Ореол

Глава 4. Загадка

Как выяснилось чуть позже, проснулся я рано. То ли потому что лёг тоже рано, то ли потому что забыл задвинуть шторы, и рассеиваемый туманом над озером свет солнца наполнил комнату и разбудил меня. Но вероятней всего, не спалось мне вследствие того, что я долго пробыл на другой стороне планеты и пока что не переключился на новое время.

Сделав дыхательные упражнения для Настройки, я уселся в центр кровати, поджав под себя ноги. Сначала я пробежался вниманием по всем снам и их обрывкам, какие смог припомнить. Не найдя ничего интересного, я перешёл к вспоминанию того сна, который заставил меня проснуться посреди ночи и оставил после себя тревожное ощущение, не прошедшее до сих пор. Я зафиксировал своё внимание на самом запоминающемся образе из того сна и начал дышать особым образом, показанным мне Хулианом, когда тот учил меня практике «припоминания».

Ощутив, что внимание стало подвижным, я направил его на конец сна, который я хорошо помнил. После перешёл на событие, предшествующее ему. И так от конца к началу. Подобным образом я пересмотрел сон два раза, и только после этого прокрутил его от начала к концу.

Я опять был на том обрыве, что и во сне на баркасе. Только на этот раз на самом краю обрыва стоял красный почтовый ящик, такой же, как на пристани, с которой меня забрал лодочник. К скале на другой стороне долины приближалась буря. И снова передо мной был человек в серой рубашке и штанах, но на этот раз это был другой человек. Это был Артём, хозяин дома на воде. Он стоял спиной ко мне и подзывал меня рукой. Мне не нужно было видеть его лицо для того, чтобы знать, что это он. В отличие от первого раза, я смог пошевелиться, и с трудом переставляя ноги, дошёл до него. Во всём теле ощущалась жуткая тяжесть, а взгляд фокусировался очень плохо. Оказавшись рядом с Артёмом, я не посмотрел на него, почему-то мне было страшно это делать. Он взял меня за руку и мне тут же стало спокойней, а тело перестало ощущать прежнюю тяжесть. Какое-то время мы стояли и смотрели на принимающую ужасающие и величественные облики бурю. Она как будто накатывалась на скалу снова и снова, каждый раз меняя форму и цвет. Буря появлялась вдалеке и стремительно приближалась к скале, пока не поглощала её, и так десятки раз подряд. В последний раз она стала

буро-сиреневой, но вместо того, чтобы остановиться на скале, она рывком двинулась на нас. От неожиданности я отпрыгнул назад и отпустил руку Артёма. Это тут же меня разбудило.

Когда я проснулся ночью, то испытал сильную тревогу и даже страх. К счастью, страх удалось быстро прогнать и скоро я снова заснул, а вот лёгкое чувство тревоги сохранилось и после пробуждения. Успокоив мысли, я прокрутил в обратном порядке предыдущий день, приготавливаясь к предстоящему, и только после этого сделал зарядку и отправился в душ, где вспомнил про рацию, оставленную в куртке. Быстро домывшись, я буквально выскочил в комнату даже не вытираясь. Взяв с подоконника кинутую туда вечером куртку, я нащупал рацию и зарядку. Всё было на месте. «Беспечно, Сашенька, очень беспечно ты себя ведёшь», – выговаривал я сам себе, вытираясь.

Тайник я сделал быстро. Отделочные доски стены в гардеробной были прибиты небольшими гвоздиками. Одна из нижних досок поддалась легко, стоило вытащить пару гвоздей, подцепив их за шляпки лезвием складного ножа. Между бетонной стеной и досками оказалось достаточно пространства для рации и зарядки.

Одевшись в свежую одежду, я сел за стол выпить воды и прикинуть план на день. Много времени это не заняло, слишком уж очевидный для меня был выбор. Пока что все спят, я решил отправиться к Артёму. Он был самым интересным и непонятным персонажем на острове. Да ещё и этот сон, в котором я его увидел. Взяв с тумбочки браслет, я повернул безель до щелчка. Ради интереса начал считать – раз, два, три, четыре и в дверь негромко постучали. Я даже вздрогнул от неожиданности. Открыв дверь, я увидел спокойное лицо помощника.

– Ты что, под дверью торчал?

Охво кивнул:

– Да, шеф. Предположил, что вы рано проснётесь и куда-нибудь намылитесь без меня. И не дай бог, что случится.

Я усмехнулся:

– Повезло мне с тобой.

– Не то слово, шеф. Так какой у нас план?

Я втащил Охво за рукав внутрь и закрыл за ним дверь.

– Делаем вид, что идём на рыбалку. Распорядись собрать завтрак с собой. Пока собирают, подготовь снасти.

Помощник вздохнул и наигранно обречённо пробубнил:

– А на самом деле…

– Не бубни, узнаешь по дороге. Через двадцать пять минут всё должно быть готово. Много еды не бери. Несколько бутербродов и чай.

Я открыл дверь и кивнул Охво на выход. Тот изобразил, что нехотя отдаёт честь и поплёлся по коридору, еле переставляя ноги. Я проводил помощника взглядом до самой лестницы. Как только он скрылся за углом лестничной площадки, по ступеням застучали быстрые шаги. Я улыбнулся и закрыв дверь, прикинул, чем заняться в эти двадцать пять минут. Решил сделать несколько записей, что заняло всего несколько минут. Дальше взялся за разбор вещей. Открыв рюкзак, я порадовался, что прислушался к совету Сантьяго уложить все вещи по разным пакетам. Он тогда сидел в кресле в моей комнате, когда я собирался в дальнюю дорогу, и листал путеводитель по Аргентине на русском, который я прихватил из Москвы.

Его мать с детства говорила с ним исключительно по-русски. Насколько я знал, русскому его учила только она. Судя по тому прекрасному языку, на котором разговаривал Сантьяго, его матушка была очень образованным и интеллигентным человеком. Она передала сыну великолепное владение языком и обширный словарный запас, несмотря на то что сама она эмигрировала в Аргентину ещё в юные годы. Конечно, и книги, прочитанные им на русском языке, сыграли свою роль. Думаю, и работу в конторе, связанную с Олегом Алексеевичем, он заполучил благодаря превосходному знанию языка. Прежде он сопровождал туристов в мотопутешествиях по Южной Америке. Кто-то из туристов и предложил ему работу в нашей конторе.

Вещи я разобрал и разложил по местам быстро. Несколько книг и свои записи выложил на стол. Бинокль поставил на подоконник. Туалетные принадлежности достал и разместил в ванной. Кое-какую мелочёвку я оставил в рюкзаке и убрал его в шкаф, после чего начал проводить ревизию всех своих вещей и понял, что не обнаружил самую важную из них.

Когда я появился возле лавки для помощников, Охво, увидев меня, вжался в стену – настолько злым было выражение моего лица.

– Что-то случилось, шеф?

– Случилось! – рявкнул я и направился к выходу. Охво последовал за мной, взяв с лавки бумажный пакет с завтраком. Заметив в прихожей тубус с удочками и сумку со снастями, я на ходу подхватил их и вышел на улицу. Охво выскочил следом за мной в густой утренний туман.

– Да что случилось-то, шеф? Всё же было в порядке полчаса назад,

– негромко сокрушался помощник, стараясь не отставать от меня. Я, не отвечая, шёл по направлению к радару. Охво тоже замолчал и не говорил, пока мы не дошли до забора, нависшего над обрывом, где я с размаху кинул в небольшой куст тубус и сумку и громко выругался. Помощник взобрался на один из валунов и молча наблюдал за мной, пока я ходил взад-вперёд вдоль забора. Немного остыв, я заговорил:

– У меня кое-что пропало. Кое-что очень важное для меня. Эту вещь нужно найти во что бы то ни стало.

Охво соскочил с камня, и достав завёрнутые в пищевую бумагу бутерброды, обратился ко мне как ни в чём ни бывало:

– Вам с сыром, с мясом или с овощами?

Я посмотрел на помощника как на ненормального и не сдерживая раздражения, выпалил:

– Ты что, не слышал меня? Я говорю, что у меня украли кое-что очень важное!

Охво многозначительно кивнул:

– Я всё слышал. Думаю, вам сейчас нужно мясо и сладкий чай.

– Да ты, похоже, издеваешься надо мной. Не до того мне, – обречённо простонал я и уселся на камень возле забора. Охво же по-прежнему не обращал внимания на мои стенания. Он вручил мне бутерброд и бумажный стакан с горячим чаем.

– Это поможет вам успокоиться, тогда и подумаем, как нам решить вашу проблему.

Я тяжело вздохнул, пытаясь унять эмоции. Потом в три укуса прикончил бутерброд, запив его чаем. Охво тут же подсунул мне ещё один. Его я ел уже спокойно и тщательно пережёвывая.

– Так что пропало, шеф?

– Камень пропал. Небольшой чёрный камень. Я оставил его вчера на столе в своей комнате. А сейчас обнаружил, что его там нет. И я уверен, что оставил его именно там.

Охво предложил мне ещё один бутерброд и чай. Я согласился только на чай.

– Камень, должно быть, драгоценный?

Ответил я не сразу:

– Нет. Не думаю. Мне подарила его одна женщина.

Охво сокрушённо вздохнул и подойдя ко мне, положил руку на моё левое плечо:

– Теперь я всё понимаю. Женщина, – сказал он и предположил: – это, наверное, память о ней?

Я хотел начать долгие объяснения о важности камня, обходя стороной тот факт, что камень магический, но понял, что лучше остановиться на варианте, предложенным Охво:

– Да, всё именно так, как ты сказал. И мне нужно обязательно вернуть этот камень. Понимаешь?

– Найдём, шеф! – уверенно ответил Охво, глядя мне в глаза. Я встал и отодвинул от себя расчувствовавшегося помощника:

– Рад твоей уверенности. Нужно понять, кто мог его взять.

Охво потёр ладонью лоб и задумчиво произнёс:

– Очень серьёзное обвинение, шеф. Давайте убедимся, что это не недоразумение. Может, он куда-то упал и закатился или вы его куда-то убрали и забыли.

Я отрицательно покачал головой:

– Камень лежал в центре стола. Он не мог упасть, и я точно помню, когда видел его в последний раз.

Помощник, прищурившись, посмотрел на меня и неуверенно поинтересовался:

– А может, по пьяному делу сунули куда-то и забыли?

Я опять покачал головой:

– Ты же видел, что я был трезв, когда уходил спать. И во сне я не хожу, если тебе интересно.

Охво кивнул:

– Тогда нужно ещё раз перетрясти всю комнату. Потому что, я уверяю вас, никто из прислуги не рискнул бы зайти к вам без спросу и тем более взять что-то. Даже если камень драгоценный и стоит больших денег, то риск не стоил бы того. Наказание будет слишком суровым.

 Я пожал плечами:

– Тогда остаются гости.

Охво присел на корточки возле меня. Локти он упёр в колени, а подбородок в кулаки:

– Все были внизу, шеф. Вы первый поднялись в апартаменты.

Я щёлкнул пальцами:

– Постой. А этот четвёртый гость… Он же так и не появился. Где он был? И сейчас где?

Охво закатил глаза, видимо, вспоминая, что делал четвёртый гость. После небольшой паузы он ответил:

– Он не выходил из комнаты. Могу узнать у своих, когда вернёмся.

– Точно, порасспрашивай помощников. Только аккуратно. Не хочу это дело афишировать. А то Рита устроит такую бучу, что сами пожалеем.

– Тогда это займёт время. Дело деликатное, придётся дипломатично всех обработать.

Я усмехнулся:

– Уверен, ты справишься.

Охво сложил ладони и поклонился:

– Только по возвращению ещё разок осмотрим вашу комнату, если вы не против.

– Договорились. А теперь пошли в гости.

Охво поджал губы и поморщился.

– Ну что, ты опять собрался крыситься на человека? Я тогда тебя тут оставлю, – кинул я раздражённо и стал перекидывать снасти через забор.

– Шеф, разрешите мне не участвовать в ваших разговорах. Я просто буду находиться рядом и следить за тем, всё ли у вас в порядке.

– Да пожалуйста. Артёма предупрежу, что ты наказан и поэтому молчишь.

На этот раз Охво перебрался через забор без проблем. На другой стороне он взял тубус и сумку, и мы направились к дому на воде. Артём заметил нас сразу, как только мы вышли из-за скалы. Он сидел на веранде. В руках у него был лист бумаги и ещё пачка таких же листов лежала на столике перед ним. Артём поднял перед собой руку, показывая нам свою ладонь. Я поприветствовал его тем же образом.

– Шерпа, ты в дом пойдёшь или на берегу будешь? – спросил я, когда мы подошли к камню, с которого был перекинут мостик. Охво зачем-то огляделся по сторонам, потом мельком глянул на Артёма и негромко буркнул:

– Пойду с вами.

– Тогда убери с лица эту недовольную гримасу и не вздумай проявлять неуважение!

Охво кивнул и мы перешли на веранду.

– Доброе утро, мужики! – сказал Артём и пожал нам с помощником руки.

– Боялся, что ты ещё спишь, – произнёс я и посмотрел на заваленный исписанными от руки бумагами столик. Хозяин поймал мой взгляд и усмехнулся:

– Вот на этом столе и кроется причина моих ранних подъёмов. Рано утром я лучше всего соображаю.

– А ты что, писатель?

Артём рассмеялся и покачал головой:

– Нет. Когда-то давно в моей жизни произошли очень важные события, которые я записал на бумагу. Но, по правде сказать, записал в художественной форме. Я в то время был очень склонен к драматизму и поэтому пытался писать образно и чувственно. Перед поездкой сюда откопал эти записи в шкафу и пытаюсь сделать из них дневник.

– Ого. У нас много общего. Недавно я занимался примерно тем же. И мне кажется, у меня получилось. На писателя не потяну, пожалуй, но немного разобрался в этом деле. Если хочешь, я могу попробовать помочь. Скажу по опыту, что сторонний взгляд быстрее находит пробелы. Когда пишешь из памяти, иногда забываешь сказать о некоторых важных деталях, потому что они кажутся тебе настолько очевидными, что нет смысла о них упоминать.

Лицо Артёма посерьёзнело и подойдя к столу, он стал укладывать бумаги в чёрную папку. Затем он посмотрел на меня и строго произнёс:

– Я не хочу показывать это кому-либо. Это моя ноша и я сам буду с ней разбираться.

Меня удивило слово «ноша» в данном контексте, но я сделал вид, что не обратил на это внимания. Было понятно, что собеседник не настроен обсуждать свои записи и работу над ними. Посему я решил побыстрее перевести тему, опасаясь, что его расположение ко мне может перемениться.

– Может, порыбачим? Мы и снасти взяли. В такую рань самый клёв должен быть.

Артём вздохнул и посмотрел на тубус на плече у Охво:

– Я бы с удовольствием, но я как раз раскручиваю один клубок в своих записях и пока идёт хорошо, не хочу бросать. А на острове хрен чего поймаешь, вода слишком тёплая вокруг. А вот на той стороне, у берега, клёв шикарный. Хариуса можно половить, а если на блесну, то щука и окунь есть. Это из того, что я брал, – Артём указал рукой в сторону востока. Тот берег всё ещё был скрыт пеленой тумана. Я пожал плечами:

– Но мы без лодки, так что покидаем где-то тут поблизости. Глядишь, поутру и поймаем что-то. Мешать, конечно, не будем.

Артём покачал головой:

– Тут вы ничего не поймаете. Как говорит один мой друг: «это секс с обручем». Если без мата.

Я рассмеялся. Охво тоже сообразил и несмотря на всю свою насупленность, негромко хихикнул.

– Берите мою лодку. Пару часов порыбачите, а вернётесь – перекусим и чайку попьём.

Я посмотрел на озадаченное лицо помощника, потом на Артёма.

– Доверишь? – уточнил я.

– Почему нет. Умеешь с мотором ходить?

– Умею. Не то чтобы профи, но ходил несколько раз по рекам.

– Ну и отлично. Волны нет и не предвидится. Главное, в тумане не заблудитесь. Компас в лодке есть.

– Не знаю, как и благодарить. Захвачу своей любимой настойки в следующий раз, угощу.

– Настойки я люблю. Я пару раз гостил у одного человека, который делает невероятные настойки, после этого и полюбил их. Но такой же вкусной больше не пил никогда. Пойдём покажу, как что в лодке у меня.

Лодка оказалась небольшой, но вполне комфортной для двух человек. Да и втроём тут можно было разместиться без проблем. Ниссановская резинка с жёстким дном в момент выходила на глиссер даже с пухлым Охво на носу. Но от берега мы отходили на малом ходу и в противоположную от «Гнезда» сторону, не желая привлекать лишнего внимания к себе. Помощник перебрался назад ко мне и затараторил:

– Шеф, сбавьте скорость. Не дай бог поймать этим надувным матрасом бревно или скалу. В тумане налетим в два счёта.

Сбавить скорость было хорошей идеей хотя бы потому, что от холодного и влажного ветра не спасала даже кожаная куртка, но уж очень здорово шла упругая лодка по озёрной глади. Я глянул на компас и убедился, что он мне ничем не поможет. Стремительно несущийся на нас берег материализовался из тумана ровно в тот момент, когда я начал сбавлять скорость. Заметив тёмную стену елей, подобравшуюся к обрывистому берегу, я полностью убрал газ, и лодка тут же осела, быстро сбрасывая скорость. Но инерции всё же хватило для того, чтобы нос лодки наскочил на песчаный берег и нас слегка встряхнуло.

– Фуф. Какая филигранная швартовка, а? – сказал я, стараясь не выдать голосом, что и сам неслабо испугался.

– Да, нас пронесло, что тут не камни или коряги, – выпалил Охво, глядя на меня вытаращенными глазами, но тут же взял себя в руки и сдержанно добавил:

– шеф.

Я улыбнулся и толкнул его в плечо:

– Если честно, я и сам не ожидал, что мы донесёмся так быстро. Сколько мы были на глиссере? Минут пять максимум?

– Прошу, шеф, больше никакого глиссера в тумане.

– Договорились, Шерпа. Пошли глянем, что там за берег, а потом вернёмся в лодку и покидаем спиннинги.

Помощник молча перешёл на нос, откуда вылез на песчаный берег и подтащил на него лодку. Местами песчаные берега осыпались под самые корни ёлок, во многом благодаря которым и держались. Чуть дальше, по правую руку от нас, лежала пара елей, когда-то рухнувших в воду, не в силах больше удерживаться на зыбком краю. Вывернутые из почвы корни осыпали крутой берег и образовали удобный подъём, куда мы и направились.

– Шеф, сколько времени вы планируете пробыть вне дома? – тяжело пропыхтел Охво, с трудом поднимаясь в горку.

– Как раз хотел с тобой посоветоваться на этот счёт.

Помощник ответил только тогда, когда мы уже поднялись наверх и он смог отдышаться:

– Если часа два с небольшим, то никто нас не хватится, думаю. А дальше не знаю. Я сказал, что мы пойдём, пообкидываем берега со спиннинга.

– Тогда через два часа нам надо быть на нашей стороне острова.

Охво засучил рукав и взглянул на часы:

– Хорошо, буду следить за временем. И давайте не будем заходить в лес, тут кроме голодного, только-только проснувшегося медведя ничего не найти. А ружья у нас нет.

Я осмотрелся. Северный лес недавно начал оживать, но трава уже пробилась из влажной весенней почвы, а на кустах зеленели свежие молодые листочки. Я замер и прислушался, останавливая мысли. Были слышны три разные песни птиц. Одна заливистая, как у соловья. Вторая воркующая, похожая на голубиную, но вряд ли это был голубь. А вот третью я узнал точно, так гортанно щёлкает только глухарь.

– Шеф, вы что-то услышали? Может, медведь?

Я вздохнул:

– Хватит меня этим медведем пугать.

– Так ведь есть, чего бояться. Они по весне бешеные бывают. И росомаха тут может быть, – волновался Охво.

– Хорошо, я пройду метров двести-триста вдоль берега и вернусь. Мне по нужде как раз надо. А ты лодку сторожи.

По нужде мне было не надо, а вот пройтись в одиночестве по берегу очень даже хотелось. Ели в этих краях были не то, что в Тверских лесах, невысокие и какие-то жиденькие. Между ними были большие промежутки, наверное, чтобы не мешать друг другу ловить спасительные солнечные лучи. Местами пространство между деревьями заполнял низкий кустарник, сплетающийся между собой как ковёр, тоже жиденький и с небольшими листиками.

Минут пятнадцать я шёл вдоль берега, осматривая однообразный северный лес. Туман здесь был негустой и не поднимался выше полуметра. Можно было пройтись и ещё, но не хотелось пугать Охво долгим отсутствием, потому скоро я развернулся в обратную сторону, а сам предался размышлениям: «В следующий раз погуляю тут как следует. Сапоги только надеть нужно. Или рвану в сторону гор. Главное, чтобы Рита не пронюхала, что я отлучаюсь с острова. А Врата без помощи знающего человека можно искать бесконечно. На Тверских болотах все Врата мне показывали другие люди. Сам я их никогда не находил, а тут показать некому. А может, здесь и нет того, кто о них осведомлён. Просто люди приезжают на остров и от замурованных где-то поблизости Врат подзаряжаются их силой. Возможно, и в «Искре», и здесь использовалась одна и та же схема – кто-то подсказывал правильное место, и рядом или даже на месте Врат строили объект, который могли бы посещать «нуждающиеся».

Размышляя, я бодро продвигался по направлению к лодке, когда заметил за деревьями что-то наподобие небольшого сруба из брёвен с плоской крышей, размером примерно метр на метр. Первое, что пришло в голову о назначении этой конструкции – хранение чего-то съестного. Если такие брёвна хорошо скрепить, их не разломает даже серьёзный медведь. Несмотря на то, что этот короб вряд ли мог таить какую-то опасность, я всё же решил позвать Охво:

– Эй, Шерпа! Ну-ка, дуй сюда!

Помощник добежал до меня, когда я уже изучал порядком подгнившие брёвна сруба.

– Что это вы нашли такое, шеф? – спросил он, тяжело дыша.

– Да сам не знаю. Возможно, охотники здесь что-то хранят. Ты ничего подобного не встречал в этих краях?

– Не встречал. Но разве я знаю эти края? Я на острове торчу.

– Понятно. Смотри, даже никакой дверки нет и крышу не снять целиком. Только если разбирать.

Я присел и заглянул в одну из щелей между двух подгнивших брёвен и то, что я увидел, тут же заставило меня вскочить. Я даже хотел отбежать в сторону, но смог совладать с собой.

– Что там, шеф? – настороженно спросил Охво.

– Сам посмотри.

Недолго думая, помощник опустился на колени и прильнул к щели. Потом он на пару секунд замер, что меня очень удивило, поскольку через щели между брёвен проходило достаточно света и можно было хорошо разглядеть содержимое ящика. Охво вжал голову в плечи и не вставая с корточек, стал отползать назад. Оказавшись в нескольких метрах от ящика, он вскочил на ноги и спрятался за ель вдвое шире него самого.

– Ну как тебе находка, Шерпа? – обратился я к помощнику, понемногу приходя в себя от небольшого шока. Охво выпучил глаза и замотал головой в сторону лодки.

– Да не паникуй ты. Он нам уже ничего не сделает. А те, кто его туда посадили, были здесь очень давно.

– Шеф. Это какие-то шаманские дела. Лучше не связываться.

Я обошёл короб с другой стороны, присел напротив ещё одной щели и заглянул в неё. Теперь картинка сложилась полностью. Внутри ящика находились останки человеческого тела. Умерший сидел, поджав колени, а его голова была склонена и упёрта в невысокое брёвнышко. Сажали его туда, скорее всего, уже мёртвым. Сложно представить, что кто-то, заточенный в такую ужасающую тюрьму, стал бы занимать столь неудобную для живого человека позу. Тело напоминало мумию, но без бинтов, как у египтян, только какая-то ветошь была на голове. Скорее всего, когда-то это была повязка на глаза. Высохшая кожа плотно обтягивала кости, что было очень странно для местного климата. Это же не пустыня, где сухой воздух может высосать из тела всю влагу, не дав ему сгнить. Скорее всего, с телом производили какие-то манипуляции, иначе оно не смогло бы так хорошо сохраниться. А находилось оно в этом месте очень долго, судя по всему. Я подошёл к дереву, за которым прятался Охво:

– Ладно, пойдём. Не будем беспокоить человека. Сдаётся мне, что его таким образом просто похоронили.

Помощник одобрительно кивнул и последовал за мной:

– С удовольствием отсюда уберусь.

– Это мы удачно зашли. Нехилое совпадение. Сразу наткнулись на какую-то мумию северную.

– Что-то мне подсказывает, что в вашей жизни было много всяких таких совпадений, шеф.