Химеры. Изгнанные

Мужчины проходят по рядам, вытряхивают вещи из сумок детей на парты, тщательно разглядывают содержимое и прислоняют приборы к безымянным пальцам. Девочки испуганно взвизгивают, когда тонкая иголка пробивает кожу, и отдергивают руки, но нужная информация уже получена.

Полицейские методично сменяют одну иголку на другую, сохраняя стерильность инструментов для каждого ученика.

Очередь доходит до моей парты. Короткостриженый мужичок с лицом, похожим на сморщенный гриб и лысым, как моя коленка, затылком, вытряхивает все мои учебники на парту. Блеск для губ со стуком падает куда-то на пол.

– Руку, – требует проверяющий. Я протягиваю подрагивающую ладонь, укол. Прибор пищит, выдавая результат. Горло сжимает спазм страха.

– Чисто, – констатирует полицейский, еще раз всматривается в лицо, проверяет предоставленный паспорт и переходит к Кире.

Делаю глубокий вдох, словно только что вынырнула из воды. Неужели пронесло? Как хорошо, что я не забыла сегодня утром подпилить когти и накрасить их цветным лаком, который предоставила Анжела.

Из сумки Киры вылетает множество косметики, тени падают на пол и разбиваются. Замечаю, как лицо девушки искажается от ужаса, а затем от злобы.

– Я на вас в суд подам! Вы обязаны возместить ущерб! – визжит она, опускаясь на колени, чтобы собрать остатки уцелевшей косметики.

– Встать! – требует мужчина. Но Кира игнорирует его.

– Вы знаете, как тяжело их достать?! – ее голос срывается на всхлипы.

Я понимаю, надо поднять девушку на ноги, иначе это сделает полицейский, для Киры может все плохо кончиться.

– Кира, встань,– прошу я, но та игнорирует и меня тоже.

Мужчина хватает девушку и дергает ту вверх.

– Больно! – она пытается вырваться. Все ее руки покрыты разноцветными поблескивающими тенями. – Да как вы смеете!

– Руку и документы! – требует досмотрщик.

Кира злобно протягивает испачканную ладошку, недовольно морщится от укола и исподлобья глядит на полицейского.

– Я сегодня не взяла документы.

– Руки за спину, будем разбираться в участке.

Девушку уводят в наручниках, словно преступницу.

И тут я слышу удивленный возглас одного из досмотрщиков. Тот стоит возле Алана и смотрит на своего командира.

– Опасный, – он демонстрирует красную надпись на маленьком экране. Полицейский еще молодой, и по его виду кажется, будто он извиняется за такой результат.

Я бросаю удивленный взгляд на Алана, но парень стоит спокойно, даже расслабленно.

– Это ошибка, – пожимает он плечами.

Ошибки быть не может. По крайней мере, никогда не было.

 Командир хмурит брови и обращает свой взгляд на учительницу, так и замершую с учебником в руках, она даже не поправляет сползшие на кончик носа очки.

– Как давно этот мальчик учится в школе? Он проходил ранние проверки? – голос капитана басистый.

– Алан у нас с самого начала. Все проверки проходил. Документы можно найти в медицинском кабинете, – историчка кивает несколько раз как болванчик. – Он хороший мальчик.

– Проверь еще раз.

Молоденький паренек меняет иглу, и опять колет Алана, но в другую руку.

– Не опасен, – выдыхает досмотрщик, радостно демонстрируя зеленый экран.

Можно ли обмануть прибор? Вдруг Алан действительно химера? Но он выглядит как нормальный человек.

***

– Как прошел день в школе? – вернувшись вечером с работы, интересуется Анжела.

– У нас был досмотр, – сообщаю я невинно, и продолжаю помешивать макароны.

Анжела меняется в лице. Не снимая пальто, она врывается в комнату Алана.

– Эй! – возмущается тот на вторжение в личное пространство.

– Как прошел твой досмотр?

Я тщательно прислушиваюсь.

– Все окей, – откликается парень.

– Ты мне врешь, я вижу, – Анжела довольно проницательна.

Алан шумно выдыхает.

– На мне был сбой, – говорит он.

Я слышу, с каким ужасом восклицает что-то Анжела, но потом она берет себя в руки и просит рассказать подробнее.

-… да мам, помнишь, ты говорила, что из-за таблеток от аллергии, которые я пью, может быть такое?

Аллергия? Странно, Алан совсем не похож на аллергика.

– Я просто вчера забыл принять одну, – признается парень. – А сегодня выпил в обед, когда под лопатками зачесалось ужасно, она только действовать начала, вот и сбой от большой дозировки лекарства. Да и когда они второй раз проверили, все уже было нормально.

Анжелу этот ответ, видимо, удовлетворяет, поэтому она спокойно возвращается в коридор, снимает обувь, вешает пальто и приходит ко мне на кухню.

– Через десять минут можно садиться ужинать, – говорю я, переворачивая котлеты.

Готовку я взяла на себя, нельзя же жить у людей дома и полностью зависеть от них. В благодарность за свое спасение стараюсь делать все, что могу, чтобы облегчить жизнь Анжеле. Мою полы, выношу мусор, готовлю, если успеваю.

– Ты же слышала наш разговор? – устало спрашивает женщина и опускается на табуретку. Киваю. Зачем врать? – Тогда пообещай, что никому не расскажешь про таблетки, которые принимает мой сын.

– Хорошо, а они что, запрещенные?

– Нет, экспериментальные. У Алана с рождения аллергия практически на любую ткань. Мы его с детства разными таблетками пичкали, но все со временем вызывали привыкание и переставали действовать. Я работаю в лаборатории, этого лекарства еще нет в производстве. Оно держится в секрете. Один из побочных эффектов – повышение в крови того вещества, отвечающего за так называемую «опасность» у химер.

– Ладно, я буду молчать, – вдаваться в медицину и разные лекарства не хочется, я накладываю еду и иду к комнате Алана, чтобы позвать того есть.

Стучу в дверь.

– Алан, ужин готов.

– Я не голоден.

Пожимаю плечами и ухожу обратно на кухню.

– Скажите, а что они искали в наших сумках. Досмотрщики. Вряд ли там будет  лежать признание, что я химера.

– Может, у кого-то обнаружили наркотики? И решили объединить сразу две цели, – предполагает Анжела, хотя я чувствую, что она врет.

***

– Пей сейчас же, – Анжела протягивает синюю капсулу Алану. Тот морщится, но берет ее в зубы и запивает стаканом воды. – И не вздумай таскать эти таблетки в школу.

– Какая же дрянь.

– Зато помогает, – отрезает мать и уходит из дома на работу.

Мы с Аланом остаемся одни. До школы еще полчаса, можно спокойно собраться.

– Это правда? – спрашиваю я, пока он завтракает – единственное время, когда парня можно застать вне комнаты. – Про таблетки. Ты действительно не химера?

– Конечно, я человек, – фыркает он.

После этого мы опять не общаемся.

На улице полно полицейских, но на меня они обращают внимания не больше, чем на других школьниц.

У входа в школу на большом расстоянии друг от друга стоят два молоденьких солдатика и проверяют всех входящих. И я понимаю, что в руках у них новые приборы. Те, что с процентами. Я знаю, что двадцать пять процентов инородного ДНК тут же припишут мне статус «химера» без разбирательств. И тогда понадобится специальный документ, который будет доказывать – я без внешних отклонений, могу учиться в обычной школе и жить у родителей, а не в приюте.

Детей без видимых изъянов и без отметки «опасные» спокойно оставляли родителям. Ребенок мог и не знать, что он не такой как другие, аж до момента, как он решит завести детей. Дальше там должна идти какая-то процедура по взятию только человеческого ДНК и т.д и т.п, я еще не слишком хорошо в этом просвещена.

Итак, мне надо каким-то чудом избежать этих двух ребят с опасными приборами.

Вижу впереди Киру, и у меня созревает план.

Прохожу мимо одного полицейского быстрым шагом, тот просто не успевает меня притормозить.

– Эй, Кира! – машу я ей.

– А тебя уже тоже проверили? – спрашивает она, когда мы приближаемся ко второму солдатику.

– Да, только что, – киваю я и улыбаюсь молодому человеку, тот пропускает нас без вопросов и проверок.

Если они действительно хотели поймать химеру, а не напугать, то завели бы всех детей в один класс и выпускали по очереди только после проверки прибором. А тут всего два солдата на огромную школу, да еще и молодые, доверчивые.

Я улыбаюсь – рада тому, что снова обманула систему.

***

Больше досмотрами нас не тревожат. Не знаю, нашли они то, что искали, или нет. Но полицейских в школе и на улице стало заметно меньше.

Только на следующий день домой пришел полицейский. Мне повезло, я осталась тогда на дополнительные занятия по истории.

У Анжелы сегодня был выходной, поэтому она оказалась дома. Алан тоже только вернулся из школы, и именно в этот момент позвонил сотрудник полиции.

Потом Анжела рассказала, что они спокойно прошли проверку.

– Кто-нибудь, кроме вас, еще проживает? – спросил мужчина.

– Моя племянница. Она еще в школе.

Анжела показала копии моих документов, дала осмотреть комнаты и после того, как мужчину устроило все, проводила его за дверь.

«Не ходи пока домой, тут с новым прибором» – отписался мне Алан. Я мысленно поблагодарила его за смс.

Телефон у меня старенький, допотопный, Анжела достала с какой-то верхней полки шкафа. Но звонки и смс принимает исправно.