Джава
– А деньги? – напомнил офицер. – У вас же карточку стащили, – он шагнул ближе и, деликатно понизив голос, предложил: – Помочь?
– Не стоит, – Джава улыбнулся, как ему показалось, лучезарно, хотя со стороны его улыбка выглядела скорее вымученной. – Я же Национальный Герой как-никак. У меня право бесплатного проезда на городском транспорте. Пожизненное, причем. Спасибо.
– Медицинская помощь не нужна? – офицер быстро оглядел Джаву с ног до головы. Сержант все стоял в стороне, сердито пиная носком камешки.
– Нет, – Джава улыбнулся еще раз, уже более естественно. Офицер ему определенно нравился. – Сами знаете, старая гвардия не ржавеет…
– Это точно, – охотно поддержал его шутку офицер. – Тогда у меня к вам просьба, – он извлек из нагрудного кармана блокнот, ручку и протянул Джаве. – Автограф можно?
– С удовольствием, – морщась от боли в затылке, Джава привычно и ловко расписался в блокноте и, помедлив, спросил: – Как вас зовут? Я сделаю вам именной автограф.
Офицер назвал свое имя и свою фамилию. Джава быстренько приписал их рядом со своим росчерком и вернул блокнот владельцу. Удивительно, подумал он. Удивительно, что еще помнят. Лестно, что и говорить.
Офицер спрятал блокнот. Он еще раз отдал честь, глядя прямо в глаза Джаве, и вдруг протянул руку. Они обменялись крепким мужским рукопожатием – некогда очень известный, а ныне порядком подзабытый отставной пилот, исследователь Космоса, и обычный офицер воздушной полиции, слуга закона.
– Не сердитесь на моего напарника, – негромко попросил офицер. – Он принял вас за бродягу.
– О чем разговор! – с наигранной бодростью сказал Джава, у которого ощутимо болела коленная чашечка.
– Будьте осторожны, – посоветовал офицер. – И… всего тебе доброго, Герой.
– Спасибо, – ответил Джава вполне искренне. – И тебе всего. И ты береги себя.
Офицер кивнул и, развернувшись, зашагал к геликоптеру. Сержант, глядя в сторону, вяло козырнул, и направился следом за офицером. Джава смотрел, как полицейские размещаются в чреве плоской полупрозрачной «рыбы», пристегиваются ремнями, надевают белые пластиковые шлемы. Потом винты геликоптера начали вращаться, набирая обороты, и геликоптер дрогнул, оторвался от земли и, слегка опустив нос, взмыл вверх, складывая и убирая под брюхо коленчатые «ноги». Из прозрачной кабины кто-то прощально помахал рукой («офицер, наверное», – подумал Джава). Машина сделала вираж, вздымая облака пыли и устремляясь вверх с легким стрекотаньем. Джава проводил ее взглядом, ладонью прикрывая от пыли глаза.
3
Однако, пора и домой, подумал он, не так ли, Национальный Герой? Твоя сегодняшняя прогулка закончилась, скажем так, не совсем обычно. Хотя нет худа без добра – пусть тебя и поколотили одни, зато ты убедился, что тебя еще помнят другие…
До ближайшей станции монорельсовой дороги было около трех километров. Джава, прихрамывая, преодолел это расстояние в сгущающихся сумерках; начали давать знать о себе травмы, сгоряча показавшиеся ему незначительными. Снова влипнуть в историю, подобную случившейся, он не опасался: после такой драки с ограблением, да еще и визита патрульного «винта», вся местная шпана наверняка затаилась на некоторое время. Полицейские не жаловали «сорняков». Ну и ладно… Джава задрал ноющую голову и увидел рельс, вернее, желоб, висящий на десятиметровой высоте и опирающийся на редкие бетонные опоры. Станция располагалась на плоской платформе, на той же высоте. Держась за перила и стиснув зубы (так легче было терпеть боль), Джава вскарабкался туда по крутой железной лестнице. Уже совсем стемнело, вдали зажглись многочисленные огни Города – гигантская россыпь разновеликих светляков. Джава привалился к перилам ограждения. Ждать предстояло недолго, вагончики монора ходили с интервалом в десять минут. И вскоре вдали слева, на изгибе монорельсовой дороги, показался вагончик. Он был похож на гигантский утюг с прозрачной верхней половиной, неярко светившейся изнутри. Джава оторвался от перил и шагнул к краю платформы. «Утюг» подъехал и плавно затормозил. Дверца с легким шелестом отошла в сторону, и Джава шагнул внутрь.
В двадцатиместном салоне были заняты всего три кресла – в середине справа сидел плешивый старик с сердитым лицом, да на задних сиденьях расположилась воркующая влюбленная парочка. Старик покосился на вошедшего Джаву, задержав на нем взгляд дольше приличествующего. Н-да, ну и видок у меня, наверное, после побоища, самокритично подумал отставной пилот. Парочка не обратила на него никакого внимания; им вообще не было дела ни до чего на свете. Остановившись возле автокондуктора, Джава точным движением вставил свой индивидуальный медальон ребром в прорезь сбоку автомата. В медальоне имелась полоска из особого сплава, подтверждающая пожизненное право господина Халилова, Национального Героя Республики, на бесплатный проезд. Автомат щелкнул и зажег изумрудного цвета лампочку. Джава повалился на одно из свободных мест у окна. Дверь вагончика вернулась на место, он плавно тронулся. Водителей в монорах не было, они управлялись компьютерами.
Привалившись пылающим виском к прохладному стеклу, Джава смотрел на проплывающий внизу пейзаж; у него возникла иллюзия полета на небольшой высоте. «Дикая» зона побережья осталась позади, внизу поплыли огни пригорода. Как раз в это самое время вагончик, следуя изгибу монорельса, описал широкий плавный полукруг. И Джава увидел внизу гигантскую, лежащую на боку чашу антенны Дальней Космической Связи, а невдалеке от нее в тусклом свете редких фонарей виднелась маленькая человеческая фигурка. Кто-то, облаченный в длинный поблескивающий плащ, рылся в переполненных мусором баках.
Монор набирал скорость. Мысли Джавы вернулись к офицеру полиции. Надо же, помнит… Ну да, ровесник ведь. Да и что тут удивительного, в конце концов? Двадцать лет назад имена Джавы и трех его друзей были известны чуть ли не всему миру, а уж в этой стране они были известны каждому, от мала до велика. Тогда, двадцать лет назад… Импульсный планетолет «Насреддин Туси». Четверка отважных парней, уроженцев этой республики, решивших прославить родину своим неожиданным броском к Юпитеру… Был во всем этом элемент какого-то дерзкого вызова – доказать всему миру, супердержавам, в частности, что их страна – это не только нефть и газ, памятники старины, ковры и фрукты… И, несмотря на то, что экспедиция окончилась неудачей, более того, она завершилась трагически и на Землю вернулись не все – слава этих ребят была сравнима разве что со славой Юрия Гагарина. Президент страны удостоил их правительственных наград и звания Национального Героя, их любили и осыпали почестями, о них слагали песни, писали статьи и книги, снимали фильмы… А теперь? Джава невесело усмехнулся.
Монор подъезжал к Городу. Вагончик на остановках постепенно наполнялся людьми. На Джаву никто не обращал внимания.
Вскоре монор въехал в Город.
4
Когда Джава добрался до дому, было около одиннадцати часов вечера.
Обнесенный узорчатой стальной решеткой двухэтажный особняк, в котором жил отставной пилот, располагался на тихой зеленой улочке, по соседству с такими же особняками. В неярком свете уличных фонарей Джава подошел к воротам. В камень правой вереи[1] примерно на уровне груди было вмонтировано круглое матовое око Домашнего Стража. Джава поднял правую руку ладонью вперед и подождал несколько секунд; он ощутил на коже ладони знакомое покалывание – это невидимые глазу лучи идентифицировали его личность по папиллярному узору. Матовое око слегка засветилось, раздался мелодичный звон. Домашний Страж отворил ворота.
По вымощенной плитами дорожке Джава прошел ко входу в здание в форме куба со сглаженными гранями – мимо кустов по сторонам дорожки, мимо мерцающих в траве разноцветных светильников, мимо смутно белеющих в темноте цветов, под пение сверчков и комариный звон. Двери особняка приветливо распахнулись, внутри вспыхнул яркий свет. Посреди квадратного холла стоял тот, кто дистанционно распахнул двери дома для Национального Героя и зажег ему освещение.
– Добрый вечер, Джава, – послышался тихий голос.
– Добрый вечер, Голем, – устало отозвался отставной пилот, поднимаясь по ступенькам крыльца.
Голем был роботом с очень интересной судьбой. Он принадлежал к поколению МАРов, мобильных автономных роботов. Почти столетие назад МАРы были созданы одной из крупных европейских технических фирм в военных целях: они готовились для боевых действий в зонах возможных атомных ударов и предназначались для уничтожения живой силы и техники противника. Три закона роботехники, придуманные некогда блестящим ученым и писателем Айзеком Азимовым, в основе которых лежал принцип непричинения роботом вреда человеку, так и остались красивой и наивной мечтой. Повинуясь полученному заданию, любой из МАРов способен был взорвать вражеский танк, блиндаж, склад боеприпасов или жилой дом, и запросто мог застрелить, сжечь и зарезать любого человека, будь то солдат противника, старик, женщина или ребёнок. Впрочем, тот же самый МАР, напрочь лишённый инстинкта самосохранения, в любую минуту мог стать камикадзе, был бы приказ. Позднее, когда стало ясно, что эпоха войн невозвратно уходит в прошлое, зато на смену ей приходит эпоха техногенных и экологических катастроф, МАРов круто перепрофилировали. Они стали спасателями и ликвидаторами. Они заменили людей на самых опасных участках деятельности, и кто знает, сколько тысяч или даже миллионов человеческих жизней было сохранено благодаря роботам, которых первоначально задумали как убийц и разрушителей.
Потом настала эпоха Большой Космической Экспансии, и МАРов стали включать в составы межпланетных экспедиций и использовать на борту многочисленных планетолетов.
Робот, встречающий сейчас Джаву в холле, был одним из тех двух МАРов, которые участвовали в рейсе «Насреддина Туси» к Юпитеру; именно он тогда и уцелел. Несколько лет спустя после экспедиции Национальный Герой Джаваншир Халилов совершенно случайно узнал, что данного робота собираются списать в утиль по причине преклонного возраста, выработки ресурсов и изношенности частей и узлов; его ожидала мартеновская печь. Внезапно, сам не зная почему, Джава попросил тех, от кого это зависело, об услуге: пусть робота спишут, но не уничтожат, а подарят ему. Или продадут, как угодно. Те, от кого это зависело, удивились, но охотно пошли навстречу прославленному пилоту. Робот был доставлен ему прямо на дом, в специальном контейнере для перевозок, который какой-то шутник перевязал широкой голубой лентой. Это был подарок Герою. Позднее Джава не раз задавался вопросом – почему, собственно, он так поступил? Но так и не нашел однозначного и вообще вразумительного ответа. Просто ему так захотелось, и все тут. Что-то толкнуло его на этот поступок, что-то не поддающееся логике. Скорее всего, тут сыграл роль целый ряд причин. Основополагающей же причиной была, скорее всего, обычная сентиментальность (Джава не был лишен известной доли сентиментальности; говорят, ей подвержены в той или иной степени почти все космопроходцы, и это якобы является психологическим следствием их опасной профессии; какой-то остряк из числа журналистов даже назвал сентиментальность «профессиональным заболеванием астронавтов»). Впоследствии Джава в многочисленных своих интервью уверял, что просто не мог смириться с подобным фактом – чтобы робота, который был почти что полноправным членом легендарной экспедиции и делил с ним и его друзьями все трудности и опасности полета, будучи готовым в любой момент заменить людей, прикрыть их и даже пожертвовать собой ради них… короче говоря, он просто не мог-де допустить, чтобы такого добра молодца взяли да и отправили на переплавку, в геенну огненную для роботов; это было бы крайне несправедливо. Что ж, в этих высказываниях была известная доля истины. Джава заново перебрал и отладил все узлы, подновил корпус и оставил робота в своем доме. И нарек его Големом.[2]
Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «ЛитРес».
Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.
Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.
Примечания
1
Верея – один из двух деревянных, каменных или металлических столбов, к которым привешиваются створки ворот (здесь и далее примечания автора).
2
Голем – сказочное существо, созданное из глины и одушевленное средневековым алхимиком Бен Бецалелем; предназначался для охраны королевской казны и лабораторий. Считается одним из первых прообразов робота в мировой литературе.
Вы ознакомились с фрагментом книги.
Для бесплатного чтения открыта только часть текста.
Приобретайте полный текст книги у нашего партнера:
Полная версия книги