Заразум

– Всеволод?

– Не думаю, что хозяева этой фрактальной колючки слепы, – сказал Шапиро. – Но и равнодушными их представить трудно, особенно если они недавно уничтожили земной космолёт. Скорее можно предположить, что их следящие системы включены не постоянно.

– Всё равно придётся идти на сближение, – подал голос Петров.

Руслан не работал с ним лично в прежние времена, но, по заверениям Грымова, этот парень обладал хорошим запасом интуиции и поучаствовал во многих экстремальных операциях «Сокола» на Земле и в космосе.

– Пойдём мелкими шажками, – принял решение Руслан. – Максимальный «стелс»! Готовность «раз»!

«Феникс» включил шпуг и за две минуты преодолел сто тысяч километров, направляясь к удивительному сооружению, то и дело стегающему глухую воронку чёрной дыры длинными – в миллион километров – извилистыми молниями.

– Что это за разряды? – спросил Руслан после очередного «шажка». – Электричество? Плазма? Аннигиляция?

– Ни то, ни другое, ни третье, – ответил Шапиро уверенно. – Судя по спектру струй излучения, это эффекты деформации вакуума. «Орех» пытается пробить «струну» в глубь дыры.

– Зачем?

– Это у его владельцев надо спросить. Теперь я понимаю, что заинтересовало и заставило коллег из Межкосмоса послать к дыре экспедицию.

– Но тогда возникает проблема, – напомнила о себе Роза Линдсей. В экипаже фрегата она выполняла роль специалиста по кванконике, хотя до экспедиции к Омеге Кентавра работала в Академии наук и являлась специалистом по аномальным астрофизическим явлениям.

– Какая же, сударыня?

– Расстояние от Земли до V2019 составляет тысячу шестьсот эсве, значит, свет от её аккреционного диска идёт к Солнечной системе тысячу шестьсот лет. Земные астрономы видят в данный момент то, что происходило здесь именно тысячу шестьсот лет назад. Что же, по-вашему, этот «орех» торчит возле дыры всё это время?

– Вот олух, я не подумал об этом, – удивлённо признался Шапиро. – Нестыковка получается. Если рассматривать проблему под этим углом, надо констатировать, что «орех» действительно начал бомбардировку дыры давно. Хотя, может быть, они сменяют друг друга?

– Кто? – не понял Руслан.

– Эти машины или что они там собой представляют. Поработал один сотню лет, его заменили новым.

– Не слишком ли затратный и хлопотный метод для экспериментов с дырой? – задумчиво проговорила Роза. – Вряд ли исследователи будут радоваться столетнему заточению внутри станции.

– Их вообще может не быть – живых, я имею в виду, для такой работы вполне годятся автоматы и компы. Вспомните, флот Великого Кольца обслуживали не живые существа, а роботы.

– Вы хотите сказать, что «орехом» управляют роботы?

– Почему нет?

– Для создания такой станции требуются очень высокие технологии.

– Если уж мы, люди, соорудили Суперструнник длиной в десять тысяч километров, – сказал Артур Воеводин, – то галактианам построить пятидесятикилометровую станцию раз плюнуть. Другое дело – зачем хозяевам станции уничтожать наш корабль.

– Хороший вопрос, молодой человек, – похвалил пилота Шапиро.

Двинулись дальше, прощупывая негустое облако пыли и газа на краю светящегося кольца антеннами системы гиперсветового обнаружения, не требующей использования излучающего электромагнитные импульсы оборудования наподобие лазеров или локаторов. Система работала на приём квантовых флуктуаций вакуума, создающих мелкую рябь пространства, распространявшуюся во все стороны практически мгновенно, и любая деформация квантового вакуумного поля, в том числе возникающая при образовании «трещин» – пространственных суперструн, становилась видна.

Преодолели полпути – пять миллионов километров, не замечаемые обитателями таинственной станции. Следов пребывания «Геодара» в системе чёрной дыры по-прежнему не было видно. Космос вокруг, запылённый хвостом аккреционного диска, не обращал внимания на подкрадывающийся земной корабль. Никому до него не было никакого дела. И это игнорирование мощной боевой машины землян начало действовать на нервы всем космолётчикам.

– Шеф, а давайте остановимся на полчасика, – предложил Шапиро. – Мне почему-то кажется, что мы чего-то не учитываем. Тут подозрительно тихо.

– Чего мы не учитываем?

– Надо подумать.

Руслан привычно прислушался к своим ощущениям. Войдиков внутри него давно не было, но ему показалось, что в голове родился чей-то эфемерный шёпот, предупреждающий об опасности.

– Стоп, машина!

– Есть стоп! – отозвались Маккена и Тихий одновременно.

– Зонд! Формат «макс».

– Посылаю, – отрапортовал компьютер.

Речь шла об ударном дроне, обладавшем «зеркальной» защитой. На борту «Феникса» их насчитывалось два десятка, от разведботов класса «Орлан» до крутых беспилотников класса «Ариэль», несущих огневые комплексы «Бастион» и способных двигаться с большими скоростями. Пять миллионов километров до «ореха» зонд с бортовым номером «03» преодолел за десять минут.

Включились видеокамеры беспилотника.

«Орех» вырос перед фронтальным полем обзора космолётчиков сложным ажурно-колючим клубком, утыканным остриями шипов десятикилометровой длины.

– Интересная форма, – сказал Петров с изрядной долей сомнения. – Где-то я уже видел подобную.

– Чилим, – сказал драйвер-секунда фрегата Вячеслав Терёшин.

– Очень похоже, но я действительно где-то видел такой «орех».

– Геометрия Калаби-Яу, – сказал Шапиро. – Примерно так выглядят свёрнутые браны дополнительных измерений. Наша Метавселенная одиннадцатимерна, если время тоже считать измерением, но шесть или семь измерений свёрнуты в крошечные структуры Калаби-Яу, точь-в-точь напоминающие этот «орех».

– Но он огромный!

– Я и не утверждаю, что перед нами увеличенный объект Калаби, просто его форма, кстати – чистый конструктивный фрактал класса «дракон», близка к такой геометрии.

Изображение «ореха», выдаваемое компьютером каждому космолётчику на блистер модуль-кресла, передёрнулось, обросло «шерстью» помех.

Гигантское полотнище огня сорвалось с вершины одного из шипов «ореха» и беззвучно кануло в «пещеру» чёрной дыры.

– Примерная мощность разряда – сто ТЭв[8], – доложил Тихий.

– Таким разрядом можно вдребезги разнести Луну! – заметил Терёшин.

– Не понимаю, что они делают, – сказал Петров. – Хотят разнести на куски чёрную дыру?

– Никакой разряд не способен ее разрушить, – возразил Шапиро. – Масса дыры столь велика, что удерживает даже фотоны и любые другие кванты электромагнитного поля. Любой разряд лишь увеличит её массу.

– Как долго мы будем сидеть «на ушах»? – осведомился Маккена.

– У вас есть другие предложения, капитан? – вопросом на вопрос ответил Руслан.

– В любом случае придётся принимать какие-то меры. Сидя в глухой защите, мы проблему не решим. Надо идти на контакт.

– До тех пор пока не поймём, что случилось с «Геодаром», уничтожен он или захвачен, будем сидеть.

– Понял. – Маккена помолчал и добавил: – Сэр.

– Отведите пока дрон на пару мегаметров.

– Они не реагируют.

– Когда среагируют, будет поздно. Идём по кругу с тем же радиусом, скорость на половине эсэс. Готовность «раз» остаётся.

– Есть.

«Феникс» начал облёт светящегося диска пыли, набрав половину скорости света.

Космолётчики притихли, не отрывая взоров от космических панорам, хотя могли бы этого не делать. Человеческое зрение уступало зрению систем наблюдения, и первым увидел бы изменения обстановки компьютер корабля, тут же доложив об этом команде. Однако нервы у всех были напряжены, и никто не хотел отвлекаться от главного – поиска исчезнувшего «Геодара».

Через час Руслан устал вглядываться в черноту космоса, включил персональную линию связи с Вележевой:

– Мари, ты как?

– Нервничаю, – призналась девушка со вздохом. – Не люблю ждать.

– Ждать и догонять всегда несладко, – согласился Руслан, вспоминая встречу с Марианной на борту крейсера «Ра». Тогда она дала понять, что он ей небезразличен, но до интима, к счастью, не дошло. Обиделась ли она, так и осталось неизвестным, но на дальнейших их отношениях – и официальных, и дружеских – это не отразилось.

– Ситуация мне активно не нравится, – добавила Марианна.

– Мне тоже.

– Мистер Маккена прав, надо что-то делать.

– Я не собираюсь сидеть в засаде и ждать, – мягко сказал Руслан, борясь с желанием взять девушку за руку и успокоить; аппаратура дгаба – эйдовиртуальной связи сделала обоих сидящими рядом. – Но и лезть на рожон не буду. У нас слишком мало информации, чтобы начинать активные действия.

– Ты изменился, – задумчиво проговорила девушка.

Он прищурился.

– Это следует считать комплиментом?

Она рассмеялась.

– Кто же рискнёт осудить командира? Но раньше ты был не таким терпеливым. Наверно, отцовство действует. Появление детей изменяет мужчин.

– Наверно, – согласился он.

Через два часа окончательно стало понятно, что «Геодара» в системе V2019–2 нет. Идиллическая картина безмятежной работы искусственного спутника чёрной дыры, похожего издали на орех, ничуть не проясняла причин исчезновения корабля, и эта невозмутимость обитателей гигантского сооружения лишь усиливала мрачные предчувствия космолётчиков.

Руслан собрал онлайн-совещание бойцов группы, не рискнув использовать для этого кают-компанию, и получил консенсус: четверо были за контакт с владельцами «ореха», включая Марианну, один воздержался (Маккена) и один был против (Шапиро).

– Хорошо, – сказал Руслан, озадаченный поведением далеко не всегда осторожного физика, – начинаем работать. Рудольф, переходим на императив «экшн»!

– Принял, – невозмутимо ответил Маккена.

После этого Руслан связался с каютой Шапиро:

– Всеволод, откуда у вас такая робость? Чего вы опасаетесь?

Шапиро отвёл глаза (если учесть, что его голографическое изображение передавала линия корабельной видеосвязи).

– Мне… не по себе…

– Странно. От кого угодно мог услышать такое, только не от вас. Что случилось? Нездоровится?

Физик прямо посмотрел на командира экспедиции… и снова отвёл глаза.

– На меня вышли…

Руслан окаменел, мгновенно сообразив, о чём идёт речь.

– Кто?! Спецы МККЗ?!

– В том-то всё дело, что я не знаю. Поэтому не хотел вам говорить до прояснения ситуации.

– Не понял. С нами напрямую могли связываться только агенты Межгалактической Комиссии.

– Я тоже сначала так подумал.

– Это не войдики?

– Нет, они сказали бы.

– Почему вышли именно на вас?

– Я задал этот вопрос посланцу, но задавать нужно другой: почему они вышли на нас, на людей защитной структуры человечества, к которой я себя причисляю. Я для этих парней представляю всего-навсего индивида с хорошей информационной базой.

– Когда это произошло?

– Ещё до старта, – виновато шмыгнул носом Шапиро.

– Почему сразу не сказали?

– Думал, скоро всё узнаю и уж тогда сообщу.

– Никому ни слова!

– Само собой.

– Они не могут выйти на меня?

– Спрошу.

Обстановка вблизи чёрной дыры изменилась спустя ещё час.

Тихий объявил тревогу и доложил о появлении в зоне контроля ещё одного объекта.

Космолётчикам не пришлось мчаться сломя голову, чтобы занять кресла, они и так не вылезали из них, подчиняясь императиву «экшн», обслуживаемые автоматикой корабля.

Компьютер выдал всем изображение объекта.

Больше всего он напоминал шип «ореха» или слегка изогнутый коготь какого-то апокалиптического зверя, но коготь ажурный и громадный: его длина достигала двух километров, а диаметр самой широкой части – почти двести метров, то есть равной длине фрегата.

Примечания