Дебютантка

Глава 4

Итак, мы на месте: Мика, Люси, Саша и я морозим задницы перед дверью уродливого двухэтажного дома и ждем, когда кто-нибудь впустит нас на нашу первую студенческую вечеринку. Мика что-то быстро строчит в телефоне, Люси беспокойно оглядывается, а Саша – знаменитость из соцсетей, с которой нас свел Мика, – стоит позади нашей группки и ведет онлайн-трансляцию в «Инстаграме». Завершив прямой эфир, она присоединяется к нам и тычет Мику.

– Здесь как-то тихо. Ты уверен, что мы по адресу?

– Конечно. Нам сюда. Я полностью доверяю своему источнику, – успокаивает Мика.

В этот же момент, как по заказу, дверь распахивается, выплескивая в тишину ночи тяжелые басы и дым. Открывший нам высокий качок в традиционной униформе бостонца[28] быстро хлопает по рукам с Микой и отступает в сторону, пропуская нас внутрь. Мика подмигивает мне и без дальнейших церемоний проскальзывает в таунхаус. Бросив остальных на произвол судьбы, он сразу же растворяется в толпе. Мы с Люси и Сашей переступаем порог и в обмен на пять долларов – вступительный взнос – получаем красные пластиковые стаканчики с загадочной субстанцией. Она пахнет как смесь леденцов и жидкости для снятия лака.

Я еще и минуты не пробыла здесь, но уже с полной ответственностью заявляю: все вечеринки в старшей школе, казавшиеся мне безбашенными и гедонистическими, теперь больше напоминают детские утренники. Я искренне верила, что накопленный в выпускном классе опыт поможет мне влиться в тусовку и здесь. Увы, к такому я совершенно не готова.

Не сходя с места, я вижу в одной из комнат алкогольный бобслей, в кухне три человека делают кегстэнд, стоя вверх тормашками и накачиваясь пивом, а в гостиной на мини-платформе вращается настоящий, мать его, диджей. Народ вокруг либо танцует, либо изобретает новые способы заниматься сексом в одежде. Не подумайте, я нисколько не преувеличиваю: прямо передо мной куча трущихся друг о друга тел. Я замечаю один, два, три… нет, пять стояков разной степени готовности и не успеваю оправиться от увиденного, как к нашей группе подлетает полуголый джентльмен в блестках и перьях и предлагает закуски с каннабисом.

Здесь темно, шумно, потно и грязно.

И чертовски круто.

Я стою с Сашей и Люси, наша троица – словно стадо оленей в свете фар. Мы так ошалели, что не можем двигаться, думать, моргать или пить. Парень, открывший дверь, подталкивает Сашу в плечо.

– Эй, подруги, че слиплись тут, как тускомплект? – перекрикивая музыку, произносит он с сильным бостонским акцентом и делает щедрый глоток из своего стаканчика.

– Что еще за тускомплект? – спрашивает Люси у Саши. Прежде чем та успевает ответить, бостонец разражается смехом и качает головой.

– Тускомплект – это группка первокурсников, которые на тусовках не расстаются друг с другом, – сообщает он нам. – Слипнутся вместе и ходят туда-сюда косяком, как стая рыб или типа того. Самый быстрый способ вылететь с вечеринки или стать объектом для насмешек. Так что советую выпить залпом эту шипучку и разбежаться или прямо сейчас свалить отсюда. Выбирайте. – Он сминает свой стаканчик и удаляется прочь.

– Что они тут намешали? – спрашивает Люси.

Я только пожимаю плечами: сама не знаю. Я и раньше напивалась, но в школе мы довольствовались малым: иногда с барского плеча чьего-нибудь старшего брата нам перепадал ящик дешевого разбавленного пива, или кому-то удавалось стащить из родительского бара запылившуюся полупустую бутылку водки, и мы пускали ее по кругу, делая торопливые глотки.

Я обнимаю одной рукой Сашу, другой Люси и спрашиваю:

– Ну что? Остаемся или уходим?

Сейчас мы похожи на футбольную команду, которая совещается на поле. До меня, похоже, доходит, что тот чувак имел в виду под тускомплектом. Я делаю шаг назад, стараясь выглядеть круто и непринужденно.

– Я останусь, только шипучку не буду. Да и вообще, не люблю пить, – говорит Люси и отдает свой стаканчик Саше. Та слегка его встряхивает.

– Точно не хочешь капельку жидкой уверенности?

Люси кивает.

– Да. Спасибо за предложение, но завтра с утра пораньше я собиралась заскочить в книжный за учебниками.

«Надо бы и мне поставить напоминание в телефоне», – думаю я, а через две секунды уже забываю, о чем, собственно, шла речь.

Саша пожимает плечами и переливает половину из стаканчика Люси в мой, а остальное себе. Я придирчиво разглядываю жидкость и снова нюхаю, просто чтобы убедиться, что действительно хочу ее выпить.

– К черту, – говорю я, поднимая свой стаканчик за здоровье подруг. Мы с Сашей чокаемся и глотаем содержимое залпом. Зелье пьется на удивление легко. Только бы не пришлось пожалеть об этой легкости утром. Я хочу еще.

– Ну что, дамочки. Давайте покажем им, – говорю я своей команде (такую фразу могла бы произнести моя героиня в киноверсии этого момента). И вместе мы погружаемся в нашу первую студенческую вечеринку.

СТЕПЕНИ ОПЬЯНЕНИЯ

ЭЛЛИОТ МАКХЬЮ

1-я степень – Эллиот тепло и уютно

2-я степень – Эллиот очаровательна и весела

3-я степень – Эллиот – заноза, которая вопьется в ваше самое больное место

4-я степень – Эллиот хочет танцевать

5-я степень – Эллиот любит всех и хочет целоваться

6-я степень – Эллиот плачет в углу

7-я степень – Эллиот блюет в мусорное ведро (на самом деле – в свою сумочку)

8-я степень – Неизведанная территория

Через тридцать секунд я теряю Сашу из виду. Мы с Люси проталкиваемся сквозь толпу по длинному коридору. Все вокруг пьют, разговаривают или целуются. Воздух густой, липкий и пахнет смесью дешевого пива, сигарет и духов. Чья-то рука протягивает рюмку – не знаю, мне или нет, но все равно выпиваю.

– Тебе уже кто-нибудь понравился? – спрашиваю я.

Щеки Люси заливает румянец.

– Мы только пришли! И здесь так темно, едва видно лица.

– Проверь зрение, подруга! Я уже насчитала четверых, кого с удовольствием раздела бы.

Люси косится на меня.

– Ты бы раздела всех подряд, Эллиот.

– Согласна, у меня от всех бегут мурашки.

Коридор выводит нас на кухню, где толпа зрителей наблюдает за соревнованием двух парней в кегстэнд. Мы протискиваемся дальше и попадаем в столовую.

– Не переживай, вечеринка только началась. Здесь куча парней. Обещаю, мы найдем тебе кого-нибудь.

– Ну… – начинает Люси и снова краснеет. Ага, она что-то скрывает… Я похлопываю ее по руке, чтобы она продолжала. – Вчера на профориентации я кое с кем познакомилась. Сперва я на него даже внимания не обратила, а потом мы разговорились и… не знаю… он милый.

– И симпатичный, надеюсь?

– Кажется, да! Живет на нашем этаже.

– А, очень удобно! Не придется далеко идти утром.

– Может, ты с ним уже знакома? Брэд Мартин. Живет через кор…

Громкий возглас из кухни прерывает Люси на полуслове. Толпа расступается, и мы видим, как один из парней падает после неудачного кегстэнда. Он лежит на полу и ржет, изо рта у него вытекает пиво. Стоящие вокруг тоже смеются и отбивают ему пятерню. И тут до меня доходит, кто этот придурок: один из Брэдов, которые живут через… О нет! Я перевожу взгляд на Люси, беззвучно молясь всем богам, какие только меня слышат. Пожалуйста, хоть бы моя соседка запала на другого Брэда… Но по блеску прекрасных выразительных глаз Люси сразу понимаю, что перед нами Брэд Мартин – именно тот, в кого втрескалась Люси. Проклятье.

– Люси, нет! – говорю я как можно ласковее. – Неужели ты хочешь сделать своим первым парнем вот это?

Тем временем Брэд, лежа на полу в кухне, со всей силы пробивает дыру в банке пива и разбрызгивает содержимое себе в лицо. Люси морщится и вздыхает. На этот раз мне не нужно ничего объяснять. Поведение Брэда говорит само за себя.

Разве он достоин Люси, читатель? Приглядись к нему хорошенько! Он же просто клоун. Да ни за что в жизни я не позволю своей божественной соседке общаться с таким неотесанным крикуном, как Брэд!

Я сочувственно похлопываю Люси по плечу.

– Не переживай, зайка. Брэд хоть и милый мальчик, но ты встретишь кого-нибудь получше. Обязательно! Давай отыщем Сашу и посмотрим, здесь ли еще Мика или уже удрал.

Однако едва мы поворачиваемся, чтобы идти, как Саша сама находит нас.

– Уф, вот вы где! Я от Мики. Ему нужна твоя помощь.

Мысли о поисках парня для Люси мигом улетучиваются у меня из головы.

– В чем дело? Что случилось? Что с Микой? – тараторю я как заведенная, опасаясь худшего.

Саша ведет нас к сетчатой двери рядом с кухней. Мы выходим на задний двор, где Мика в страдальческой позе склонился над столом для пинг-понга. Я бегу к нему.

– Мика, что с тобой? Где болит? Что ты чувствуешь? – Я протягиваю руки и легонько касаюсь его спины. Он с пронзительным воплем подскакивает и уворачивается от меня. Я вопросительно смотрю на Сашу, и та вздыхает.

– Он проиграл сотню долларов в пинг-понг. – При виде моей реакции она смеется. – И не говори! Когда он начал проигрывать, я пыталась остановить его, но не-е-ет, кому-то явно не терпелось продолжить.

Мика размахивает руками и тычет ракеткой в сторону Саши.

– Я бы не проиграл, если бы ты меня выручила!

– Я уже говорила, что играю в пив-понг, а не пинг-понг. А еще я не принимаю пари, если не уверена в выигрыше на сто процентов.

Мика фыркает и бросает ракетку обратно на стол.

– Тебе нужны наличные? – Я начинаю рыться в лифчике в поисках купюр. – Кажется, у меня были где-то здесь…

– Спасибо, можешь оставить их себе, – вздыхает он. – У меня родители архитекторы, так что с деньгами проблем нет.

– Тогда в чем дело? – спрашивает Люси.

– Ненавижу проигрывать! – хнычет Мика. – Мой старший брат – настоящий спец по пинг-понгу. Будь он на моем месте, не просадил бы сотню.

Я подхожу к тому месту, где он сидит на корточках. От него разит выпивкой.

– Ну, твоего брата здесь нет. Он ничего не узнает, – говорит Люси.

– Узнает, когда завтра я стану просить маму перевести денег. А она, как всегда, сразу потребует подробный отчет.

– Может, просто соврешь? – спрашиваю я.

– Ты не понимаешь! – кричит он. – Моя мать всегда знает, когда ей лгут. Всегда.

Я смотрю на Люси.

– Что нам делать?

– Ты ведь играешь в пинг-понг? – спрашивает меня Люси. – Ты говорила, что отец тебя научил.

– Да… в смысле, в детстве я часто с ним играла, но…

Мика сразу оживляется.

– О боже, ты должна сыграть ради меня.

– Нет, приятель, – говорю я, отступая на шаг. – Не собираюсь рисковать и проигрывать еще больше.

– Ну, пожа-а-алуйста! – Мика умоляюще складывает руки. – В долгу не останусь. Ты ведь знаешь, я могу пригодиться.

Я задумываюсь. Не исключено, что Мика станет следующим Андерсоном Купером[29], и было бы неплохо обеспечить себе на будущее парочку-другую ответных услуг.

– Ладно, – ворчу я. Мика вскидывает руки и бросается меня обнимать. Его объятия не похожи на теплую шоколадную ванну – слишком костлявые. – Хорошо, хорошо. Остынь. С кем я должна играть? Где тот паршивец, который надрал тебе задницу?

Вдруг откуда ни возьмись через весь двор к нам летит мячик для пинг-понга. Он отскакивает от стола и мягко щелкает меня по левой груди.

– Нашла! Готов проиграть четвертый раз? – спрашивает какая-то девушка. Она вышла из-за угла сарая и через толпу во дворе направляется к нам.

Вот черт…

Это Роуз.

Я поворачиваюсь и, понизив голос, спрашиваю:

– Какого хрена здесь забыла наша староста?

Жду ответа, однако мои друзья как в рот воды набрали. Я думала, Роуз против выпивки, вечеринок и любых развлечений. Это последний человек, которого я сейчас хочу видеть. И все же вот она – в многослойном длинном платье из розового фатина и золотистых криперах на платформе. Волосы собраны в пучок на макушке. Не будь я так зла на нее, обязательно отметила бы, какая она красотка в этом наряде. Но я злюсь. Поэтому вовсе не считаю ее красоткой. Ни капельки.

– Нет, я пас.

Возвращаю ракетку Мике, а мячик бросаю Роуз. Та с легкостью его ловит.

– Риск – благородное дело, а, Мика? Хотя можешь сдаться прямо сейчас. Я беру только наличные, – говорит Роуз.

В ту же секунду во мне просыпается дух соперничества. Не люблю, чтобы кто-то наезжал на моих друзей, особенно если этот некто – в идиотской балетной пачке.

– Ладно, – говорю я Мике. – Я в деле.

– Да, моя королева! – радостно кричит он, когда я занимаю место за столом напротив Роуз. Она бросает мячик и спрашивает уже у меня:

– Ва-банк?

– Эллиот, нет! Я не могу позволить… – начинает Мика, но я не обращаю на него внимания.

– Да, – отвечаю я Роуз. Тут мне в голову приходит блестящая идея. – И внесем поправку: если выигрываю я, Мика получит обратно свои деньги, мы с Люси снова повесим гирлянды, а ты купишь мне стиральный порошок.

Роуз кривится. На такое она явно не рассчитывала. Отлично.

– Во-первых, мне известно, что вы уже развесили гирлянды обратно, значит, на это не ставим. А во-вторых, ты поменяла один из своих курсов, как я просила?

– Да, – говорю я и отправляю мяч ей.

– Что-нибудь кроме речевой коммуникации, обязательной для всех первокурсников?

– Нет. – Я одариваю ее презрительной улыбкой.

– Ну ладно. – Роуз скрещивает руки на груди. – Я принимаю новые условия. Только в случае моего выигрыша Мика будет должен вдвое больше, гирлянды исчезнут навсегда, а тебе придется сменить еще один из твоих курсов. – Она с вызовом вздергивает подбородок.

– Идет, – говорю я.

– Может, хочешь размяться для начала? – В ее тоне звучит снисхождение.

– Нет, спасибо, и так сойдет. – Я потягиваю шею и несколько раз вращаю в руке ракетку, чтобы лучше ее почувствовать.

– Уверена? – спрашивает Роуз и кидает мне мяч. На этот раз я перебрасываю его через сетку быстрым топ-спином. Мяч отскакивает от края стола на ее половине и улетает. У нашей старосты отвисает челюсть, а самодовольство сходит с лица.

– Поехали, – ухмыляюсь я.

– …шестьдесят, восемьдесят, сто. Можешь забрать вторую сотню у Мики завтра, – говорю я и лезу в лифчик, чтобы вытащить деньги и передать их Роуз.

ДА, ВЫ НЕ ОШИБЛИСЬ. Я ПРОИГРАЛА. ВЫ-ТО НЕБОСЬ, ДУМАЛИ, ЧТО ДЕЛО В ШЛЯПЕ? И ЗНАЕТЕ ЧТО? Я ТОЖЕ ТАК ДУМАЛА. Я с малых лет играла в пинг-понг с отцом и наивно считала, что со своим ловким топ-спином и мягкими подрезками я вне конкуренции. И тут появляется эта обольстительная чертовка, у которой с детства в доме стоял автомат для пинг-понга, ведь ее дедушка был ПРОФЕССИОНАЛЬНЫМ ИГРОКОМ В НАСТОЛЬНЫЙ ТЕННИС. Разумеется, она меня уделала, и теперь мне придется заплатить сполна.

– Так, что насчет твоих курсов? – спрашивает Роуз. Ее самоуверенная поза и выставленное вперед бедро меня просто бесят.

– Серьезно? Прямо сейчас? Хочешь, чтобы я меняла свое расписание во время вечеринки?

– Эй, не я предложила ставку и проиграла! Давай открывай приложение Эмерсона[30].

– Полный беспредел! – возмущаюсь я, но делаю, как она велит. Открываю приложение, нахожу свое расписание и показываю ей. Роуз тут же выхватывает телефон у меня из рук и начинает водить пальцем и постукивать по экрану. – Эй! Ты что делаешь? – кричу я, пытаясь вернуть телефон.

– Готово! Вот! Я поменяла один из твоих курсов. Не благодари. – Она бросает телефон мне.

– Что ты сделала? ЧТО ТЫ СДЕЛАЛА?! – Я лихорадочно листаю приложение, чтобы узнать, что стало с моим расписанием. – Не-е-ет! Ты заменила «Квир-сны» на… «Сценарное мастерство»?!

Роуз демонстративно скрещивает руки на груди.

– Да. Думаю, у тебя получится.

– С чего вдруг?!

– Что у нее получится? – Бледная как смерть девушка с голубыми волосами до пояса появляется за спиной у Роуз и обнимает ее за талию.

– Я говорила о сценарном мастерстве, – отвечает Роуз. – Моника, это Эллиот, первокурсница с моего этажа. Эллиот, это Моника, моя девушка.

Роуз отстраняется, чтобы Моника пожала мне руку, но та даже не делает попытки. Я тоже.

– Приятно познакомиться, Моника, – говорю я и обращаюсь к Роуз: – Теперь я свободна? Или у тебя есть еще идеи, как испортить мне жизнь?

– Обязательно что-нибудь придумаю, а пока можешь идти.

Я вздыхаю и отправляюсь на поиски друзей, которые покинули корабль, едва стало очевидно, что он тонет.

Вернувшись в кухню, я пробираюсь к холодильнику в надежде отыскать выпивку – какую угодно – и краем глаза замечаю пьяного в стельку Брэда, развалившегося в углу рядом с мусорными мешками. Я не успеваю незаметно ускользнуть. Он видит меня и принимается кричать как ненормальный, указывая пальцем:

– Элллиииотттт!

– Э-м-м… привет, Брэд, – говорю я, раздосадованная тем, что он привлекает ко мне всеобщее внимание.

– Это моя соседка Э-э-эллиот, – поясняет он своим бро. Они помогают приятелю подняться с липкого пола. Споткнувшись, Брэд налетает на меня. Тяжелая, мясистая рука опускается мне на плечо, и я чувствую клубы перегара. – А ты красивая, – шепчет Брэд мне на ухо, пытаясь дотронуться до волос. – Эй, а почему у тебя мужское имя?

Я отстраняюсь и стаскиваю его тяжелую лапищу со своего плеча. Хватаю у кухонного стола свободный стул и усаживаю на него здоровенную пьяную тушу.

– Ты здорово набрался, приятель. Может, слегка притормозишь? – Я собираюсь налить ему стакан воды, но Брэд хватает меня за руку и притягивает обратно к себе. Он долго разглядывает мою ладонь, а потом начинает смеяться.

– Никогда не видел девушек с такими большими руками, – хихикает он, как пьяный младенец, и кричит своим приятелям: – Йо-о-у! Гляньте на руки Эллиот! Они огро-о-омные! Эй, Эллиот, у тебя мужские руки, ты знала? – спрашивает Брэд, снова переключаясь на меня.

– А разве у рук бывает пол? И да, я в курсе, что они большие. – Я высвобождаю ладонь из липкой хватки, чтобы все-таки принести ему воды.

– Нужна помощь? – произносит кто-то у меня за спиной.

– Можешь налить стакан воды? – спрашиваю я, оборачиваясь.

Передо мной белый парень не из числа упоротых членов братства. Приятная неожиданность.

Обычно я с первого взгляда могу оценить человека, но в этом парне есть нечто, не поддающееся определению. Он в хорошей физической форме, хотя одет явно не как спортсмен: во всем черном, на голове – вязаная шапка. Судя по татуировке на предплечье, мог бы тусоваться с неформалами, хотя чересчур дружелюбен для этой братии. Такого парня нелегко представить за каким-то одним столиком в кафетерии, потому что он вписался бы за любой из них. Словом, идеальный вариант для Люси.

Загадочный незнакомец подходит к раковине, наполняет стакан водой и протягивает пьяному младенцу. Тот делает глоток и кривится.

– Это… не пиво, – ворчит Брэд и засовывает руки под мышки, как шестилетний ребенок. – Хочу пива.

– Это новое пиво, без вкуса, – говорю я, а затем переключаю все внимание на нового персонажа, чьего имени еще не знаю. – Спасибо, – благодарю я его.

Мистер Высокий, Темноволосый и Загадочный с любопытством присматривается ко мне, будто хочет понять, настоящая я или просто мираж.

– Тоже учишься в Эмерсоне? – Я киваю. – Только что поступила или перевелась? – спрашивает он. Еще бы спросил, не вчера ли я появилась на свет.

– Я на первом курсе.

– Я тоже, – говорит он. – Живешь в Литтл-билдинг?

– Ага. На третьем этаже.

Незнакомец достает из холодильника два пива, бросает одно мне, а сам открывает другое и запрыгивает на кухонный стол.

– Круто. А я на восьмом.

– Неплохо, но с третьим не сравнится, – говорю я.

Он замирает на середине глотка.

– Вот как? Это еще почему?

– Третий – единственный жилой этаж, где сохранились оригинальные материалы и конструкция здания. В две тысячи семнадцатом его взялись переделывать, ведь оно жутко древнее и едва не разваливалось. Потом выяснилось, что восстановить можно только первые три этажа, а все верхние придется менять полностью. Это же вроде как круто, разве нет?

Он ставит пиво на стол и недоуменно смотрит на меня.

– А ты странная, да? – В его устах это, скорее, утверждение, а не вопрос.

– Не исключено, – вздыхаю я, а сама тем временем разглядываю его, изучаю, присматриваюсь, подыскиваю подходящее ему определение.

Едва он открывает рот, чтобы что-то сказать, как у меня появляется вторая за вечер гениальная идея[31].

– Слушай, побудешь здесь еще немного?

– Я пришел всего десять минут назад и пока никуда не собираюсь, – говорит он. – А что? В чем дело?

– Да просто очень хочу тебя кое с кем познакомить. Сможешь прийти в гостиную минут через пять?

– Наверное…

Кажется, он в замешательстве, хотя заинтригован. Отлично. Значит, полдела сделано. Я допиваю остатки пива и бросаю пустую банку на пол, в кучу других. По шкале опьянения Эллиот Макхью я нахожусь на третьей стадии. Чтобы дойти до пятой[32], краду чью-то недопитую бутылку водки и наливаю себе два шота.

– Ладно, тогда до скорого! – бросаю я через плечо и выбираюсь из кухни.

Завидев своих друзей на крыльце, я кричу:

– Эй! Кто хочет танцевать?

Стоит мне приблизиться к ним, как Мика шлепает меня по руке.

– Ты должна мне сто долларов!

– Вот еще! Я не обещала победить. Сам виноват. И кстати, завтра же верни деньги Роуз наличными, а не то она станет начислять проценты, как в банке.

– И ты проиграла нашу последнюю гирлянду! – восклицает Люси.

– Ладно, ладно. Облажалась, признаю. – Мне правда жаль, что я разрушила мечту своей соседки об идеальной комнате. Нужно загладить вину. – Если я потрусь о тебя задом на танцполе, это поможет? Или будет только хуже? – спрашиваю я.

– Годится, – отвечает Люси и подмигивает.

Просто обожаю свою соседку за ее готовность легко прощать.

Я тащу Мику, Сашу и Люси обратно в дом на танцпол. Не успеваю и глазом моргнуть – катастрофа с пинг-понгом уже забыта, и мы вовсю зажигаем. Мимо опять проносят мармелад с травкой, и на этот раз я не отказываюсь. Продолжая танцевать, я не отрываю взгляд от коридора и высматриваю таинственного незнакомца.

– В чем дело? – спрашивает Мика, отплясывающий рядом.

– Ничего, просто танцую, – невинно отвечаю я.

– Могу поспорить, ты что-то задумала.

Мы с Микой вне пределов слышимости Люси, поэтому я говорю:

– Ладно. Я встретила одного парня, с которым хочу познакомить Люси. Он вот-вот должен подойти.

– Почему бы тебе не свести ее с Брэдом? Он симпатичный, да и Люси он нравится.

Я на мгновение останавливаюсь.

– Ты серьезно хочешь, чтобы Большой Бро стал ее первым парнем?

– А что такого?

– Да брось, – усмехаюсь я. – Ты же знаешь парней вроде Брэда.

– Ну, Брэд натурал, а я гей, так что нет, не знаю. А ты не торопишься с выводами? Ты ведь с ним даже толком не знакома.