Сила жизни

– Мара, милая,– застонал Егор,– хорошая моя, девочка, мы вернем тебя,– бормотал он. – Потерпи, сейчас все кончится.

Маранта вскинула голову, ее лицо оживилось.

– Егор, это ты? Я слышала тебя?

– Маранта! – заорал Егор. – Мы спасем тебя!

– Егор! – Маранта жалобно кричала, вскочив в своем еле белом куполе и фосфорном кубе.

Егор зарычал, и Рауль с Горгом удивленно посмотрели на него. Из тела Егора выходил яркий белый свет, и он тянулся к Маранте. Он проходил также и через мое тело, через всю виртуальность в эту зловещую темноту. Я ощущала его энергию, как нечто упругое, надежное и для меня не опасное. Но, я чувствовала, что эта энергия сильна и может поразить любого, кто без согласия Егора соприкоснется с ней. Она тянулась к кубу с Марантой и окутала его со всех сторон. Маранта сидела в тройной защите. Она видела это белое чудо, и ее лицо наполнялось радостью, она всхлипывала, и слеза выкатилась из уголка ее глаза. Маранта впервые заплакала.

– Сильно́,– прошептало невидимое чудовище. – Но если мой куб треснет под этим натиском, девочка погибнет. Маша, поторопись, прими решение. Этого будет достаточно, чтобы ты попала сюда, и спасла свою дочь.

– Мне нужны гарантии, что ты вернешь ее. Я не могу уйти к тебе, если она там. Верни ее,– мое сердце делало мне больно, колотясь о ребра. Я изнывала от страха.

– Гарантия – это мое слово. Мне не нужна твоя дочь. Как только ты двинешься ко мне, она двинется обратно, в твой мир. Пусть твои компаньоны уйдут из нашего сна, они мешают обмену.

– Пожалуйста,– прошептала я им,– уберите свои руки.

Егор исчез первый, Ши за ним, Горг помедлил и тоже отпустил меня. Один Рауль продолжал сжимать крепко мою руку, и я чувствовала его панику. Мне тоже не хотелось лишаться его поддержки и его надежного объятья, но я снова проговорила:

– Рауль, я прошу тебя, любимый, отпусти меня. Все будет хорошо, отпусти.

Он убрал руку. И я настроилась, чтобы произнести заветное слово:

– Я готова.

– Отлично. Теперь просто расслабься, все произойдет само собой,– еле слышно прошелестел он.

Твердый, деловой голос Рауля проник в меня:

– Я окутаю ее своей защитой, чтобы этот подонок не забрал ее. Горг, ты тоже. Ши? Егор, сможешь создать еще раз свой белый свет для Маши?

– Я попробую,– в его голосе было столько желания и боли, что мне его стало жаль.

Никто не слышал наши переговоры с темной тварью, вернее, его речь. Никто не знал, что я собралась сделать…

– Рауль, она исчезает! – раздался истеричный голос Егора. – Что мы можем еще сделать?!

– Ра-Ойл,– страшным голосом проговорил Горг. – Мы не учли одного – жертвенность Маши. Она готова отдать себя, лишь бы вернуть Маранту. Что мы можем изменить?!

– Ничего…– пустым голосом пробормотал Рауль. – Я не потеряю ее, больше не потеряю. Ни за что… только не это… Я пойду за ней, подстрахуйте меня.

– Рауль, нет, не надо! – голос Егора.

– Ты ничем не поможешь ей, брат!

– Я сказал – подстрахуйте меня, как Машу! Быстро!!! Окутайте меня своей защитой. Егор, ты тоже!

– Ра-Ойл, подожди!

Больше я ничего не услышала. Меня с огромной силой, которую трудно даже вообразить усасывало в черное пространство. Это было просто чудовищно. Сила притяжения была настолько велика, что моя защита сплющилась, словно спагетти. Но она не прорвалась! Несколько слоев защиты окутали меня – Рауль, Горг, Ши и даже Егор, смогли удержать свой свет, вокруг моего купола. Этот защитный свет растянулся, наверное, на 100 или более километров и закрутился вокруг меня по спирали. Интересно, вытянулась ли я на сотни километров? Я ничего не чувствовала и не могла пошевелиться, чтобы даже скосить глаза и взглянуть на что либо. Внезапно я ощутила еще большее давление на свой вытянутый купол и с ужасом заметила, что мои защитные цвета стали истончаться и таять, рассеиваясь по космической пружине. Я ничего не могла поделать с этим, и подумала, что, вероятно, это конец. Как только улетучится мой купол, я тоже растворюсь, рассеюсь в этой спирали. Со мной остался только золотой цвет, мой Рауль все еще был со мной.

Сила притяжения усиливалась, и у меня возникло ощущение, что я рассыпалась на атомы и вновь собралась в целое. Мое тело пылало адским огнем в ожидании, что я сгорю дотла с минуты на минуту. Попытка кричать не увенчалась успехом, из горла не вырвалось ни звука, язык тоже не шевельнулся и рот не открывался. Но, внезапно все прекратилось, словно прорвав невидимую преграду. Я попала в черный туннель, где меня перекрутило и потянуло в противоположную сторону. Яркая белизна вдруг ослепила меня, и я зажмурила глаза очень крепко. Мне хотелось прикрыть свои веки рукой, так как яркость просвечивала через их тонкую кожу, но я не могла пошевелить ни единым мускулом. Я вновь неслась с невообразимой скоростью, и белый свет стал постепенно ослабевать, превращаясь в нежную желтизну. Сколько времени продолжался этот полет, трудно было себе представить. Мне кажется, что и время здесь исказилось настолько сильно, что могло идти в этом месте вообще неправильно. Что я знала об этих процессах? Я чувствовала себя маленьким атомом, а не живым существом, даже не атомом, а еще мельче, нейтроном. Моя золотая защита истлела, я осталась только в своей энергетической оболочке, которая по цвету сливалась с окружавшим меня свечением. Я почувствовала, что она стала сплющиваться, приобретая округлую форму. Мои мышцы ожили, и я смогла сжать и разжать пальцы на руках. Я все еще была жива и почему-то одета! Я не рассчитывала на это чудо, но я выжила, благодаря моим близким.

С трудом повернув голову, я обнаружила, что больше не лечу, а вишу в бледно-желтом пространстве. Мой купол вновь был на месте и сливался с цветом окружавшего меня пространства. Дикое болезненное одиночество заполнило меня, и оно было не только моим. Кто-то присутствовал рядом.

– Я снова ошибся,– услыхала я тихий шепот. – Ты выжила, но я не приобрел того, на что надеялся. Твоя защита не рассыпалась.

Я завертела головой в надежде увидеть говорившего. Вокруг было пусто. Мой обзор заполняло только желтое необитаемое пространство.

– Ты не увидишь меня, не старайся,– тишина опять повисла вокруг меня. – Я ошибся в твоих защитниках. Их желание спасти тебя оказалось сильнее, чем я думал. Ну, что ж, теперь мы будем вместе коротать это время. Ты была моим последним шансом обрести потерянное.

– Ты Таргус Ро? – смогла произнести я. Мой язык еле поворачивался во рту.

– Я никто, Маша. Мое имя утеряно, как и моя сущность. Не называй меня этим именем.

– Я просто хотела узнать, ты ли тот, кто улетел из мира основателей в черную дыру?

– Да, это я,– прошипел он.

– Я совсем не могу тебя видеть?

– Ты не увидишь меня; меня нет, и теперь никогда не будет. Я навсегда останусь в этом враждебном для меня мире,– его голос слабел.

Я направила свой шар ближе к тому месту, откуда доносился шепот.

– Послушай, если раньше ты был основателем, то ты мог бы нарастить свои ткани. Здесь есть свет, и ты мог бы создать себя заново. Мы ведь думали, что ты остался в кромешной темноте, поэтому и не смог ничего сделать.

– Так и было, Маша. Я долго был в темноте, но потом энергетической волной меня принесло в этот мир. Я, как и ты, преодолел горизонт событий. И этот свет, что ты видишь, никак не может помочь мне создать заново свое тело. Этот свет далек от нашей природы основателя. Я ничего не могу сделать с ним.

– Здесь есть кто-то еще, кроме нас с тобой?

– И да, и нет, Маша. Мы чужды для этой вселенной. Мы можем найти альтернативные миры, но не сможем влиться в них. Мы можем только лишь наблюдать. Но, я думаю, ты способна почувствовать их. Ты сохранила свое тело, и твой цвет совпадает с цветом этого мироздания. Я создал тебя с таким светом, чтобы ты могла донести в нем необходимые элементы для моего тела.

– Послушай, Таргус…

Он тут же перебил меня:

– Не называй меня так. Меня уже нет.

– Но как мне к тебе обращаться? Ты называешь меня Маша, а как мне звать тебя?

– Не зови меня никак. Просто говори со мной, и этого будет достаточно. Я всегда пойму, что ты говоришь именно со мной.

– Ладно,– озадаченно произнесла я.– Я хотела лишь спросить, если у тебя нет тела, то ты смог бы вернуться домой и там нарастить его.

– Я не смогу вернуться без тела. Начинать надо отсюда. Ты не поймешь,– его шепот был лишен интонаций. – Я долго живу здесь, и перепробовал уже все. И я не могу пробраться без тела сквозь дыры. То, что от меня осталось не может двигаться по кротовым норам.

– Но как ты смог похитить Маранту, если не умеешь проникать через дыру?

– В ней есть твой свет, и я могу притягивать такие объекты, через проложенный путь во вселенных.

– Ты вернул ее?

– Конечно. Она уже дома.

– Ей не навредила черная дыра? Потому что я могла рассеяться даже со своими куполами, а у Маранты и того не было.

– Она не была в черной дыре. Она находилась в вашей вселенной. Я поместил ее в особом пространстве, ожидая только лишь твоего появления. Но если бы ты не пришла, я протянул бы ее по этому пути.

Его голос был до того бесцветен, что мне было скучно говорить с ним. И это несмотря на поразительность событий, в которые я попала. Я осталась жива, но не радовалась этому. Маранта вернулась домой невредимая, но я не ликовала. Рауля не было со мной, но это не мучило меня. Убийственное равнодушие разъедало мозг.

Я оглядывалась вокруг и ничего не видела кроме желтого света. Может попробовать полететь куда-нибудь? С этим пессимистичным Таргусом разговаривать было совсем грустно.

– Лети вниз, Маша, там ты сможешь найти много интересного для себя,– ему передалось мое желание.

– Вниз – это куда?

– К себе под ноги. Ты сейчас находишься в небесном пространстве этого мира. Внизу существуют альтернативные миры. Лети куда хочешь.

– А что ты будешь делать? – поинтересовалась я.

– Наблюдать. Что мне еще остается?

Я воспользовалась его советом и полетела вниз.

       Конец первой части.

ЧАСТЬ ВТОРАЯ. ВЕЧЕР ПЕРВЫЙ: ЗАХОД СОЛНЦА.

«Знаю человека…, который… был унесен к третьему небу», (2 Коринфянам 12:2).

             АЛЬТЕРНАТИВЫ

Мне хотелось узнать, в какой мир я попала. Мой энергетический купол подчинялся мой воле, как и прежде. Стремительно опускаясь, я попутно вертела головой во все стороны, чтобы увидеть все, что попадется на глаза. Как ни странно, я ничего не увидела. Только нежная малопрозрачная желтизна расстилалась повсюду. Иногда она становилась ярко-желтой и проницаемой моему взгляду. Тогда в ней просматривалось нечто вроде прозрачных пузырей, сидящих на плоскости. Что-то зашевелилось в моей памяти, похожую картинку я где-то видела. Большие пузыри были половинчатые, а маленькие выглядели идеально круглыми, наподобие мыльных. Их диаметр был немногим больше, чем мой защитный купол. Странным было то, что все они располагались в единой плоскости: на ней сидели либо шарики, либо полусферы. Мне захотелось их рассмотреть вблизи и я подлетела к большой полусфере. Она тоже отливала приятной желтизной, похожей на послеобеденное солнце. Сфера, при моем приближении начала мерцать, и ее необъяснимая внутренность закружилась. Я вглядывалась в эту непонятную жизнь и изо всех сил пыталась вникнуть, что бы это могло быть? Зачем нужны эти невразумительные пузыри? Приблизившись чуть ли не вплотную, я отметила, что вращение неясного содержимого сферы замедлилось. И вдруг отчетливо увидела изображение в пузыре, и это заставило меня отпрянуть. Я услышала шепот Таргуса:

– Ты испугалась, Маша?

– Так точно,– выдохнула я.– Что это было?

– Это одна из твоих жизней. Взгляни еще раз,– посоветовал он.

Я с недоверием вернулась к сфере. Картинка появилась вновь, и я разглядела в ней себя. Это было похоже на застывший кадр кинофильма.

– Почему я здесь? – подавленно вопросила я.

– Всё это твои миры, Маша. Но на вопрос почему, я не отвечу. Смотри сама, может тебе удастся понять что-либо.

– Я могу войти в этот мир, чтобы узнать?

Слишком смело для меня. Но что мне терять в чужом мире? Я и так была здесь абсолютно одна, словно редкая аквариумная рыбка.

– Ты можешь слиться со своим альтернативным образом, и посмотреть свою жизнь изнутри. Надо лишь убрать защитное поле. А мне не удается войти в эти сферы, я могу видеть только отсюда.

– Ладно, попробую разобраться, что к чему,– я снова подлетела вплотную к оболочке пузыря и присмотрелась к оживающей на моих глазах картинке. – Если я уберу защиту, я не погибну? Здесь есть чем дышать?

– Для тебя сгодится, ты совместима с этой вселенной.

Я сконцентрировала все свое внимание на вертящемся изображении сферы.

Я увидела себя, сидящую за пяльцами, совсем, как Юта. Только я не вышивала нитями, я, если можно так сказать, вышивала камнями. У меня повсюду висели картины из драгоценных камней. И на них везде был мой Рауль. Вот, мы с ним в горах, на реке Тинок. А вот он стоит на лугу, рядом с Сэтом, и, наверное, любуется мною. И еще, вот одна – мы стоим на балконе моего дворца и наблюдаем в небе необыкновенную картину – две луны смотрят на нас. А сейчас я «вышивала» новую картину – мы с Раулем на водопаде, который сделал для меня Горг. Мое полотно было необычным – золотым. Я проделывала в нем специальным инструментом углубления для камешков, и вставляла их в эти пазы.

Сейчас я делала сияющий водопад из маленьких бриллиантов, их крошечки превращались в мелкие брызги и водяную пыль. Это было потрясающе красиво. Я даже не подозревала, что умею делать такие вещи. Мне стало любопытно посмотреть вблизи на эту красоту, и я подлетела совсем вплотную к картине, соприкоснувшись с рукой этой Маши. Внезапно я ощутила сама от себя дикую боль, и резко отпрянула. Вторая я вздрогнула, и отшатнулась от картины. Через открытую в другую комнату дверь, вбежал Горг. Я только сейчас увидела его.

– Маша, милая, что случилось? – неподдельно встревожился он.

Его руки нежно обняли мои плечи, словно защищая от беды. Его глаза по-прежнему сияли небесной синевой, и он был все так же красив.

– Ничего, ничего. Все нормально. Просто я что-то почувствовала,– чуть слышно проговорила я.

Я поразилась своему голосу. Он был безжизнен, лишенный всяких эмоций. Я вновь приблизилась к себе. Теперь я чувствовала острую потерю, боль и безысходность, я была равнодушна абсолютно ко всему, и только моя работа приносила мне облегчение от моего унылого состояния. Меня потянуло к ней, мне захотелось слиться с этой Машей, чтобы понять, что случилось, где Рауль и почему Горг обнимает меня за плечи. Я соединилась с ней, сама с собой. И тут чувства на меня обрушились, я поняла, что произошло.

Рауль, мой Рауль, пропал, а может и погиб. Его не было уже давно, много лет, он спас меня от белой дыры, а сам унесся в нее. Я жила одна уже долгое время, и мою жизнь трудно было назвать жизнью – это было лишь существование. Я занималась только тем, что создавала картины из камней. Горг был рядом все время, он старался утешать и поддерживать меня. Он делал камни для моей работы, и наблюдал, как я «вышиваю». Он кормил меня иногда, когда возникала потребность в питании, потому что сама я не чувствовала голода, и отводил спать, потому что я не ощущала усталости.

Вот и сейчас, когда я вздрогнула, он оказался рядом в сильном волнении. Я чувствовала, что он живет мной. Ему безумно хочется как-то оживить меня, воскресить мои эмоции. Он взглянул на картину, на водопад, который я делала, и вздохнул:

– Маша, как это красиво. Ты все помнишь, твои картины дышат жизнью, в них есть чувство. Маша, Маша, как бы мне хотелось увидеть чуточку жизни и в тебе.

Я ощутила его тоску и любовь ко мне. Впервые, сегодня, я почувствовала его сильную любовь и желание сделать меня счастливой. Это было, как с Раулем. Я посмотрела в его глаза, которые были наполнены болью, как и мои, и он упал передо мной на колени. Я запустила свои пальцы в его светлые волосы, и он коротко вздохнул, уткнувшись в мои колени. Так делал мой Рауль. Слезы заполнили мои глаза, и я ласкала Горга, теребя его волосы.

– Маша, Маша, любимая,– зашептал он. – Я так люблю тебя.

Он стал целовать мое платье и мои руки, а мне слышался голос Рауля, который говорил мне те же самые слова.

– Я тоже,– ответила я.

Горг поднялся с колен и притянул меня к себе. Он смотрел в мои глаза, а мне сквозь слезы виделась лишь чернота глаз Рауля. Он поцеловал меня, и я растаяла в его руках.

– Маша, Маша…

– Рауль…

– Нет, Маша, Ра-Ойла нет,– надтреснуто произнес Горг. – Я люблю тебя,– с нажимом на слово «Я» сказал он.

– Да, да, ты любишь,– чуть слышно откликнулась я. И мне хотелось лишь одного, видеть глаза Рауля, чувствовать его сильные, нежные руки, слышать его голос. – Где Рауль?

– Его нет,– голос Горга был отчаянный. – Я здесь, Маша,– опять сказал он, нажимая на «Я». – Я здесь,– повторил он.

Мне слышалось только, «я здесь». И это был ответ на мой вопрос. Горг снова поцеловал меня, и я ответила на этот поцелуй, потому что жаждала почувствовать губы Рауля. Он целовал меня долго и страстно, и, закрыв глаза, я получала необъяснимое облегчение от всех страданий и долгого ожидания. Он отнес меня в мою комнату, и мы любили друг друга пылко и нежно. Он шептал мое имя, а я – Рауля, он каждый раз поправлял меня, мягко напоминая, что Рауля уже нет, а что есть он, Горг, и он любит меня также сильно, как и Рауль. И теперь он больше не позволит мне грустить, я всегда буду с ним, и он не отдаст меня никому, и теперь никакая беда не коснется меня. Он был так счастлив и так рад, что мне не хотелось возражать ему и ничего менять. Единственное, что я захотела вдруг – это умереть, прямо сейчас. И никогда, ничего больше не чувствовать. Почему эта проклятая белая дыра не засосала и меня тоже?

После этого события время странным образом перескочило. Я увидела себя в объятьях Горга, и мы сидели на диване. Он держал мою голову у своей груди, теребя мои волосы, вдыхая их аромат. Я тихонько позволяла ему это делать, не получая от этого никакой радости. Но я опять чувствовала, как счастлив Горг. Он еще надеялся на то, что все изменится. Он любил меня.

Время снова сделало скачок, и я увидела, что больна. Я была бледной и похудевшей, мои губы высохли и потрескались, меня мутило, и я сразу вспомнила, что видела подобное лицо в своем мире. Маранта. Я была беременна, как и Маранта. Горг не догадывался, что со мной. Мне нужна была вода и еда, а он сходил с ума от непонимания данной ситуации.

– Маша, что с тобой? – чуть не плакал Горг. – Скажи, что тебе надо, я все сделаю.

В ответ меня мутило и рвало желчью. У меня было обезвоживание, я прошептала:

– Пить, я хочу пить.

Он мгновенно принес мне воды, сока, чая. Я выпила это все, и с облегчением уснула. На следующее утро я увидела рядом с собой кучу различных напитков. Я обрадовалась, заметив молоко. Горг был рядом и сразу же протянул мне стакан с молоком. Я выпила его, и он налил мне еще. Ну, точь-в-точь, как Маранта с Егором. Мне стало немного лучше, и Горг радовался. Он заметил, что мне понадобилась еда и жидкость. Он стал приносить мне самое разнообразное питание и напитки. Одна еда мне очень нравилась, от другой меня тошнило, и я бежала в туалет, чтобы освободить желудок. Ни Горг, ни я не понимали, что со мной. Только я, я настоящая, была в курсе.

Странно, что находясь внутри самой себя, я не могла давать нравственную оценку случившемуся. Я просто была, как сторонний наблюдатель. Когда виртуальная Маша страдала от горя, я чувствовала это, но не принимала близко к сердцу. Я знала, что мой, настоящий Рауль жив, и он или я, найдем друг друга. Я знала, где реальность, и смотрела на все без осуждения или большой радости. Я была сейчас похожа на Таргуса Ро, лишенного своих эмоций и чувств. Я не подключала их, наблюдая за виртуальной жизнью.

В следующем временном скачке, я увидела обалдевшего от счастья Горга. Мы, наконец, поняли, что я жду ребенка. Он был невероятно счастлив, и был сам не свой от переполнявших его чувств. Я же была немного удивлена произошедшим со мной.

– Маша, Маша, я не знал, что такое возможно! – кричал возбужденно Горг. – И то, что у нас будет ребенок, и то, что можно быть таким счастливым! Неужели ты ничуточки не рада? Ну, скажи, ответь мне? – Горг приподнял кончиком пальца мой подбородок, вглядываясь в мои глаза.

– Я рада, Горг,– тихо произнесла я.

Я чувствовала, что она лжет, и Горг тоже это знал. Он глубоко вздохнул и поцеловал меня в лоб. Он не расстроился моим бесчувствием, он все еще надеялся, что оживит меня.

Затем я видела нас обоих, держащих попеременно на руках крохотного ребенка. Это был человек, без всякой сути основателя. Это был мальчик, и я назвала его Гордей. Горг снова был счастлив и без конца целовал то меня, то ребенка. Мои чувства в этот раз немного проявились. Крохотное существо вызывало во мне желание заботиться о нем и любить его. Я заметила вспышку жизни на своем лице.

Моя жизнь с Горгом все мелькала передо мной, и раскрывала потихоньку мои чувства. Малыш и Горг были счастливы. А я сдержана и устала. Несмотря на это, Горг продолжал любить меня все также сильно.

Следующий скачок во времени заставил меня страдать. От неожиданности случившегося, мне стало так больно, что захотелось покинуть собственное тело. Это событие произошло через три года. Я увидела, что в нашу комнату с Горгом вошел Рауль.

Альтернативная Маша потеряла сознание, и теперь я наблюдала себя со стороны. Они оба подскочили ко мне, пытаясь привести меня в чувство. Горг, поднимая меня на руки, кричал:

– Откуда ты взялся, черт возьми!

Рауль гладил мое лицо, и у меня, у реальной меня, текли слезы. Видеть его, хотя и в другой реальности, доставляло мне боль и радость. Как бы мне хотелось сейчас прижаться к нему, и чтобы он обнял меня.

Когда я пришла в себя и открыла глаза, то встретилась с родными черными глазами, с мерцающим огоньком. Виртуальная я, заплакала слезами радости, а потом засмеялась.

– Ты жив! Как хорошо, что ты жив!

– Что с тобой случилось, Ра-Ойл? Где ты был так долго?

– Я собирал себя по кусочкам,– мягко ответил ему и мне Рауль. Он неотрывно смотрел в мои глаза. – Белая дыра разорвала мой купол и физическое тело, а проходя через горизонт событий, я растерял свой свет. Я долгое время искал себя, собирая воедино все свои частицы. И когда я восстановил себя, как основатель, я смог вернуться, и создать свое физическое тело. Правда, оно не такое удачное, как раньше, но ведь сходство есть? Как ты считаешь, Маша?

– Рауль, Рауль, ты вернулся,– вот все, что меня сейчас трогало.

Мне было все равно, в физическом ли он теле, или в энергетическом. Главное, что он жив. Теперь, все будет хорошо, теперь все будет по-другому. Рауль гладил мои волосы, и я чувствовала, как в Горге просыпается боль и тревога за наши, столь шаткие отношения.

– Ра-Ойл,– ледяным тоном заговорил он. – Маша теперь моя. Она жена мне, и у нас есть сын.

– Я знаю, Горг,– все также ласково ответил он. – Я не буду вам помехой. Видеть ее счастливой – это все, что мне нужно.

Горг коротко кивнул головой, ему понравилось, что ситуация прояснилась так быстро и безболезненно. Я встала с кровати и обняла Рауля за шею. Теперь чувства бушевали во мне.

– Я ждала тебя, Рауль. Я так долго тебя ждала.

– А я все время шел к тебе, родная. Ты успокойся, не волнуйся. Мы теперь будем видеться. Ты покажешь мне своего сына?

– Конечно, Рауль. Он такой хороший и добрый мальчик. Мы очень его любим. Пойдем со мной.

Я забыла о Горге, и, взяв за руку Рауля, повела его в спальню, где спал наш с Горгом сын. Его волосики были светлые, а щечки розовые. Пухлые губки приоткрылись во сне, рядом со сжатыми в кулачок ручками. Ему что-то снилось, и его темные реснички подрагивали. Рауль с улыбкой смотрел на мальчика, и я догадывалась, о чем он думал. Этот ребенок мог быть его.

– Горг, у тебя славный малыш,– тихонько шепнул Рауль.

– Я знаю, Ра-Ойл,– натянуто ответил Горг. Я не заметила, как он подошел к нам. – И он мой, и Маша – моя,– он еще раз решил напомнить нам об этом.

– Я не буду мешать тебе, брат,– твердо сказал Рауль. – Я уйду, и буду жить сам.

– Нет! – испуганно вскрикнула я, вместе с собой. – Ты никуда не уйдешь. Горг, если он уйдет, я не смогу остаться здесь, я уйду вслед за ним.

– Маша, Маша, что ты такое говоришь? – с мукой спросил Горг. – Куда ты уйдешь? Мы же вместе, ты помнишь это? Посмотри в кроватку – ты видишь, там спит наш с тобой сын.

– Горг, я останусь с тобой, если Рауль будет рядом,– твердо произнесла я.– Я не могу жить без него,– мой голос дрогнул, и я заплакала. – Если он уйдет, и я уйду. Горг, пожалуйста, я очень тебя прошу, пусть он останется. И в наших отношениях все будет по-прежнему. Я хочу лишь только, чтобы он был жив, и я могла видеть его.