Стаи. Книга 1

Элан, ждавший не такой тёплой встречи (свалившийся на голову живой балласт мог, по его мнению, вызвать лишь раздражение у экипажа), впал в ступор, гадая, что может стоять за учтивостью капитана. Конечно они земляки, но всему есть предел. Ольга вела себя более расковано, взяв в оборот бравого космического волка:

– Я Ольга. Спасибо, всё прекрасно! Весёлый и разговорчивый тип со мной – Элан. – Разговорчивый тип был нем, как рыба, и весел до угрюмой сосредоточенности карпа, решающего сложнейшую задачу по выживанию. – Его немного смущает Ваше радушие и гостеприимство. Не обращайте внимания на его привычку вечно раскапывать подоплёку чужого поведения – это не от дурного воспитания, просто сказывается профессиональная подготовка.

– Разведчик? – Серов явно уловил юмор и решил поддержать шутку.

– Хуже, идеалист с замашками спасителя Вселенной.

– Вы не тушуйтесь, чувствуйте себя как дома.

– Простите, капитан, – у немого обитателя подводного мира, наконец, прорезался голос. – Благодарю за гостеприимство. Просто, нас Вам… э-э-э… как бы навязали, я извиняюсь за доставленные неудобства…

– Что Вы! – Максим Олегович явно не играл на публику. – Большая радость встретить в столь далёких краях не просто земляков, а ещё и людей, которым мы обязаны своим присутствием здесь!

– В смысле?

– «Пегас» построен во многом благодаря финансовой поддержке ИБиСа.

– Вот оно как, тысячу раз прошу пардону, просто название корабля все преподносили не кириллицей, и я решил, что это не тот.

По мостику покатились сдавленные смешки. Он отнюдь не был пустынен. Полдюжины терминалов съедали изрядный объём, за четырьмя из них сидели люди, в том числе одна женщина, усиленно колдуя над сложнейшими приборами. Обзорные экраны демонстрировали все красоты окружающего пространства, в правом нижнем углу даже виднелся краешек планеты.

– Вы наверно устали. Пройдите в каюту номер одиннадцать, она ваша. Отправляемся через шесть часов восемнадцать минут, советую отдохнуть.

Серов тактично дал понять, что у него дел по горло, и парочка, откланявшись, удалилась, отказавшись от провожатого – все корабли строились по типовому проекту, а требования по стандартизации космической техники были во истину драконовскими.

Каюты экипажа все были одинаковые, как телеграфные столбы, четыре на три метра и два с половиной в высоту, на двух человек. Довольно широкие, складывающиеся к стенам, кровати больше походили на натянутые как струна гамаки – при создании корабля шла борьба за каждый кубометр пространства и килограмм веса, но об эргономике старались не забывать. Стол и стулья так же убирались в ниши. Панорамный экран создавал эффект балкона, с которого можно было полюбоваться звёздами, так что было весьма уютно. Над головой вдоль стен – полки для личных вещей. Встроенный компьютер, связанный с базой корабля, открывал доступ к несчётному количеству фильмов на всевозможные темы, обучающим программам и прочему без конца и края: можно хоть развлекаться, хоть высшее образование получать, если полёт долгий.

Настроя на просмотр не было, Элан ощутимо вымотался, и надо было попробовать поспать. Но Ольга почему-то решила учинить допрос именно сейчас:

– ИБиС финансирует космическую программу?

– Нет. Здесь проблема иного плана. Она больше касается… Это не объяснишь парой слов.

– Расскажи поподробнее.

Элан лёг на Ольгино место и пристроил голову ей на колени.

– Понимаешь, нам очень нужны корабли, способные выполнить функцию… э-э-э… скорой помощи при чрезвычайном происшествии на любой из планет. У Новой России есть собственная верфь, как и положено развитой системе. Но мощность космической промышленности не такая большая, и отвлекаться на задачи кроме Федеральной программы не получается. А «неотложки» имеют специфическое устройство грузовых отсеков и возможность трансформации под самые неожиданные задачи. Стандартные звездолёты не совсем, а чаще совсем не соответствуют нашим запросам – слишком нерационально используется объём, и корабли уходят в полёт с откровенным недогрузом, за что уже не раз летунов гладили против шерсти. Выход нашли в коммерческих заказах: проект, постройка и сдача в эксплуатацию двух единиц осуществлялась на Земле, как системе, совокупная мощь которой по постройке кораблей равна десятку других миров вместе взятых. Один строился в Омске, второй в Сталинграде. Деньги выделил и бюджет, и ИБиС, примерно сорок на шестьдесят. Были другие, хм, спонсорские взносы, и на «Пегас» в том числе.

Элан во всю зевал, а Ольга поглаживала его волосы.

– За каждый успешный проект, помогающий сделать большой шаг в развитии экосистемы планеты-заказчика, мы очень хорошо получаем. Много тратится на собственное развитие института, но немало и остаётся. У меня лично, например, первый заработок был миллион сто тысяч с хвостом. А что с этими деньгами делать? Построить замок с золотыми унитазами, купить яхту, сто роскошных авто, завести сто любовниц, и прожигать здоровье на бесконечных пьянках, отсчитывая бесцельно прожитые дни? Фу, это отвратительно! Мы вкладываемся либо в собственные проекты, либо помогаем Родине в чём-то.

Он уже явно вырубался, но героически продолжил:

– Я не хвастаюсь, честно, просто это норма поведения. Признаком состоятельности человека считается его труд на благо цивилизации… Зажиточности – библиотека, не электронная, а с настоящими, живыми книгами, с любовью и знанием дела подобранная, подразумевающая фактическую образованность в целом ряде областей. Богатство, от слова Бог, а не от словосочетания «куча барахла».

Элан провалился в мир грёз. Ольга сидела в той позе, в которой её настиг неожиданный поступок эволэка. Она так и застыла, баюкая его голову на коленях, пальцы чуть касались короткой стрижки, и парень, доверчиво уткнувшись носом ей в живот, мирно посапывал. Может, ему сейчас снился родной дом и семья, а может «Сталинград», на борту которого, киборг не сомневалась в правильности своего предположения, он спешил когда-то на помощь попавшему в беду Измеру, ставя без колебаний на кон свою жизнь и свой разум ради спасения совершенно не знакомых ему людей с планеты, затерянной в непроглядной тьме галактического рукава.

Люди действительно стали другими. Бескорыстное желание сделать что-то по-настоящему важное и полезное, наконец, всё быстрее брало верх над эгоизмом. Даже личные успехи направлялись в лоно созидания, не калеча больше душу, позволяя реализовать заложенный потенциал и достигнуть чего-то большего, чем простого накопление денег и материальных благ. Общество Новой России сумело дать каждому желающему неповторимую эйфорию творца, в чьих руках оказалось будущее всей освоенной Вселенной. И нечего было мерзавцам, скучающим по старому мироустройству, противопоставить этому чувству значимости и важности каждого дела.

Ольга знала, что, не колеблясь, отдаст теперь жизнь за таких людей, и установки в её электронном мозгу тут были абсолютно ни причём. Главный критерий в формировании базового восприятия мира у класса «А» заключался именно в том, что таких установок в её голову никто специально не закладывал. Она должна была решить для себя всё сама.

* * *

«Пегас» не спеша рассекал Великую Пустоту, удаляясь по гигантской кривой от плоскости эклиптики системы Неагев. Алкиона уже давно осталась за кормой, и только мощные телескопы межзвёздного странника могли найти её в пугающей своими необъятными просторами бесконечности. Неспешность, конечно, была относительной, измеряясь величиной двести километров в секунду. Но кораблю требовались сутки, чтобы отойти на минимально безопасное расстояние для запуска фотонного двигателя.

Элан и Ольга, с разрешения, разумеется, устроились в верхнем блистере астрономической сферы, сбоку от телескопа, лицом к корме. Скафандры, путы кресел, невозможность в ближайшие пять часов ни размяться, ни нормально поесть, не портили им настроения. Затаив дыхание, они ждали. Положенные сутки полёта на планетарных моторах истекали через несколько минут.

Свет далёкой звезды бросал резкие тени на корпус, одни части конструкции выставляя напоказ вплоть до мельчайших подробностей, другие окутывая непроглядной тьмой, словно пытаясь спрятать от незваных наблюдателей. Покрытое изнутри специальным жаропрочным сплавом сопло-зеркало снаружи всё иссиня-чёрное, терялось на фоне космического пространства, но окантовка двух третей её окружности сияла так, будто за звездолётом неотступно следовала луна, почти полностью скрытая невидимой планетой. Это чудо техники способно одинаково хорошо фокусировать и длинноволновое, и коротковолновое излучение, заметно увеличивая КПД силовой установки.

Плазма вышла первой. Огненный вихрь, не издавая ни звука, вырвал из лап темноты звездолёт целиком, демонстрируя всем желающим стремительные обводы, мощь и несокрушимость бронированной громадины, а через миг в корме рукотворным солнцем вспыхнул исполинский фотонный факел. Невообразимый по красоте огненный хвост стремительно захватывал пространство за взявшим с места в карьер кораблём. Через считанные минуты «Пегас» уже казался песчинкой, по недоразумению оказавшейся на пути необузданной стихии, отчаянно пытающейся спасти свою жизнь в стремительном бегстве.

Перегрузка всё сильнее давила, стараясь вырвать два хрупких тела из объятий кресел. Парень и девушка просто повисли на ремнях, не замечая нарастающей тяжести, с неприкрытым восторгом впитывая красоту полёта этой искусственной кометы.

Элан летел уже четвёртый раз за свою недолгую ещё жизнь, но первые два путешествия он был «неадекватен», а на борту «Скитальца» почти всё время провёл в пассажирской каюте. Так что особых впечатлений не получил. Но сегодня всё было иначе. Открыв рот от изумления, он не мог оторвать глаз от происходящего действа, только сейчас поняв всю глубину и правильность пословицы: лучше один раз увидеть, чем сто раз услышать. Свет заливал блистер, проникая в самые потаённые уголки, и он мог видеть свою подругу только как темное пятно в этом буйстве энергии.

Пламя, словно радуясь обретённой свободе, отбрасывало от себя скорлупку кораблика, и тот безудержно нёсся вперёд, с каждым часом приближаясь к заветной субсветовой скорости. Раскалённый до невообразимой температуры хвост достиг чудовищной длины, окончательно потеряв счёт миллионам километров, отвоеванным у ледяного вакуума.

Но разгон до скорости света был только первым шагом на пути к другой звезде, ибо пробить вакуум лишь за счёт динамического давления звездолёта очень сложно. Гиперпространство – это область глубокого микромира, где нет ни пространства, ни времени. Аттообласть, А-область. Сжать корабль до таких габаритов, естественно, невозможно, и надо на короткое время увеличить А-область до соответствующих размеров, уничтожив макроструктуру пространства, получить абсолютный А-вакуум, свободный от микроструктуры пространства и вакуума, его элементарных частиц.

В расчётной точке импульсный взрыв релятивистского аккумулятора – РАЭ – высвободил невероятный по силе поток энергии, полностью разрушивший структуру пространства. Мощнейшее магнитное поле очистило нужный объём от микроскопического мусора, и «Пегас», влетев на полном ходу в А-вакуум, исчез из нормальной метрики.

Корабль словно завис, его безудержный бег сменился на обманчивую статику. Естественно, он не стоял на месте, но вселенского масштаба фейерверк сменился абсолютной чернотой, лишённой россыпи звёзд и праздника света.

Созерцать стало особо нечего. Пройдя шлюз, они с удовольствием сняли громоздкие доспехи и отправились на камбуз. Иригойкойя был мокрый от пота, как после марафонской дистанции. По нормальному, надо было бы переодеться, но природная храбрость допускала риск простудиться, но зато не умереть от недоедания.

По обыкновению, команда, а точнее смена из семи человек, уже собралась на трапезу. Гостям предоставили место за общим столом, нравы на борту царили довольно либеральные, никто не кичился своей значимостью.

– Элан, тебя прыжок в А-область никогда не впечатлял? – Ольга уже приступила к уничтожению съестных запасов.

– Страшно и непонятно. Что находиться по ту сторону мира толком никто не знает, хотя споры идут очень жаркие. – Он хихикнул, говорить и есть одновременно не получалось. – А иные учёные мужи в своём противостоянии зашли так далеко, что на конференциях демонстративно не разговаривают друг с другом!

Компания чуть не покатилась по полу от смеха.

– Ты меня разыгрываешь?!

– Серьёзно, сам видел! Вопрос ведь не праздный!

– Ты имеешь в виду «Чёрные цветы»? – вступила в разговор очаровательная блондинка-астронавт, Инга.

Элан кивком подтвердил правильность мысли.

Ещё одна загадка Вселенной. На эти странные корабли Человечество впервые наткнулось ещё на заре колониальной эры. Молчаливые исполины, длиной до двадцати километров и диаметром до двух, чем-то похожие на множество бутонов, нанизанных на общий стебель, уже восемнадцать раз попадались на глаза астронавтам в самых разных частях освоенного космоса.

– Они не желают вступать в контакт, пропадая из нормального пространства, как только проявляющий любопытство звездолёт пытался сблизиться. – Парень был в курсе, тайна загадочной цивилизации не прошла мимо его любознательности. – Ведут себя неагрессивно, но такие явные попытки избегать близкого знакомства настораживают.

– Интересно, что их уход в гиперпространство никогда не сопровождался ни предварительным разгоном, ни чудовищным выбросом энергии, как у земных кораблей, что даёт основание допускать иные, менее энергоёмкие, способы достижения сверхсветовых скоростей. – Ольга, как всегда, сама рациональность. – Было бы здорово отказаться от РАЭ – какая экономия!

Вообще-то термин «релятивистский аккумулятор» – это из области теоретической физики XX-XXI веков, но название прижилось, упорно не желая отмирать.

– А кто даст гарантию, что они уходят в другие области нашей Вселенной? – Элан был в своём амплуа, подтверждая репутацию создания не от мира сего. – Может их тихое испарение этим и объясняется?

– Не сползай на околонаучный трёп. – Киборг тоже не могла перестать быть собой.

– Как скажешь. Но игнорировать наличие мощной цивилизации в любом случае глупо. Она может быть гораздо сильнее человечества, и пока мы не наступаем ей на пятки, им наше существование может быть не в тягость. А если интересы пересекутся всерьёз? Начнётся война…

– Галактика большая, места хватит всем. – Довольный, как сытый кот, инженер-механик, кажется Кирилл, оторвался от еды и вставил резонный аргумент. Разговор быстро захватывал внимание всей аудитории. – Кроме того, ни на одной обследованной планете, а их уже сотни, нет цивилизации с таким уровнем развития, как «Цветы». Может это просто дальняя разведка?

– Боевые действия в космосе – бред фантастов! – Ольга тоже не унималась. – Каждый полёт слишком дорог и должен приносить огромную пользу в долгосрочной перспективе, иначе – тупик, бессмысленное разорение. Ты же летел на Алкиону за мной через две системы, а почему?

– Нормальные герои всегда идут в обход! – Элан пытался отшутиться, но усилия пропали в туне.

– Дело в том, любимый, что каждый килограмм груза, проделавший путь между системами, становится не то, что на вес золота! Его стоимость вообще трудно поддаётся оценке. Ты летел кружным путём, так как другого выбора просто не было – рейсы кораблей между мирами диктует жёсткая необходимость.

– Золотая моя, ты же сама признаёшь, что полёты «Чёрных цветов» менее энергоёмки, возможно, на порядки! – Оппонент не собирался сдаваться. Их перепалка вызывала смешки у команды.

– Не факт. А вдруг они используют иные виды энергии? Ведь было время, когда люди не подозревали о термоядерном синтезе, о невидимых глазу электромагнитных волнах? Вдруг и мы не всё ещё знаем или упустили что-то очень важное?

– Околонаучный трёп, – Элан с наслаждением пустил в ход её же оружие.

– Хорошо, но звездолёт, несмотря на кажущуюся мощь, слишком сложная, а потому уязвимая машина. Надо быть безумцем, чтобы использовать столь дорогостоящую и хрупкую технику для боя!

– Верно, развитая система строит один «прыжковый» корабль примерно десять лет, параллельно идёт накопление антиматерии хотя бы на пару-тройку полётов. Даже если «Черные цветы» используют иные принципы перемещения в пространстве, космический флот всё равно остаётся слишком дорогой областью. Попытка использовать его в качестве военной силы автоматически ставит цивилизацию, как бы могущественна она ни была, на край пропасти. – Инга, второй пилот, разила без промаха.

– Лучше расскажи, что такое Океанес? Почему вы ассоциируете его с рекой? – Кирилл резко перевёл разговор в другое русло, обсуждать приевшуюся астрономию и астрофизику явно никто не хотел. Все присутствующие обратились в слух.

– Потому, что это действительно река, – чисто человеческая привычка начинать с последнего вопроса Элана не смущала. – По крайней мере, течение времени в ней ощущается… э-э-э… в реальном масштабе. Можно за одно погружение продолжительностью пару месяцев прожить там целую жизнь. Поэтому и ассоциация берётся с подвижной средой. Ты действительно как бы плывёшь в мощном течении, вот только вернуться не всегда получается.

Он ковырял вилкой содержимое тарелки, создавая неописуемую мешанину органики, от невесёлых воспоминаний аппетит пропал.

– Я во втором погружении еле выкарабкался назад, четыре месяца, хм, плавал…

– Чем дольше погружение, тем сложнее вернуться? – Инга не очень интересовалась переменой настроения собеседника, зато очень интересовалась его работой.

– Если Вы про возвращение разума, то нет, прямая связь часто отсутствует. Это тяжело для тела, когда сознание где-то бродит, а поддержание физической оболочки обеспечивается системами, по сложности не уступающими тому, что используете вы. Чем дольше ты в контакте, тем тяжелее процесс реабилитации организма.

Ольга с беспокойством смотрела на него, но он подмигнул ей и принялся за еду.

– А разрушение сознания происходит не по временной зависимости. Тут весь вопрос в том… – говорить с набитым ртом было не только неприлично, но и очень неудобно, приходилось глотать, почти не жуя, – что надо создать живое существо, в корне отличающееся от тебя самого, а для этого надо стать им, тем, чем ты не являешься, не был никогда. Это настоящий капкан для психики. Ты настолько увлекаешься жизнью своей ментальной проекции, что заставить себя вернуться назад бывает очень тяжело. Чем выше организация существа, над которым ты работаешь, тем интересней быть им. Попавшийся в ловушку зверь, может вырваться из стальных зубов, но, только потеряв лапу, а мы теряем самих себя. Оторвавшийся разум невозможно ни найти, ни вернуть назад в тело. Он навсегда остаётся там.

– А при работе с растениями? Вы ведь этим занимаетесь? – Допрос уже был перекрёстным. Дмитрий, длинный как каланча врач лет тридцати пяти, жадно впитывал информацию.

– Низкая организация не менее опасна, именно из-за примитивности, – Элан явно решил не строить шекспировской трагедии из беседы и продолжал, заметно приободрившись. – Поэтому «ботаники» у нас составляют большинство. Но психологически им легче, заметно. Родился туп, как дерево, и вырос баобабом!

Дружный залп смеха перекатывается по камбузу, получив новый импульс – Кирилл, прилагавший титанические усилия, что бы удержать в трясущихся от коликов руках поднос, весь уставленный стаканами с соком, быстро терял контроль над конечностями. Тряска усиливалась с каждой секундой, грозя катастрофой, а комизм ситуации только подливал масла в огонь всеобщего веселья. Ольга стрелой сорвалась с места, выхватив бесценный груз у горе-официанта. Кирилл, не имея больше тормозов в форме ответственности за судьбу товарищей, рухнул на стул, содрогаясь от приступов безудержного хохота.

Кое-как успокоившись, компания снова взялась за старое.

– Так вы занимаетесь чем-то определённым, одни – растениями, другие – животными? – спросила Лариса, стриженная под мальчика миловидная брюнетка, оператор силовых систем. Утирая слёзы веселья салфеткой, она, тем не менее, уже удостоила своим вниманием второе блюдо. В руках этой ещё по сути девчонки лет под тридцать и находилась вся мощь РАЭ.

– Часто да. Все эволэки делятся на кланы: флора, наземные животные, водоплавающие, и воздух. Я отношусь к последним. Но если надо, то любой может сработать в смежных областях – это не трудно, так что, распределение скорее формальность, просто отображающая твою наиболее сильную стезю.

– Ты сам-то работал в смежных областях? – Снова задала вопрос повелительница электромагнитной стихии.

– Да. У меня два проекта – воздух, оба тандемы, то есть создание одновременно двух существ составляющих единую биологическую цепочку. Первый – что-то вроде летучей мыши-крылана двух видов для опыления гигантских цветов планеты Форрел. Один вид равнинный, второй для высокогорья. Выводить единый тип под две во многом разные среды обитания оказалось нерационально – за универсальность слишком дорого пришлось бы заплатить, в переносном смысле этого слова. Второй – «неотложка» на Измере, насекомое – бабочка, плюс птица. А вот третья работа – хрящевые плоские рыбы, для бесчисленных мелких солёных озёр северо-восточной части южного континента родной планеты.

– Он единственный эволек, который может работать одновременно над двумя разными существами. – Ольга уже была в курсе. – До него такое не удавалось никому.

Она взлохматила его волосы, а парень, даже не пытаясь скрывать чувств, только что не замурлыкал, довольный таким вниманием к своей персоне.

– Почему второй контакт с Океанесом был тяжелее всего? – Инга подала кусок хлеба, и Иригойкойя с благодарностью его принял, древняя русская традиция пережила лихие столетия.

– Проект для Измера был во многом спонтанным, разработан, что называется, на ходу. Видимо поэтому прошёл со сложностями – меня никак не могли вытащить, пришлось везти на неотложке, то есть «Сталинграде», прямо на планету-заказчика, а уже там выводить из погружения. Жуть мировая… – его аж передёрнуло.

– Не самые приятные воспоминания? – Лариса вся прониклась сочувствием.

– Дело не в том, что мне было плохо, просто такие полёты не практикуются. Все технические моменты до этого случая отлаживались всегда на Новой России, а заказчику доставлялась, ну, готовая продукция, зверушки то есть. Работники ИБиСа ведут то, что называется сопровождением, – комплекс мер по доставке, отслеживают адаптацию и развитие популяции. Мы не бросаем своих питомцев на произвол! Но эволэк остаётся в ИБиСе, а тут я начал отплясывать такие коленца и всех поставил на уши! Раньше эволэков в погружении никуда не возили даже в пределах родной планеты, а одного упрямца пришлось тащить в другую систему! Вот тут и тарарам начался!

– Могу себе представить, – Дмитрию его профессиональное воображение нарисовало явно не одну незабываемую картину. – Ваше психическое состояние вряд ли было даже отдалённо адекватным, прошу прощения.

– Не за что извиняться, доктор. Вы правы на все сто, эволэк в контакте с Океанесом – это не то зрелище, которое стоит смотреть, не имея специальной подготовки. Бедные наши кураторы, что им приходится испытывать…

– И ты приготовил мне именно такую судьбу. – Ольга имела вид пророка, неосторожно заглянувшего в своё будущее, наполненное страданием и безотрадным существованием. – Бессердечный ребёнок.

– Прости, любимая, – он поднялся и обнял её. – Твой путь был предопределён с самого начала. Не знаю, как мне искупить ещё не состоявшуюся, но обреченную на появление вину перед тобой?

Киборг, видя его желание уйти отдыхать, шесть часов наблюдения за полётом корабля не прошли даром, тоже встала.

– Пойдём, что-нибудь придумаю, когда всё это случится.

* * *

«Пегас» вышел в нормальное пространство в двух часах лёта от цели – остановка в системе звезды Аврора-2 не предусматривалась, а груз и пассажиры отбывали на челноке «Капитан Щербаков». Тормозить звездолёт, а потом снова разгоняться до двухсот пятидесяти тысяч километров в секунду было не рационально, мягко говоря, поэтому корабль-носитель продолжит путь, снова уйдя в А-область, а межпланетник своим ходом доберётся до цели.

Задача его кибер-пилота непроста – надо за короткий промежуток времени погасить субсветовую скорость, но так, чтобы её запас позволил догнать планету. Чем-то похожее на самолёт двухсотметровое тело оторвалось от «Пегаса» и, едва отойдя на несколько десятков километров, полыхнуло реверсом плазменных двигателей (учитывая начальную скорость, каждая минута была на счету) и стало быстро отставать от своего большого брата.

Не сильно избалованный передовыми достижениями техники «Капитан Щербаков» превратился в полигон для испытания нервов и выносливости пассажиров. Хотя кресла были повёрнуты спинками к носу, благодаря чему перегрузка воспринималась легче, чем при разгоне «Пегаса», многочасовая пытка не обещала никакого удовольствия, несмотря на щадящий темп торможения. Особенно с учётом того, что прошлое продолжительное ускорение довелось перенести всего два дня назад – немыслимое число световых лет отделяющее Алкиону от Новой России уже давно перестало быть непреодолимым препятствием. «Прыжковые» звездолёты по проторенным тропинкам легко перемещались от одной звезде к другой, хотя расход энергии на каждый полёт был воистину астрономическим, выражаясь цифрами в десять, Небеса знает, в какой степени Ватт.