Летопись в письмах маме. Переходный возраст
Я не шикую и сейчас, но реальные расходы на мое питание вне дома таковы (и они не могут быть меньше без домашних «тормозков»), что они никак не укладываются в те 20-40 гривен, что мне всю мою жизнь Юля выделяла на дорогу и питание на месяц (этой суммы едва хватало на дорогу по самому дешевому тарифу, по которому по городу практически и не поездишь). Иногда только питание в месяц занимает 150 гривен, иногда 300 гривен без деликатесов. Все зависит от многих факторов.
Получается, что я эти деньги тратил и раньше, добывая их правдами и неправдами, – когда больше, когда меньше, – но никто их не видел, не учитывал, не брал во внимание (и не понимал что эти деньги я не брал из домашних денег, т.е. из той зарплаты, которую я им отдавал), хотя их можно было бы значительно уменьшить, если бы брал питание из дома, если бы в холодильнике не была всегда «торичелева пустота». И вырученные из такой экономии деньги тоже попадали бы в семейный бюджет. И меньше было бы, наверно, срывов на дикие пьянки с друзьями, меньше напряженность в семье. Хотя для напряженности, я думаю, поводы обязательно бы нашлись.
На сегодняшний день я погасил почти все личные долги перед всеми, остались текущие мелочи, – я вышел «на финишную прямую». Появился «свет в окне». Никто из них не принял ни материального, ни морального участия в этом моем почти годичном марафоне, – только старались «ставить палки в колеса». Теперь бы вздохнуть, но придется платить за съем квартиры, когда найду и сниму.
Помогать им в ближайшее время я не планирую, – мне надо постараться устроить свою жизнь как можно скорее, а это потребует много денег. В любом случае знаю, зная Юлино извращенное восприятие окружающего, что любая помощь в ближайшие месяцы будет ими и ею истолкована как «подлизывание», как призыв «перейти на ее сторону», как авансы на будущее, или что еще хуже – как должное. А я ничего этого не хочу!
Не планирую еще и потому, что мне надо остыть от нанесенных мне обид. А что будет в будущем, – время покажет. Уверения Юли о том, что алименты на Валеру она с меня не потребует, как-то трудно принять на веру. Если она вдруг что-то надумает, или возникнет какая-то трудность, или кто-то что-то скажет, или вдруг взбредет в голову идея что я шикарно живу, или зависть и ревность к тому человеку, с кем я буду жить, – все очень легко переиграется для удовлетворения собственного эго.
Мне кажется, порой, что кроме денег и имущества их ничего более не интересует. Старался следовать их примеру, однако становится так гадко, что… Словом, гадко!
Словом, забираю компьютер, видеомагнитофон, радиотелефон, электродрель (ту, что вы когда-то мне подарили), кое-что из инструментов, фотоаппараты, медицинское оборудование, одежду, свои золотые изделия (перстень, цепочку, обручальное кольцо) и пр. Кстати, после того, как я попросил их собрать именно все это, они перестали меня терроризировать срочностью вывоза вещей, – видимо этими предметами им хочется еще попользоваться, пока есть время и возможность с ними не расставаться.
Отдыхал я всегда меньше каждого из всех них. И среди года, и в течение недели, месяца, и в отпускной сезон. Мои отговорки, отказы от отдыха в пользу зарабатывания денег принимались с удовольствием с начала всех времен всеми ими! Я молчал, что это мне тяжело, и никто из них об этом не задумывался. И я завидовал им тихой доброй завистью. И радовался за них! И молчал! Это только последние годы я стал об этом громко говорить, но ничего не исправлял.
Одна из причин наших разногласий в том числе и потому, что я без регулярного и летнего отдыха уставал и устаю до такого предела, что мне на днях диспетчер на фирме сказала, что я дохожу порой до того, что я не понимаю в какие-то моменты того, что она мне говорит, самые простейшие вещи. И это там, где не надо принимать коренным образом важных решений. А каково мне и рядом работающим со мной людям в приемном отделении, в терапии и других отделениях, на «скорой»? Мне стоит порой огромных усилий в больнице и на «скорой» сосредоточиться, настроиться, заставить себя что-то делать – от усталости.
Отдых в Карпатах, может быть, кажется моим домашним такой же немотивированной затратой, как и мои пьянки, но я впервые в жизни за свои 42 года понял, какой я же был дурак, что добровольно отказывался от этого все эти годы, – отдавал Юле свои путевки, отдавал деньги, а сам пахал, пахал, пахал! Благодаря этому отдыху в Карпатах я смог выжить, смог доработать до сегодняшнего дня, смог погасить долги. И при этом не свихнуться.
Из-за отсутствия любого отдыха я мало общался с ними всеми. Мы почти никуда вместе не ходили. Максимум того, что я себе позволял, – это сон. Но дома был еще и «наркотик» в виде компьютера, который тоже «крал» у меня и эти крохи сна и приносил дополнительное напряжение. Это тоже одна из причин, почему я не хочу оставлять им дома никакой компьютер.
В любом случае напряжение между нами в семье наросло до такой степени и давно, что когда я приходил домой, то получал дополнительное напряжение, а на работе пытался отдыхать и расслабляться (не напиваться, а без алкоголя расслабить нервы, поспать, – на работе я не пью никогда), чтобы не «сойти с дистанции». Это тоже приводило к неприятностям на работе, добавляло проблем дома.
Да, я всегда говорил, что работать мои родители меня научили, а отдыхать нет. Но это можно было бы исправить. Никто этого не хотел. Юле это было удобно! Более того, все наши совместные мероприятия и походы обставлялись таким образом, что потом я о них только жалел. После похода всех вместе в оперетту (приезжали питерские артисты, пацанам страшно этот поход и сама оперетта понравились) Юля тут же, по дороге домой заявила, что это зря выброшенные деньги, и лучше бы я их отдал им наличными (билеты достаточно дорогие, особенно для моей зарплаты, хотя куплены были тоже не с заработной платы). Любой поход куда-либо становился всегда пыткой из-за Юлиной неорганизованности, спешки, опозданий. Складывалось впечатление, что мне это больше всех надо, я злился, и в конечном итоге уставал больше, чем отдыхал. И я каждый раз клялся, что организую это в последний раз!
Все друзья и даже мало знакомые люди все эти годы спрашивали меня, как я это все выношу, хотя сталкивались только с отдельными проявлениями и пунктами моей жизни в семье, с тем, что на поверхности. Кто лучше знает меня и ситуацию, – удивляются, что я столько лет терплю. Я пытался для себя это назвать тем, что называется «нести свой крест», но больше не могу! И зачем?
А было ли что-то хорошее? Наверно, было. Только я не помню. Всякое, что я делал от души извращалось, обсчитывалось, обсасывалось: «Лучше бы деньгами и/или продуктами!» – вот какие были часто ответы, хотя и деньги отдавал, и голодными не были. Подарки Юлей принимались часто без души (это в лучшем случае), – она не слушала ни себя, ни меня, а только чужих людей, которые говорили ей, что этот подарок – это круто, здорово и какой я молодец. «Прозрение» приходило не спустя несколько дней, а через недели, когда у меня перегорали и хорошие помыслы, и горечь за нанесенную обиду, и оставалась только пустота и безразличие. И только после разговоров с теми чужими людьми, после их увещеваний, «квохтаний», похвал в мой адрес, она уже довольная подарком не только не говорила спасибо, а «просто случайно рассказывала мне, что ей сказали там-то и там-то об этом моем подарке».
И денег всегда мало, и принесенные продукты, вещи всегда были не те или не то, что надо!
Дважды я уходил из семьи до рождения Валеры, но мне было очень жаль Вадима, тогда еще маленького. Возвращался, надеялся, что с рождением второго ребенка станет лучше… Не стало. Хотел дождаться, когда Валера вырастет, но… Не так давно я сказал Юле, что не дам загнать меня в могилу (инсульт, инфаркт), как это сделала ее бабушка Катя (мать тещи) своим поведением со своим мужем, на что получил ответ (дословно): «И как же это ты сможешь от этого предохраниться?!?» ☺ Весело? А меня это здорово задело! Почему ей в угоду я должен ложиться в могилу раньше положенного мне срока? Ведь я так мало жил и видел в этой жизни, стольким поступился для них!
Кстати, я все это не рассказывал никому, – даже себе самому стараюсь не вспоминать, как можно меньше об этом напоминать. Друзья видят все сами, а я давно ищу решения всем вопросам и своим проблемам сам и на стороне. И душевное общение, и радости, и понимание, и ответы на свои вопросы, советы… А теперь и любовь, и дружбу, и поддержку. И самое интересное то, что нахожу!
Оказывается, что Юля с тобой в один из твоих приездов говорила о тех событиях, которые происходили во время подготовки к нашей с ней свадьбы (предшествующих свадьбе, во время и после свадьбы), что ты ей рассказала правду о тех событиях.
И почему-то более 10 лет она не рассказывала мне, что она говорила об этом с тобой более 10 лет назад, что она уже знает правду о событиях после нашей свадьбы, знает чья вина и в чем! Ведь я не знал об этом разговоре, продолжал мучиться невысказанностью, недоговоренностью, нерешенностью этого вопроса, необоснованностью обвинений в мой адрес! Может это ей было удобно или ее родителям? И рассказала ли она об этом разговоре с тобой своим родителям? – Не знаю, не уверен! А если рассказала, – тем более подло, что я об этом ни от кого из них так и не услышал ни слова!
Мне и тогда, и теперь некуда уйти, но терпеть больше не могу! Тем более, что подобное «предложение» уйти с их стороны не было для меня неожиданным, – они давно выталкивали меня из семьи! Неожиданным стала та стремительность, с которой они стали это делать. Я уйду не в полную пустоту, – это нельзя назвать пустотой или нищетой (а полную нищету Юля, как я, не видела – она всегда была ограждена мной и своими родителями от такого: не ночевала на голой кушетке в поликлинике, на стульях на вокзале как я, не голодала из-за полного отсутствия денег!), – и это продлится не всегда! Уверен, что я выдержу и это, и выйду победителем! А какими победителями выйдут они все из этих всех последних событий? Не будут сейчас и/или спустя годы вспоминать с омерзением в своей душе эти события? – Но это уже их проблема. Главное, что победа останется за мной, – и наяву, и в душе!
Мальчиком для битья более не хочу быть! Ни для Юли, ни для ее родителей, ни для кого.
Для себя я решил, что не вернусь к ним никогда.
Они, может, думают, что я стану изгоем, отшельником, но ошибаются. Рядом со мной после моего ухода останутся все мои друзья, даже из числа их соседей. Рядом со мной останутся все те, кто мне верил и верит, кому я нужен, кто нужен мне. Я всегда жил жизнью одинокого волка, но жизнь – такая не предсказуемая штука, что это тоже может поменяться, если я кому-то поверю. Всем смертям и всем назло! И Леночка самый вероятный кандидат, для того, чтобы быть со мной в ближайшие годы.
Я ни от кого из них не прячусь, не отрекаюсь, но для того, чтобы я понял кого-то из них им придется понять меня. Я продолжаю любить своих мальчиков, но жить с ними всеми больше не могу и не хочу. И их последнее заявление только направило и укрепило меня в этой уверенности. Это принципиально, это окончательно, это обдуманно. Если раньше я метался в поисках решения, то теперь я его нашел с их помощью. И решился принять это решение. Спасибо им!
Пусть живут теперь так, как им всем хотелось, – без меня. А я буду сам устраивать свою жизнь.
И пусть жизнь сама расставит все на свои места.
Грустное получилось послание! Ну что ж, какова жизнь! И жизнь с ними в том числе!
Теперь о Лене. Меня неоднократно спрашивают мои знакомые и мои друзья, а не использует ли эта девочка меня, не пользуется ли она моей многолетней психологической травмой и семейной драмой в сочетании со своей молодостью, чтобы как-то «продержаться на плаву», не погибнуть в этом зверином мире, получить возможность и поддержку для окончания института.
Я много и достаточно серьезно об этом думаю, но не могу наверняка ответить на этот вопрос. Не думаю, что она может быть такой искусной актрисой, чтобы играть со мной столько времени, чтобы столько времени и так тонко развивать отношения, как они происходили.
В любом случае, если это даже и так, я поживу с ней столько, сколько получится, – и если она тоже исчезнет, то пойду дальше своим путем, если в этом появится необходимость. Будет обидно и больно, но это уже не так, как было обидно и больно в прошлой семье. Там я строил что-то большое, мощное, капитальное, вечное. А здесь имею возможность экспериментировать, жить для себя. Конечно, я и здесь буду строить на совесть, но, наученный горьким опытом, буду заранее настраиваться на худшее. Не в смысле жить с оглядкой, а просто быть готовым к такому повороту событий. И не потому, что, обжегшиеся на молоке, дуют на воду. Просто для того, чтобы сохранить свою душу в целости и неприкосновенности.
Хотя я ей пока безоглядно верю.
До свидания. Гена
6
Привет, МАМА!
Сегодня 27.05.2004. Писем от тебя все еще нет. Это наводит на определенные размышления, вызывает удивление. Я прошу, пиши хотя бы раз в месяц, хотя бы 2-3 строчки, – хотя бы для того, чтобы я знал, что все в порядке. Просто, исходя из того опыта, что я приобрел в отношениях с вами всеми, я знаю, что подобная политика всегда была в действии в нашей семье. Мне всегда было трудно понять: это невысказанная обида на что-то и поза в связи с этой обидой, или что-то случилось, или просто нет денег на конверт с маркой. Ты уж скажи (напиши) честно, что это, – мне так будет проще и понятнее. И в соответствии с этим «скажи» (напиши) и будем развивать и/или строить наши дальнейшие отношения и переписку.
Я не люблю и никогда не любил, когда кто-то, пусть даже и близкие родственники, «надув губы» сидят в стороне и всем своим видом хотят дать понять всем, что они недовольны, оскорблены, обижены и т.д. Но понять чем и почему недовольны никто не может – типа сам догадайся. Ненавижу такие ситуации и сцены! Ни в жизни, ни в письмах! Уж этого в жизни я «наелся досыта» еще с детского возраста! Всегда старался их разрешить, напрямую и открыто. И на моей памяти сохранилось много таких ситуаций, связанных с тобой в частности и родительским домом вообще. Это и гнёт, и неприятная память. И гадкий осадок на душе. И непонятно, кому «надувшийся» человек старается сделать хуже, и кому на самом деле делает это «хуже». И для чего – тоже непонятно!
Поэтому давай договоримся так, что после этого письма я временно прекращаю писать «в пустоту» и жду твоего письма для написания следующего своего письма. И буду писать в соответствии с тем, как и сколько буду сам получать писем от тебя. Исключение только в том случае, если я получу твое письмо после этого письма, если даже данное письмо по моим расчетам еще не дошло. Это не ультиматум. Ведь я даже не знаю, получала ли ты мои последние письма, или я их на самом деле посылаю «в настоящую пустоту». Переписку я возобновил не для того, чтобы, как и раньше нервничать и психовать, что месяцами нет писем. Не для того, чтобы думать изо дня в день «по нарастающей» что там случилось, что послужило причиной молчания: обида или болезнь. Я не хочу возврата этих мыслей и чувств. И переписку, можешь обижаться или нет, я возобновил не потому, что мне это очень надо, а потому что понимаю, что это надо тебе в первую очередь, особенно после смерти папы. Я даже не настаиваю на продолжении переписки, и если не хочешь вести переписку со мной, то можешь на это письмо не отвечать. Я все пойму сам. И довольно скоро пойму – понятливый стал, пора уже по возрасту стать понятливее! Можешь, конечно, обидеться, – только на кого и для чего? Не знаю только, будут ли тебе писать твои внуки… У них своя жизнь! ☹
Пойми только сама, что я эти слова пишу не со злости и не от обиды, – я давно перестал брать что либо близко к сердцу, – «дурного в голову, тяжелого в руки, грязного в рот». Просто, как я уже писал в одном из прошлых писем, или в прошлом письме: не хочу больше быть мальчиком для битья!
Может быть тебя не утраивает размер шрифта, который использую для печатания писем? Может тебе их трудно читать? –Так ты напиши, – я могу использовать шрифты любых размеров и начертаний (см. этот абзац ☺ – это только капля в море ).
Кстати, ты так ничего мне и не написала (и я не дождался ответа) по поводу того, получила ли ты ранее, уже давно отправленные тебе, фотографии, по поводу моих писем с информацией о Леночке, ответов на ряд моих вопросов. Это твое молчание связано с этими пунктами моих писем? Или ты игнорируешь мои вопросы? Навеваются много интересных и неприятных мыслей подобного рода в связи с твоим молчанием. Я всегда был достаточно прямым, просто не всегда это показывал, – а теперь просто горю желанием и требую прекратить всякие «ломания» и начать общаться и говорить прямо и честно! Или тебе трудно писать?
Последние недели ознаменованы для меня тем, что я чувствую себя просто великолепно. На душе полный покой, никто меня не дергает, не «канючит», не старается вывести из себя. Я спокойно работаю большую часть времени, занят своими проблемами по работе, проблемой поиска жилья. Я не эгоистичен, но такого спокойствия я давно не испытывал. И хочется продолжения этого состояния, спокойствия!
Лена помогает мне, как может: кормит борщами, тушеной картошкой, куриными супчиками, и пр., стирает мне рубашки, «терроризирует» чисткой зубов и внешним видом. Мечтает, что, когда будет жить со мной отдельно, а не сама в общежитии, то будет жарить рыбу, блины, пирожки, делать вареники и пельмени, изгаляться в приготовлении различных блюд, печь хлеб, пироги и торты. Делать это все в общежитии проблематично, потому что на запах такой пищи «случайно» «прилетают» соседи и друзья-студенты по этажу, и от приготовлений на целую неделю может ничего не остаться. И хорошо если сам успеешь наесться, или даже донести такую вкуснятину из кухни до своей комнаты. Она мне так и говорит: «Чего я буду кормить ту же Юля (соседку по комнате) или мальчиков из параллельной группы этими борщами, супами, курятиной, блинчиками, другими вкусностями, если у меня есть ты и я хочу этим всем кормить тебя и есть сама!?» Особенно, если вспомнить, что та же соседка Юля практически не готовит.
Лену в соседке раздражает, так же как и меня в Юле раздражало, когда соседка оставляет после себя немытую посуду на потом под предлогом нехватки времени или сил на настоящий момент, скорее всего в расчете на то, что не терпящая подобного Лена, в конце концов, сама схватится и помоет эту посуду. Раздражают валяющиеся по комнате пусть даже и в небольшом количестве личные вещи. Раздражает Ленку то, что Лена с сестрой притаскивают из дома (и/или мама передает им через междугородные автобусы и поезда) полные сумки с картошкой, консервацией, продуктами для повседневной еды, а та же соседка Юля везет из дома полные сумки шоколада, коробок с конфетами, – чтобы ручки не болели в дороге, чтобы не надорвать спину и ножки. Конечно, она может позволить себе, например, купить все, что ей надо, но ведь когда та же картошка или консервация лежат под руками, ее, на мой взгляд, быстрее приготовишь и съешь, чем когда их еще надо купить и принести из магазина или с рынка. И тогда проще перекусить колбасой или сметаной. Или сидеть на голодной диете с целью похудеть, и при этом полакомиться, если у тебя есть «вкуснятина». То же и с уборкой комнаты. Нельзя сказать, что соседка вообще не убирает, но делает это значительно реже, чем Лена. В связи с этим, я уже посмеялся, что знаю, кто от нашего переселения больше всех пострадает! ☺ Конечно Юля, – соседка по комнате, – и мальчики – соседи по этажу.
Все это, конечно, мелочи, но из них складывается мир в душе и в отношениях с окружающими, а через такие чувства и гармония со всем окружающим миром, внутренний комфорт или дискомфорт.
Совсем недавно Леночка проговорилась в моей (и бывшей ее) больнице о наших отношениях и планах на будущее. А может, и не проговорилась, а сказала сознательно, – не знаю. До этого о наших отношениях из всей больницы знала только К., + сестра самой Леночки, и + еще один наш молодой доктор с женой из числа не болтливых. Больше никто и не догадывался, хотя все знали, что мы давно дружим.
В настоящее время у нас почти пропала необходимость скрываться от ее бывших и моих настоящих сотрудников, – всем стало известно, что это у нас серьезно. Тем более, что я всем еще раньше объявил, что ушел из дома и ищу себе квартиру. Это убавило проблем при «организации» наших встреч, нет необходимости врать и искать отговорки для объяснения, почему девочка появилась в то время, когда я дежурю, и угощает меня свежим борщом или готовит пищу прямо в отделении, хотя сама давно у нас не работает. За то теперь у ее бывших и моих настоящих сотрудников по пульмонологическому отделению есть много интересной пищи для обсуждений и пересудов! Это так интересно порой наблюдать со стороны! ☺
Ленка говорила мне вчера, что на днях в своем общежитии примеряла первый раз свадебный наряд невесты, что ей это одеяние очень понравилось, что она в этом наряде очень понравилась присутствующим девочкам. И до-во-о-ольная !!! И вдохновленная! И полна планов посмотреть и примерить еще огромное количество таких нарядов где только это будет возможно! И выбрать самое-самое подходящее!
Я по мере возможности помогаю Лене с учебой: распечатываю ей что-то для занятий, таскаю для нее бумагу и пр. Но от всего этого она не так довольна, как от известия и ожидания, когда мы будем жить вместе! Прямо таки бредит этим все время!
Ходили с ней на днях в один достаточно дорогой и престижный кинотеатр города. Да-а-авно я не был в кинотеатрах! Тем более такого класса и качества! Ходили с ее однокурсниками, смотрели какой-то фильм (название заковыристое, – не помню) про вампиров, – фантастика в стиле фэнтэзи. Хоть я и не люблю фильмы про вампиров, но этот фильм больше не про собственно процесс их питания и гастрономические наклонности, а именно красивая сказка о борьбе добра и зла. От того, что зло представлено в виде вампиров, а добро – мифическими супергероями, никак не повлияло на красочность фильма и удовольствие от его просмотра. Словом, мне понравилось, Ленке тоже, и мы договорились сходить на следующий фильм.
Жду не дождусь, когда я найду квартиру, смогу забрать из дома компьютер и видеомагнитофон, и покажу ей и сам посмотрю другие шедевры современного и старого мирового кинематографа.
Тем более, что мы договорились, что сразу после переселения на квартиру мы идем и подаем заявление о регистрации брака. Это, пожалуй, самое интересное событие, ожидаемое на ближайшие дни.
Удивительное умиротворение в настоящее время в моей душе. Если честно, то я уже и не помню, когда мне было в жизни так спокойно, просто и хорошо на душе, – наверно никогда! Меня никто не может вывести из себя, как ни старается. Не смотря на погоду, усталость, неустроенность, проблемы.
Даже несколько звонков Юли ко мне на работу не смогли меня очень сильно вывести из равновесия. Бывшая жена сначала один раз театрально заявила, что она меня отпускает, что позвонила со мной попрощаться навсегда!!! Потом позвонила сказать, что она любила и продолжает меня любить, что не может без меня жить. Что ей очень тяжело морально одной без меня! Что она хочет знать точно и правильно, люблю ли я ту женщину, кто со мной сейчас рядом (не потому, что знает что-то о Лене, а, скорее всего потому, что понимает, что «свято место пусто не будет»!). Что она хочет знать точно и честно, когда и сколько мы знакомы с этой женщиной. Ну и так далее. И т.п. И пр.
О наших прошлых отношениях говорила много и бурно, с оговоркой на свое участие в развале семьи попыталась преимущественно меня обвинять в очередной раз в черствости и пр. грехах при совместной жизни. Я попытался сказать ей, что «собака бывает кусачей только от жизни собачей», но, кажется, она это пропустила мимо своих ушей. Продолжает «передергивать карты», старается свалить вину на все прошедшие события на кого угодно, только не видит там не только своей вины, но и своего участия в процессе.
Если честно, то, на сколько я знаю, она порядком достала мою теперь уже бывшую соседку Лену с 7-го этажа (думаю, ты ее помнишь) своими стонами, своей депрессией, своими рассуждениями, жалобами на жизнь, на судьбу и на меня. Соседка Лена даже попыталась навести у нее хоть какой-то порядок дома: что из старых вещей надо и можно выбросить, что надо и можно переделать, в чем надо и можно навести порядок. Лене она говорит теперь, что она делает ремонт для того, чтобы я вернулся в более благоустроенный дом, чтобы мне было после моего возвращения хорошо, – лучше, чем было раньше. Боюсь только, что все это такое же позерство, как и все остальное, и игра на публику. Лично я всему этому не верю: это или минутный порыв, или поза, или желание выдать желаемое за действительное. Практически Лена-соседка пережила или переживает сильнейший прессинг с ее стороны, устала от нее до такой степени, что даже позвонила ее маме, чтобы та как-то повлияла на Юлю, приструнила, одернула, сделала замечание или внушение, и Юля прекратила Лену терроризировать этими ежедневными длительными пессимистическими и упадническими разговорами. Результатов пока толком не знаю.