Ванильные эклеры

В Китайском квартале потихоньку все стихло, закончились празднества по случаю Китайского Нового года. Молодой юноша 18-ти лет по имени Кристофер Торн шел по улице Китайского квартала.  Он был из состоятельной, уважаемой и знатной семьи. Высокий, худощавого телосложения, с густыми волосами, опускавшимися до плеч. У него были большие серо-голубые глаза, как у его матери, красивой и изящной женщины, которая не потеряла свою красоту с годами. В ней чувствовалась порода. Отец – лорд Чарльз Торн, был Лордом Высшего апелляционного суда. Высокий стройный мужчина с темными волосами. Они с матерью всю жизнь нежно любили друг друга и сохранили с сыном самые дружеские отношения. Родных сестер и братьев у Кристофера не было, так как роды самого Кристофера прошли очень тяжело, и, чтобы больше не рисковать леди Элизабет Торн, отцом было принято решение не заводить больше детей.

В Китайском квартале Кристофер оказался не случайно, он искал магазин с лаками и красками, по совету одного из знакомых отца, который, как и Кристофер, увлекался рисованием. Кристофер не подозревал, что в Лондоне живут люди, которые почти не говорят и не понимают по-английски, и что посещение этого магазина разделит его жизнь на до и после.

Час спустя Кристофер выбился из сил, произнося слова медленно и членораздельно и объясняя жестами, что ему нужны распылитель для лака, пастель, уголь и масляные краски. Продавщица, молодая китаянка, что-то лепетала на своем языке, не замолкая. Кристофер поднял глаза к потолку, замолчал и тяжело вздохнул. Бросить эту затею и уйти было не в его характере.

Заметив кого-то за окном, китаянка вылетела из лавки и через секунду вернулась, тащя за рукав молодую девушку, одетую в серые широкие штаны, серую кофту-кимоно в тон штанам и накинутое на плечи дорогое зеленое теплое пальто, длиной до середины икр. Девушка улыбнулась, было понятно, что она прекрасно понимает, что, не останавливаясь, говорит ей китаянка. Трудно было понять, какой национальности эта девушка, явно европейка, с большими круглыми зелеными глазами, со светло-каштановыми волосами, собранными в тугой пучок.

– Добрый день, что именно Вы хотите? – сказала девушка на чистом английском. Кристофер немного опешил, но потом взял себя в руки. Во всей этой обстановке услышать английскую речь, да еще от настолько противоречивой личности было выше его понимания.

– Добрый день! – голос его неожиданно сел для него самого, но он откашлялся и продолжил своим обычным голосом.

Он объяснил девушке, что именно он ищет и о чем твердит китаяночке уже минут сорок. Развернувшись к китаянке, которая уже вернулась за прилавок, девушка быстро начала говорить на китайском, после чего продавщица удалилась в коморку. Девушка тоже подошла к прилавку со стороны покупателя и облокотилась на него. Кристофер тоже последовал к прилавку.

– Меня зовут Кристофер. Лорд Кристофер Торн.

– Мы не будем знакомиться. Я помогу Вам с покупкой и уйду.

– А почему бы нам не познакомиться? Может быть, я еще раз захочу прийти за красками? Я без Вас не справлюсь.

– Возможно, в следующий раз у Вас все получится и без помощи переводчика.

Продавщица вернулась, принеся все то, что хотел купить Кристофер. После пересчета она нарисовала цифру на бумажке. Это была сумма за всю покупку. Кристофер полез за деньгами, в этот же момент девушка в пальто развернулась и стала уходить. Кристофер поторопился с оплатой, забрал кулек со своими многострадальными покупками и выбежал из лавки за девушкой. Но на улице ни направо, ни налево по переулку не было видно зеленого пальто. Юноша почувствовал разочарование. Постояв еще немного, он пошел обратно к выходу из китайского квартала, но не успел он пройти пять лавочек, как дорогу ему преградили два китайских юноши примерно его возраста, еще двое зашли сзади.

– Что ты здесь забыл? – сказал один из китайцев на ломанном английском, судя по всему, главный.

– А я обязан давать кому-то отчет?

– Здесь мы хозяева! Чтобы мы тебя больше не видели, иначе …

Не успел он договорить, как Кристофера за плечо потянули и отодвинули назад. Перед Кристофером лицом к главному из этой «банды» встала та девушка в зеленом пальто.

– Что плохого, Зенгжонг, в том, что он приходит и тратит свои деньги в здешних лавочках? Для этого они здесь и стоят. Вы же не гоняете пожилых господ, которые ходят в ваш бордель!

– Следи за тем, что говоришь! Тебя здесь не трогают только из уважения к старику Веймину. Но это не значит, что ты имеешь право сюда женишков водить. Еще раз его увижу…

– И что будет? – девушка подалась вперед так, как будто собиралась драться. Но надо признать, что первым дернулся Зенгжонг.

Девушка и китаец остановились, с вызовом глядя друг другу в глаза.

– Пока не время, – ответил Зенгжонг. – Вы оба меня услышали! Пойдемте, парни.

Кристофер и девушка остались вдвоем, если это можно так назвать, так как в китайском переулке всегда куча народу.

– Тебе лучше не приходить сюда больше. Покупай краску в другом месте. Пойдем, я провожу тебя до конца квартала.

– Но почему?! Я англичанин, и мы в Лондоне. Я не прав?!

– Что ты будешь доказывать, если Зенгжонг и его парни изобьют тебя до беспамятства?

– Почему ты здесь живешь?

– Пойдем!

– Ты не ответишь мне?

– Я очень не люблю отвечать на вопросы.

– Но подожди, ты же вступилась за меня. Почему? Почему они позволяют тебе здесь жить, и ты знаешь, как с ними разговаривать? Как тебя зовут?

– Послушай, пожалуйста, знакомиться нам не имеет смысла. Мы больше не увидимся. И для своего самосохранения не приходи сюда больше. Вот мы и дошли. Иди через мост, знаешь, да?

– Подожди!

Но девушка уже круто развернулась и пошла обратно.

Всю дорогу в такси Кристофер думал об этой девушке и произошедшей ситуации. Прокручивал в голове услышанные диалоги. Надо сказать, что характер у Кристофера был удивительно упрямый, но вместе с тем он был благоразумный, честолюбивый, смелый, энергичный и достаточно не поверхностный юноша для своих лет. Он остро чувствовал фальшь, жутко не любил девичьи жеманства, глупость и напускное поведение. Рисование было его отдушиной. Так он боролся с отвращением, которое может испытывать юноша 18 лет, входящий в противоречивую взрослую жизнь. У него было много товарищей с детства, он обладал прекраснейшим чувством юмора, за это его очень любили в компании сверстников, но настоящий друг у него был только один. Со сверстницами он до определённого времени общался легко, пока не стал подмечать в них фальшь. Проблема всех девушек до определенного возраста, а может быть и на всю жизнь – это непонимание того, кто они, кем они хотят быть в жизни, каким идеалам и взглядам им следовать, если есть мода, мнение родителей и окружающих. Вот вроде бы Кристоферу получалось увлечься кем-то из сверстниц, как вдруг она открывала рот и начинала демонстрировать, какая у нее каша в голове и какими шаблонами принято мыслить в ее окружении. Он пытался проще относиться к ситуации, лишь бы поддаться призыву молодого организма и его прямым потребностям, но в конечном итоге интимные отношения с девушкой заканчивались довольно быстро и не к удовольствию партнерши. Однако была у него самая главная интимная неудача в самом начале в 16 лет, когда от волнения все действие смогло у него продлиться полминуты, и он никогда не забудет те недоуменные глаза приехавшей на лето кузины своего соседа, которая даже не успела снять нижнее белье.

Уже несколько лет у них была сформирована большая компания сверстников из соседей, однокурсников, их кузин и кузенов. Как водится, люди в ней уже крутили романы между собой и были в курсе – кто с кем, когда и как. Один из приятелей, Эдвард Эттвуд, в один из осенних вечеров, будучи в подпитии, начал шутливый разговор о том, что еще ни одна известная им девушка, оставшаяся с Кристофером наедине, не ушла от него с сияющими глазами и трясущимися ногами. Кристофер не стал терпеть этого и сильно подрался с приятелем. Когда их растащили, оба были в крови, только у Эдварда еще был сломан нос, легкое сотрясение мозга и куча ушибов на теле.  Конечно, на Кристофера обрушились всеобщие порицания и разбирательства с родителями. Помочь пережить эту ситуацию ему помогли его лучший друг Роберт Баррингтон и рисование. Как раз в период «изгнания» из его обычного круга у Кристофера появилось много времени на любимое занятие. Но, как известно, без музы художник не может сотворить ничего, удовлетворяющего его собственные стремления в выражении себя самого. По этой причине таинственная девушка в китайском квартале не осталась незамеченной для его творческого склада ума. Было невероятно любопытно, кто она, чем она занимается в китайском квартале и почему ее принимают там за свою.

К сожалению, учитывая натуру Кристофера, по-другому и быть не могло – спустя день он уже направился в Китайский квартал. Естественно, встречи с ребятами Зенгжонга Кристофер искать не собирался, но и бояться их ему в голову не приходило. Лорд Кристофер был из знатной семьи и привык чувствовать себя в безопасности везде. Следует прибавить, что трусом он не был, а из-за накопившихся гормонов был весьма рад подраться с кем-то. Он пришел в лавку с красками и начал на медленном и членораздельном английском и жестами объяснять, что он ищет глазастую девушку в зеленом пальто, которая помогла ему позавчера купить краски.

Продавщица на этот раз поняла его. Приоткрыв дверь лавки, она показала на небольшую закусочную, через две лавки от нее, в витрине которой висели то ли муляжи, то ли настоящие тушки запечённых уток. Кристофер открыл дверь закусочной.  Внутри стояло 6 маленьких столиков, покупателей не было. За прилавком сидел старый китаец и курил длинную трубку.

Уже по традиции на медленном английском Кристофер стал объяснять, что он ищет девушку с большими глазами в кимоно.

Старик сидел молча. Потом медленно поднялся и, не сказав ни слова, ушел во внутреннее помещение. У Кристофера сложилось впечатление, что старикан просто так взял и ушел от него.  Но спустя 2 минуты из двери внутреннего помещения вышла та самая девушка в поварской униформе, позади нее показался старичок, который направился к своему месту и продолжил так же отрешенно курить свою трубку.

– Что ты здесь делаешь? – глаза незнакомки были сердиты и стали еще больше. Как же это было непривычно наблюдать, после такого количества суженных глаз.

– Я искал тебя.

– У тебя совсем плохо с головой?! Что из слов моих или Зенгжонга тебе было не понятно?

– Почему? Почему я должен бояться кого-то? Я нахожусь у себя в городе.

Глаза девушки стали еще более сердитыми. Между тем Кристофер замолчал и обратил внимание, что у нее было очень красивое лицо. С правильным носом, красивой линией подбородка и идеальными губами, не тонкими, не узкими, не бантиком и не большими. Она однозначно была благородных кровей, это читалось и в ее осанке, и в тембре голоса. Голос ее был спокойный и шел из груди.

– Послушай, я действительно не могу понять, почему мне нельзя с тобой познакомиться, почему мне нельзя приходить сюда. Все эти «нельзя» меня как раздражают, так и вызывают любопытство. Меня зовут Кристофер, – он протянул девушке руку.

– Знаете что, молодой человек, я уже говорила Вам, что не собираюсь с Вами знакомиться! Я не вижу в этом смысла. И то, что Вам что-то любопытно, никак меня не трогает. Уходите, пожалуйста. Провожать Вас я не пойду.

– Я не понимаю, почему Вы так? Я же Вас никак не обидел и не собираюсь.

– Цель этой дружбы?

Кристофер молчал. Он не нашелся что ответить, потому что сам не понимал, зачем ему это.

– Всего хорошего.

Девушка развернулась и ушла во внутреннее помещение.

Кристофер молча вышел из китайской закусочной. Домой он добрался спокойно, погруженный в раздумья: «Почему она так со мной разговаривала? Какая действительно цель их знакомства? Что она там вообще забыла? Какая-то несуразность есть в ее натуре и той атмосфере, в которой она находится».

В большом тренировочном помещении проходила очередная за 2 года тренировка по кунг-фу. Старик Веймин был доволен своей ученицей, но показывать это ей не собирался. Беата Вадбольская была наполовину русская по отцу и наполовину испанка по матери. После русской революции девочка спаслась и была благополучно доставлена двумя верными ее отцу слугами к своей бабушке по маминой линии в поместье в Сеговии. На тот момент ей было 16 лет. Но у бабушки она прожила недолго. Многочисленные кузены попытались тут же пристроить ее замуж, чтобы голова о ней не болела. Но Беата вела себя как абсолютно дикий и неуправляемый человек, когда ее оставляли наедине хотя бы для беседы с потенциальным женихом. Она старалась как можно быстрее покинуть компанию «женишка», не боясь при этом показаться максимально грубой и агрессивной. Самое удивительное то, что еще год назад эта девушка была еще совсем тепличным, нежным, залюбленным родителями ребенком. Отец безумно любил ее мать и женился на ней, несмотря на упорство родителей, которым не хотелось принимать в семью невестку, принадлежащую к другой вере исповедания, воспитанную в других семейных традициях и с незавидным приданным, хотя она была из дворянского испанского рода. Мать отвечала ему самой верной и искренней взаимностью. Они оба с раннего детства, каждый в своей семье, были чужды остальным членам своих семей. Возможно, по причине отчужденности в своих семьях они полюбили и почувствовали друг друга с первого взгляда. В трепете и нежности воспитывали они свою единственную дочь. И сколько бы знакомые князья ни намекали отцу на сватовство с их сыновьями, тот всегда отшучивался. Выдавать дочь без ее согласия замуж он не представлял себе возможным, а она была еще совсем ребенком. Со сверстницами по этой же причине она не дружила, они считали ее маленькой и немного с чудинкой. Учитывая тот факт, что и внешне она была красива, ввиду смешения в ней таких разных кровей, и воспитана в любви в любящей семье, она не могла не вызывать некую ревность и зависть, поэтому проще было называть ее чудной.

Но наступила роковая ночь, когда отец велел собрать ей самой все самое для нее ценное, все, что сможет она сама нести, одеться потеплее и спускаться вниз. Внизу отец ей дал пакет документов. Поцеловал ее со слезами на глазах, крепко-крепко обнял. То же самое сделала и мать, всунув Беате в руки небольшую шкатулку. Таких глаз у матери Беата еще никогда не видела. Она и не думала никогда, что они могут такими быть. Мир этой семьи был разрушен.

Вскоре уже у бабушки Беата узнала, что в пакете, который передал ей отец, были документы и чековые книжки на банковские счета в нескольких банках Европы. Похоже, он хорошо подготовился к такому повороту, но почему не уехал вместе с женой – неизвестно. Может быть, не мог, может быть, не хотел, может быть и то и другое, и жена не помышляла разлучаться с ним даже ради дочери. Вскоре до бабушки дошло известие о гибели родителей Беаты. Разумеется, картина мира у бедной девочки, жившей как у Христа за пазухой, рухнула окончательно. А с чего начинать строить новую жизнь в 16 лет в чужой стране?

Но времени прийти в себя Беате не дали. Безостановочное сватовство начало утомлять ее родню, и Беата приняла решение уехать учиться, чтобы не мозолить глаза своим многочисленным родственникам. Бабушку, которая называла Беату – Беатрис, долго уговаривать не пришлось. Наведя справки по знакомым, было принято решение отправить Беату во Францию в образовательное учреждение для девушек при монастыре. Можно сказать, что у этой девушки началась вторая жизнь или подготовка к ней!

– На сегодня достаточно – сказал учитель.

В один из февральских вечеров в закусочную старика Веймина ворвалась продавщица красок и позвала его на помощь. Старик на вид был совсем древним, но двигался он весьма шустро, одним словом, Мастер Кунг-фу. Беата последовала за ними не столь резво и не без опасливого любопытства.

Старик первый влетел в подворотню через улицу и услышал:

– Ты подавишься своими словами, – далее последовали звуки ударов.

– Идите на хер, я сказал, что буду приходить к ней, когда захочу.

В этот момент старик подскочил и оттащил Зенгжонга от сидевшего на земле парня с окровавленным лицом, державшимся за ребра. Трое друзей Зенгжонга не двигались. В этот момент к старику подбежала Беата. Она увидела на земле избитого Кристофера и налетела на Зенгжонга, используя приемы, полученные в ходе обучения у старика Веймина. Зенгжонг явно уступал ей, и она быстро вывела его из боя болевыми ударами и бросками. Друзья Зенгжонга вместе налетели на нее. Спустя несколько минут побитые друзья подняли Зенгжонга и молча поплелись из подворотни.

Старик сидел на корточках возле Кристофера. Беата подлетела к ним.

– Сильно они его?

– Похоже, сломали ребро. Может, еще что-то.

– Кристофер, ты меня слышишь?

– Да, я слышу и вижу.

– Если обопрёшься на меня, идти сможешь? Надо тебя в больницу доставить.

Беата подлезла под его плечо и начала подниматься вместе с Кристофером. Старик Веймин подхватил его под второе. Очень медленно они пошли из подворотни, Кристофер прихрамывал на одну ногу. Когда они вышли на улочку, к ним подбежала продавщица из лавки с красками. Веймин велел ей помочь найти им машину.

– Отвезешь его в больницу и приходи ночевать в лавку. К себе домой не возвращайся. Я пойду, поговорю с Главным, расскажу, как всё было с его племянником, и попрошу тебя не трогать, но ты должна будешь немедленно переехать из квартала. Твое обучение закончилось.

– Я Вас поняла, учитель.

Подъехало такси. Увидев Кристофера, истекающего кровью, таксист выдал:

– Нет. Я его не повезу, он мне всё запачкает кровью! Кто это отмывать будет?

Беата медленно потянулась к своей щиколотке и достала из носка трубочку денег.

– Этого должно хватить, – протянула она водителю.

Тот сразу успокоился и, очень воодушевленный, вцепился в руль. Старик и Беата погрузили Кристофера в машину на заднее сидение. Обойдя такси, Беата села с другой стороны на заднее сидение.

– Отвези в нормальную больницу.

– Сейчас всё сделаем.

Такси тронулось.

Беата подвинулась ближе к Кристоферу и придерживала его.

– Извини, что так вышло. Я не думал, что тебе будет грозить опасность и придется переезжать, – он говорил очень тихо, но она его слышала.

– Сама виновата. Не надо было в драку лезть.

– А почему ты полезла?

– Не знаю. Ммм… во мне накопилась агрессия. Меня давно злят эти ребята, а тут еще ты сидишь скрюченный на земле весь в крови…. Не знаю я почему.

Далее они ехали молча. Кристоферу было стыдно и обидно, что он в таком состоянии, что он не смог постоять за себя, и что ей пришлось вступиться за него, и нарваться из-за этого на большие неприятности, которые неизвестно чем закончатся, а он будет в больнице и не сможет ей помочь.

– Приехали.

Беата вышла, обежала машину, открыла дверь и начала вытаскивать молодого Лорда. Конечно, без старика Веймина было тяжелее в разы, но водитель не собирался ей помогать. Медленно и аккуратно они поплелись вверх по лестнице ко входу в больницу. Кристофер изо всех сил старался ей помочь.

Когда они переступили порог больницы, их увидела медсестра на посту. Позвав подмогу, она подбежала к ним.

– Что с ним произошло?

Беата молчала, но собиралась сказать, что не знает.

– Я упал с лестницы.

Было понятно, что медсестра не поверила ему. В это время подскочили санитары и ловко положили больного на носилки.

– Его зовут Кристофер Торн, он из знатной семьи. Надо сообщить его родителям. – сказала Беата и собралась уходить.

– Простите, а кто Вы и что с ним действительно произошло?

– Я не знаю. Всего хорошего.

Беата вышла из больницы. К ее удивлению, таксист не уехал.

– Садись, подброшу тебя куда надо.

Беата села. В такси она ощутила, как устала, но расслабляться было нельзя. Неизвестно, может, сегодня она понесет наказание за то, что избила племянника Главного в Китайском квартале.

После больницы она направилась сразу в закусочную, как велел ей Веймин. Через 2 часа пришел старик.

– Главный не будет тебя наказывать и скажет Зенгжонгу и его товарищам не искать мести, но ты должна уехать из квартала и заплатить деньгами за унижение, доставленное ему и его племяннику.

– Сколько?

– Нисколько! Я заплатил! Я твой учитель. Я научил тебя – это моя ответственность, как ты распоряжаешься этими знаниями. И я не остановил тебя, потому что посчитал, что так будет правильно.

Беата хотела было предложить компенсировать сумму Веймину, но потом поняла, что не следует этого делать, исходя из кодекса чести этого старика.

– И вот что я еще хочу тебе сказать – хватит тебе прятаться от жизни и готовиться к ней! Ты уже готова! Пора тебе жить! Всё, что произошло, это не случайность – это твоя дорога. Иди по ней, а не прячься в кустах! Этот парень еще приедет к тебе, я знаю его характер. Не отталкивай его.

На следующее утро она собрала все свои вещи и сняла первую попавшуюся квартиру за пределами Китайского квартала.

      Свой день рождения в феврале Кристофер отметил в больнице. Как раз накануне он туда и поступил. У его кровати сидела мать, а рядом ходил отец.

– Никто не верит, что ты упал с лестницы! Что ты забыл в Китайском квартале? Почему не хочешь обратиться в полицию? Учти, отцу пришлось обратиться к мистеру Стэнли, чтобы он разобрался в этой ситуации, а ты ведь понимаешь, что это за человек.

– Меня побили из-за девушки. Мама, только не начинай, она вообще не причем!

– Чарльз, ты слышал? Он влюбился в китаянку!

– Она не китаянка! И я не влюбился.

– Почему ты не хочешь обратиться в полицию, пусть этих хулиганов накажут по закону!

– Я боюсь, что это может навредить ей.

– Чарльз, ты слышишь? Я ничего не понимаю. Может, мистер Стэнли нам поможет!

– Я всё слышу, дорогая. Сколько их было?

– Четверо. Но я никуда обращаться не буду.

– Что за девушка? Проститутка?

– Нет, отец, ты же знаешь, я брезглив в этом отношении. Да я ничего о ней и не знаю, даже имени.

– Ну, хорошо, я понял тебя. В Китайский квартал ты больше ни ногой, тебе ясно?!

– Отец…

– Я всё тебе сказал!

Через два дня во время вечернего обхода зашел лечащий врач.

– Доктор, долго мне еще лежать?

– А куда тебе торопиться? Со сломанным ребром и вывихнутой ногой тебе стоит отдохнуть месяц, не меньше, а лучше два. Я еще забыл напомнить тебе про легкое сотрясение мозга. Сегодня, кстати, тоже уже пора отдыхать, и так сегодня было много посетителей.

– Почему много? Отец и мать, как обычно.

– А та девушка, что привезла тебя, не заходила? Она была пару часов назад. Спрашивала о твоем состоянии.

Кристоферу было очень приятно, что она приходила. Сердце заекало. Но вместе с тем взяла тоска, что она не зашла к нему. «Гордая, не хочет давать ему шанс» – подумал он. Но он был рад, это значило, что она в порядке и всё же беспокоится о нем.

В здании, где располагались члены парламента Палаты Общин, находился кабинет мистера Джона Стенли, члена парламента. Секретарем у него вот уже несколько лет работала его сестра Шарлотта.

– Джон, к тебе пришел лорд Чарльз Торн. Проходите, пожалуйста!

– Добрый день, мистер Стенли!

– Сэр Торн, – они пожали друг другу руки. – Перейду сразу к делу, по которому Вы ко мне обращались, у меня мало времени. Насчет Вашего сына… все урегулировано, больше никто в Китайском квартале его не тронет. Те парни уже наказаны. Их действительно было четверо, и один из них близкий родственник Главы этого квартала.  Про ту таинственную девушку ничего не удалось особо узнать. Она не своя в Китайском квартале. Почему произошла драка из-за нее, неизвестно. Я слышал, что она отвезла Вашего сына в больницу, потом пропала. Почему она жила в Китайском квартале? Скорее всего, пряталась от кого-то.

– Благодарю Вас, мистер Стенли. Я Вам что-то должен?

– Пустяки. У нас же с Вами дружеские отношения – сегодня Вы обратились ко мне, завтра я могу обратиться к Вам. Как Ваш сын? Все-таки, когда избивают вчетвером одного…

– Спасибо, весьма неплохо. Молодой организм! Доктор говорит, что на днях можно будет забрать его домой с соответствующим медицинским уходом. Через полтора-два месяца поправится окончательно. Я боюсь, он опять побежит в Китайский квартал, он у нас с детства очень упертый, потому я и обратился к Вам за помощью.

– Вы знаете, мне нравится Ваш сын. Я не знаю, что за история произошла там, но то, что он не стал обращаться в полицию, дабы не навредить этой девушке, и то, что Вы уверены, что, несмотря на такие травмы, он не побоится пойти туда снова – это говорит о его мужском характере, даже в столь юном возрасте. Сколько ему лет?