развёрнутый к Хозяину. На экране монитора плавали аквариумные рыбки.

– Вы уже познакомились с моей женой. И я вас хочу сразу кое о чём попросить… Она принимает вас за старшего из наших сыновей – увы, давно погибших в автомобильной аварии. Она помнит его в вашем возрасте и не понимает, что сейчас ему было бы тридцать лет. Я не буду её разуверять, и вас прошу этого не делать.

– Хорошо.

– И да – называйте её матушкой. Ей приятно, а вам всё равно.

– Пожалуй.

– Ну, так – что вы хотели у меня спросить?

– Где я, и как я попал на этот остров?

– Вы в частной психиатрической больнице «Новый Эдем» на маленьком островке в Индийском океане. Я хозяин этой больницы, мне принадлежит этот остров и этот Замок. Три дня назад, утром, вас обнаружили на берегу, лежащим без сознания. На берег вынесло также обломки какой-то яхты. Предыдущей ночью был сильный шторм, и яхта могла разбиться о рифы. Возможно, вы плыли на ней, во время столкновения ударились головой, и вас выбросило за борт. Это могло бы объяснить потерю памяти, и то, как вы оказались на берегу. Но почему вы выжили, а не утонули – я не знаю.

Хозяин развёл руками.

– Расскажите мне, что вы помните о себе.

Артур замялся, посмотрел в пол, потом на Хозяина, и замотал головой.

– Ничего… Я, когда увидел своё отражение в зеркале, поймал себя на мысли: кто это?

Хозяин внимательно посмотрел на Артура. Затем встал, обогнул стол и подошёл к нему.

– Ну-ка встаньте!

Артур послушно поднялся.

Хозяин осмотрел голову Артура и хмыкнул.

– Ну что ж, всё хорошо. Я думал, будет хуже. Вы молоды, и быстро поправитесь.

Он вернулся за стол.

– Ретроградная амнезия – явление возможное при таких травмах. Вам нужен покой и время. Я думаю, память вернётся к вам. Попытайтесь найти какую-то ниточку, за которую сможете распутать весь клубок.

Артур оглядел комнату и, повернувшись к Хозяину, попросил:

– Расскажите мне о замке.

– О, это с превеликим удовольствием. Замок – моя гордость, моя жизнь. Он был построен в 19-м веке моим «пра-пра-пра» – каким-то прадедом. Построил он его для своего отца. Отец его был граф Редмонд, влиятельный человек в британской Индии. Но на старости лет стал заговариваться, совершать безрассудные поступки – в общем, все признаки старческого маразма. Можно было потихоньку отправить его в родовое английское поместье, доживать жизнь в окружении лекарей и сиделок. Но потихоньку не получилось. Старик был человек властный, он заявил, что никуда не поедет, и хочет окончить свою жизнь в Индии. Молодой граф понял – если насильно увезти отца в Англию, он может устроить там такой скандал, что опозорит весь род и подорвёт карьеру сына.

– Тут кто-то и подсказал ему идею про небольшой остров в Индийском океане. Затея была затратная, но честь имени графа Редмонд тоже стоила дорого. Так был построен этот Замок. Поначалу он предназначался для одного человека. Несмотря ни на что, молодой граф любил отца. Он хотел сделать его последний приют привычным для него, похожим на родовой Замок. Мне кажется, это ему удалось. Безумный отец прожил здесь последние годы своей жизни и похоронен в склепе под Замком. После его смерти молодой граф устроил здесь психиатрическую лечебницу.

– Дальнейшую историю Замка я не буду подробно рассказывать. Тут многое переменилось. От старого Замка остались только стены… Когда-то здесь было многолюдно. В комнатах жили по два человека на двух этажах Замка. На втором этаже раньше жили нормальные сумасшедшие. Третий этаж занимал медицинский персонал.

– Нормальные сумасшедшие? Это как?

– Наполеоны, Цезари – ничего интересного!.. Сейчас второй этаж пустует, а больных осталось всего двенадцать человек. Вы уже успели с некоторыми из них познакомиться и, согласитесь, это не рядовые безумцы. Я специально устроил так, чтобы больница стала, как бы это сказать, узкопрофильной. Мне не интересно заниматься банальными больными. Вы скажете – долг врача лечить всех. Я открою вам маленький секрет. У меня есть медицинское образование, но здесь я не только врач, я тюремщик. Моё выношенное убеждение, что вот эту категорию больных излечить нельзя, но именно эта категория больных представляет для человечества наибольшую угрозу. Я называю их миссионеры. У каждого из них есть сверхидея, которая подавляет всё остальное. Почти у всех, есть желание изменить мир под себя. Это очень опасно для человечества. Эти люди должны быть изолированы. Поэтому я не столько врач, сколько тюремщик.

– Но хватит слов, – он поднялся, – пойдёмте обедать. Нас уже заждались.

Хозяин обогнул стол и пошёл к двери. Артур последовал за ним. Пройдя коридором, они вышли в просторный зал, посреди которого стояли стол и три стула. Офелия разливала по тарелкам суп из кастрюли. Увидев входящих, она обиженным голосом пропела:

– Ну что ж вы так долго! Всё почти остыло… Артур, мальчик мой, садись вот здесь.

Артур сел напротив окна. Уселся и Хозяин, потом Офелия.

– Угощайтесь, молодой человек, – показал руками на стол Хозяин. – Угощайтесь, и расскажите нам – с кем из больных уже познакомились?

– Я ещё не со всеми познакомился. Но те, кого видел, меня удивили. Сначала странно, а потом интересно. Вот Паскаль, например, очень интересный человек.

Артур заметил, что у Хозяина слегка дёрнулись губы.

– О, да! – заметный экземпляр… Он вам уже рассказывал про Сокровенную Книгу?

– Нет.

– Ещё расскажет, и вы, не дай бог, поверите. В первые дни своего пребывания здесь он рассказывал об этом всем, и был очень убедителен. Даже я чуть не поверил.

Хозяин добродушно засмеялся.

– Они все убедительны. И знаете – почему? Они убедили себя. И теперь им ничего не стоит убедить других… Паскаль такой же сумасшедший, как и все остальные. Не верьте им на слово, вы ещё так наивны!

– Нет, я понимаю, что многие из них… ненормальны, – подыскал правильное слово Артур. – Но я не вижу в них агрессии и опасности. Я думаю, они вполне могли бы жить на воле.

– Вы так думаете? Вы ошибаетесь, молодой человек. Они не могут жить в человеческом обществе, они не смогут социализироваться, и они опасны для общества.

Хозяин с аппетитом, дуя на ложку, ел суп. Артур тоже начал есть. Суп оказался удивительно вкусным.

– Сумасшествие – ведь это не качественная оценка, а количественная. Сумасшедшие все, но в разной степени. Поэтому среди сумасшедших есть свои сумасшедшие. Так сказать, сумасшедшие в квадрате. Вот такие тут и собраны.

Заметив, что Артур слушает его, забыв про еду, указал ему на тарелку.

– Да вы кушайте, кушайте. Не тушуйтесь, у нас по-простому.

Артур покосился на Офелию. Она насадила на вилки две булочки, и разыгрывала какое-то кукольное представление.

Хозяин проследил его взгляд.

– Не обращайте внимания – она живёт в своём мире.

Офелия посмотрела на них с доброй улыбкой и сказала:

– Как сейчас помню – я играла Офелию в школьном спектакле. У меня было такое красивое платье. А Гамлета играл мальчик, который был в меня влюблён.

Сказав это, она снова погрузилась в молчание, уйдя в свои воспоминания. Артур подумал, что так могла бы выглядеть Офелия в пятьдесят лет, если бы послушалась Гамлета и ушла в монастырь.

Хозяин доел суп и принялся за второе.

– А что вы думаете про Андрона?

Артур замешкался, подбирая слова.

–У меня от него двойственное впечатление. Он вежливый, открытый, но я не понимаю его, как вы выразились, «сверхидею».

– О, это ещё не единственная его причуда! Вы были у него в комнате?

– Нет.

– Знаете, чем он там занимается?

– ?..

– Он дрессирует муравьёв.

Хозяин, видя удивление собеседника, ехидно улыбнулся и кивнул.

– Он учит их ходить на двух ногах.

– Зачем?!

– У него теория, что человечество вырождается и скоро закончится. Следующей цивилизацией на Земле будет цивилизация муравьёв. «У них всё для этого есть» – говорит. «Не хватает одного – умения ходить на двух ногах. И вот этому я их могу научить».

– А что изменится, если муравьи встанут на ноги?

– Э-э, нет! Тут он прав. Обезьяна встала на путь к человеку именно тогда, когда встала на задние ноги. У неё появилось эволюционное преимущество перед другими.

– Какое?

– У неё появились руки. Свободные руки! А руками можно мно-огое сделать!

Хозяин доел жаркое и отодвинул тарелки. Налил из кувшинчика, стоявшего посреди стола, вина – себе и Офелии.

– Вам я не предлагаю. Вы ещё слишком молоды.

Офелия налила Артуру горячий чай в маленькую фарфоровую чашку на блюдце и подвинула к нему тарелку с пирожными.

– Спасибо, матушка, – поблагодарил Артур, вспомнив просьбу Хозяина.

Офелия тепло улыбнулась и легко погладила его по голове.

Артур выпил чай и, вопросительно посмотрев на Хозяина, сказал:

– Могу я у вас спросить: почему в Замке все говорят по-русски? Вы же англичанин. Судья, по-моему, типичный англичанин. Сократ действительно похож на грека. И все говорят по-русски. Для меня это ещё одна загадка.

– Ну, эта загадка легко объяснима. Это моя прихоть, – он лукаво посмотрел на Артура. – Я тут, как царь и бог, самодурствую в своё удовольствие.

– А если серьёзно, – продолжил он, – меня воспитала моя русская бабушка. Она эмигрировала из России во Францию после революции. Там вышла замуж за француза. У них родилась дочь, моя мать. А потом вся семья бежала в Англию, спасаясь от немцев. Моя мать вышла замуж за Герберта Редмонда, моего отца, и вскоре родился я. Родители мои, утопая в своих делах, сплавили меня бабушке, и я вырос в её доме, где все, даже слуги, говорили по-русски. Когда я поселился на острове, чтобы не утратить язык детства, я сделал его официальным языком в моём Замке. Это было не трудно. Четверо постояльцев больницы говорили по-русски, они постепенно обучили остальных. А я только добавил мотивацию. Кто не хотел учиться, лишались прогулок в нашем чудесном саду.

Закончив с трапезой, Хозяин поднялся из-за стола и сказал Артуру:

– Пойдёмте, я вам покажу кое-что удивительное.

Они прошли дальше по коридору, и вышли в такую же большую, как столовая, комнату. На стенах просторной комнаты висели картины в рамах. Большие и маленькие, их здесь было не меньше двадцати.

На одной из стен висела картина, которая сразу привлекала к себе внимание. Это была «Мона Лиза». Артур, удивлённый, направился к ней, и с каждым шагом его удивление нарастало.