– С Лартом все понятно. А вы почему здесь?
– Окружить его магическим барьером мы не можем – Терц насторожится. Поэтому обычно мы отираемся где-нибудь поблизости, чтобы в случае чего успеть подстраховать Ларта. Но сегодня утром его впервые пригласили в дом герцога. Туда мы последовать за ним не можем. Поэтому мы сидим здесь и ждем, когда он и герцогиня отправятся на послеобеденную прогулку. Тогда мы к ним присоединимся.
– Джулиан, не проще ли было бы тебе охмурить герцогиню? Она в тот же вечер уже была бы в твоей постели.
Винтер польщенно улыбнулся, но, не заостряя на этом внимания, ответил по существу:
– Возвращаюсь к вопросу использования магии: Терц может меня почувствовать как колдуна. Появление мага рядом с его женой будет выглядеть более подозрительно, чем появление человека. Поэтому вызвался Ларт.
– План долгосрочный, но неплохой, – отозвался Мэтьюз. – Берегите Ларта. Вы очень уж подставляете его под удар. Проблемы есть?
– Есть, – не отрицал Винтер. – Герцогиня Терц очень набожна. Она много времени проводит в церквях, и Ларт, соответственно, с ней. Мы не можем последовать за ними туда, а Арен – может. Если он заподозрит Ларта, там он сможет сделать с ним что угодно.
– Пусть с ними идет Морис.
– Он так и делает. Но много ли он противопоставит колдуну в случае нужды?
– Не недооценивай Мориса.
– Вы же сами просили беречь Ларта.
Взгляды Джоуна и Винтера схлестнулись: во взгляде первого читалось предупреждение, во взгляде второго – вызов. В вопросах касательно личности Мориса начальник и своенравный подчиненный всегда расходились.
– Джулиан, если бы с Квентином что-то случилось, ты бы отдал жизнь, чтобы спасти его?
– Почему вы спрашиваете?
– Потому что Морис скорее отдаст свою жизнь, чем позволит причинить Ларту вред.
Джулиан и Квентин переглянулись.
"Что, неужели такая любовь?" – спрашивали их глаза друг у друга.
– Я разговариваю с вами об этом, потому что ваши пары в чем-то похожи, – добавил Мэтьюз, поднимаясь. – До встречи. Я полагаюсь на вас.
Он ушел. Джулиан еще смотрел ему вслед, когда Квентин тоже встал из-за стола и тихо проронил, словно запоздал с ответом начальству:
– Похожи? Только не в вопросах жизни и смерти.
– Я рад, что ты не обольщаешься на свой счет, – Винтер метнул быстрый взгляд на подельника.
– Дело не в твоем безразличии к моей жизни, а в ценности твоей. Таких, как я, рядом с тобой может быть много. Я же, сколько ни жил, не встретил никого подобного тебе. И две мои жизни не стоили бы одной твоей.
