Теория мультииллюзий

Бариста больше не мог сдерживать улыбку.

– Траумель?

– Да, – Олег смущенно пожал плечами, – странное имя. Любое странное имя – это она. – Чувствуя, что следующей фразой он вобьет последний гвоздь в гроб собственного самоуважения, мужчина обреченно выдохнул, – хотя, может быть и Соня.

Бариста наклонил голову вбок.

– Либо Соня, либо что-то безумное, – проворчал Олег, понимая, что возможно второй раз в жизни чувствует себя идиотом. И какое совпадение, из-за одного и того же человека.

– Так значит в миру ее зовут Соня? – протянул готический мальчик.

Олег резко встрепенулся.

– Так значит, вы ее знаете! – он чуть не подскочил от радости, – это она! Она приходила сегодня?

– Нет.

– А вчера? – растерялся Олег.

– Нет. Последний раз в мою смену была в среду.

Среда. Среда – это еще до разговора на набережной.

– Ясно.

Олег раздраженно хлопнул по столу. Наследить и пропасть – так по-женски!

– Ну, в общем, если она придет вдруг, вы не могли бы передать ей мой номер, пожалуйста? Скажите, что Олег приходил и хочет с ней поговорить.

Он написал на салфетке номер и протянул мальчику.

– Не вопрос. Соня. Передам, – он сложил салфетку вдвое и спрятал в карман.

– Спасибо. До свидания! – Олег быстро направился к выходу. Ему не терпелось переработать эмоции последнего часа в пот и усталость.

– Олег! Олег, подождите, а пана-кота? – поймал его у двери крик бариста.

Олег чертыхнулся и поплелся к стойке. Готический мальчик в замешательстве смотрел на расплавленную жижу, в которой плавал цветок физалиса. Олег сокрушенно развел руками.

– Может новую? – спросил бариста.

– Пожалуй, – вздохнул Олег и кинул еще пятьдесят рублей на чай.

– О чем ты думаешь?

Он должен найти ее и поговорить. Имела ли Соня право на такое поведение? Нет. Продиктовано ли оно стрессом? Да. Именно это ему необходимо ей мягко донести, заранее продумав пути развития диалога. Вот о чем думал Олег тем вечером.

– Я думаю о том, как бы ты описала меня другому, – сказал он вслух.

Алиса приподнялась на локтях.

– В смысле твои сильные и слабые качества?

Они лежали на кровати. Было слишком жарко, чтобы уснуть, слишком жарко, чтоб заниматься любовью. Оставалось разговаривать.

– Нет. Если бы я потерялся на вокзале, например. Как бы ты меня описала? Чтоб найти, – спросил Олег.

– Я…

Алиса зажгла лампу и уставилась на мужа.

– Нееет, – протянул Олег и накрылся одеялом с головой. – Не смотри. Вспомни.

– Это какая-то игра такая? – недоуменно спросила девушка.

– Нет. – недовольно донеслось из-под одеяла, – Ну опиши меня. Особые приметы там.

– Ну… – его жена не любила спонтанных игр с сомнительными правилами, – у тебя зубы кривые и сточенные.

Олег показался из-под одеяла и с раздражением посмотрел на Алису.

– Что?

– Ну это просто первое, что пришло в голову, – невинно сказала девушка, – Это же…Тебя и правда по ним можно узнать.

Олег хотел сказать, что, судя по частоте, с которой Алиса припоминает его кривые зубы, они сидят у нее в голове постоянно. Но решил не развивать тему.

– Ладно. А еще?

Алиса пожала плечами.

– Брюнет с аккуратной стрижкой. Острый подбородок. Серые глаза. Высокий.

Она замолчала, выжидательное глядя на мужа.

– Еще, – настаивал Олег

– В джинсах, черной толстовке и… – Алисе надоел допрос, – я не знаю. Что надо сказать?

– Ну это все абстрактно же, – попытался объяснить Олег, хотя и сам толком не понимал, что хочет услышать. Но невыразительность описания почему-то его задевала.

– Ну…я же говорю, зубы… – снова затянула жена.

– Ясно, – пробурчал он и отвернулся. – Давай спать.

Он чувствовал, что Алиса сверлит его затылок.

– Ты что обиделся? – с удивлением спросила она, – ну блин, я не специально, – ее голос стал мягким, – просто я очень хочу, чтоб ты что-то сделал с зубами. Чтоб ты у меня был идеальным, Яшенька.

Обычно выпуклые манипуляции жены Олег воспринимал как милую странность, но сейчас он скривился.

– Может, все же сделаешь? – нежно спросила Алиса.

– Теперь точно нет, – отрезал Яшенька, – иначе как ты будешь меня искать?

Алиса помолчала.

– Я подойду к бюро справочному. И попрошу их сказать твое имя по громкоговорителю.

Олег не ответил. Алиса с вызовом вздохнула.

– Выключай свет, – отреагировал, наконец, мужчина.

Какое-то время продолжалась тишина.

– Я бы сказала, что ты спокойный, – внезапно произнесла Алиса, глядя в потолок, – что у тебя прямая спина и уверенные движения. Что тебя невозможно вывести из себя, и ты ходишь по этому вокзалу и любуешься сводами и скорее всего, тебя совсем не ебет, что тебя потеряли.

Олег не стал отвечать. Постоянные упреки относительно его душевного равновесия за последние полгода тоже донельзя задолбали. Что ж, раз жена так хочет, чтоб он был отзывчивым – пожалуйста. Ему не плевать на всех. Он докажет. Он докажет, что ему не плевать.

Правда, жена никогда об этом не узнает.

Он поможет Соне. Люди должны помогать друг другу. Да, он поможет ей. В меру своих возможностей, разумеется.

Язычок выключателя вроде всегда звучит одинаково. Это не дверь, которой можно хлопнуть с разной степенью злости. Но Алиса умудрилась щелкнуть им на всю комнату.

***

На следующий день Олег не пошел на работу. Вернее, он взял ноутбук и отправился работать в кафе. Готический мальчик безмолвно налил ему эспрессо. Олег мечтал, что он заговорит о Соне. Самому прям с порога интересоваться было неловко. Но мелкий засранец молчал.

Ну ничего. Олег посидит, поработает, ничего страшного. Он открыл документы, настроил вайфай и…

…И захлопнул ноутбук. Олег был крайне «продуманным малым», как назвал его отец. Он достиг относительных высот во многом потому, что мог заранее оценить уровень непродуктивности действия и даже не начинать его.

Короче, Олег сразу понял, с работой нихрена не выйдет. Он обреченно цыкнул и подошел к стойке. Готический мальчик с пониманием кивнул.

– Та девушка, Соня, она приходила?

– Не-а, – просто ответил бариста, как будто это ни имело никакого значения.

– Вы уверены?

Бариста скорчил грустную гримасу, бескомпромиссно отрицательную. Олег не сдавался.

– Нет в смысле «нет»? Или она сказала, чтоб вы сказали, что не приходила?

– Чувак… – только и протянул готический мальчик

Олег почувствовал, что краснеет. Дурацкий подросток. Он просто еще совсем не имел дел с женщинами!

– Слушай, – протянул мальчуган, – ну раз такое дело. Тяжелый, как говорится случай, – Олег старался игнорировать уколы гордости, – у нас есть программа лояльности. В общем, если ты хочешь, я могу попробовать найти ее номер.

Олег встрепенулся.

– Правда?

– Ну, – замялся парень, могу хотя бы посмотреть, сколько Сонь есть в базе.

Олег закивал. Мальчик начал что-то набирать в планшете.

– Ты не думай, это не то, о чем ты подумал, – счел нужным заявить посетитель.

– Вы сегодня такой тафтологичный, – улыбнулся мальчик.

Это граничило с хамством. Но Олег откуда-то знал, что мальчик вовсе не хотел его обидеть.

– Понимаешь, у нее проблемы, а она не хочет их решать. И я пытаюсь ей помочь, только и всего.

– Ладно, – просто сказал мальчик.

– Нет, ты не понимаешь, – его бесило, что этот полудурок может принять его благородство за отчаяние отвергнутого.

– Олег, – прервал бариста, – мне все равно. Правда. Чем бы ты ни руководствовался.

Олег почему-то вспомнил свои рассуждения о детях и оправданиях перед ними.

– Вы были бы отличным сыном, – съязвил он, надеясь его смутить.

– Я знаю, – просто сказал мальчик.

Олег не нашелся, что ответить. Повисла пауза. Мальчик, что-то просматривая в планшете, присвистнул.

– Слушай, тут дохрена Софий. И еще около двадцати Сонь. Я не могу дать тебе номера их всех.

Олег подозревал, что ничего не выйдет.

– Ну, значит так тому и быть. Спасибо! – искренне поблагодарил он мальчика. Надо купить еще что-то, чтоб выручка его возросла.

– О! – внезапно воскликнул бариста, – тебе повезло! Нашел! – возглас парня был полон восторга, – вот! Соня Ястребова. Записывай! 9653876520.

Олег чуть не выронил айфон от возбуждения.

– Круто! А с чего ты взял, что это она?

Олег и не заметил, как перешел на «ты». Готический мальчик хитро улыбнулся и развернул к нему планшет.

– Сам посмотри.

Олег вгляделся в таблицу. В графе «пожелания» значилось: «Интересно, почему еще никто не изобрел кофе «для сони»? Если что – могу поделиться рецептом.»

Они с многозначительной улыбкой переглянулись.

– Да. Это скорее всего она. Точно она, – записал номер Олег и вдруг, опомнившись, обратился к готическому малышу – а вам вообще можно так делать? Вдруг я маньяк какой?

– Вообще, не. Нельзя – ответил мальчик, не посчитав нужным отправиться в дальнейшие пояснения.

– А почему вы тогда мне помогаете?

– Ну я же вижу, что вы человек – не маньяк, а наоборот. Я такие вещи чувствую.

– Наоборот? – изумился Олег.

– Ну да.

– То есть, жертва? – не унимался мужчина.

Бариста хитро сщурился. Олег так охренел, что рассмеялся и снова перешел на «ты»:

– Но тогда тем более получается, ты не должен давать мне ее телефон!

– Ой да при чем тут, – махнул рукой мальчик. Он опустился к стойке и перешел на шепот, – я сразу понял, что это из-за тебя она сюда больше не ходит. А мне она нравилась, – он скромно улыбнулся, – так что, чем быстрее вы разберетесь, тем быстрее она вернется.

Это было так трогательно, что, как Олег ни старался, не смог удержать уголки губ неподвижными. Он почувствовал себя пирожным, из которого после надреза льется теплый горячий шоколад. Ему захотелось сделать для этого нелепого, зататуированного существа что-то приятное.

– Ты можешь сам ей позвонить, – благословил Олег, хотя и сомневался, что среди желаний Сони есть пункт о встречах с несовершеннолетними.

– Зачем? – снова удивил его алогичностью ответов парень. Олег запутался и решил не развивать тему.

Он вышел, вертя смартфон в руках. Звонить не хотелось совсем, но, опять же, оттягивать момент – все равно, что расписываться в контрпродуктивности. Олег нажал кнопку вызова.

Пятый гудок прервался.

– Алло?

Есть два типа людей: у первых нота «а» звучит ниже «о», у вторых, наоборот, мелодия слова идет на понижение. Соня относилась к последним. И это была она.

– Соня, – начал Олег после паузы, – Соня, привет.

– Привет, – вопросительно растянула девушка. Надо же. Она его не узнала.

– Это Олег.

– О, – только и ответила она. Он ждал, что она добавит хотя бы «привет», но Соня молчала.

– Извини, что я тебе звоню. Твой номер у меня…

– Олег, какое счастье, что ты позвонил! – перебила она, – я и сама хотела уже тебя разыскивать.

«Чушь собачья, – с раздражением подумал Олег, – иначе бы ты появилась в кафе. Хотя, мало ли, что у нее в голове, учитывая…» – Олег скривился, поймав себя на анализе ее действий. Что такое?!

– Я хочу извиниться, – тараторила Соня. – Прости меня, пожалуйста. Я подумала – ты прав, ты абсолютно был прав, что не послушал меня.

– Так, – насторожился Олег.

– Пожалуйста, прости меня и забудь все, что я сказала. Хорошо? Я думала только о себе, так нельзя. Ты бы знал, что со мной было! От стыда не могла уснуть до семи.

– Хорошо, – тупо сказал Олег. Тирада была горячей и неожиданной. И вроде непритворной.

– Вот и славно! Ты был прав, это болезнь, наверное. Да и, что уж, я знала, что ты откажешься. Но, ты пойми. Я обязана была попробовать, – на выдохе произнесла Соня, – ты понимаешь?

У Олега запершило в горле.

– Понимаю.

– В любом случае, я справлюсь. И спасибо тебе! Я надеюсь, никаких необратимых неудобств я не причинила?

– Нет, ты что, я нормально, – удивился Олег.

– Я про жену, – пояснила Соня, – мало ли.

– А. Нет. Ну кроме того, что мы поругались из-за зубов, – зачем-то добавил он.

– Из-за зубов?

– Ну да, – Олег не знал, то ли пересказывать их диалог, то ли не стоит.

– Понятно.

Ей ничерта не было непонятно, но она не спросила. Какое-то время в трубке висела тишина.

– Ну пока, что ли? – спросила Соня.

– Пока.

Она повесила трубку. Надо же, как просто и хорошо разрешилось. Просто и хорошо, и как-то неправильно.

Нужная Соня Ястребова оказалась в поиске фейсбука на третьем месте. Олег зашел на ее страницу и с изумлением обнаружил себя у нее в друзьях.

«Вот и все, что нужно знать о слове «друг» сегодня», – пробрюзжал Олег.

Страница не обладала никакими признаками болезни. Никаких суицидальных постов. Друзья ставят лайки, все в порядке. Он крутил колесико мышки, пытаясь найти сам не зная, что.

Цитата из фильма, ссылка на концерт, стихотворение. Грустное, да. Но слова в рифму всегда грустные – поэзию Олег не любил.

Словом, все было как у всех. Не зная, что делать, он лайкнул фотку.

– Кто это? – спросила Алиса.

Она вернулась с работы и теперь плавно ходила по квартире, аккуратно стирая молочком макияж с глаз.

– Старая знакомая, – ответил Олег.

– Ммм… – промямлила жена.

Она наклонилась.

– Ну-ка, открой фотку.

– Алиса, прекрати! – фыркнул Олег, – ты чего!

Она требовательно отстранила его и уставилась на смеющуюся Соню. Олег вдруг занервничал.

– Не могу понять, вагабонд, что ли? – промямлила Алиса.

– Чего? – не понял Олег.

– Туфли у твоей знакомой классные, – потрепала его по голове Алиса и отправилась дальше стирать макияж. Олег улыбнулся собственной глупости.

– А я уж решил, ты переживаешь, что я ее лайкнул, – с кокетством произнес он.

– Ага, – безразлично ответила его жена.

В других обстоятельствах он бы даже и не придал значения этому эпизоду. Но в предлагаемых было очень сложно держать язык за зубами.

– Знаешь, я всегда радовался, что ты не ревнивая. В смысле, не ревнивая по-тупому.

Он понимал, что занимается провокацией и вообще странной хренью, но остановиться не мог.

– Ревновать – это в принципе тупо, – рассудительно отозвалась жена.

Сам не ведая, что творит, Олег вдруг произнес:

– Почему? Вдруг я… – еще не поздно было соорудить плотину из слов и направить разговор по какому-нибудь другому направлению. Но Олег не стал. – Вдруг я раздумываю над тем, чтобы с ней переспать?

Алиса, оказывается, успела уйти в кухню. Но теперь вернулась и удивленно застыла в проеме двери. Впрочем, она продолжала меланхолично водить ватным диском по переносице. Олег смущенно дернул плечами. Жена внимательно его разглядывала, как смотрят мамы, пытаясь определить, есть ли у ребенка температура.

– Ты какие-то странные вопросы задаешь в последнее время, – наконец выдала она.

– Ну должна же быть причина, почему… – Олег и сам не знал, как закончить фразу. Алиса повела идеально ровной бровью.

– Ты стал искать причины?

Олегу вдруг стало смешно. Он улыбнулся, опустившись на спинку дивана и закрыв глаза руками.

– Ладно. Это я…Вообще не знаю, к чему.

Алиса засмеялась в ответ, подошла и села рядом.

– Ты хочешь, чтоб я ревновала?

– Нет. Просто это удивительно. Кто-то ревнует, а кто-то…

Он задумчиво посмотрел на жену и развел руками.

– Все просто. Ревнуют неуверенные в себе женщины. Или истерички. Я такой быть не хочу.

Олег задумчиво посмотрела на нее.

– Что? – недовольно воскликнула девушка, – я опять неправильно ответила?

– Да нет. Правильно, – ответил Олег и отвел взгляд, – правильно.

– К тому же, эта девушка, – Алиса кивнула на экран монитора, – с ней у тебя ничего быть не может.

Алиса поднялась с дивана и направилась к выходу из комнаты. Олег хмыкнул.

– С чего ты взяла?

– Ну как. Мы с ней разные, а любишь ты меня.

– Верно. Вы и правда разные.

Жена снова остановилась в проеме.

– И люблю я тебя, – с ухмылкой добавил Олег.

Алиса очаровательно улыбнулась и скрылась в ванной.

Олег ждал реакции Сони на его сердечко весь вечер, но она больше не заходила в фейсбук. Он разозлился и удалил лайк. Звонить ей не хотелось, да и казалось глупым. Все намекало на конец истории, но что-то Олега не отпускало.

Когда человек по-настоящему в чем-то заинтересован, он способен свернуть горы. Или перерыть переписки в социальной сети.

Олег нашел беседу шестилетней давности, того самого похода. Тогда с конфиденциальностью было совсем просто, и каждый из туристов отправлял заполненную анкету прям в чат. Он открыл данные, присланные Соней. Телефон совпадал. Велика вероятность, что и адрес окажется прежним.

Ну вот, вспомни он об этом чате пару дней назад, можно было бы не просить мальчика нарушать закон. Да и в принципе сэкономить время. Олег сослался на рабочую встречу и вызвал такси по адресу Софии Ястребовой.

Он подошел к подъезду и позвонил в домофон. Открывать не спешили. Он подождал, пока гудки не замолкнут. Постоял секунд десять, раздумывая, не позвонить ли еще. Решил, что пора остановиться.

– Значит и правда не судьба, – решил он.

Олег решительно пошел прочь от подъезда. Совесть его была чиста. Напоследок лишь, он зачем-то оглянулся на серую панельку. Не понимая, хочется ли ему, чтобы Соня внезапно вынырнула из-за угла или нет.

Олег оглянулся и встал как вкопанный. У него перехватило дыхание. Потому что он и правда увидел Соню. Издалека, конечно, но он понял, что это она. Это была Соня, и она стояла на краю крыши.

– Тихо. Спокойно.

Соня повернулась так резко, что у Олега замерло сердце.

– Ой! Ты здесь откуда? Ты меня напугал! – весело сказала она.

– Соня… – Олег сделал шаг к ней, – пожалуйста. Слезай. Давай поговорим.

Девушка осталась на месте, лишь удивленно уставилась на него.

– Что у тебя с голосом?

Олег глубоко вздохнул, подавив в себе приступ гнева.

– Ничего, – говорил он вкрадчиво, – пожалуйста, иди сюда.

– Хорошо, – настороженно согласилась Соня.

Она легко спрыгнула с парапета и подошла к нему.

– У тебя все хорошо? – спросила она участливо, – Ты какой-то странный.

У Олега, как у любого нормального человека, оказавшегося в подобной ситуации, не было все хорошо. Но донести это до взбалмошной мадам, по-видимому, было невозможно.

– Ты как здесь оказался? Олег? – настаивала девушка.

– Тебя искал, – прохрипел он.

– Зачем? Мы же вроде все решили.

«Не за что», – ехидно подумал Олег. Зачем. Какова неблагодарность!

– Затем, что…Слушай, давай слезем, а?

Надо увести эту сумасшедшую подальше. Господи, как хорошо, что он пришел и пришел вовремя!

Соня повесила на низкую чердачную дверь бутафорский замок и зашагала вниз по лестнице.

– А как ты попал в подъезд?

«Дверь выломал, дура», – сказал про себя мужчина.

– Просто обычно у нас надо постараться, чтоб уломать пустить, – пояснила Соня.

– Я позвонил и сказал «открывай Сова, медведь пришел!» – огрызнулся Олег.

– И что, сработало? – изумилась девушка.

Олег никак не прокомментировал. Он старался урезонить организм: на смену стрессу пришел озноб.

– Ну…Хочешь чай? – с сомнением спросила она, остановившись перед дверью на третьем этаже.

Олег понял, что и правда очень хочет чай. Желательно с мятой. И стул, а еще лучше кресло.

Квартира была небольшой, но очень уютной. Можно даже сказать красивой. Олег с любопытством осматривался, и его взгляд то и дело натыкался на декоративные штуки, присутствующие в большом, но, что странно, все еще уместном количестве.

Он улыбнулся, встретив на подоконнике роту именных стаканчиков. Кого тут только не было: Айвендель, Констанция, Касеопея и даже Розенкранц.

«Надо посоветовать ей Иллариону» – внезапно подумалось ему.

Его окружили картины, подсвечники, скульптурки, стикеры с пометками, чудные лампы. В углу стояла какая-то непонятная штука со струнами, в которой не угадывался ни один известный Олегу инструмент. Странное дело, подобный дизайн почти всегда превращается в неприглядный бардак, но дом Сони эта участь не постигла. Здесь было хорошо и просторно. Квартира дышала, словно была отдельным занятным организмом. Все эти вещи не были подобраны, они случайно вошли сюда, осмотрелись и заняли максимально подходящие им места. Олег был уверен, что за каждым предметом хранилась удивительная история появления. И уж точно, Соня, скорее всего, любила и очень интересно эти истории рассказывала.

Он даже почувствовал нечто вроде зависти. Друзья всегда хвалили его жилище, и не напрасно – оно было чудо какое стильное и продуманное. Ремонтом занималась Алиса, которая с максимальной отдачей воплощала в шедевр все, за что бралась. Она проштудировала сайты и магазины и распределила все, вплоть до последней вешалки еще на этапе штукатурки. Предусмотрела даже винтажную пепельницу, идеально вставшую на стол у окна. Олег тогда еще посмеялся, что, таким как они зожникам громоздкая пепельница пригодится скорее, как орудие убийства, нежели по назначению. И пока все к тому и шло. Во всяком случае, курить никто из них не начал.

Их квартира была объективно хороша. Но Олег почему-то вспомнил стильные рамки, висящие на стенах пустыми с момента их переезда, и ему сделалось неуютно.

А ведь у Сони даже не было ничего особо дизайнерского. Присмотревшись, мужчина обнаружил, что, вообще-то каждая вещь довольно привычна. Просто используется нестандартно. В цветной косметичке вместо помад она хранила чеснок. Деревянные бельевые прищепки крепко держали коммунальные платежи. Огромная шкатулка служила столиком. Так прикольно. Аж обида берет!

Эта неприятная эмоция вернула его в настоящий момент, где он только что предотвратил самоубийство. Которое, чуть раньше возможно и спровоцировал.

Олег посмотрел на Соню, и она, заметив это, опрокинула банку с чаем.

– Черт, – принялась собирать она чаинки салфеткой, при этом ужасно покраснев.

Олег вздохнул, уверившись, что обязан ей помочь. Не с уборкой, разумеется.

– Слушай, Соня, я… – с осторожностью заговорил мужчина, – давай так. Я никогда не буду тебя спрашивать о том, что ты делала на крыше.

Соня равнодушно пожала плечами.

– Да я и сама могу рассказать…

– Не стоит, – прервал он. Ему совсем не хотелось слушать.

– Я кое-что проверяла, – начала она.

– Я не хочу знать, – Олег произнес это так безапелляционно, что поспешил смягчить интонацию, – но я понимаю.

Сонино лицо вдруг прояснилось.

– Аааа, – протянула она, – ты подумал, что я…

Вместо того, чтобы договорить, она рассмеялась. Олег на секунду смутился ее реакции, но решил продолжить монолог.

– Так вот. Это убедило меня в том, что я хочу тебе помочь, – продолжил он.

Соня оставила попытки прибраться и кокетливо повела бровью.

– Беру свои слава назад. Я делала именно то, о чем ты подумал.

Олег вздохнул, устав от постоянных попыток понять, за какие из своих слов она все же отвечает всем сердцем и разумом, а какие – до сих пор неясная ему игра.

Соня, очевидно, прочитала его мысли и сделалась серьезной.

– Правда? – спросила она.

– Да.

Соня села за стол напротив него.

– Ты уверен? – буравила она его взглядом. – Потому что, на самом деле я не…Ну, знаешь, я не прыгала с крыши. У меня не было мыслей таких даже.

– И хорошо, – с непрошенной похвалой в голосе произнес Олег. Соня скривилась.

– Нет, правда. Я поднялась, чтоб… – она внезапно замолчала, – неважно. Помочь так помочь! Но…Ты уверен? – она возвращалась к былой эмоциональности и снова говорила, теряя паузы. – Я понимаю, что на самом деле была не права. Вообще не имела прав, честно говоря, мне кажется, я просто спровоцировала тебя. И попросила прощенья я по-настоящему, ты не думай. Я даже обмусолила твои слова о…

– Стой, – в ужасе прервал он ее.

– Нет, нет, – засмеялась она, – я не буду тебя отговаривать, – вот увидишь, ты не пожалеешь! – состроила она нарочито-соблазнительную гримасу и тут же звонко рассмеялась.