Кровавый трон

Дворец казался необычайно красивым, впервые я почувствовала, спустя три года, что могу назвать это место домом. Сегодня я, действительно, вернулась домой. Меня даже уже не беспокоило, что, зайдя в холл, первым делом увижу золоченую люстру, которая, как казалось, изо дня в день норовила упасть мне на голову и завершить дело, ради которого ее изготовил умелый мастер по заказу дорогого Сената.

Первым я увидела Уила. Как же я соскучилась по этому рыжеволосому парню. Мой советник стремительно приближался ко мне, загораживая обзор, и, отделяя меня от всех, заключил в крепкие объятия. Это был первый раз, когда он так открыто показывал свои чувства. Я в ответ сомкнула руки на его талии и прижалась головой к его груди, совершенно не обращая внимания на недовольные возгласы лорда Мандрагорского, моего дядюшки, которые доносились откуда-то сзади. Моя одежда была покрыта недельным слоем грязи и пыли, обратную дорогу мы почти не останавливались, приняли решение привести себя в должный вид уже по прибытию домой, поэтому единственными чистыми в моем облике были мои волосы, которые я успела вчера помыть в каком-то ручье, и лицо. Однако Уильям вообще не беспокоился о своей бледно-голубой рубашке, поскольку прижимал меня к себе продолжительное время.

– Единый, Эли, с тобой все в порядке? – Спросил парень, попутно осматривая меня, наконец отстранившись. – Ты снова куда-то вляпалась.

Последняя фраза прозвучала слишком утвердительно, что смысла отрицать что-либо уже не было.

– Лишь самую малость, – Созналась я. – Уил, я соскучилась.

– Самую малость, говоришь? – Его выразительный взгляд говорил сам за себя. Не верит. Но тем не менее не стал отчитывать меня. Пока. – Я тоже скучал, впрочем, мои братские чувства не помешают мне настучать тебе по голове.

– Успеется, – отмахнулась я. – Слушай, туда надо отправить финансовую помощь.

– Ты еще во дворец не зашла, как уже работать начала. Хорошо, устрою. – Уильям сразу понял, что речь шла о деревне. – Насколько плохая там была обстановка?

– Слишком плохая, – покачала головой, воспоминания нахлынули слишком ярко, поэтому я захотела сразу же рассказать обо всем своему помощнику. – Ты не представляешь… – Я думала продолжить, но Уила бесцеремонно отстранил от меня дядюшка, видимо устал распинаться о приличиях впустую.

На нем был, как всегда, начищенный сюртук инкрустированный драгоценными камнями и украшенный, на мой взгляд, слишком вычурными вышивками золотой нитью, тянущимися по краям рукавов. Кто-кто, а он не станет меня обнимать.

– Дядюшка, добрый день, – сказала я, бросив раздражительный взгляд в его сторону. – Вы прервали мой разговор.

– Элиза, неужели родственники не заслужили минутки общения с тобой? – Без приветствия начал Бернард Несбит. – Этот мальчишка позволяет себе много лишнего, я хочу, чтобы ты нашла более достойного человека на место личного помощника.

– Я, кажется, не спрашивала вашего мнения. – Холодно бросила я, заметив, как к нам приблизились остальные члены Сената, все дальше отдаляя меня от друга. – Дорогой дядюшка, я могла бы сказать, что соскучилась по вам, но не выношу лжи.

– Что ты себе позволяешь, мелкая девчонка!? – Воскликнул лорд, оглядевшись на своих соратников.

– Это, что вы себе позволяете? – Сурово посмотрела я на него, но потом, ослепительно улыбнувшись, шагнула к самому дражайшему члену Сената и крепко обняла его. – Это было мне так необходимо. Мне так не хватало объятий с лучшим дядюшкой.

Лучшего дядюшку знатно перекосило, за счет чего моя улыбка стала еще более широкой, однако он быстро взял себя в руки и милостиво похлопал меня по спине немного сильнее, чем требовалось для выражения любви ко мне, но меня это не беспокоило, и я искренне повозила грязными рукавами дорожного плаща по задней части его сюртука. Перед глазами встало лицо хозяина таверны, и в ушах раздались слова о налогах.

– Дорогие мои, – обратилась я к членам Сената. – Мы, конечно, давно не виделись. Вы почти скучали и ждали меня, но сегодня я не могу скрасить ваш вечер. Сердечно извиняюсь. Поэтому завтра сразу с рассветом прошу вас почтить меня своим присутствием в полном составе. Жду с нетерпением, а сейчас оставлю вас. – Сделав совершенно не почтительный реверанс в брюках, обошла их, высматривая, где же мой Валериан.

Я была уже практически на ступенях, ведущих во дворец, когда на мои глаза легли такие знакомые и родные руки. Я улыбнулась и накрыла его ладони своими, убирая их и разворачиваясь к жениху. Его нежные губы едва коснулись моего лба, а крепкие, сильные руки сгребли в охапку. Я уткнулась в грудь мужчины, вдыхая его терпкий мускусный аромат, такой знакомый, приятный запах окончательно окунул меня в домашнюю атмосферу.

– Я ждал тебя, – прошептал Валериан, проводя рукой по моим волосам.

– А я ждала встречи с тобой.

Разлука с любимым далась мне очень сложно. Я тосковала по нему. А сейчас, находясь наконец рядом, я поняла, что могла больше никогда не увидеть родные синие глаза. Рука Валериана медленно блуждала по моей спине, а как только он дотронулся живота, я сморщилась и издала хриплый, жалобный стон. Рана от нечисти заживала дольше остальных, и даже моей регенерации она поддавалась с трудом. Подняв взгляд на мужчину, я встретилась с обеспокоенными глазами возлюбленного.

– Что это? – Изогнув бровь, спросил он.

– Небольшая рана, – заверила я. – Все в порядке, нет повода для беспокойства.

– Я попрошу подослать к тебе лекаря. Не хочу, чтобы ты мучилась.

Я слегка кивнула, и мы уже направились во дворец, как офицер Пакер нагнал нас.

«Ох, Единый. Не к добру это.» – Пронеслось в моей голове.

– Ваше Величество, – поклонился нам офицер и, уперев суровый взгляд в меня, продолжил, – я обещал доложить Его Величеству о нашей поездке, позволите?

«Беда!» – Внутренний голос вторил о бегстве и спасении, но я стояла смирно, готовая принять свою участь.

– Докладывайте офицер, а ты Эли, – обратился Валериан ко мне, –  можешь подняться в покои. Я проведаю тебя, как только закончу дела.

– Боюсь, Ваше Величество, вы захотите, чтобы Ее Величество осталась.

Валериан перевел суровый взгляд на меня и повторил офицеру.

– Докладывайте!

* * *

Холодный лунный свет пробивался сквозь плотную материю портьеры. Огонек от полу сгоревших свечей осветил хмурый взгляд Валериана, стоявшего возле двери с прижатыми к груди руками. Весь его вид казался мне слишком напряженным и местами пугающим, когда-то добрые синие глаза казались черными и смотрели на меня с нескрываемой злобой и разочарованием.

Лекарь осматривал мои ранения на прикроватной, обитой бархатом тахте. Благодаря регенерации порезы от когтей твари слегка затянулись, но все еще выглядели довольно пугающе. Однако, это будет лишь еще пара шрамов в довесок к тем, что украшали бледное, исхудалое за время похода тело.

– Все в порядке? – Пробурчал Валериан, его голос в ночи звучал значительно строже, чем при встрече.

– Ее Величество получила серьезные ранения, но заражения удалось избежать, – поведал лекарь и как бы с облегчением продолжил, но уже глядя на меня. – Покой, крепкий сон и побольше жидкой пищи пойдут вам только на пользу.

Кивнув мужчине в знак благодарности, я перевела взгляд на возлюбленного, но он смотрел, как будто сквозь меня. Лекарь поклонился и вышел из комнаты, оставляя меня наедине с женихом. Оглушительная тишина заполонила комнату, и лишь треск тлеющих дров в камине и стук моего взбудораженного сердца я ощущала с невероятной громкостью.

– О чем ты думала, Элиза? – Голос Валериана наконец развеял тишину.

Он сжимал и разжимал кисти рук, стараясь себя успокоить, и я невольно занервничала. Преодолев незначительное расстояние между нами, мужчина протянул мне руку и помог подняться с сиденья.

– Я защищала свой народ, – уверенно протянула я.

– В ущерб своему здоровью? Кто тебя вообще отпускал без стражи разгуливать по городу?

Валериан злился, и я понимала на что. К сожалению, офицер Пакер похоже не привык держать язык за зубами в таких щепетильных делах и поэтому рассказал о моем маленьком приключении в переулке и о встрече с тварями во всех подробностях. Мужчина обвел рукой еще еле заметные ссадины на моем плече и едва коснулся шрама, что оставили бандиты. Легкая волна мурашек пробежала по моему телу.

– А если бы ты не спаслась? – Проникновенный взгляд возлюбленного терзал мою душу, я вновь ощутила вину за свой неразумный поступок и попыталась унять приступы внезапно заговорившей совести.

– Но я живая, стою вот тут, прямо перед тобой и выслушиваю нотации, – мой голос оказался значительно громче, чем я планировала, но поток мыслей уже было не остановить. – Да, было глупо уходить без стражи, но разве я не могла погибнуть в битве с упырями?

– Тебя бы защитили любой ценой! Вся эта поездка, чертова деревня, все это – плохая затея!

– И какова цена этой защиты, Валериан? Тысячи жизней взамен на мою? Как бы я жила после этого? Мой народ – это то, что я буду защищать до последнего вздоха, нападут упыри или захватчики, мне не важно. Я буду стоять в первой линии обороны и умру вместе с ними.

Каждое слово, что я произносила придавало мне силу, и, возможно, я впервые ощутила себя достойной королевой, а не девушкой, случайно получившей власть. Если до этого мне казалось, что лучше отца и брата никто бы не справился, то сейчас я понимаю, сколько возможностей в моих руках, какие двери открыты перед королевой. И первое, чем пора усиленно заняться, так это найти мерзавцев, осмелившихся напасть на мою семью. Никто не посмеет безнаказанно отбирать у меня близких! Никто!

Рука Валериана нежно вырисовывала круги на моем плече, позволяя отвлечься от безудержного потока мыслей. Я только сейчас заметила, что стою перед ним практически в одной белоснежной сорочке, а предательски раскрывшийся халат уже свисает на локтях. Немного сконфуженная такой обстановкой я обняла себя двумя руками, стараясь прикрыть наготу, но взгляд Валериана уже блуждал по оголенным очертаниям груди, его дыхание стало сбитым, тяжелым, а соблазнительные губы мужчины в одну секунду накрыли мои. Нежный, глубокий поцелуй Валериана отзывался каждой клеточкой моего тела, оставляя за собой лишь волну необратимого желания. Я замерла, совершенно растерявшись от напора мужчины. Он коснулся ладонями моих рук и убрал их, оголяя то, что я так старательно прикрывала.

– Не закрывайся от меня… Не нужно… – Ласково прошептал он, касаясь губами нежной мочки уха.

Дорожка из поцелуев не прекращалась до самых ключиц. Жар, что распространился по телу, одурманивал меня, и я уже смутно осознавала, где заканчиваются губы Валериана и начинаются мои. Его синий камзол оказался на полу, а рубашка, мой халат и ночное белье последовали за ним. Подхватив меня на руки, Валериан уложил обнаженное, трепещущее тело на холодные простыни от чего из груди вырвался хриплый, жаждущий стон. То почти затихая, то вновь распаляя друг друга, мы не переставали целоваться. Когда же Валериан дотронулся до самого сокровенного места на моем теле, от возбуждения занемела кожа. Смущение, опьяняющая ласка, желание дотронуться до мужчины и исследовать его тело так же, как и он мое, все эти эмоции не утихали во мне. Переживания, накопившиеся за последнее время, выплескивались в моменте любви с Валерианом. Он стал моей панацеей от всех тревог и проблем, стал моей защитой, моей опорой. Стал мужчиной, забравшим мое сердце. Стал новой семьей. И мы не могли насытиться друг другом. Два влюбленных, два обезумевших от желания тела. Мы сгорали в огне удовольствия и ни на секунду не хотели прекращать это.

* * *

«Я вынесла мозги сегодня всем членам Сената. Поздравляю, Эли. Такого успеха давно не было.» – Похвалила я себя мысленно, лежа на кровати в своих покоях. Хотя я и устала, но была невероятно рада, что высокопоставленные лорды сегодня наконец-то подумали о народе и о налогах, вернее я их заставила подумать на эти темы.

После моего возвращения жизнь потекла размеренным темпом. Почти размеренным темпом. Кроме экономики, права и политики, меня заваливали вопросами со свадьбой: «Ваше Величество, как вам торт? Ягодная начинка или шоколадная? Трехъярусный или четырехъярусный? А кремовые пики маленькие или большие?», «Ваше Величество, какое платье будем шить короткое или длинное? Чисто белое или добавим изюминку? Или вообще отойдем от привычных цветов? А фата?», «Ваше Величество, вы хотите стулья, обшитые бархатом или шелком? А какого оттенка?» и тому подобные. Поначалу меня подготовка отвлекала, и я даже испытывала радость. А кому не хочется, чтобы день, когда вы с любимым соедините свои жизни воедино, и ваши магии сплетутся, создавая один исключительный на двоих узор, вплетая его в матрицу вселенной, был идеален? Однако потом, я уже хотела ответить: «делайте, что хотите, главное меня не трогайте.»; ведь мне предстояло еще множество нерешенных дел королевства. Тем не менее я стоически терпела это все, чтобы свадьба запомнилась мне, как один из лучших дней.

«Эли, письмо!» – Слишком громко зазвенело у меня в голове. Воспоминания о после Оганеса встали перед глазами, вспомнились слова дедушки. – «Завтра поговорю с Итаном Блэром.»