– Перекантуемся у тебя босс пару недель, – согласился Аристофан, – а там видно будет в натуре.
– Да и хрен с ним, – махнул рукой Михалыч. – Нешто мы таким славным коллективом да не выживем?! Выше нос, Канцелярия! Тишка! Гришка! А ну марш паковать одёжу да посуду!
***
А ведь как всё хорошо складывалось…
После Дня рождения Кощея у нас наступили осень и покой. Не знаю даже почему у нас никаких катаклизмов и проблем за эту пару недель не случилось. Наверное, из-за того, что до этого нам хорошенько попахать пришлось, налаживая и оттачивая все производственные и бытовые процессы. Под чутким моим руководством, смею заметить.
Дав детишкам отгулять в праздничный день, осень прямо со второго дня сентября заявила свои права на погоду и обложила нас, как Аристофан матом своих провинившихся бандитов, мелким частым дождиком да тяжёлыми рваными тучами, чрез которые солнышко, как ни старалось, а толком пробиться так и не могло. Но я не сильно печалился такой погоде, а, наоборот, покуривая у окошка в нашей с Варей квартире, с удовлетворением разглядывал мой такой чистенький город, который я успел выложить плиткой. И лишь на окраинах возле стен на пустырях, отведённых под стратегическо-оборонительное пространство на случай нападения на нас каких-нибудь сумасшедших, грязь всё же смогла раскинуться и радостно хлюпать под сапогами пацанят, мчащихся куда-то по своим мелко-проказным делам.
Хлопот особо не было, так, исключительно по мелочи. Варюша с утра и до вечера пропадала в школах, налаживая учебный процесс, но я к её отсутствию относился с пониманием: начало учебного года, самая запарка. Сам я пропадал в Канцелярии или шлялся по городу с удовольствием глазея по сторонам. А тут ещё потихоньку начали прибывать музыканты, сманенные нашими вербовщиками по всем крупным городам Европы и надо было заняться ими. Отсортировать, отсекая слабых и откровенных авантюристов просто решивших попутешествовать за наш счёт. Ну и определить на постой оставшихся. Лепота, в общем. Времени свободного много, а работа, если какая и возникает, то в удовольствие.
Конечно, без происшествий и досадных казусов не обходилось естественно, но это – дело привычное, не война же. Хотя и война имела место быть. А всё это – дед и Аристофан! Ну и исключительно эльфийские культурно-этические заморочки.
Сейчас расскажу, только Аристофану дам очередные указания по переезду.
– Аристофан, ты своих бандитов строго-настрого предупреди, чтобы они компьютер и всю периферию ни в коем случае не трясли и не кантовали, понял? Подняли аккуратно и так и потащили, не тряся и даже не наклоняя.
– У меня бойцы, босс… Скажу, без базара. Босс, а ты свою деваху золотую тут оставишь или реально и её прихватить?
– Деваху? А, статую золотую! – не сразу дошло до меня. – А давай с собой заберём, если возможность есть. Агриппина Падловна увидит – обязательно оприходует. Да и просто стащить могут, у нас же народ какой, сам знаешь.
– Без базара, босс, – кивнул Аристофан и снова стал гонять своих подопечных бесов.
Так вот, эльфы. Отношения у меня с ними как-то сразу хорошие сложились. Народ у них весёлый, лёгкий, а король Алиллортаэль Третий, Алик по-нашему, так вообще свой парень. У нас с ними торговля налажена, в конфликтных ситуациях друг друга поддерживаем, да и просто часто собираемся пивка эльфийского хлебнуть. А пиво у них… Ладно, я уже рассказывал. Классное, короче, вкусное.
И вот на пустом месте практически из пустяка разросся конфликт, вылившийся официально в войну между нашими государствами.
Михалыч с Аристофаном во время нашего соревнования с Кощеем-батюшкой в беге с препятствиями по подземельям Холма, поспорили с помощником Алика, довольно противным эльфом Фенолфталиэлем, что наша славная Канцелярия одержит победу в этом забеге. Что, кстати и произошло. Только вот они не на бутылку и даже не на мешок золота с ним поспорили вот в чём беда. Фенол, когда наши его на слабо взяли, разгорячился и поставил на кон половину эльфийского Леса. И как потом оказалось, он действительно был вправе распорядиться в таком случае Лесом по ихним чокнутым обычаям. А Лес-то у эльфов это не просто рощица и даже не бурелом с картины Шишкина. Лес у них – существо одушевлённое, дух, если просто говорить без магических заморочек. И эльфы с этим Лесом сильно-сильно повязаны. Как именно не знаю, не вдавался в подробности, да и не очень мне это интересно, но трясутся эльфы за ним, как царь-батюшка за своей волшебной штуковиной, куда его резервный образ копируется. И вот теперь половина этого Леса нам отошла в качестве выигрыша пари. Мне эти зелёные насаждения, честно говоря и даром не нужны. Ну, поприкалывался бы я немного, конечно, Алика подразнил за кружкой эльфийского, да и вернул бы ему честно приобретённое имущество. Алик, он хоть и эльф да ещё и король по должности, но парень абсолютно нормальный в отличие от некоторых его подданных и уж мы бы с ним конфликт уладили без проблем, но… Все эти сумасшедшие обычаи и правила эльфов и сыграли с нами злую шутку. Ну и моя лень, если уж совсем начистоту.
По древним обычаям в случае подобного конфликта, эльфийский король просто-таки обязан был объявить войну своему оппоненту. А вот воевать на самом деле или замириться – это уже на усмотрение конфликтных сторон, но предварительное официальное объявление войны обязательно. Я тут уже насмотрелся на их обычаи, когда Михалыч попросил у них гуманитарную помощь в виде омолаживающего зелья. Дурдом. Но это в нашем понимании, а вот если смотреть с позиции эльфов, то всё чётко, логично и одобрено поколениями предков за много тысячелетий и выработавших эти дурацкие законы.
Вроде бы и ничего критичного, да? Собрались представители сторон, мирно вопрос решили и всё. Да только я затянул с визитом к Алику, завозившись в городе и Канцелярии, да так затянул, что Кощей про эту официально объявленную войну узнал да к нам сегодня и заявился. Ну и ладно. Ну и пусть. Раз я не при делах, сам теперь будет с Аликом разговаривать. Или воевать. Чего бы совершенно не хотелось. А ладно, вот закончу переезд, тогда и подумаю об этом.
– Теодор, – из своей комнаты вышла Маша, держа в руках шкатулку с целой кучей каких-то баночек и пузырьков, – а в вашей усадьбе хоть водопровод есть или нам придётся на речку бегать умываться?
– Не переживай, Маш, – успокоил я, – там и пруд целый есть. Лично видел, как из него коровы воду пили.
– Фи, – поморщилась наша галантная вампирша. – Коровы…
– Ну как ты думаешь, внучка, – захекал дед, – нежто Федькина Варька, отгрохав такие хоромины, водопроводом бы не озаботилась?
– А и верно, дедушка Михалыч, – обрадовалась Маша, – Варвара Никифоровна не в пример нашему Теодору к делам подходит. Обстоятельно и с разумом. И что она только нашла в Теодоре?..
– Маша! – обиделся я. – На себя посмотри со всеми этими любовными приключениями!
– Фи, Теодор, – Маша обиженно развернулась и ушла к себе.
Вот не хотел говорить, но так эта вампирша меня из себя вывела, что с радостью расскажу! У нашей Маши сейчас любовный кризис наметился. То она со своим Шарликом в обнимочку ходила по городу и окрестностям, да только с неделю как разрыв у них произошёл. Истинную причину я не знаю, хотя и догадываюсь, а вот началу их ссоры был лично свидетелем.
Наш местный д`Артаньян, который Шарль де Бац, посол французский, заявился как-то ко мне утром, спасибо, дав позавтракать, с жалобой на сына купца Нефедьева:
– Ваше Высочество Теодор, нижайше прошу оказать мне честь, выступив моим секундантом на дуэли с презренным Тимошкой Нефедьевым, покусившимся на честь моей дамы сердца.
– А?
– Смерти повинен, но без вашего соизволения, допустить самосуда не могу.
– И это – правильно, – согласился я, дожёвывая утреннюю яичницу. – Самосуда нам не надо. А в чём дело-то?
– Сей пёс поганый заявил претензии к моей восхитительной мадмуазель Марселине.
– Опять Машка хвостом туды-сюды вилять начала, – понимающе кивнул Михалыч.
– Отнюдь, мсье Михалыч, – возразил Шарль. – Этот господин Тимоха решил, что мадмуазель Марселина ему особые знаки внимания оказывает, вот и… Честь моя обязывает заступиться за прекрасную даму.
– Прекрасная дама? – взглянул я на Машу.
– Шарман… – только и выдохнула она, приложив ладонь к груди.
– Ты, Машка, не дури, – заявил дед. – Комплименты, небось, разбрасывала на все стороны, а нам теперь смертоубийство светит из благородных целей. А оно нам надо?
– Не надо, деда, – твёрдо заявил я. – Маша, давай свою версию событий.
– Ой, ну, Теодор… Мсье Тимоха – очень даже галантный кавалер… Просто оказывал мне знаки внимания, чего тут такого? Он такой сильный, мужественный…
– Мерде! – выкрикнул Шарль.
– Не факт, – покачал я головой. – Давайте разберёмся.
– Нечего тут разбираться, Ваше Высочество, – заявил Шарль. – Только кровь может смыть позор с славного имени де Бац!
– Машка, – хихикнул дед, – а ты у нас как, кровью не заляпана?
– Тьфу на вас, дедушка Михалыч, – совсем не по-французски фыркнула Маша.
– Тормоза! – помахал я рукой. – В смысле, что произошло, Шарль? Факты, пожалуйста.
– Мсье Тимоха изволил мадмуазель Марселине сделать предложение! – возмущённо заявил Шарль.
– А, понятно, – кивнул я. – А тебе это не понравилось, да?
– Имеет право, – хмыкнул Михалыч. – А чего нет? Нефедьевы – фамилия знатная, богатая. Всяких там де Бацов с потрохами купить может… Заводики железные на Урале, мрамор опять же. Гречка в полях по Волге, рыбные промыслы на Каспии… А у тебя, Шарлюшка ты наш дорогой, какие, говоришь, доходы?
– Деда… – протянул я. – Не в этом дело. Тут – любовь, чувства… Тонкие материи, понимаешь? Не в финансах суть. Ну, богаче этот Тимоха Шарля, ну? Жизнь он комфортную, безбедную Машуле обеспечит, но ведь не это главное же! Фи, комфорт! Да пусть Маша и в шалаше со своим любимым жить будет… Ну, не в шалаше, это я загнул. В замке старинном, разваливающемся, от сквозняков страдающем… Да что там эти сквозняки нашим вампирам, да? Зато – любовь…
– Теодор, я вас убью, – тихо заявила Маша.
