Любой ценой. Том I

ГЛАВА I

Итак, какие же судьбоносные перемены должны произойти в жизни среднестатистической особы женского пола для того, чтобы она внезапно ощутила неподдельный интерес к профессиональному боксу и начала на достаточном приличном уровне разбираться в тонкостях этого сурового вида спорта, преимущественно относящегося к сугубо мужским увлечениям? Наверняка, первый пришедший на ум и, как это нередко случается, единственно правильный вывод, будет носить исключительно сексистский и по сути глубоко оскорбительный для каждой эмансипированной дочери двадцать первого столетия характер, но только куда тут денешься от беспощадной правды, которая хотя и неприятно колет глаза, зато с удивительной точностью отражает первопричину неожиданного разрушения стойких гендерных стереотипов?

На том этапе, когда мы с Яном просто встречались ради обоюдного удовольствия, жестокий мир бокса представлял для меня своеобразную «терра инкогнита», далекую и неизведанную вселенную, и ничего кроме праздного любопытства я по этому поводу не испытывала, а мой любовник не имел привычки вести задушевные беседы в постели и практически не распространялся о своих достижениях на ринге. Естественно, я всегда знала, что он – знаменитость международного масштаба, и его гонорары исчисляются десятками миллионов долларов за бой, но изначально меня мало волновало происхождение чужих капиталов, тем более, если эти деньги были заработаны в прямом смысле потом и кровью, да и статус тайной зазнобы не располагал к излишней болтливости. Понимая, что Ян приходит ко мне вовсе не с целью излить душу или обсудить прогнозы букмекеров на предстоящий поединок, я принципиально не лезла к нему с расспросами, а всячески старалась погрузить своего нечастого гостя в атмосферу расслабленного блаженства, где такая категория как, скажем, «вынос мозга» отсутствует даже в теории, а призывная улыбка полуобнаженной красотки, фривольно раскинувшейся на шелковых простынях, недвусмысленно намекает на новый всплеск страсти. Из-за жесткого графика тренировок нам удавалось кратко пересечься от силы раз в несколько месяцев, и я считала непростительной роскошью тратить драгоценные мгновения на заведомо напрягающие разговоры – нам было хорошо вместе, мы отлично проводили время, и еще ни одно свидание не закончилось без дорогого подарка под подушкой.

Родную страну Ян навещал в основном наездами – свою семью в составе жены и двоих детей он переправил в Европу еще на заре стремительного взлёта, а для матери приобрел большой дом в пригороде, где и останавливался в ходе своих недолгих визитов в Столицу. Справедливости ради, стоило отметить, что общая масса соотечественников воспринимала непобедимого Яна «Хитмена» Агапова едва ли не в качестве национального героя: ярый патриот, не забывающий своих истоков, кумир молодежи, вышедший из самых низов и своим упорным трудом поднявшийся на невероятную высоту, живой символ триумфа воли, обладатель доброго сердца, регулярно жертвующий внушительные суммы на благотворительные проекты, и просто хороший парень, охотно принимающий участие в разного рода мероприятиях, организованных под эгидой вовлечения в спорт как можно более широкой прослойки населения. Несмотря на то, что Ян тренировался и выступал за границей, на родине он быстро стал объектом всенародного обожания. Я была уверена, что у признанной звезды ринга не возникло бы серьезных проблем с получением гражданства тех же Соединенных Штатов, но вопреки заманчивым перспективам Ян прочно держался корней, благодаря чему количество его преданных фанатов росло в геометрической прогрессии. Государственная верхушка наметанным глазом разглядела в Агапове мощный инструмент пропаганды и вплотную взялась за осуществление развернутой пиар-кампании – Яна торжественно приняли в ряды партии власти, под бурные овации вручили заветную корочку и присвоили его имя свежепостроенному спортивному сооружению, предоставив прославленному боксеру право перерезать красную ленточку на входе. К возложенной на него миссии «сеять разумное, доброе, вечное», Ян относился довольно ответственно, и его призывы немедленно поднимать пятую точку со стула, выключать компьютер и бегом бежать записываться в ближайший спортзал регулярно звучали чуть ли не из каждого утюга. Вообще-то я относилась к подобным популистским акциям с изрядной долей здорового скептицизма, но авторитет «Хитмена» был до такой степени велик, что желание во всем подражать несокрушимому чемпиону, словно магнитом, притягивало подростков в боксерские секции и дворовые клубы. Не успевали промоутеры анонсировать следующий бой Агапова, как в стране мгновенно начинался ажиотаж, а в день «X все от мала до велика намертво прилипали к экранам, причем, прямые трансляции с другого континента велись глухой ночью, и наутро миллионы невыспавшихся сограждан с зевками плелись на работу, напоминая то ли нестройное стадо, то ли армию зомби. К чести Агапова, своих поклонников он ни разу не разочаровал – он расправлялся с соперниками красиво и эффектно, а разящие наповал удары его стальных кулаков как раз и породили красноречивое прозвище «Хитмен».

К вящему сожалению, я не могла в полной мере оценить выдающихся тактических приемов и прочих компонентов успеха, неизменно сопровождающего Яна на профессиональном ринге, да и сами бои я, честно говоря, не смотрела даже в записи. Сомнительное, признаюсь, удовольствие, наблюдать, как два мужика самозабвенно мутузят друг-друга под дикие вопли собравшейся на трибунах толпы. Я была абсолютно чужда животных инстинктов, и зрелище сломанных носов, окровавленных лиц и выбитых зубов вызывало у меня лишь смешанное с ужасом отвращение. Меня натуральным образом трясло при виде этой мясорубки, и я неоднократно ловила себя на мысли, что мне внушают страх не боксеры, а зрители, обуреваемые первобытной жаждой крови и от души наслаждающиеся каждым раундом этой варварской бойни.

Из соображений конспирации Ян никогда не предлагал мне посетить арену, а я к его облегчению на этом и не настаивала, объективно понимая, что типично мужские забавы – это явно не лучший вариант провести вечер выходного дня. Формально у меня не было препятствий, чтобы вылететь в США и незаметно влиться в ряды болельщиков «Хитмена», но, во-первых, я не меньше Яна боялась разоблачения, а во-вторых, мне и вправду было нечего делать среди орущих представителей Homo Sapiens, на время боя автоматически спускающихся по эволюционной лестнице до уровня своих гориллобразных предков. Кстати, со случайно или намеренно оказавшимися в этом сумасшедшем доме зрителями тоже происходили поразительные метаморфозы, и я подспудно опасалась, что в непосредственной близости от ринга вирус всеобщего помешательства передается воздушно-капельным путем, и если я хотя бы единожды переступлю черту, надо мной немедленно повиснет угроза подцепить эту неизлечимую заразу. Одним словом, по данному вопросу мы с Яном негласно достигли консенсуса: я четко знала свое место в его жизни, и никогда не претендовала на что-то большее помимо роли вечной любовницы, рядом с которой можно отдохнуть от давления извне и почувствовать себя обычным человеком.

Меня, впрочем, тоже всё устраивало: после тяжелого, затяжного развода я решительно похоронила надежду обрести крепкую семью и сконцентрировалась на работе. К своим тридцати пяти я была обеспечена финансово, одинока и недурна собой, а так как необходимость в самоутверждении давно отпала, навязчивые ухаживания меня скорее раздражали. Я не спешила с головой бросаться в омут, мне с избытком хватило травмирующего расставания с бывшим мужем, и неизвестно, сколько бы я еще довольствовалась разовыми интрижками, если бы на горизонте вдруг не появился Ян «Хитмен» Агапов. Мое знакомство со звездным любовником состоялось при банальных обстоятельствах: будучи менеджером престижного турагентства, я продала ему семейную путевку на Мальдивы, а по возращении с райских островов Ян позвонил мне, чтобы сказать спасибо за великолепный отдых. Между нами сразу вспыхнула искра – нет, это была не влюбленность в ее классическом понимании, но взаимная симпатия, безусловно. Я была внутренне готова, что Ян Агапов подтвердит расхожее мнение о тупых спортсменах, а учитывая, что по голове ему доставалось порядочно, его интеллектуальное развитие благополучно оставляет желать лучшего, однако, как обнаружилось, мои тревожные подозрения были чересчур преувеличены. Нет, мы не вели философских дискуссий и не обменивались впечатлениями от прочитанных книг, но я бы не сказала, что с Яном мне было откровенно скучно. Он был отлично эрудирован, объездил весь мир и многое повидал – к примеру, «Хитмен» мог часами рассказывать о природе и климате различных стран, о странных нравах тамошних жителей и экзотических блюдах местной кухни, и, как работник сферы туризма, я губкой впитывала эти бесценные сведения, чтобы потом блеснуть перед клиентами своими познаниями. Любые вопросы, так или иначе, связанные с боксом, Ян упрямо игнорировал, и со временем я просто прекратила их задавать. Иногда мне не верилось, что на прошлой неделе мой любовник блестяще отправил в нокаут грозного противника и завоевал чемпионский пояс по версии одной из боксерских ассоциаций – настолько мало мы затрагивали спортивную тематику. Будь я моложе или обладай я неуемным тщеславием, вряд ли меня удовлетворило бы такое положение дел: зависть подруг, туманные посты в социальных сетях, невесть откуда взявшийся автограф – уж я бы нашла способ навести тень на плетень, не раскрывая карт. Но в прошлом браке я получила болезненную прививку от публичности, и с тех пор у меня сформировался стойкий иммунитет. Афишировать свое счастье – не важно, на личном ли фронте или на профессиональном, я отныне считала недопустимым, и не позволяла себе никаких слабостей. А между тем я была по-настоящему счастлива, и это не могло не отражаться на моем цветущем виде, на фоне длительной депрессии особенно сильно бросавшемся в глаза. Все старания коллег и приятелей выпытать подробности моего кардинального преображения наталкивалась на загадочное молчание, но циркулирующие вокруг меня слухи о богатом и, вероятнее всего женатом, любовнике, я не опровергала. Я спокойно жила своей размеренной жизнью – работала, путешествовала, ходила на фитнесс, встречалась с Яном и потихоньку копила деньги на переезд в Европу. Муж, дети и домашний очаг не входили в список моих долгосрочных приоритетов, развод окончательно уничтожил во мне эти наивные устремления, и я впервые почувствовала себя цельной натурой, не нуждающейся ни в какой второй половине. Если бы не служебные командировки, я бы завела кошку, а то и двоих, и ближе к сорока, когда общество с чистой совестью поставит на мне жирный крест, надеялась воплотить свою мечту в явь. А пока мой стабильный быт протекал своим чередом, и я искренне радовалась, что всё сложилось именно так. Конечно, с точки зрениями нравственности мое поведение выглядело как минимум аморальным, и по отношению к супруге Яна мы оба поступали подло, но я оправдывала себя тем, что на аркане его ко мне в постель никто не тащил, а я отродясь не имела в мыслях уводить его из семьи, даже если бы он сам вдруг захотел уйти от жены.

ГЛАВА II

Иногда мне все-таки хотелось копнуть поглубже и подробно разобраться в психологии измены. О семье Яна мне было известно чуточку больше, чем рядовому обывателю: в конце концов я лично занималась оформлением тура, бронировала номер в отеле и старательно выясняла основные предпочтения в проведении досуга, а индивидуальный подход он потому и зовется индивидуальным, что должен удовлетворить малейшие прихоти заказчика. Я сразу поняла, что Ян не планирует экономить на долгожданном отпуске и, если я сейчас выложусь по полной программе, мне светит солидная прибавка к окладу, совсем не лишняя в преддверии новогодних каникул. Я деликатно и ненавязчиво вытянула из клиента всю необходимую информации и организовала отдых таким образом, чтобы каждому члену семьи Агаповых было весело и интересно. Многолетний опыт в сочетании с развитой интуицией принесли свои плоды, и мне удалось практически со стопроцентной точностью угадать ожидания клиентов от Мальдивского вояжа: после изнурительного боя и последующего общения с назойливыми журналистами утомленный цивилизацией Ян мечтал о бунгало на частном острове и собственном пляже с белым песком, надежно изолированном от других туристов, тогда как Таисия, его супруга, грезила серфингом, дайвингом и прочими активными развлечениями. Прибавьте к этому двух неугомонных сорванцов, явно не настроенных на протяжении десяти дней мирно копаться в песочнице, и сложность моей задачи станет окончательно ясна: Ян хотел покоя, Тая жаждала острых ощущений, а их избалованные отпрыски требовали к себе постоянного внимания и, по всем признакам, запросто были способны довести до белого каления даже самого терпеливого аниматора. Однако, я справилась, и мои усилия окупились сторицей – на фотографиях в соцсетях мои клиенты, как один, выглядели счастливыми и загорелыми, и я была уверена, что идти на вынужденные компромиссы и ущемлять себя ради общего блага никому из них в этой поездке не пришлось. Ян провел восстановительный период в беззаботном ничегонеделании, а Тая в ластах и маске для снорклинга скрупулезно исследовала подавляющее большинство коралловых рифов. Не остались в накладе и детишки – под бдительным присмотром инструктора малыши вдоволь наплавались с дружелюбными дельфинами, прокатились на каяках и даже научились азам рыбной ловли. В процессе организации тура я не упустила ни единого нюанса, и ничуть не удивилась, когда в трубке раздался знакомый голос. Мой совокупный стаж в туристической отрасли исчислялся солидной цифрой и к тому, что некоторые клиенты предпочитали выражать благодарность не по телефону, а при встрече, я давно успела привыкнуть, но мне ни разу не доводилось работать со знаменитостями, и я была несколько ошеломлена, услышав от несокрушимого «Хитмена» предложение вместе поужинать сегодня вечером.

Позже я узнала, что Тая с детьми сразу из Мале улетела в Европу, а Ян вернулся в столицу для участия в популярном ток-шоу на центральном телеканале. В нашей стране на громких победах Агапова не спекулировал только ленивый – Яну достаточно было промелькнуть в кадре, чтобы значительно повысить рейтинг программы, а учитывая, что застать «Хитмена» на родине было весьма проблематично, при любой возможности звезду мирового бокса натуральным образом рвали на куски. Я прекрасно понимала, почему Ян не стремился посетить офис и по примеру других клиентов преподнести мне букет цветов вкупе с традиционным набором мальдивских сувениров, а потом написать восторженный отзыв и засим откланяться: в прошлый раз он уже и так порадовал моих коллег автографами и селфи, записал коротенькое видеообращение для бухгалтерского сына и сполна позволил всем желающим погреться в лучах своей славы, но небезосновательно догадывался, что стоит ему появиться в дверях, как ему снова не дадут прохода охотницы за лайками. Выложенное в сеть фото с самим Агаповым гарантировало ощутимую прибавку подписчиков, сотни комментариев и множество репостов, а разве не за этим гнались увязшие в бессмысленной гонке пользователи? Я решила, что уж лучше мы и вправду поужинаем в каком-нибудь закрытом заведении, где нам не будут портить аппетит несмолкаемые щелчки затворов, и без колебаний согласилась разделить с Яном трапезу.

В тот день мне в голову не закралось и мысли о романтическом подтексте предстоящего вечера – я шла на деловую встречу, была соответствующе одета, причесана и накрашена, и, как мне искренне казалось, выглядела крайне уместно, но уже с первых секунд я запоздало сообразила, что меня пригласили на свидание. Пикантность ситуации придавал как звездный статус моего визави, так и его семейное положение, но я до последнего убеждала себя, что вот сейчас Ян с гордостью выставит передо мной набившие оскомину деревянные статуэтки, коралловые фигурки, перламутровые украшения, поделки из кокоса и, в качестве апофеоза оригинальности, бамбуковые фоторамки. Подобных безделушек со всех концов земного шара у меня скопилось немеряное количество, и самое ужасное, что мне было некому их передаривать. Почти каждый прошедший через мои руки турист полагал своим священным долгом притарабанить из путешествия полчемодана бесполезного барахла, впаренного ему предприимчивыми аборигенами по заоблачным ценам, и в обязательном порядке спешил облагодетельствовать меня этими несметными сокровищами, от коих я затем еще долго не могла избавиться. Отказываться от подарков было невежливо, и постепенно моя скромная квартирка обросла огроменной горой экзотического хлама, неумолимо превращаясь в сувенирную лавку, а я отчаянно ждала подходящего случая, чтобы разгрести эти залежи. Одно время я было попыталась продать символы чужих воспоминаний через интернет, но у меня не хватило терпения вести переговоры с потенциальными покупателями и подстраиваться под их режим дня, поэтому из перспективной поначалу затеи в итоге ничего так и не вышло. Я с ужасом ожидала, что Ян пополнит мою злополучную коллекцию и уже готовилась изображать бурное ликование при виде акульего зуба на веревочке или циновки «каджан» из пальмового волокна, но моим опасениями не суждено было сбыться. К моему изумлению, Ян «Хитмен» Агапов наряду с челюстями поверженных противников умел также ломать и систему, чем моментально расположил меня к себе.

Полностью укрытые от посторонних глаз, мы сидели в отдельной кабинке и молча смотрели друг на друга в мягком полумраке искусственного освещения. Ян выбрал уютное кафе с модным дизайнерским интерьером в стиле французского кантри – винтажная фурнитура, подчеркнуто грубо оштукатуренные стены и обилие живых растений создавали особое очарование, а преобладание светлых, пастельных оттенков визуально расширяло ограниченное пространство. Вышколенный официант в белоснежном переднике принял заказ и тактично удалился на кухню, но даже оставшись наедине, мы продолжали смущенно молчать. Я задумчиво вглядывалась в человека напротив, и невольно отмечала его внешнюю привлекательность: большие темно- карие глаза в обрамлении густых ресниц, трендовая асимметричная стрижка на иссиня-черных волосах, крупный, породистый нос с едва заметным искривлением, резко очерченные линии скул, угловатый, но не квадратный подбородок, длинный продольный шрам на нижней губе, свидетельствующий о серьезном рассечении… Стройное тренированное тело под спортивной толстовкой, широкие крепкие ладони со сбитыми костяшками пальцев, дорогие часы, легкий аромат мужского парфюма… К своему изумлению я вдруг почувствовала себя неловко и машинально потянулась за аперитивом, дабы заполнить образовавшуюся паузу.

– Я рад, что вы пришли, Доминика! – взял на себе инициативу Ян, и я некрасиво поперхнулась хересом, а, прокашлявшись и извинившись, попросила:

– Зовите меня Мика! Доминика звучит слишком официально, а мы не работе.

– Хорошо! – кивнул Агапов и многозначительно добавил, – скажите, Мика, не будет ли наглостью сходу перейти с вами на «ты»?

– Не будет, – разрешила я, по-прежнему терзаясь недоумением по поводу истинных намерений своего собеседника. Наверное, для приличия мне следовало поиграть в жеманную недотрогу и демонстративно залиться краской, но я и в юности не слишком преуспевала в искусстве флирта. Да что греха таить, я ни черта не разбиралась в этих проклятых премудростях, и, если уж мне кто-то нравился, я никогда не пыталась строить из себя непорочную деву. А Ян «Хитмен» Агапов мне бесспорно нравился.

– Как твоей супруге Мальдивы? – осторожно закинула пробный шар я. Ранее у меня уже были женатые любовники, и я ничем хорошим эти отношения не закончились. Один ухажер всё порывался развестись и связать себя узами брака со мной, а второй с помощью адюльтера безуспешно надеялся унять боль от вероломной измены жены. Душевные метания сиих господ причиняли мне сплошной дискомфорт и вскоре я отправила незадачливых кавалеров в отставку. Мне с избытком хватало своих хлопот, и взваливать на себя ношу чужих трудностей только ради посредственного секса я категорически отказывалась. Ян разительно отличался от своих предшественников, и я была готова дать ему шанс, но прежде всего мне нужно было четкое понимание сути происходящего.

– Тая до сих пор находится под впечатлением! – сообщил Агапов, и я ни на миг не усомнилась в искренности его слов. Я учла все пожелании его жены без исключения, и было бы странно, если бы она осталась недовольна, – я давно обещал ей эту поездку, но у меня никак не получалось вырваться на отдых. В уходящем году я провел четыре боя. Тебе это вряд ли о чем-то говорит, но поверь, для профессионального бокса это очень много. Тая не простила бы меня, если бы я не сдержал обещания, но на самом деле я так устал, что просто хотел отлежаться и летел на Мальдивы, как на каторгу. Но ты умудрилась угодить нам обоим, а уж как счастливы дети! Мой маршрут пролегал строго между бунгало и пляжем, а Тая с детьми веселились на полную катушку. И это было круто, так что спасибо еще раз!

– Я старалась соблюсти баланс интересов, и мне отрадно слышать, что вам всем удалось хорошо отдохнуть, – не стала с ложной скромностью умалять своих заслуг я и аккуратно продолжила прощупывать почву, – наверное твои близкие уже смирились с тем, что ты постоянно в разъездах, и они видят тебя лишь в перерыве между тренировками?

– У них нет другого выхода, – вздохнул Ян, – век спортсмена недолог, а мне уже тридцать четыре. Я не тяжеловес и не чернокожий, чтобы подниматься на ринг до пятидесяти лет. Логично, что, если я буду уделять больше времени семье, это отрицательно скажется на моей карьере. Врагу не пожелаешь такого мужа! А чем занимается твой спутник жизни?

– Я в разводе, – судя по всему, Агапов тоже проводил своего рода разведку боем, и мне было незачем попусту морочить ему голову. Мы оба хотели одного и того же, поэтому, когда нам подали горячее, я уже знала, что произойдет по завершению этого вечера. Сокрушалась я лишь о том, что проявила недальновидность и не надела под строгий деловой костюм кружевное нижнее белье.

ГЛАВА III

По прошествии определенного времени с момента развода страх выглядеть доступной женщиной покинул меня окончательно и бесповоротно. Отныне я сама выбирала, с кем мне проводить ночь, и по возможности не отказывала себя в маленьких слабостях. Я научилась отключать эмоции и не принимать постельные утехи за основу для далеко идущих планов – если я испытывала к человеку физическое влечение и отчетливо чувствовала, что он тоже улавливает мои флюиды, я не считала нужным тянуть кота за хвост и устраивать глупый спектакль с театральным закатыванием глаз при робком поползновении на поцелуй. Когда-то и я была самой настоящей кисейной барышней, чуть ли не в обморок падающей от крепкого словечка и никогда бы не осмелившейся первой предложить мужчине поехать ко мне с недвусмысленной целью, но сейчас я вспоминала этот давно минувший период с горькой усмешкой прожженного циника. Кто бы поверил, скажи я, что выходила замуж девственницей, и все годы брака хранила верность своему супругу? А между тем, именно так всё и было, но вскоре выяснилось, что целомудренность невесты вовсе не является залогом счастливого семейного союза и от предательства по сути никто не застрахован. Лишь выкарабкавшись из ямы, в которой я оказалась после крушения своих воздушных замков, я осознала, что жизнь у меня одна и я буду проживать ее так, как мне хочется. Я трепетно оберегала свое одиночество и шаг за шагом завоевывала финансовую самостоятельность, пока наконец не стала полноправной хозяйкой судьбы.

Да, я хорошо понимала, что Ян поступает крайне непорядочно по отношение к жене, и приблизительно догадывалась, что им двигало. Любовь на расстоянии – это сказка для наивных подростков, не зря бессмертная народная мудрость прямым текстом гласит, что «с глаз долой, из сердца вон». По моим наблюдениям, мужчина, если он, конечно не Дон Кихот Ламанчский, был генетически не склонен наделять недосягаемый предмет мечтаний идеальными чертами, ему требовалось видеть, слышать и осязать свою женщину, в противном же случае былая страсть неизбежно угасала, а свято место, как известно, пусто не бывает, и на смену потускневшим воспоминаниям приходило новое увлечение. Применительно к слабому полу данный постулат частенько работал в обратную сторону: женский мозг обладал удивительным свойством стирать из памяти весь негатив и создавать в воображении светлый образ благородного рыцаря без страха и упрека, даже если со средневековым институтом рыцарства основное число индивидуумов изначально роднили разве что дурная привычка неделями не мыться да регулярно возникающее желание нацепить на даму «пояс верности». Что касается конкретного примера Таисии и Яна, то, по моему мнению, их брак элементарно не прошел испытания медными трубами, и чем выше Агапов поднимался на спортивный Олимп, тем сильнее он отдалялся от семьи. Они жили в разном ритме, у них не совпадали часовые пояса, и даже совместный отдых на Мальдивах предсказуемо не оправдал возложенных на него ожиданий. Как человек, поминутно расписывавший каждый из десяти отпускных дней четы Агаповых, я могла со всей ответственностью утверждать, что Ян и Тая почти не виделись друг с другом – пока муж зализывал раны на песчаном пляже, жена либо ныряла к рифам, либо седлала волну на доске для серфинга. В результате им так и не удалось вернуть прежнюю близость, и у меня складывалось впечатление, что оба покидали райские острова со смутным чувством недосказанности. Я понятия не имела, каким образом справлялась с этой ситуацией Тая – у меня не было сомнений, что я не первая и не последняя пассия Яна, и как бы тщательно он не скрывал своих походы налево, его жена должна была что-то подозревать. Холеная, пышногрудая и крутобедрая блондинка совершенно славянского типажа явно не выглядела дурой, и наверняка была в курсе, что муж наставляет ей ветвистые рога, но то ли ее это мало заботило, то ли она сама не отличалась пуританскими нравами. Они с Яном поженились задолго до резонансных боев и миллионных гонораров, и скорее всего не заключали брачного контракта – при разводе Таисия смело могла претендовать на половину имущества, а с учетом наличия двух несовершеннолетний детей, ее позиция казалась незыблемой. Если взять за аксиому, что любовь давно прошла, и по ночам Тая не терзалась от приступов жгучей ревности, на ее месте я, вероятно, повела бы себя точно также. В конце концов, что бы там не позволял себе Ян, папарацци ни разу не застукали его с другой женщиной, во всех интервью он отзывался о супруге с величайшим уважением, да и на трибуне Тая всегда сидела под вспышками телекамер в первом ряду и горячо поддерживала мужа. По большому счету, это было их личное дело – изменять или не изменять, прощать или разводиться, сохранять лицо на публике или вынимать скелеты из шкафов, и я не чувствовала за собой вины. Этот союз фактически распался еще до моего появления, и было бы странно, если бы после бурной ночи с любовником я бы вдруг выступила с обличительной речью в его адрес.