Смерть заберет с собой осень

Copyright © Эмма Рид Джонсон, 2023

© Lanawaay, иллюстрации в блок

© Peachy, иллюстрация на обложке

© ООО «Издательство АСТ», 2023

Overdose – Grandson

Måneskin – Coraline

Palaye Royale – Tonight is the night I die

Grandson – WWIII

Хаски – Отопление

Missio – Wolves

Marina and the diamonds – Savages

Mujuice – Кровь на танцполе

Пионерлагерь Пыльная Радуга – Пластилиновая армия

Sizor – Симуляция

ExciterGP – Уходят умирать в зиму

Леро4ка – Бракованный дуэт

Увула – Тайна

Буерак – Неважно

Palaye Royale – Lonely

Глава 1

Смирение – это та стадия, которая у меня быстрее всего наступает.

– Не смотри так на меня! – шутливо отозвался он, подпирая голову рукой. – Мне даже добавить нечего!

– Асахи! – предупреждающе шикнула на него жена.

Тот только пожал плечами, продолжая буравить меня своими тёмными, точно ночь, глазами, и от этого взгляда мне сделалось неуютно. Мне в принципе было некомфортно сидеть с Асахи под одной крышей, есть его еду и слушать про его успехи на работе, но и проигнорировать его предложение приехать было нельзя, ведь наша с ним мать отчаянно верила, что мы невероятно дружные братья, готовые стоять друг за друга горой. Так-то оно, конечно, так, но из нас двоих именно Асахи – настоящий боец, способный преодолеть любую преграду и спасти всех из безвыходного положения. Что вгоняло в тоску, ведь все лавры всегда доставались именно ему, и на фоне брата я ничем не выделялся. Это меня и злило. Я не хотел видеть в нём конкурента, но по-другому завоевать родительское признание и уважение не выходило. Да что уж там, до сих пор так и не вышло.

– Слушай, может, ты переночуешь у нас? – вновь встряла в разговор его жена. Она задумчиво глядела в окно, в пульсирующую черноту ночи, где вовсю разбушевалась метель. – Сплошные аномалии, ужа-а-ас!

– Да уж, даже в прогнозе не обещали такой метели. – Асахи шумно выдохнул, заглядывая в свой смартфон. – Лишь бы пути не перекрыли до города.

– Да ещё и пальто у тебя совсем холодное для такой погоды, – обратилась она ко мне, поджимая пухлые губы. – Ещё заболеешь, что в твоём… – Она неуверенно сморщила хорошенькое личико, внимательно следя за моей реакцией: боялась ненароком обидеть, что было весьма мило с её стороны. – В твоём положении не очень разумно, вот.

– Угу-угу, – согласился с ней брат, всё ещё читая что-то в телефоне. – Ну так что? Комнату предоставим, родителям напишу, они только рады будут! – Асахи наконец отложил телефон. – К тому же мы с тобой так долго не виделись, я ведь не смог приехать, когда… – Он тоже замялся, виновато переводя взгляд с меня на пустую тарелку из-под карри. – В общем, ты меня понял.

Я уж думал, они никогда не замолчат. Несмотря на то что их было всего двое, было стойкое ощущение, будто я сидел в переполненном зале, окружённый со всех сторон толпой.

Может, особого желания идти в метель к станции у меня и не было, но я чувствовал, что провести ещё несколько часов в их обществе я бы не смог. Мне срочно требовались тишина и покой.

– Простите, но у меня ещё много дел для университета, поэтому я всё же поеду.

Брат не выглядел ни расстроенным, ни удивлённым. Вероятно, он догадывался, что я отвечу именно так, а потому его следующие слова меня нисколько не удивили:

– Что ж, следующий поезд будет через двадцать минут, тебя проводить до станции?

– Не стоит. – Я лишь тряхнул головой, поднимаясь со своего места.

Толстый серый кот с пятнами белой шерсти на лапках недовольно сполз с моих колен. Он посмотрел на меня как на ничтожество и, резко дёрнув хвостом, вальяжно ушёл куда-то вглубь дома. Вскоре до моего слуха донёсся скрежет когтей по кошачьему лотку, а после кот громко завыл и мяукал до тех пор, пока жена моего брата не окликнула его.

– Умница, Момо! – она выкрикнула это настолько резко, что я чуть пошатнулся, завязывая шнурки своих ботинок. – Ой, прости, – хихикнула она, прикрывая рот ладошкой, когда заметила мою реакцию. – Просто иначе он устроит нам целое представление.

– Ничего, – дёрнул плечами я, доставая из гардероба своё пальто.

– Может, ты всё же передумаешь и останешься? – Она решила завязать мне шарф, поэтому я был вынужден смотреть на неё с близкого расстояния.

С чересчур близкого.

Безусловно, она была красивой.

Хотя представления о красоте в последнее время у меня размылись, а вкусы у нас с братом кардинально различались практически во всех аспектах наших жизней, но его жена – Мэй – была воплощением идеала. Нет, не так. Она была настолько красива, что наверняка в школе имела небывалую популярность, однако красота эта казалась даже приторной: немного смазливая и гиперболизированная. Гиперболизированная в том плане, что таких считали эталоном современной красоты, но не было в них толком ничего особенного. Обычная, но при этом нет. Непонятная мне переменная, которая стала небольшой частью моей жизни, и я ещё толком не понимал, как стоило к ней относиться.

– Ладно. – Она заметила, как я смущённо поджал губы. – Надеюсь, ты ещё заглянешь к нам.

– Угу, – буркнул я.

– Без шуток, – Асахи протянул руку для рукопожатия, – мы тебе всегда рады.

Вложил свою бледную ладонь в его, но вместо того, чтобы быстренько попрощаться, он с силой притянул меня к себе в жалкой попытке обнять. Несколько раз похлопав меня по спине, от чего я обречённо выдохнул, он всё же отпустил меня.

– Годы идут, а ты не меняешься, братишка. – Асахи потрепал меня по голове, пытаясь подавить смешок. – Ладно-ладно, не будем больше задерживать, а то ещё опоздаешь.

После прогретого дома улица напомнила мне камеру пыток или холодильник. Не хотел себя сравнивать ни с заключённым, ни с замороженной курицей, но иначе не выходило. Хлопья снега вместе с грубыми ледяными порывами ветра хлестали меня по той части лица, что осталась не спрятанной под шарфом. Линзы очков быстро запотели от моего горячего дыхания, а руки больно закололо от холода, поэтому шёл я буквально наобум, пытаясь хотя бы примерно вспомнить, как двигался от станции к их дому.

Вокруг не было ни души. Асахи с женой жили в пригороде, и этот район считался невероятно хорошим для жизни семейных пар. С каждым годом он всё больше разрастался, притягивая к себе молодые семьи, а потому в такую темень все сидели либо дома, либо на работе – третьего не дано.

В окнах горел свет, и в них двигались размытые силуэты людей, а меня пробрали ужасающая тоска и страх. Ещё толком не понимал, что из этого конкретно и почему: не смогу стать лучше брата? Не обзаведусь собственной семьёй? Разочарую родителей? Заставлю маму плакать?

Нет, с последним пунктом я уже оплошал. Из-за меня она выплакала столько слёз, что вполне можно было бы затопить весь Токио.

Станция оказалась ближе, чем я думал. Когда шёл к брату, то казалось, что дорога заняла целую вечность, а теперь – пару минут. По левую руку был комбини[1]. Я слегка поморщился, не совсем понимая, почему остановился напротив его дверей, но, решившись поддаться искушению, вошёл в тёплый магазинчик.

– Добро пожаловать! – с широкой улыбкой поклонилась молоденькая девушка примерно одного со мной возраста.

Вместо того чтобы произнести что-то внятное, я кивнул ей в ответ, стараясь как можно быстрее скрыться за полками с продуктами. Совершенно не понимал, что мне было нужно, а потому взял то, что первым попалось под руку: упаковку чипсов, журнал с какой-то поп-группой и… пиво.

За все свои двадцать лет я ни разу не пил ничего алкогольного и действительно не знал, почему моя рука потянулась к ярким баночкам. Взял сразу три. Показалось, что это наилучший вариант, хотя умом осознавал, что пить в одиночестве где-то далеко от дома в метель было бы безрассудно и опасно. Наверное, именно эти два фактора меня и подбили.

– Спасибо за покупку! – всё с такой же широкой улыбкой произнесла девушка на кассе, пока я собирал свои немногочисленные покупки в рюкзак. – Приходите ещё!

Закинув его на плечо, я поспешил выйти из магазина. До поезда оставалось минут десять. На платформе было пусто, и только белоснежный снег укрыл всё вокруг одеялом. Сел на заснеженную скамейку, вскрывая первую банку пива, и задумчиво смотрел на то, как снежинки крутились в ослепительном холодном свете фонарей. Если красоту жены брата я оценить по достоинству не мог, то это – вполне.

Мы с родителями жили в Токио, а потому снега практически и не видели. Он выпадал от силы пару раз за весь сезон и таял настолько стремительно, что, вместо того чтобы слепить снеговиков, легче было попрыгать по лужам, но это… Это было потрясающе.

Не удержался, достал телефон и сделал на него несколько незамысловатых снимков. Просто на память. Или для того, чтобы запечатлеть хоть что-то красивое напоследок, если, конечно, конец настигнет чуть раньше положенного. В моём случае это было возможно.

Не заметил, как осушил первую банку и приступил ко второй. Пиво казалось безвкусным, точно я пил воду. Пустую спрятал во внешнем кармане рюкзака, попутно доставая из его недр тот самый журнал. Пробежался по нему глазами, быстрыми и мелкими глотками отхлёбывая из жестяной банки, казавшейся на таком холоде раскалённой. Статьи были глупыми и сухими, и из интересного нашёл для себя только бестолковый тест с ответами типа «да» и «нет». Выяснилось, что из всех членов группы, что была на обложке, мне бы подошёл патлатый участник с широким ртом и пухлыми губами. Он был главным в танцах и любил осень. От этого совпадения я даже не смог удержаться и усмехнулся, чувствуя разливающееся в груди жгучее тепло.

Поезд, похожий на огромного металлического монстра с жёлтыми светящимися глазами, затрубил о своём прибытии. Он стремительно приближался, а потому я заставил себя подняться, несмотря на то что тело ныло и хотелось вот так вот просидеть до самого утра. Ну, или до того момента, пока работники станции сами меня не прогонят.

Подошёл к краю платформы, глядя на новенькие рельсы. Сердце забилось настолько быстро, что его стук отдавался в ушах, перерастая в жуткую пульсирующую головную боль. От того, чтобы всё стало ровно, меня отделял всего шаг. Шаг навстречу неустанно приближающемуся будущему, от которого было невозможно сбежать, сколько бы я ни пытался – уже перестал, как только осознал, что в жизни не существует чудес, а у всего имеется срок годности. Просто так вышло, что мне повезло чуть меньше. Заводской брак. Механизм с поломанными шестерёнками, не подлежащими замене. Вот только сочувствующие взгляды родных нисколько мне не помогали, а делали только хуже, словно они тоже признавали мою негодность. Я просто хотел быть им равным, а не выглядеть в их глазах слабым и обречённым ребёнком, но все упорно продолжали виновато отводить взгляд и понижать голос, когда разговор касался моего недуга.

Искренне надеялся, что выпитое пиво поможет мне решиться, но страх начинал сковывать меня похлеще корки льда, а поезд тем временем с рёвом приближался, освещая своими фарами всю станцию.

Раз. Два. Три.

Я глубоко вздохнул и зажмурился. Всё должно было произойти очень быстро и, как я надеялся, не слишком болезненно. Секунда ада, а затем вечное умиротворение. Или после смерти боль ощущается настолько же остро, насколько и при жизни? А что там – по ту сторону? Часть меня хотела, чтобы впереди ждала пустота, но иногда мне казалось, что, должно быть, весело летать по миру бесплотным призраком и наблюдать за течением жизни своих знакомых. На манер наблюдателя в компьютерных играх, когда тебя убивают, а до момента респауна[2] ещё куча времени. Своеобразное бесконечное ток-шоу.

– Подожди-ка! – Кто-то вцепился в моё плечо, с силой дёргая на себя.

Поезд пронёсся мимо, снося резким порывом ветра. Меня затошнило, стоило подумать, что сейчас я мог бы стать кровавой лепёшкой, которую пришлось бы отскабливать от рельс и лобового стекла. А ещё от мыслей о перепуганном машинисте, который очень долго винил бы себя в непреднамеренном убийстве, потому что тормоза не успели сработать. Вместе с этим в голову лезли злые и уставшие люди, которые не смогли бы попасть домой, потому что полицейские перекрыли бы станцию полностью.

Да, мой поступок был бы весьма эгоистичным. Не такого конца я желал.

Наверное.

В следующий раз стоит подумать о других, чтобы мой уход никого не потревожил: спрыгнуть с моста или крыши, например.

В окне увидел своё мутное отражение и человека, который стоял за моей спиной. Его рука всё ещё лежала на моём плече, и в какой-то момент я был уверен, что это – работник станции. Мысленно я уже начал заготавливать речь, чтобы придумать оправдание своему поступку, а в качестве доказательства показал бы ему две пустые пивные банки: «Я просто задремал после долгой учёбы и выпитого, прошу извинить за доставленные неудобства».

Но стоило мне обернуться, как я увидел перед собой парня. Чуть старше меня, с ледяным, немного пугающим отчуждённым взглядом. Я смотрел в его светло-серые глаза доли секунд, а сердце тревожно сжалось, и всё моё естество, точно перепуганный щенок, протяжно заскулило, пытаясь спрятаться где-то глубоко внутри.

– Я тебя не съем, – выдохнул он. – Если не попросишь.

Двери вагона открылись, и наружу посыпались люди. Они не обращали на нас никакого внимания, торопливо двигаясь в сторону своих тёплых домов. Я же нервно сглотнул и, чуть пошатываясь, зашёл в вагон. Незнакомец с силой надавил на моё плечо, заставляя усесться рядом. От необъяснимого страха перед ним я беспрекословно повиновался, не совсем понимая, что ему от меня нужно: хочет отчитать или вообще обокрасть? Вдруг это какой-то хулиган?

– Куда едешь? – Он сел рядом, упираясь локтями в колени. Светлые, практически белые волосы, стянутые на затылке в хвост, падали ему на лицо.

– В Синагаву, – неразборчиво пробормотал я.

Незнакомец не ответил. Только внимательно рассматривал меня своим прожигающим взглядом, и от этого мне сделалось настолько нехорошо, что глаза неприятно защипало, а спина вся взмокла, из-за чего рубашка противно облепила кожу и та зачесалась.

– Выглядишь как жертва насилия, – подытожил он.

– Мгм. – Я сглотнул, неуверенно пожимая плечами. Старался смотреть вперёд, на своё отражение в окне напротив. Выглядел я жалко. – Вам нужны мои деньги?

Он какое-то время ещё пристально наблюдал за мной, точно полагал, что я шучу, а затем расхохотался. Несколько пассажиров подняли на нас головы и неодобрительно вздохнули, явно посчитав, что мы какие-то невоспитанные подростки. Щёки мои начали покрываться красными пятнами, и от стыда я был готов провалиться сквозь землю.

– У меня совсем немного налички осталось, так что брать особого нечего.

– Зачем мне твои бумажки? – Он провёл ладонью по лицу, убирая с него волосы.

– А зачем вы сели со мной и заговорили?

– Я, конечно, уже понял, что умом ты не блещешь, но ты должен догадаться. – Парень вскинул подбородок, глядя на меня как на неразумного ребёнка, который перепутал простейшие знаменатели.

– Нет, не понимаю, о чём вы. – Я решил, что особой разницы между ним и работником станции не было, так что свою ложь я мог использовать и здесь.

Но вместо того, чтобы начать вытягивать из меня правду и задавать море неудобных вопросов, он откинулся на спинку сиденья и, закинув ногу на ногу, громко фыркнул. Покачал головой точно так же, как минуту назад это делали другие пассажиры, и отвернулся. В его руках появилась книга, и казалось, что он совершенно потерял ко мне интерес.

Тогда я решил, что это – мой шанс сбежать.

Чуть сгорбившись и сжимая ладонью край рукава своего пальто, я вскочил с места, разворачиваясь в сторону прохода в соседний вагон. Успел сделать только шаг, прежде чем он схватил меня за руку и бесцеремонно усадил на место. От бушующих мыслей голова пошла кругом, а парень умудрялся держать меня и одновременно читать свою паршивую книжку.

– Что вам нужно? – шёпотом выдавил я, не зная, куда себя деть.

– Вместе выйдем в Синагаве, составлю тебе компанию, – не отлепляя взгляда от строчек, пробормотал он.

Я с трудом подавил сдавленный всхлип. Всё казалось чем-то нереальным. Может, меня всё же никто не останавливал и это был мой персональный ад, который заключался в том, что я как бы продолжал жить, а на самом деле превратился в месиво из раздавленных кишок?

– Не понимаю, что вам от меня нужно? – Я уже не знал, о чём и думать, а потому бормотал первое, что приходило на ум. – Я закричу и… и вызову полицию… Вы явно не в себе!

Парень перевернул свою книгу обложкой кверху и положил её на колено так, чтобы она не закрылась. В уголках его губ притаилась тень ухмылки, но я был уверен, что ничего хорошего в этом нет. Ему определённо что-то было нужно, и я молил всех богов только о том, чтобы убил он меня как можно безболезненнее.

– Не в себе тот, кто хочет прыгнуть под поезд. – Он нагнулся прямо к моему уху, и шёпот его зазвучал до того проникновенно, что я вздрогнул и настороженно сжался. – Так что просто побудь хорошим мальчиком и посиди смирно. Если бы я хотел тебе навредить, то не стал бы оттаскивать от поезда.

Спустя какое-то время объявили мою станцию. За это время я твёрдо решил, что он ненормальный и от него было необходимо избавиться как можно скорее. Мне нужно было сказать работникам станции или полицейским, что он меня преследует, дабы привлечь к себе их внимание.

Поезд плавно начал останавливаться. Большинство пассажиров поднялись вслед за нами, и как только двери вагона разъехались, нас с этим парнем вынесло на станцию людским потоком и потащило вперёд, точно бушующая волна в море, мечтающая выплюнуть двух надоедливых рыбёшек на сушу.

Мы остановились около автомата с напитками. Незнакомец терпеливо ждал, пока я соберусь с мыслями и решу наконец, куда идти. Он явно не думал от меня отставать. В это время я притворился, что захотел газировки, и медленно, нарочно растягивая время, нажимал на кнопки и закидывал монетки в автомат, высматривая хоть кого-нибудь, кто смог бы мне помочь.

– Не слишком ли много для тебя одного? – Парень облокотился о край автомата, скрестив руки на груди. – А то из ушей ещё польётся.

– А? – Он вытащил меня из забытья, заставляя вспомнить, что я ещё не спасся. – Угощать не буду.

– Будто бы я просил! – насмешливо фыркнул он. – Где твой дом?

Банка содовой со стуком упала в отсек выдачи. Я просунул туда руку и нервно вцепился в неё пальцами, оставляя на металлической поверхности неглубокие вмятины. Пускай все его вопросы были простыми и при обычных обстоятельствах я бы и глазом не повёл, но в данной ситуации всё это походило на несмешную комедию или пародию на фильм ужасов.

– Не смотри на меня так, словно я тебя придушу за углом, – удручённо простонал он. – Просто хочу удостовериться, что ты не решишь спрыгнуть с моста по пути к своей несомненно очаровательной комнатке.

– Вам-то какое дело? – Я двинулся в сторону того выхода, который был ближе всего к моему дому. – Если захочу, то могу это сделать и завтра, и послезавтра, и через неделю. Да что уж там, хоть сегодня ночью!

Вместо ответа он тяжело вздохнул. Его уставший взгляд был прикован к чему-то впереди, и стоило мне за ним проследить, как внутри меня всё взорвалось от волнения: там стояло двое полицейских, и это уж точно был мой шанс.

Я ускорил шаг. Мой сталкер – тоже. Как только расстояние между нами и полицейскими сократилось, я сорвался на бег, стремительно подлетая к ним, чем заставил их удивлённо вскинуть брови и насторожиться.

– С вами всё хорошо? – учтиво спросил тот, что был повыше.

– Да, то есть нет. – Слова не хотели вылезать из глотки. – Этот парень… – Я развернулся и ткнул прямо в своего незнакомца, который лениво подходил к нам, засунув руки в карманы своей чёрной толстовки. – Он преследует меня.

– Преследует? – несколько неуверенно уточнил второй, разглядывая его с ног до головы. – Если это шутка…

– Нет! – Я всхлипнул. – Он пристал ко мне на другой станции и всё продолжает ходить следом… Вдруг он хочет мне навредить?

Второй поджал губы, явно не до конца веря моим словам, но всё же сделал шаг к моему преследователю и властным тоном произнёс, чем заставил нескольких прохожих удивлённо обернуться в нашу сторону:

– Господин, пройдёмте с нами.

– В этом нет нужды, офицер. – Парень встал прямо перед ним. Он был невероятно спокоен, чем напомнил мне охотника, который видит в людях вокруг дичь.

Повеяло холодом. То ли от порыва ветра, то ли от страха, который парализовал меня, пока я немигающим взглядом всматривался в его серые глаза. С каждой секундой они казались всё более глубокими, точно топкое болото, и острыми, словно одним только взглядом он был способен перерезать нам всем глотки.

Офицер отшатнулся. Лицо его на краткий миг стало совершенно пустым, но уже через миг он учтиво улыбнулся, кланяясь мне:

– Хорошего вам вечера!

После чего похлопал своего коллегу по плечу, и они поспешно удалились, оставив нас наедине. Я не мог заставить себя пошевелиться. Внутри будто всё оборвалось. Настолько опустошённым и обречённым я себя не чувствовал даже в момент, когда хотел прыгнуть под поезд: тогда-то я контролировал ситуацию, а теперь точно очутился посреди дикого океана, где всем заправлял он.

– Чего встал-то? Идём, – как ни в чём не бывало произнёс парень.

– Как… – Ноги меня едва держали. – Как вы… Почему…

– Меньше вопросов, больше телодвижений! – Он надменно закатил глаза, но как только понял, что его колкость не достигла цели, то схватил меня за ворот пальто и потянул в сторону выхода. – Какой же упрямец!

Найти в себе силы сопротивляться оказалось непросто. Все мои мысли были заняты лишь тем, что каким-то неведомым мне образом он заставил этих двух полицейских уйти, словно я никогда не заговаривал с ними и уж тем более не просил о помощи. Это было странно, пугающе и непонятно. Всё больше я начинал склоняться к тому, что, если уж меня не переехал поезд, то наверняка я просто заснул, сидя на скамейке. Другого разумного объяснения я не видел.

Люди на улице с восторгом смотрели на сугробы. Группки детей с весёлыми криками подбрасывали пригоршни снега в воздух, пока их родители пытались запечатлеть всё это на камеру, заодно с неуверенной радостью обсуждая эту аномалию: из-за того, что снег был нечастым гостем в столице, могли возникнуть проблемы с транспортом, а это значило бы большую давку по утрам и возможные опоздания на работу. Ни то, ни другое никого не устраивало, поэтому большинство взрослых относились к снегопаду с некоторым пренебрежением и даже отвращением.

В попытке спрятаться от мокрого ветра я приподнял плечи, чтобы шарф ещё больше закрывал моё лицо; открытыми у меня оставались только глаза и лоб.

– Вы – всего лишь плод моего воображения, я прав? – дрожащим голосом пробормотал я, обращаясь больше в пустоту, нежели к незнакомцу, который вышагивал рядом. – Никогда бы не подумал, что от двух банок пива могут быть такие красочные галлюцинации.

– Я настоящий. – Он выдохнул облачко пара, бегло осматривая улицу и жмурясь от света фар проезжавших мимо нас машин.

Верить ему я не хотел, хотя отрицать сам факт его существования было почти невозможно. Эти две противоречивые мысли сплелись в моей голове воедино, и пока ни одна из них не могла одолеть другую, чтобы я пришёл к какому-нибудь умозаключению.

Жил я совсем недалеко от станции в элитном жилом комплексе, а потому старался идти как можно быстрее, вслушиваясь в размеренный хруст снега под ногами. Пытался представить, что сделает этот парень: оставит меня и скроется или загипнотизирует охранника так же, как и полицейского, чтобы пройти следом? Совершенно не понимал, к чему всё шло, да и знать, если честно, не хотел. Каждой клеточкой своего тела я чувствовал неимоверную усталость, а в груди пульсировала боль, точно меня хватали раскалёнными щипцами. Пока ещё не сильная. Скорее привычная, и я надеялся, что она не перерастёт в нечто большее, потому что уже успел полностью распланировать целую неделю, и отбрасывать все свои планы ради похода к врачу было бы несправедливо и обидно.

– Тогда как вас зовут? – Краем глаза я пристально наблюдал за ним.

– Хм-м-м… – Парень дотронулся кончиками пальцев до уголка своих губ, не отрывая взгляда от рекламы компании по вывозу мусора на ближайшем столбе. – У меня нет имени.

Я не смог удержаться и злобно прыснул: