Ян и Мила

– Отар, дружище! Глянь, как эта девчулька сейчас утрет тебе нос. А? Давай, Оля, покажи старому пер… дяде, как надо управлять доской!

Девшучка разбежалась и, запрыгнув на доску, скатилась вниз по рампе.

– Оля, ты разбила мое сердце, я теперь больше никогда не стану кататься, чтобы не опозориться, – наигранно выкрикнул Отар.

Губы девочки растянулись в улыбке, недосчитывающей двух передних зубов.

– Надеюсь, зубы ты потеряла не на рампе? – добавила Лали, и девочка показала ей язык. – Какие невоспитанные дети! – пробурчала она.

– Я не ожидал вас здесь встретить, – Ян наконец обратился к Отару и Лали.

– Да уж, а мы вас вдвоем, если честно.

Почему только голос Лали все время звучал, будто она устала или расстроена? Вероятнее всего, она близко знакома с эмо культурой.

Отар оставил замечание Яна без комментария. Он поглядывал то на него, то на Милу, и был очарователен в своем молчании и сдержанности. Ян же – никак проявление странных побочных эффектов похмелья – болтал без остановки. Он вел себя так, словно вчерашняя его выходка – ничто иное как детские шалости, за которые его непременно прощали. Ведь он такой милый.

– Поехали покатаемся? – Отар вдруг нарушил молчание и, подойдя чуть ближе, скрестил руки на груди. Его взгляд был обращен на Милу. – Я приехал на машине. Взял на прокат на несколько дней. – Он махнул в сторону дороги. – Ты была на скале?

– Отличная идея, мне надо развеяться, – Ян ударил носком кроссовка по доске, и она подлетела прямо ему в руки. – Все равно ни на чем сосредоточиться не могу сегодня.

– Я вообще-то спрашивал Милу. А вы с Лали можете тоже поехать на твоей машине. – Отар поднял брови, словно пытался передать какой-то секретный сигнал, известный только им двоим, но Ян был не в форме, чтобы его получать. Он, казалось, совершенно не понимает, на что ему намекают, и Миле от этого стало немного не уютно.

– Нет, брат. Моя машина стоит дома. Я сегодня не лучший водитель.

– Вчера ты так не думал, – пробурчала Лали.

– Да, вчера ты вообще мало думал, правда? – Милу даже передернуло от железных ноток в голове Отара. Что он так взъелся на него? Неужели из-за глупого поцелуя? Даже если и так, то какая ему разница?