– Думаю, об этом мы и позже сможем поговорить, – закатил глаза король, – а сейчас я хочу уточнить у вас один момент. В замке сами знаете кого вы сказали моему слуге, что сможете оказать мне поддержку в обмен на некоторые, назовем их так, услуги. Так вот, я хочу понять, что же конкретно вы можете мне предоставить такого, о чем я еще не ведаю.
– У вас есть нерушимая клятва? – я склонила голову набок. – Хочу быть уверена в том, что все рассказанное вам не выйдет за пределы этой комнаты и никаким образом не будет передано третьим, живым или мертвым, лицам? Если вы мне такую дадите, то я поведаю без утайки все. Если же предпочтете сделать невинный вид, то и я не пойму, какие именно повести ваша милость хочет услышать от несчастной сироты, лишенной всего, кроме имени.
– Клянусь своим сердцем и магией, что сохраню рассказ герцогини Валессии Рендар, единственного меча и щита королевства Савах, в тайне и не передам его ни одной живой или мертвой душе за пределами этой комнаты. Если нарушу данной Ее Светлости слово, то магия сама решит, как покарать меня и отомстить за нарушенную клятву.
– А если хорошо подумать? – чутье подсказывало, что меня самым наглым образом дурят.
– Тьма и свет, пусть магия моя будет свидетелем клятвы моей, – с неохотой протянул король, и комнату заполнил серый, неприглядный свет. – Теперь довольна?
– Вполне, – пришла моя очередь посмеиваться.
– Тогда жду ответов на свой вопрос, – Харис опустился в кресло возле кровати и, скрестив руки на груди, сидел, в упор уставившись на меня.
– Наверное, стоит начать мой рассказ с того, – помассировав виски, я тяжело вздохнула, – что, как бы глупо это ни звучало, но я не Валессия Рендар. Точнее, тело-то ее, а вот душа не принадлежит ему. Ваш щит и меч предпочел утопиться, нежели быть игрушкой в руках министров.
– Переселенка, – понятливо протянул король. – Тогда я вдвойне заинтересован. Весьма ценные знания могут храниться в твоей голове. И не расстраивайся, глупая бывшая хозяйка этого тела хоть и была хороша в постели, но могла сослужить мне только одну службу – умереть. В принципе именно это она и сделала. Я даже рад, что ее место заняла та, у кого в черепушке водятся мозги, не замутненные розовыми соплями дамских романов. Возможно, вы найдете меня более полезным, чем считали первоначально. Давайте продолжим разговор, мне уже любопытно.
– Вас не смущает, что я мертва? – вздернув бровь, я с интересом заглянула ему в глаза.
– Так даже проще, – мужчина равнодушно пожал плечами. – При правильном заклятии вы сможете служить королевству ближайшие пару сотен лет. Теперь все зависит от того, что скрывает ваша темноволосая голова внутри себя.
– Я, может, и не великий ученый, изобретатель и иже с ними, – вздохнула, укутываясь обратно в плед, – но мои знания могут оказаться слишком специфическими для вас. В моем мире не было могущественной магии, волшебных зелий и всего прочего, к чему вы привыкли. На той далекой планете люди летают по небу. Мчатся, преодолевая огромные расстояния, в железных ласточках. Кареты и лошади давно стали красивым антуражем и пережитком прошлого, уступив свое место стальным машинам. Монархия стала чем-то нарицательно-символичным, и мир захлестнула власть денег. Если все это будет вам интересно и полезно, я с радостью расскажу, но сперва подумайте, что именно из этого вам необходимо узнать в первую очередь.
– Мне уже хочется понять ваш далекий мир, – рассмеялся собеседник, – но, думаю, сейчас мне надо сформировать список вопросов, на которые вы потом дадите пояснения. На самом деле слушать обо всем на свете можно и позже, лежа у камина и наслаждаясь вином. Вы же еще не оправились после отравления, потому отдыхайте, леди Валессия.
Сделав ударение специально на последнее слово, король удалился точно так же, как и появился – через потайную дверь за огромным ростовым зеркалом. Значит, все комнаты приближенных к монарху дворян соединены в единую систему. Заманчивая новость, но пока это меньшее из того, что должно меня волновать в первую очередь.
Глава 18
Предложение нормально выспаться было встречено моим телом на удивление положительно, и даже сырые простыни не смогли испортить моего радужного настроения. И в самом странном варианте развития событий я не могла предугадать того, что в результате произошло. Ситуация до безобразия напоминала мне театр абсурда, но в то же время я прекрасно понимала, что либо сейчас беру все под контроль и начинаю выстраивать нормальные отношения со всеми власть имущими, либо скрываюсь всю оставшуюся жизнь где-нибудь в далекой глуши, стараясь не отсвечивать лишний раз и вообще на людях не показываться.
Утро нового дня порадовало меня послушными взглядами новой прислуги и шикарным темно-синим платьем, если я правильно помнила, то такой цвет назывался «королевский синий». При виде великолепного наряда я едва слюной не захлебнулась. Хотелось поскорее примерить платье, чтобы понять, насколько хорошо оно будет сидеть на юном теле с ладной фигуркой, которое еще не успело обзавестись первыми намеками на растяжки и потерять упругость. Хотя, наверное, моему мертвому телу такое вообще не грозит, и я навечно останусь девятнадцатилетней утопленницей без признаков старения и каких-либо возрастных изменений.
Но служанки не дали мне даже прикоснуться к этой божественной бархатной красоте, отправив для начала в ванную. Та, к моему удивлению, за ночь обрела нормальный вид. Плесени и мокриц уже не было, да и толстеньких пауков, ютящихся по углам, тоже. Оказывается, прислуга тут умеет работать быстро и, самое главное, тихо. Я даже не могла точно сказать, в какой момент они хозяйничали, и это при том, что я всю жизнь вскакивала от малейшего шороха в комнате. Стоит отдать им должное, после показательной порки новая партия решила не повторять ошибок старых служанок.
Девушки молчали, послушно выполняли свою работу и даже не пытались каким-либо образом саботировать мою подготовку к первому официальному выходу в свет. Они быстро вымыли мне голову, едва не выдернули при этом черную гриву, но распутали ее и сделали блестящей и шелковистой. С такой роскошью было не стыдно появиться на глаза высокомерным дворянам. Правда, мне еще пришлось пережить пару маканий с головой в широкий таз, дабы смыть противно пахнущее масло, после которого чесать кудри стало в три раза проще. Ладно, я готова мириться с маленькими издевательствами за шикарный результат.
Вторым актом пыточных развлечений стал массаж всего тела с очередным дурно пахнущим составом, имеющим чудодейственные свойства. После этой процедуры я почувствовала себя, словно в раю или в руках Настеньки, лучшей массажистки с Рублевки. Всегда любила, когда шеф заказывал по вечерам СПА на дом, пока его жена тратила деньги в походах по магазинам. И вот теперь я вновь получила тот самый высококлассный сервис, который так восхищал меня в краткие счастливые моменты прошлой жизни. После таких процедур еще тоскливее становилось при мысли о том, что придется возвращаться домой к нелюбимому мужу, который на лишние продукты для ужина не мог пятьсот рублей дать. Сам же это и ел потом, а кривился, словно царь неземной.
Затем начался уже настоящий кошмар, от которого спасаться мне было негде. Девушки принялись переодевать меня, и я едва не взвыла. Потому что тонна ненужного нижнего белья меня расстраивала до глубины души. Пусть я никогда не пользовалась слишком откровенными комплектами, но и настолько монашеского белья не носила. На меня сначала надели тонкие чулки, которым я обрадовалась, но затем прицепили их к панталонам с кружавчиками. Поверх этого надели уже плотные шерстяные чулки и зафиксировали их на внутренних завязках широченных шаровар до колен. А завершили низ еще одними шерстяными подштанниками с начесом, которые доходили мне аж до середины икр.
Верх постигла не менее суровая участь. Сперва пошла тонкая, почти невесомая рубашка из полупрозрачной ткани, которую прицепили к шароварам. Потом уже плотнее из хлопка размахайка, спускающаяся ниже попы. На нее закрепили мягкий корсет, который несильно сжал все тело. Я вздохнула с облегчением, но не тут-то было. На все это напялили плотную, не просвечивающую бесформенную тряпку, спадающую аж до пола. И укоротили ее при помощи жесткого корсета, который стиснул хрупкое тело до рези перед глазами. Они затянули меня как можно туже и завершили сие издевательство кружевной накидкой, которая должна была придать образу легкость и невинность.
Я себя ощущала капустой. Теперь начала понимать, почему в Европе средних веков свидания были редким явлением. Да пока из этой адской конструкции выберешься, все желание заниматься любовью пропадет. Это же сколько сил надо приложить, чтобы самостоятельно стащить сие чудо уродской красоты? Пару часов потратишь, если судить по тому, что собирали меня в восемь рук и эта процедура уже час точно длилась. Если невесту на свадьбу так же наряжают, то жених кровавыми слезами простыни зальет, пока ее дождется к брачному ложу.
Я тяжело вздохнула и подумала о том, что, наверное, до зала просто не дойду. Чем больше на меня надевали, тем сильнее я ощущала, как бедный позвоночник просит помиловать его и отпустить на свободу. В довершение моего образа последовал кринолин, а за ним уже само верхнее платье, которое мне презентовал король в качестве жеста доброй воли с его стороны. Так что вес всей конструкции увеличился еще на пару килограммов. Если в старину знатные дамы моего мира носили такой же ужас, я, кажется, начинаю понимать, почему в наше время три сантиметра ниже ягодиц уже считаются приличным платьем. Потому что в таком бальном наряде можно просто умереть!
Стоя перед зеркалом, я ощущала себя не прекрасной принцессой, а рыцарем, собравшимся на смертоносное сражение. Пробить ту броню, которую на меня напялили, можно было только в упор из пистолета, мечом такую штуку не взять. Зато теперь я поняла, почему у платья воротник-стойка и руки закрыты по пальцы, которые в свою очередь затянуты в перчатки из черной лаковой кожи неизвестного мне обитателя местной фауны. Радовало лишь одно в этой ситуации, образ получился просто фантастический.
Теперь оставалось самое сложное – влезть в балетки, которые тут гордо величали туфлями, и не рухнуть носом в пол. А то будет мне вместо встречи с королем свидание с придворным лекарем. Мне приходилось двигаться медленно и плавно. Думая о том, что могу сильно перенервничать к завершению сборов, я уже готова была плюнуть на все и никуда не идти. Останавливало меня только осознание того, что на обратное развоплощение потребуется еще столько же времени, которое я, по сути, потрачу впустую. Пришлось смириться и решительно дернуть ручку двери комнаты на себя.
Глава 19
Собрали нас всех в комнате ожидания, как объявил круглый толстячок, который доставил меня в этот рассадник прекрасных барышень. Всего нас оказалось пятеро. Не густо! Если честно, то я думала, что ожидается грандиозный отбор, где будет в общей сложности едва ли не сотня-другая претенденток на руку, сердце, корону и прочие радости королевского положения. Но в очередной раз реалии этого мира поставили меня в тупик и изменили привычное представление о бытии и насущном. Похоже, это далеко не последний разрыв шаблонов в новом мире.
Я поудобнее устроилась в кресле, хотя с таким количеством ткани на теле можно было и на полу выспаться. Принцессой на горошине я никогда не являлась, так что могла и стоя уснуть, главное, чтобы вокруг было темно и тихо. Но спать тут все равно бы не получилось. Три конкурсантки устроили почти настоящую кровавую войну, даже не увидев еще свой трофей воочию. Вот это я понимаю, стремление к власти и желание прибрать к рукам целую страну. Наверное, на их фоне я смотрелась слишком инфантильно.
Но лезть в эту кошачью свору я не хотела, да и ничем хорошим оно по-любому не закончилось бы. Мне хватило минутного знакомства с королем, чтобы понять, он далеко не псих, да и вообще, все, что я о нем слышала, было сплошной ложью и провокацией. Образ наивного дурачка, пускающего слюни на воротник парадного камзола, мне только предстоит узреть. Потому что вчера он был не просто вменяемым, у него во взгляде сквозила та самая тонкая грань, за которой начинался маньяк и кончался хитрый и расчетливый политик, манипулирующий людьми.
Четыре барышни либо не осознавали этой истины, либо никогда не видели короля за пределами парадного зала. И почему-то я склонялась именно ко второму варианту. Постоянно держать маску на лице не сможет даже подготовленный актер, что уж говорить про человека, который отвечает за жизнь целой страны. Он может играть на публике, но за закрытыми дверями должен быть именно таким, каким я видела его вчера. Ни одного лишнего слова, движения, взгляда. Предельно собранный и холодный. Не принц из сказки, а простой человек, в руках которого оказалось столько власти, что девицам оставалось лишь мечтать и облизываться на него.
