Ритм войны. Том 2

– Светлорд Благословенный Бурей!

– Тихо, – сказал Каладин, пересекая комнату и приоткрывая дверь, чтобы выглянуть наружу. – Тебе нужно спрятаться. Когда они придут и спросят – ты меня не видел.

Коридор снаружи был пуст, и Каладин почти точно знал, где находится. Этот короткий путь полностью обошел блокаду. Он надеялся, что такой расклад собьет с толку солдат, когда они попытаются выследить его. Каладин двинулся было к двери, но столяр схватил его за руку:

– Сияющий, как же так? Как ты все еще сражаешься?

– Так же, как и ты. День за днем, думая только о следующем шаге. – Он взял столяра за запястье. – Не дай себя убить. Но и не теряй надежды.

Тайленец кивнул.

– Прячься, – сказал Каладин. – Они придут искать меня.

Он выскочил наружу и присоединился к Сил. Примерно через десять минут бега справа раздались крики, но никто не выскочил наперерез, – значит, понял Каладин, они решили, что он направился в сторону парадной лестницы, ведущей в подвал. Наверное, подумали, что Сияющий пытается освободить королеву или добраться до самосветной колонны.

Их ошибка позволила ему пробраться дальними тропами, не встречая никаких патрулей, пока он наконец не приблизился к атриуму. Ему удалось пересечь весь этаж, но теперь он так углубился в башню, что, по сути, оказался в окружении.

Свет привел его к северной стороне, через несколько жилых коридоров, где под дверями виднелся свет. Комнаты рядом с атриумом и его огромным окном пользовались спросом – здесь люди могли видеть солнечный свет, а сам атриум имел легкий доступ к лифтам и был в целом теплее, чем периметр.

Здесь было неестественно тихо – возможно, из-за комендантского часа. Каладин привык к тому, что в атриуме все время слышались разговоры людей и слабый лязг лифтов. Сегодня вокруг царила тишина. Он крался по указанному спреном маршруту, гадая, когда же наткнется на засаду. Несомненно, кто-то понял его замысел. Конечно, они будут…

Увидев впереди яркий свет, Каладин остановился посреди коридора. Он мог поклясться, что добрался до самого дальнего края башни, где находилось огромное стеклянное окно, выходящее на восток. Здесь не было комнат, и все же впереди и справа от него через какое-то отверстие проникал лунный свет.

Он медленно приблизился и обнаружил место, усыпанное щебнем. В стене взломали потайную дверь; заглянув в нее, Каладин увидел короткий туннель, выходящий в пустоту. Это и впрямь была восточная, плоская стена Уритиру. Потайной коридор, ведущий к горным просторам, выглядел старым.

Здесь обнаружился Преследователь – стоял вместе с еще одной Сплавленной и осматривал странное устройство в конце короткого коридора, у самой границы пустоты. Светящийся сапфир размером со светсердце ущельного демона, на постаменте. Механизм был покрыт кремом, поскольку пробыл здесь очень долго, и Сплавленным пришлось взломать корку грязи, чтобы добраться до самосвета.

Каладин сообразил, что происходит. Как следовало из сбивчивых объяснений Сородича, узел для защиты башни поместили там, где он мог естественным образом подзаряжаться от Великих бурь, когда они достигали этой высоты. Незнакомая Сплавленная была рослой фемаленой с пучком красно-оранжевых волос на макушке. На ней было практичное боевое снаряжение, кожа и ткань; заложив руки за спину, она рассматривала сапфир.

Вторым, как он уже заметил, был Преследователь. Громадная гора хитина и темно-коричневой ткани, светящиеся красным глаза. Все сферы были извлечены из фонарей в коридоре позади Каладина, так что единственным источником света оставался сапфир.

Они заметили Каладина.

– Видишь? – сказала фемалена по-алетийски. – Я же говорила, что он придет. Я держу свои обещания. Преследователь, он твой.

Красные глаза сфокусировались на Каладине, затем потемнели, и из центра массы Преследователя вырвалась лента алого света. Тело – отброшенная оболочка – рухнуло на пол. Каладин поднял копье, прикидывая, куда приземлится Преследователь. Он действовал инстинктивно, надеясь поймать Сплавленного в миг материализации.

На этот раз, однако, лента Преследователя несколько раз дернулась и описала петлю, сбивая Каладина с толку. Он сделал еще один выпад, но промахнулся – Преследователь оказался сбоку от копья. Существо бросилось на Каладина, и тот отпрянул в темный коридор за пределами туннеля.

Существо шагнуло в разбитый дверной проем. Каладин зарядил копье буресветом и бросил его в Преследователя – тот рефлекторно поймал оружие. Его ладони приклеились к древку, а Каладин прыгнул вперед и толкнул Сплавленного, заставив его отступить. Копье застряло, уперевшись концами по обе стороны проема.

Каладин отскочил, оставив частично обездвиженного врага за неловкими попытками освободиться. Затем, конечно, Преследователь просто отбросил это тело, как шелуху, и полетел вперед светящейся лентой. Каладин выругался. Он был слишком неопытен в таких боях – и с подобным противником. То, что подействовало на простых солдат, в такой ситуации оказывалось бесполезно. Он рванулся, чтобы схватить свое копье, но оно оказалось погребенным под разваливающейся оболочкой.

Материализовавшись прямо за спиной Каладина, Преследователь схватил его мощными руками и не позволил дотянуться до копья. В любом случае это оружие не годилось для такой схватки. У Преследователя отлично получалось сокращать дистанцию.

Каладин извивался, пытаясь вырваться, но Преследователь стиснул его безжалостным захватом, прочно обездвижив обе руки. Затем существо, используя свой превосходящий вес, вынудило Каладина упасть на колени.

Преследователь не пытался задушить его. Существо даже не схватило одной рукой нож, как во время предыдущей схватки. Все, что требовалось от Преследователя, – держать Каладина в неподвижности, пока не кончится его буресвет. Они были глубоко внутри башни, окруженные певцами и Сплавленными. Чем дольше продлится этот бой, тем хуже для Каладина.

Он боролся, пытался вырваться. Преследователь наклонился и заговорил с сильным акцентом:

– Я убью тебя. Это мое право. Я убил каждого человека или певца, кто когда-либо убивал меня.

Каладин попробовал откатиться вместе с Преследователем в сторону, но тот удержал и себя, и его на месте.

– Никто никогда не побеждал меня дважды, – прошептало существо. – Но если бы тебе каким-то образом удалось совершить такой подвиг, я бы продолжал приходить. Мы больше не привязаны к Брейзу в конце войны, и я бессмертен. Я могу следовать за тобой вечно. Я как спрен мести.

Каладин попытался зарядить противника светом, как сделал бы для гравитационного сплетения. Свет сопротивлялся, и неудивительно. Сплавленные обладали собственными силами, и по какой-то причине это затрудняло их зарядку.

Поэтому он вместо этого потянулся и провел рукой по полу, заряжая камень. Под воздействием сплетения ноги Преследователя прилипли, как и ботинки Каладина.

– Сдавайся, – сказал Преследователь. – Умри, это твое право. Тебе не суждено спокойно спать, Сияющая тля. Я всегда буду приходить, всегда буду охотиться за тобой. Неотвратимо, как буря. Я…

– Отпусти его! – раздался строгий голос, и красный спрен метнулся по полу. – Прямо сейчас! Он нам нужен. Ты можешь убить его потом!

Преследователь ослабил хватку, возможно ошеломленный приказом спрена пустоты. Каладин ударил Преследователя локтем в подбородок – ощущение было такое, словно это его стукнули по локтю молотком, – заставляя существо разжать руки. Это позволило Каладину броситься вперед и восстановить немного буресвета, коснувшись пола, который, в свою очередь, освободил его ноги. Он неуклюже отскочил, оставив на полу достаточно света, чтобы удержать Преследователя на месте.

Существо сосредоточилось на Сил.

– Для спрена чести ты хорошая лгунья…

Его тело рассыпалось, лента исчезла за углом. Как и прежде, Сплавленный нуждался в отдыхе после того, как покинул третье тело.

Каладин подозревал, что, если Преследователь сотворит четвертое тело, ему уже не хватит пустосвета для бегства. Возможно, именно так его можно прикончить: заперев в четвертом теле. Либо застать врасплох и убить прежде, чем он успеет катапультироваться, что Каладин уже сделал однажды.

– Спасибо, – сказал Каладин, когда к Сил вернулся обычный цвет.

Он схватил свое копье, затем оглянулся. Несколько человек выглядывали из комнат, наблюдая за боем. Он махнул им, чтобы закрыли двери, затем перепрыгнул через обломки и бросился к Сплавленной в конце секретного туннеля.

Подойдя ближе, он заметил стеклянный шар, около шести дюймов в диаметре, в небольшой нише в стене рядом с самосветом. Сначала он подумал, что это какой-то светильник, но тот был обмотан металлическими проводами, как фабриаль. Это еще что за штука?

У него не было времени разглядывать устройство дальше, потому что Сплавленная прижала руку к сапфиру. Свет камня начал угасать.

«Она искажает суть башни, – подумал Каладин, – используя эту штуку как проводник, чтобы прикоснуться к Сородичу».

Он направил на фемалену копье.

Сплавленная остановилась, повернулась к нему и смерила взглядом.

– Преследователь не лжет, – сказала она на языке алети с акцентом. – Он будет охотиться за тобой вечно. Вопреки здравому смыслу и долгу.

– Отойди от самосвета, – сказал Каладин.

– Он скоро вернется, – продолжила она. – Тебе следует бежать. Он поместил самосветы с пустотным светом в тайники поблизости, чтобы зарядиться и создать новые тела.

– Я сказал, отойди.

– Ты ветробегун. Ты не причинишь мне вреда, если я не представляю угрозы.

– Прикосновение к этому самосвету делает тебя угрозой. Отойди.

Она подчинилась – и подошла к нему, сцепив руки за спиной.

– Как думаешь, что позволяет тебе продолжать использовать свои силы? Признаюсь, ветробегуны меня всегда тревожили. Говорят, ваши потоки ближе всего к Чести.

Каладин сжал копье, не зная, что делать. Заколоть ее? Он должен защитить самосвет.

«Или уничтожить», – пришло ему в голову. Шквал, это ослабит щит, установленный Навани… И если враг нашел это устройство так быстро, сколько времени пройдет, прежде чем обнаружат остальные? Он взглянул на сидящую у него на плече Сил, и она покачала головой. Тоже не знала, что делать.

– А, – проговорила Сплавленная. – Он вернулся. Ну что ж, продолжайте.

Каладин рискнул оглянуться и выругался, увидев приближающуюся кроваво-красную ленту. Приняв поспешное решение, Каладин бросил копье и вытащил скальпель. Затем быстро разрезал шнурки на ботинках.

Преследователь возник в туннеле и попытался схватить Каладина, но тот согнулся, уходя от захвата, и зарядил камень под ногами полным сплетением. Затем он прыгнул вперед и в сторону от Преследователя, оставив ботинки прилипшими. Сплавленный не удержался и приземлился на пол – а тот поймал его в ловушку.

Выставив скальпель, Каладин босиком отступил по обломкам потайной двери. Преследователь сверлил его взглядом, не в силах сойти с места. Потом Сплавленный ухмыльнулся и, бросив свое тело, устремился к Каладину.

Каладин проник через дыру во внешний коридор и опять зарядил пол, потратив много буресвета. Ему удалось увернуться от следующей атаки Преследователя, а тот опять оказался приклеенным к полу. Но теперь Каладин не мог шагнуть вперед и вернуть использованный свет – он оказался бы в пределах досягаемости Сплавленного.

Его запасы буресвета почти иссякли, и Преследователь явно это понял. Существо покинуло второе тело, а первое уже начало рассыпаться. Когда Каладин прыгнул вперед, чтобы попытаться вернуть свой свет, Преследователь бросился на него светящейся лентой – как щелкающий зубами небесный угорь, – и Каладин отступил.

Они уставились друг на друга в темном коридоре. Преследователь мог создать еще только одно тело, прежде чем ему понадобится обновить свой пустосвет, или рискнуть сражаться в четвертом теле и, возможно, быть убитым. Но у Каладина тоже осталось мало света – и у него не было быстрого способа получить больше.

Шквал. Сплавленная фемалена вернулась к самосвету и снова что-то с ним делала.

– Каладин, мы должны уничтожить его, – прошептала Сил.

Она была права. Он не мог защитить это место в одиночку. Оставалось только надеяться, что остальные узлы лучше спрятаны. Хотя… как можно что-то спрятать лучше, чем в середине стены?

Каладин глубоко вздохнул и бросился вперед, чтобы заставить Преследователя материализоваться. Сплавленный так и сделал – но только после того, как снова оказался в центре второго круга буресвета, образованного Каладином. Это позволило существу воплотиться, стоя на остатках его второй оболочки, которая прилипла к заряженному участку пола.

Сплавленный низко пригнулся, вытянув руки и готовый схватить Каладина, если тот попытается пробежать мимо. Каладин был вынужден отступить.

«Я не могу позволить себе сражаться с ним так, как он хочет, – подумал Каладин. – Если он меня схватит, я окажусь в ловушке».

В прошлый раз Каладину удалось убить Преследователя, сыграв на его предубеждениях. Но теперь существо не повторяло своих ошибок, хотя по-прежнему было очень самоуверенным.

«Используй это. Пусть он победит сам себя».

Каладин повернулся и побежал в противоположном направлении.

Преследователь расхохотался позади:

– Правильно, человек! Беги! Теперь ты понял! Беги, и тебя будут преследовать.

Сил помчалась рядом с Каладином:

– Какой у нас план?

– Его зовут Преследователь. Он любит погоню. Когда мы делали то, чего не должны были делать люди, – пытались бороться с ним, – он был осмотрителен и осторожен. Теперь мы убегаем. Он может стать небрежным. Но он не покинет это третье тело, пока мы не отойдем достаточно далеко, чтобы он убедился, что мы не вернемся и не нападем на Сплавленную. Иди и предупреди меня, когда он это сделает.

– Точно.

Она бросилась назад.

Каладин несколько раз свернул по коридору, затем сказал:

– Спрен башни, ты мне нужен!

Гранатовый огонек впереди начал быстро мигать, как будто встревоженный.

Каладин подбежал к нему, и Сил метнулась обратно.

– Преследователь заряжается, но он не оставил фабриаль без присмотра! Он получает пустосвет от Сплавленной.

Каладин кивнул и прижал руку к стене. Спрен башни затараторил в его голове:

«Она-убивает-меня-она-убивает-меня-она-убивает-меня. Останови-останови-ее!»

– Я пытаюсь, – сказал Каладин.

Он достал несколько камней, а затем влил в них остатки буресвета.

– Я не уверен, что смогу снова победить этого монстра. Не имея отряда на поле боя. Он слишком хорошо сражается один на один. Так что мне нужна еще одна потайная комната. С единственным выходом – и с дверью, которая будет быстро открываться и закрываться.

«Собираешься спрятаться?! – истерично воскликнул Сородич. – Ты не можешь…»

– Я не брошу тебя, но ты должен помочь. У нас не так много времени. Пожалуйста.

– Каладин! – крикнула Сил. – Он идет!

Каладин выругался, оставив Сородича и бросившись к перекрестку в темных коридорах впереди.

– Пригнись! – предупредила Сил.

Каладин пригнулся, тем самым избежав хватки Преследователя, когда тот материализовался. Когда Каладин метнулся в другую сторону, существо снова попыталось его схватить, сбросив оболочку и помчавшись вперед.

Пытаясь сыграть роль испуганной жертвы, Каладин повернулся и побежал в другую сторону – хотя ему очень не хотелось поворачиваться спиной к этому существу. Он почти ощущал его руки на своей шее…

Когда он мчался по коридору, люди, наблюдавшие за ним, захлопнули двери. Позади захохотал Преследователь. Да, он понимал этот вид борьбы. Ему это нравилось.

– Беги! Беги, человечек!

Впереди вспыхнул гранатовый свет, а затем двинулся по боковому коридору. Каладин поспешил в ту сторону, когда Сил предупредила его о приближении Преследователя. К счастью, гранатовый огонек двинулся вверх по стене прямо впереди, затем вспыхнул, открывая самосвет, спрятанный в скале. Каладин втянул свет одной из своих сфер и наполнил камень, заставив дверь приоткрыться. Она работала быстрее, чем предыдущие, как он и просил.

– Он уже почти здесь! – воскликнула Сил.

– Как только я войду, – прошептал Каладин спрену башни, – прикрой дверь. И зафиксируй.

Он оглянулся: красный огонек быстро приближался. Сделав глубокий вдох, Каладин нырнул в некогда скрытый дверной проем. Как он и просил, дверь тут же начала закрываться. Каладин повернулся лицом наружу, с тревогой вытаскивая скальпель. Он сделал вид, что собирается стоять и драться.

«Снова вцепись мне в спину, как делал это раньше. Пожалуйста».

Лента заплясала у него над головой. Каладин прыгнул вперед, протискиваясь сквозь почти закрывшуюся дверь, как раз в тот момент, когда Преследователь появился в комнате позади него.

Каладин рухнул лицом вперед и неуклюже вскочил. За его спиной с глухим стуком закрылась дверь. Он ждал, сердце бешено колотилось в груди; он повернулся и посмотрел на дверь. Достаточно ли мала лента Преследователя, чтобы протиснуться сквозь щель? Эти потайные двери запечатывались так плотно, что их почти невозможно было увидеть снаружи. Сил имела физическую форму ленты. Он предположил, что к Преследователю применимы те же правила, что и к ней.

Сил опустилась рядом с ним, приняв облик молодой женщины в темно-синей униформе Четвертого моста.

Тишина. Затем последовал яростный вопль, почти полностью приглушенный камнем, вставшим между ними. Каладин ухмыльнулся, выпрямляясь. Ему показалось, что он услышал крик Преследователя: «Трус!»

Он отсалютовал закрытой двери, затем повернулся и побежал обратно тем же путем. И снова ему пришлось шипеть на людей, чтобы они закрыли двери и держались подальше. Где же их инстинкт самосохранения?

При виде его в их глазах светилась надежда. По лицам он понял, почему горожане должны видеть это, невзирая на опасность. Они думали, что все покорены и подчинены, но в Уритиру был Сияющий. К тому моменту, когда он наконец достиг скрытого туннеля, их надежды навалились на Каладина тяжким грузом. Фемалена с пучком волос на макушке стояла с сосредоточенным видом, прижав ладонь к сапфиру.

Казалось, она не собирается повредить камень. В другой руке у нее был большой бриллиант, и она, поднеся его к сапфиру, переносила свет. Как будто бы буресвет, но слегка неправильного оттенка…

Каладин подобрал с пола кусок стены. Бока обломка были гладко срезаны – кто-то поработал осколочном клинком. Он прыгнул вперед и толкнул Сплавленную, пытаясь сбросить ее с уступа. Это заставило ее вскрикнуть и прервать транс, но при этом она успела схватиться за выступающий камень и не вывалилась наружу.

Прежде чем она успела что-то предпринять, Каладин ударил обломком по самосвету и расколол его. Этого было достаточно – треснувшие самосветы не могли удерживать буресвет, – но он ударил еще несколько раз на всякий случай, выбил сапфир из корпуса и швырнул в пропасть.

Камень исчез в темноте, упал с отвесного утеса к скалам в сотнях футов внизу. Каладин что-то почувствовал, когда самосвет вырвался из оправы. Как будто тьма в башне сгустилась – или, возможно, он только сейчас осознал результаты недавней попытки Сплавленной погубить Сородича.

Дело сделано. Каладин перевел дух и попятился, но как раз в этот момент – буресвет догорал, запас сил подходил к концу, тьма нарастала – его настигла слабость. Перед глазами все поплыло от невыносимой усталости, и он потянулся к стене, чтобы не упасть.

Перед ним шевельнулась тень, и он заставил себя насторожиться – но не раньше, чем Сплавленная с пучком волос успела вонзить нож ему в грудь. Он тут же почувствовал острую боль и выхватил скальпель, но Сплавленная отпрыгнула назад, не дав ему нанести удар.

Каладин пошатнулся, истекая кровью, спрен боли вырос на каменном полу. Он втянул в себя остатки буресвета и прижал руку к ране. Шквал. Его разум… был затуманен. И темнота казалась такой сильной…

Однако Сплавленная, казалось, не стремилась его добить. Она спрятала нож и сплела пальцы перед собой, наблюдая за Сияющим. Странно, но он заметил, что стеклянный шар, который был в маленькой каменной нише, исчез. Куда его подевала эта певица?

– Ты продолжаешь исцеляться, – заметила она. – И пользуешься потоком Адгезии. Но при этом остаешься прикованным к земле, – значит, Гравитация тебе больше не подчиняется. Выходит, все дело в гибридных силах? Тех, которые ваш вид часто использует, чтобы направлять стрелы в полете?

Каладин не ответил. Он сжал скальпель, ожидая исцеления. Боль не отступала. Заживление шло медленнее обычного.

– Что ты со мной сделала? – прохрипел он. – Этот клинок был отравлен?

– Нет, я просто хотела посмотреть, как ты исцеляешься. Процесс идет вяло, да? Хм…

Ему не понравился ее взгляд, проницательный и заинтересованный, – взгляд лекаря, который готовился вскрыть труп. Ее как будто не волновало, что Каладин уничтожил шанс извратить башню. Наверное, он всего лишь отодвинул конечную цель во времени.

Он поднял скальпель, ожидая, пока заживет шквальная рана. Это происходило очень медленно.

– Если ты убьешь меня, – заметила Сплавленная, – я просто вернусь. Выберу самого невинного из певцов башни. Какую-нибудь мать – возможно, с ребенком, достаточно взрослым, чтобы осознать боль утраты, но все еще неспособным понять, почему мать теперь его отвергает.

Каладин невольно зарычал и шагнул вперед.

– Да, – сказала фемалена. – Истинный ветробегун, вплоть до самого светсердца. Прелестно. У вас не было преемственности спренов или традиций древних, как меня убедили. И все-таки те же установки, те же структуры возникли естественным образом, подобно решетке растущего кристалла.

Каладин снова зарычал, скользнув в сторону к брошенным копью и ботинкам.

– Ты должен идти, – сказала Сплавленная. – Если ты снова убил Преследователя, это вызовет переполох среди моих сородичей. Сдается мне, такого еще не случалось. Как бы то ни было, Сплавленные и Царственные идут сюда, чтобы присоединиться к нам и закончить его работу. Ты успеешь сбежать от них, если уйдешь сейчас.

Каладин застыл в нерешительности. Его инстинкты говорили, что он должен сделать противоположное тому, что говорит эта женщина, из принципа. Но он передумал и побежал по лабиринту коридоров – как же болело в боку! – доверяя башне и Сил, чтобы они вывели его в безопасное место.

60. Эссай

О ком вы говорите? Вы не использовали никакого титула, так что я предполагаю, что это не Сплавленный. Кто же тогда этот Эл?

Из «Ритма войны», примечание к с. 10

Когда Венли увидела Рлайна в тюремной камере, она почувствовала, как все ритмы замерли. Это было похоже на тишину после крещендо.

В наступившей тишине Венли наконец-то поверила в то, что сказала ей Мазиш. Весь Рошар преобразился. Венли больше не была последней. Ей показалось, что она слышит нечто, превосходящее ритмы. Единственную чистую ноту.

Рлайн взглянул на нее сквозь прутья решетки и усмехнулся.

Мгновение покоя миновало. Похоже, он перенял некоторые человеческие выражения. Узнал ли он ее в этом обличье? Узоры на ее коже были такими же, но они с Рлайном никогда не были близки. Скорее всего, он видел только незнакомую Царственную.

Венли отошла, минуя пустые камеры с решетками на дверях. Это было на следующий день после инцидента с Благословенным Бурей и разрушением узла. Венли как раз собиралась навестить Рлайна, когда события заставили ее поспешить к хозяйке.

Венли предполагала, что Рабониэль будет в ярости, но Повелительница желаний восприняла инцидент как должное, что вызывало любопытство. Казалось, Рабониэль позабавилась. Она что-то скрывала относительно своих мотивов. Или не хотела, чтобы перемены в башне происходили слишком быстро.

Во всяком случае, разбираться с последствиями пришлось Венли, которая до поздней ночи переводила для разных Сплавленных. Лишь этим утром она смогла вырваться и пойти проверить, что сказала ей Мазиш.

Рлайн. Живой.

Возле двери Венли встретилась с главным тюремщиком: Царственным в жутьформе, с гребнем из шипов, переходящих с головы на шею.

– Я и не знала, что у нас есть тюрьма, – тихо сказала она ему в ритме безразличия.

– Ее построили человеки, – ответил он в том же ритме. – Я допросил некоторых здешних рабочих. Говорят, тут держали убийцу.

– Того самого?

– Да. Он исчез прямо перед тем, как появились мы.

– Он должен был потерять сознание.

– Ну, этого не произошло – и его больше никто не видел.

– Ты должен был сказать мне об этом раньше, – упрекнула Венли. – Госпожа считает, что некоторые Сияющие все еще могут функционировать. Возможно, этот где-то бродит, готовится убивать.

Жутьформа запела в ритме смущения:

– Ну, мы готовили это место на случай, если понадобится запереть Царственного с надлежащими удобствами. У нас есть большая тюрьма для пленных людей. Я решил, что это будет хорошее место для твоего приятеля, пока с ним не разберутся официально.