Любой ценой. Том I

Ян остался у меня до утра, и я была уверена, что снова увижу его в лучшем случае на экране, но за время его пребывания в столице мы встречались еще дважды и оба раза, это происходило у меня дома. Я жила в многоэтажке без консьержа, а любители перемыть соседские косточки давно потеряли интерес к регулярно наведывающимся ко мне мужчинам. Я ни от кого не скрывала, что живу одна и порой приглашаю к себе гостей, и мне было плевать, передаются ли слухи о моей распущенности из уст в уста. Узнать Агапова в низко надвинутом капюшоне было нереально, и он беспрепятственно просачивался в подъезд, а я встречала его в соблазнительном пеньюаре из тончайшего гипюра и с порога увлекала в спальню. Мы распивали бутылку шампанского, закусывали фруктами и шоколадом и самозабвенно предавались безудержной страсти. Надо признать, что с формальной точки зрения «Хитмен» не был идеальным любовником – несколько грубоватый, чересчур эгоистичный и излишне порывистый, он привлекал меня прежде всего своей искренностью, а наш век всеобщего позерства это дорогого стоило. На моем пути попадались истинные виртуозы секса, но мне откровенно претило их многократно отточенное мастерство. Доходило до курьезов: однажды я открыла глаза в самый разгар соития и обнаружила, что мой партнер оценивающим взглядом созерцает свое отражение в зеркале, видимо, пытаясь найти позу, в которой его голая задница смотрится наиболее эффектно. Похоже, «мистер порностар» так и не понял, почему я вдруг разразилась гомерическим хохотом и принял мой смех за нестандартные признаки приближающегося оргазма, но от ворот поворот я дала ему в тот же вечер. С Яном всё было иначе – никакой показухи, никакого самолюбования, никакой демонстрации чудес выносливости, никаких поисков точки «джи», больше напоминающих прием у гинеколога. Поначалу Агапов показался мне неожиданно консервативным – он без энтузиазма относился к смене позиций и всякого рода акробатическим этюдам, но вскоре выяснилось, что в некоторых положениях ему банально доставляет неудобство застарелая травма. Думаю, нам всё же следовало чуть больше разговаривать друг с другом, и тогда, быть может, я не испытала бы такого сильного потрясения, внезапно познакомившись с изнанкой профессионального бокса, но в течение двух лет мы ограничивались лишь пустопорожними диалогами о природе и погоде, лишь иногда вскользь затрагивая личные темы.

Впрочем, о своей работе я рассказывала много и с удовольствием, а Ян меня внимательно слушал и комментировал. Табу у нас распространялось на бокс, на семью и на мое прошлое. Первые два запрета установил Агапов, а любые вопросы о своем бывшем муже я пресекала так жестко, что сразу становилось очевидно до какой степени мне неприятно ворошить грязное белье. После масштабной чистки в моей квартире не осталось ничего, что ассоциировалось бы с прежней жизнью – я безжалостно избавилась от мебели, штор, посуды и бытовой техники и полностью обновила обстановку. Тихое семейное гнездышко, наполненное всякими милыми вещичками, я превратила в безликий оплот функционального минимализма, всецело отвечающий моим потребностям. Я так мало бывала дома, что создание уюта волновало меня в последнюю очередь, и, глядя на этот холодный, словно выхолощенный интерьер, слабо верилось в принадлежность хозяйки к женскому полу. В таких условиях обычно жили убежденные холостяки или помешанные на карьере трудоголики, и всем моим гостям сразу бросалась в глаза эта пугающая стерильность, но я никогда не утруждала себя объяснениями и уж тем более не снисходила до оправданий. Кофе у меня водился на постоянной основе, под настроение я могла даже приготовить ужин на двоих, а впускать кого-то в свой мир я отродясь не обещала и тем, кто на этом активно настаивал, я незамедлительно махала ручкой вслед.

Ян относился к моим причудам с пониманием, и я была ему за это благодарна. Также он знал, что когда мы потеряем взаимный интерес, я не стану выносить ссор из избы, и мы мирно расстанемся, будто ничего и не было. Наш тайный роман не представлял угрозы для репутации, не влек за собой ни материальных, ни моральных обязательств, и в сердце «Хитмена» царило спокойствие. Я также обрела некое подобие душевной гармонии. Наконец-то у меня были отношения мечты – без посягательств на личную свободу, без бытовых конфликтов, без необходимости сглаживать углы, и я как-то незаметно привязалась к Агапову. У меня по-прежнему случались мимолетные «амуры», но Ян значил для меня немного больше, чем партнеры на одну ночь, чьи имена не задерживались у меня в памяти дольше пары дней.

ГЛАВА IV

Первый тревожный звоночек прозвенел прошлой осенью. В то раннее сентябрьское утро вся страна, что называется, стояла на ушах. Бой Яна «Хитмена» Агапова и Рауля «Эль Гато» Рамиреса анонсировался в прессе как самое ожидаемое событие уходящего года, и задолго до даты поединка повсеместно нагнетался всеобщий ажиотаж. Я же по обыкновению не интересовалась деталями, и была крайне поверхностно информирована о предстоящем выяснении отношений в среднем весе. Я знала только, что бой должен был пройти в Лас-Вегасе, и Ян выставлял на кон все свои пояса, перечислить которые я бы при всем желании не сумела. Лето Агапов провел в американском тренировочном лагере, усердно готовясь к выходу на ринг, и мы не виделись еще с весны, а так как привычки созваниваться в промежутках между свиданиями у нас никогда не было, все новости о грядущем противостоянии я узнавала либо через сарафанное радио, либо из СМИ. Меня и прежде изрядно забавляла ситуация, когда диванные эксперты массово пускались в пространные рассуждения и вдруг принимались с умными лицами жонглировать спортивной, экономической или военной терминологией, но в случае с Агаповым я и вовсе еле сдерживала насмешливую улыбку, если по воле судьбы мне доводилось оказаться в компании доморощенных аналитиков. В преддверии очередного боя «Хитмена» в государстве разом начинал зашкаливать градус патриотизма, и даже самый зачуханный мужичонка с безобразным пивным животом и тонкими кривыми ножками неизменно ощущал свою сопричастность к истории мирового бокса, творившейся сейчас на глазах многомиллионной аудитории болельщиков. Традиционная дуэль взглядов, контрольное взвешивание, интервью с тренерами и промоутерами, хлесткие реплики самих боксеров, прогнозы букмекеров и, на мой взгляд, излишне подробное освещение журналистами чуть ли не каждого чиха непримиримых соперников в совокупности побрасывали дровишек в топку, и за считанные дни до боя накал страстей достигал высшей точки. Я старалась с юмором относиться к этому коллективному сумасшествию, пусть даже меня порой и раздражали навязчивые попытки разного рода приятелей узнать мое мнение относительно того, в каком по счету раунде Агапов отправит в нокаут дерзкого мексиканца, посмевшего бросить вызов титулованному противнику. Купившие у меня горящий тур в Доминикану клиенты настойчиво добивались точных сведений о наличии в отеле телеканалов, ведущих прямую трансляцию из Вегаса, и без тени иронии угрожали мне негативными отзывами на известном сетевом ресурсе, если бой все-таки не удастся посмотреть. Реклама резко активизировавшихся букмекерских контор пестрела на каждом шагу, предложения немедленно сделать ставку регулярно прерывали звучащие по радио композиции, а вопрос «Во сколько будут показывать Агапова?» стремительно вытеснял собой все прочие приветственные фразы и успешно использовался как временная альтернатива классическому «Здравствуйте».

Так сложилось, что действительно близких людей в моем окружении не было, и выражение «одна как перст» великолепно описывало мою нынешнюю жизнь: контакты с родственниками я разорвала по собственной инициативе, а непростительно затянувшийся кризис доверия ни в коей мере не способствовал появлению друзей, но всякий раз, когда страну охватывала спортивная лихорадка я парадоксальным образом ощущала себя неотъемлемой частью большой семьи. И что хуже всего, это чувство меня заметно напрягало, оно будто служило напоминанием, что вечно отгораживаться от социума невозможно, и однажды мне придется выбираться из своей раковины, куда я добровольно заточила себя после развода. А вообще, если отбросить лирику, Ян делал для сплочения нации гораздо больше огромного штата государственных идеологов, да и пример подрастающему поколению его победы на профессиональном ринге подавали крайне убедительный. Естественно, будь у меня свои дети, я бы предпочла, чтобы они равнялись на выдающихся представителей науки и культуры, но при необходимости выбирать кумира из Агапова и героя криминальных сериалов, чаша моих весов несомненно склонилась бы в сторону первого.

Тем не менее, бой с «Эль Гато» по количеству вызываемых эмоций значительно превзошел предшествующие сражения «Хитмена», и уж насколько я была далека от мира бокса, даже мне вскоре стало понятно, что нас ждет совсем не рядовой поединок, а настоящее «Big drama show». Причина тому состояла главным образом в личности соперника – в тематических публикациях отдельно подчеркивалось, что пуэрториканский боксер занимает высокие позиции в актуальном рейтинге средневесов, а его граничащая с наглостью самоуверенность иллюстрировала решительный настрой отнять у несокрушимого Агапова место на пьедестале. В переводе с испанского закрепившееся за Рамиресом прозвище «Эль Гато» означало «Кот», и подходило пуэрториканцу как второе имя. Рыжий, веснушчатый, с хитрющими зелеными глазами он и вправду напоминал мордатого дворового котяру, держащего в страхе всю округу и периодически устраивающего в своей вотчине кровопролитные территориальные разборки. Рамирес был моложе Яна на восемь лет, но возраст не помешал «Эль Гато» добиться успехов на ринге и подписать контракт со знаменитым промоутером, сразу же взявшимся за раскрутку своего подопечного. В родном Сан-Хуане Рамиреса пиарили не хуже Агапова, а если брать в расчет тот факт, что от США до Пуэрто-Рико было рукой подать, «Эль Гато» вполне мог считать Лас-Вегас своей домашней ареной. Аналогичная обстановка складывалась и в плане поддержки трибун: лишь мизерный процент моих сограждан мог позволить себе поездку в Штаты, а земляки Рамиреса стекались в Вегас целыми кланами. Одним словом, бой обещал быть непростым, но в триумфе Агапова не сомневались даже убежденные скептики – «Хитмен» ни разу не проигрывал, мало того, большинство боев он досрочно закончил нокаутом, и как бы не пыжились «Эль Гато» и его команда, Ян выступал в этой схватке безусловным фаворитом.

Если бы на работе я честно призналась, что в воскресенье собираюсь отсыпаться минимум до обеда, пальцем у виска не покрутил бы только ленивый, но я и так успела прослыть белой вороной, поэтому на этот раз воспользовалась ложью во спасение и во всеуслышание заявила о твердом намерении вместе со всей страной прильнуть к телеэкрану ровно в восемь утра. В реальности я даже не подумала заводить будильник и с чистой совестью продрыхла почти до одиннадцати, а потом, лениво попивая на кухне дымящийся кофеек, открыла новостной сайт и обомлела от изумления.

Результаты завершившегося в Америке боя повергли меня в глубокий шок. Я долго вчитывалась в текст, прокручивала видео и безуспешно пыталась перебороть охвативший меня ступор. Кофе остыл и в холодном виде уже не лез мне в горло, я отставила чашку в сторону, откинулась на спинку стула и потрясенно выдала в пространство: «Ничья? Как такое может быть?». Ниже, под статьей, приводилась статистика боев Агапова, и в соответствии с этими данными, бой с «Эль Гато» был вторым в карьере «Хитмена», где тот провел все положенные двенадцать раундов, и первым, по итогам которого рефери не провозгласил Яна победителем. Судя по сотням гневных комментариев, неоднозначный вердикт судей страшно возмутил фанатов Агапова, и они без устали осыпали обидчиков нашего чемпиона градом нецензурных эпитетов, а заодно досталось на орехи и Рамиресу, внезапно прервавшему длительную серию побед «Хитмена». Под перекрестный артобстрел помимо тройки судей попали промоутеры, якобы уличенные в заговоре против Агапова, а также обвиненные в корыстном умысле организаторы платной трансляции и оголтелые пуэрториканские болельщики, на протяжении всего боя подстёгивавшие «Эль Гато» своими выкриками. Насколько я понимала, на отмену спорного решения штаб Агапова не рассчитывал, и журналисты уже вовсю муссировали слухи о реванше, вернее, о рематче, так как невзирая на ничью Ян сохранил чемпионство в своей весовой категории.

Кроме чисто спортивной составляющей в обсуждении боя «Агапов – Рамирес» присутствовал еще один немаловажный аспект: ставки на ничейный результат, как и на поражение «Хитмена» в тот день сделали лишь единицы, а основной контингент завсегдатаев букмекерских контор был уверен в выигрыше Яна. На этой злополучной ничьей погорела куча народа, а если вспомнить, что деньги, нежданно-негаданно свалившиеся в карман букмекерам, были выдернуты из семейного бюджета, немало проштрафившихся мужей на своей шкуре прочувствовало, каким грозным оружием бывает обычная сковородка в руках разъяренной жены. На этом фоне вопли типа «У нас украли победу!» раздавались еще более надрывно, и, хотя ветераны бокса и ведущие колумнисты авторитетных спортивных изданий были в целом согласны, что Агапов объективно дрался лучше Рамиреса и не заслужил такой откровенной несправедливости, первая в карьере «Хитмена» ничья жирной кляксой испортила перечень его блестящих побед.

Меня интересовала реакция самого Яна, и я специально отмотала видео до оглашение финального счета. На заключительных кадрах трансляции взмокший от пота «Эль Гато» выглядел так, будто он уже забрал себе пояса Агапова, и объявление о ничьей вызвало у Рамиреса нескрываемое разочарование. Пуэрториканец был сильно расстроен вердиктом, и его мрачный вид всё сказал сам за себя, а вот губы «Хитмена» тронула улыбка, не сходившая с его лица до самого ухода с трибун. Позже, в послематчевой беседе с репортерами, Ян говорил, что по-прежнему чувствует себя чемпионом и готов снова драться с «Эль Гато», но эта его улыбка не давала мне покоя. Возможно, мне показалось, но, по-моему, в глубине души он ожидал, что судьи отдадут победу Рамиресу, отдадут потому, что сегодня «Эль Гато» и вправду был сильнее.

ГЛАВА V

Моя спонтанная догадка выглядела настолько абсурдно и дико, что я отмахнулась от нее обеими руками, как от назойливой мухи, и на миг меня пронзило острое чувство вины, будто бы своими безосновательными сомнениями я невольно оскорбила Яна. Для того, чтобы делать непредвзятые выводы касательно сенсационного исхода боя, нужно было по меньшей мере внимательно посмотреть все двенадцать раундов, но я не видела в себе потенциала для подобного героизма. Любое насилие, пусть даже возведенное в ранг спортивного состязания, было мне в корне отвратительно, и хотя я отлично понимала, что мужская природа генетически завязана на выплеске адреналина, и в условиях современной цивилизации человечество сублимирует реализацию древних инстинктов через боксерские поединки и прочие виды единоборств, лично мне подобные развлечения внушали лишь страх. Если бы я действительно планировала составить четкое мнение по поводу скандального противостояния Агапова и Рамиреса, мне бы неизбежно пришлось считать количество точных ударов и срочно «учить матчасть», но будучи полным профаном в области профессионального бокса, я не спешила обзаводиться дополнительным багажом узкопрофильных знаний, и мои дилетантские суждения по-прежнему базировались на голой интуиции. Естественно, нести свои ничем не подкрепленные подозрения в широкие народные массы я принципиально не собиралась, и когда коллегам и клиентам удавалось втянуть меня в обсуждение самой животрепещущей темы последующих недель, я либо демонстративно отмалчивалась, либо, если к тому вынуждали неписаные каноны вежливости, ничтоже сумняшеся озвучивала расхожую точку зрению об «украденной победе», и «ограбленном Агапове». В особо запущенных случаях, когда от успешной коммуникации с собеседником напрямую зависела моя зарплата, я могла для пущей убедительности покостерить «продажных судей» и на-гора выдать что-нибудь вроде «у нашего «Хитмена» еще будет шанс поставить зарвавшегося выскочку «Эль Гато» на место». Вышеозначенная схема работала без сбоев, а стоило мне якобы невзначай ввернуть для красного словца принадлежащую известному эксперту цитату, обширную подборку которых я заблаговременно надергала из популярных сетевых источников, как даже наиболее капризные и взыскательные клиенты, еще недавно цедившие через губу снобские фразочки о низком уровне сервиса на средиземноморских курортах, мгновенно переключались на уважительный тон. Но однажды я внезапно получила неприятный щелчок по носу, и с изумлением обнаружила, что в нашей стране у Яна есть не только поклонники.

Импозантный мужчина с благородной сединой на висках и мелкой сеточкой морщин на сухощавом лице, представившийся Сергеем Олеговичем, этой осенью выдавал замуж единственную дочь и прибыл в наш офис с целью организовать роскошное свадебное путешествие для молодоженов. Придираться к каждой мелочи отец невесты принялся буквально с порога и за сорок минут довел до меня до нервного тика. То ему не нравился вид из окна номера, то не устраивало расположение отеля, то не внушал доверия авиаперевозчик… И ладно бы вся эта патологическая дотошность к деталям объяснялась стремлением сэкономить деньги, так нет же – чутье меня редко обманывало, и платежеспособность клиента вопросов не вызывала. Предрасположенность к занудству у милейшего Сергея Олеговича скорее всего была врожденная, и даже если бы я сходу предложила ему идеальный тур, стопроцентно удовлетворяющий пожелания заказчика, он бы и там нашел, что раскритиковать. Лично мне бы не помешало для полноты картины ознакомиться с предпочтениями самих брачующихся, но мой трудный клиент был одержим идеей преподнести дочери и зятю сюрприз. Почему-то Сергей Олегович был зациклен именно на Европе и категорически отметал любые другие варианты, однако, когда я советовала ему обратить внимание на итальянский городок Позитано, по легенде, созданный самим Нептуном, или на французский остров Сен-Бартелеми с его мягким климатом и неповторимым шиком, бизнесмен брезгливо морщился, словно я так и норовила услать его кровиночку в какую-то глухомань. В конце концов я в лоб посоветовала Сергею Олеговичу вспомнить, что Старый свет заполонили орды мигрантов, а Рим, Париж, Брюссель и прочие традиционно овеянные флером романтики локации давно уже кишат полчищами сирийских беженцев, и если уж он принципиально не воспринимает тропики, Азию и европейскую провинцию, то почему бы не отправить новоиспеченную ячейку общества в Прагу или Будапешт? В ответ Сергей Олегович разразился проникновенной тирадой о недостаточной «люксовости» данных маршрутов, и я, медленно закипая от раздражения, объявила кофе-брейк, призванный дать нам обоим легкую передышку. Мы плавно переместились в зону релакса, удобно разместились на кожаном диванчике, и я решила разрядить обстановку привычным способом. Впечатления от боя Агапова еще не успели потускнеть, и я надеялась, что Сергей Олегович немного подобреет, если мы отвлечемся от насущных проблем и дружно повозмущаемся вопиющей несправедливостью. Но не тут-то было!

Беспроигрышная доселе тактика едва не подвела меня под монастырь, я если бы я оперативно не переобулась в прыжке, то непременно потеряла бы пусть и привередливого, но крайне выгодного клиента, а учитывая, что я не планировала оставаться в столице на Новый Год и кромсать тазик оливье, мне очень нужны были деньги на краткий отдых в теплых краях. В общем, я пообещала себе, что живой с Сергея Олеговича сегодня не слезу, и если завоевывать его симпатию мне придется посредством очередных спекуляций на пресловутой ничьей, значит, никуда от этого не денешься.

– О чем вы говорите…м-м-м…Доминика?! –бросив беглый взгляд на мой бейджик, воскликнул мой проблемный клиент, и по его лицу разлилось глубочайшее презрение, – наоборот, я безгранично счастлив, что «Эль Гато» положил конец слепому обожествлению Агапова! Я никогда не разделял восторгов по поводу «Хитмена». Да, он неплохой панчер, быстрый, техничный, но я бы не стал называть его выдающимся боксером, стоящим в одном ряду с мировыми звездами. Вы – женщина и не обязаны разбираться в боксерских приемах, но, когда вся страна охвачена заблуждением, это уже даже не смешно. Промоутер Агапова постоянно подкидывает ему заведомо слабых соперников, «Хитмен» нокаутирует их за пару-тройку раундов, и вот уже счастливые фанаты в эйфории скачут до потолка. В чем-то мне Агапова даже жаль – он разменял четвертый десяток, но почти все его бои похожи на «избиение младенцев». Не спорю, весь профи-бокс – это чистый бизнес, постановочное шоу, и от большого спорта там толком ничего не осталось, но всему есть предел. Мне страшно надоела «агаповомания» – куда ни плюнь, везде билборды с его изображением, он улыбается нам с экрана телевизора, кажется, он заполнил собой всё информационное пространство, и меня от этого тошнит. Формальные бои Агапова позорят бокс, но нашим властям жизненно необходим лояльный кумир миллионов, и они не жалеют ресурсов для возвеличивания этого колосса на глиняных ногах. Особенно я обожаю легенду о том, что соперники избегают встречаться на ринге с «Хитменом», боясь потерпеть поражение. Да это Агапов, как трусливый заяц, бегает от достойных оппонентов, потому что иначе мыльный пузырь с треском лопнет, и обыватели узнают правду. Как бы не печально было это констатировать, лучшие годы Агапова уже позади, он постепенно теряет форму, ему всё тяжелее сгонять вес, в отличии от вас, я вижу это невооруженным глазом. Его пока выручает выносливость, но, поверьте, Доминика, это ненадолго. На этот раз Рамиресу не хватило опыта, но, если рематч всё же состоится, я бы поостерегся делать ставки на победу «Хитмена». «Эль Гато» молод, талантлив, у него прекрасно поставлены удары с обеих рук, и при должных тренировках он размажет Агапова по канатам. Близок час, когда не Рамирес, так кто-то другой лишит Агапова чемпионства, и вы увидите, как от вчерашнего идола останется один пшик. Я не берусь точно предсказать, когда это произойдет, но положение «Хитмена» уже и так довольно шаткое. Сейчас Агапов владеет тремя титулами в среднем весе, и за ним уже выстроилась очередь из обязательных претендентов, но я гарантирую, что следующий бой «Хитмен» опять проведет с тем, кто не сможет оказать ему сопротивление. Основная задача Агапова на текущий момент – сохранить имидж короля ринга, и до рематча с «Эль Гато» у него нет права на проигрыш. Ничего не скажешь, потрясающе амбициозные цели, особенно если освежить в памяти июльское интервью «Хитмена», где он вещал о перспективах объединения дивизиона и завоевании титула абсолютного чемпиона мира. Чувствуете, как изменились приоритеты? Sic transit gloria mundi, и, к сожалению, Агапов сам в этом виноват. Его время безвозвратно упущено, и бой с Рамиресом наглядно показал, насколько близок неминуемый закат карьеры.

– Я всё-таки надеюсь, что ваши пессимистичные прогнозы не сбудутся, – рефлекторно передернула плечами я, параллельно подливая Сергею Олеговичу кофе. Свою чашку бизнесмен в запале осушил до дна, и я вдруг осознала, что клиент заметно оживился, и на эмоциях мне будет гораздо проще убедить его приобрести дорогущий свадебный тур в Монако. Пусть и таким нетривиальным образом, но моя маленькая хитрость принесла свои плоды, и после второй чашки кофе и новой порции мрачных предсказаний о дальнейшей судьбе «типичного мешкобоя» Агапова, я деликатно предложила своему визави взглянуть на глянцевый проспект с видами Монте-Карло.

ГЛАВА VI

Мне было крайне совестно признаться в этом даже самой себе, но в рассуждениях Сергея Олеговича однозначно присутствовал определенный резон, а тщательно подведенная под каждый тезис рациональная база автоматически пресекала любые обвинения в голословности. Мой клиент явно знал о профессиональном боксе далеко не понаслышке, а ловкое жонглирование специфическими выражениями из спортивного лексикона, регулярно подкрепляемое яркими примерами, лишь добавляло его мнению авторитетности. Бизнесмен был невероятно убедителен в своей аргументации, и по сути я ничего не могла возразить в защиту Яна, потому что в жизни не интересовалась, насколько сильны были три десятка отправленных в нокаут противников. Обидное прозвище «мешкобой», которым мой собеседник наградил «Хитмена», наталкивало на мысль, что большинство оппонентов Агапова и вправду были гораздо ниже классом, но мне совершенно не хотелось верить в намеренное избегание по-настоящему серьезных соперников, и хотя дискутировать с Сергеем Олеговичем я, естественно, не стала, у меня не было никакого желания принимать за бесспорную истину выдвинутые моим клиентом обвинения в трусости. Если бы отец невесты так и продолжил бы самозабвенно копаться в турах, будто свинья в апельсинах, ни на чем в итоге не остановив выбора, возможно, я бы со злости и высказалась в поддержку Яна, но Сергей Олегович неожиданно вцепился в идею с Монако, и уже вскоре мы, что называется, ударили по рукам. Продажу такого дорогого турпакета можно было смело отнести к категории крупного фарта, и ради того, чтобы вытянувший из меня все жилы клиент ненароком не передумал, в ходе подписания договора я усердно поливала бедолагу «Хитмена» грязью прямо на глазах у едва сдерживающих ярость коллег. Когда Сергей Олегович наличными внес в кассу стоимость путевки, пышущие ненавистью взгляды сослуживцев немного смягчились, однако, я без труда поняла, что теперь мне еще долго придется отмываться от клейма беспринципной особы. С одной стороны, я вроде как «распечатала» неберущийся объект и сделала компании хорошую выручку не в сезон, а с другой – фактически покусилась на святое, и такие инциденты обычно не забывались и уж тем более не прощались.