Книга Сумман твоего сердца - читать онлайн бесплатно, автор Юлия Арниева. Cтраница 5
bannerbanner
Вы не авторизовались
Войти
Зарегистрироваться
Сумман твоего сердца
Сумман твоего сердца
Добавить В библиотекуАвторизуйтесь, чтобы добавить
Оценить:

Рейтинг: 0

Добавить отзывДобавить цитату

Сумман твоего сердца

– А это что? – Не отвечая на мой вопрос, мсье Фил заинтересовался жевательной резинкой.

– Это жевательная резинка; после еды с её помощью можно освежить дыхание. Кажется, ничего полезного в ней нет, но иногда я её жую. Хотите попробовать? – И высыпала одну подушечку на раскрытую ладонь лекаря.

– Хм… мятой пахнет. И на вкус сладкая, чуть щиплет язык, – прокомментировал мсье Фил, понюхав и лизнув маленькую пастилку.

– Да, предпочитаю мятную. Вкус «Морозная свежесть», – улыбаясь, произнесла, наблюдая за сменой эмоций на лице лекаря. Блаженная улыбка резко сменилась изумлением. Глаза расширились, рот непроизвольно открылся, и мсье Фил громко задышал, делая себе только хуже.

– Сейчас всё пройдёт, лучше вам закрыть рот. – Сдерживая смех, я попробовала помочь, но куда там: он схватил чайник и, налив полную чашку воды, тут же сделал глоток. Стоило ожидать, что после этого действия у него перехватит дыхание и глаза расширятся ещё больше.

– Какое чудовищное средство! – переводя дух, он с опаской глядел на маленький комочек, который всё же выплюнул.

– Освежает… – протянула я.

– Как будто в холодной сутки провёл. Во рту холод, в мозгах холод. Это же как ты эту резинку жуёшь? – почти с восхищением глядя на меня, спросил мсье Фил.

– Привыкла, – пожимая плечами, ответила я: как объяснить по-другому, я не знала.

– Ладно. Убирай свои вещи подальше и никому не показывай.

– Да, сейчас, – ответила я, но замерла, слушая, что ещё скажет лекарь.

– Есть одна мысль, надо обдумать. – Мсье Фил, тяжело поднявшись, направился к входной двери. За ней оказался Мика, нагруженный авоськами и как, он услышал приближение мальчика? Слух совиный у деда, что ли?

 Боже, какая только чушь не лезет мне в голову! Задумавшись, я всё же не забыла убрать со стола и спрятать в руке телефон и нож. Мсье Фил настойчиво рекомендовал не говорить никому о своём иномирстве.

– Всё сделал, – улыбаясь, произнёс мальчишка.

– Отлично! Значит, у нас есть день на подготовку. Платье принёс?

– Да, здесь лежит. – Я наблюдала, как мужчины распаковали свёрток, вытащив на свет жуткое на вид платье, и принялись смотреть то на него, то на меня, сравнивая.

– Подходит, – довольно проговорил мсье Фил. – Так, и чепец есть… замечательно. Останется только лицо чуть подправить, и можно отправляться.

 С недоумением и с нарастающим страхом я внимательно следила за каждым их шагом, всё ещё пребывая в неведении относительно того, что задумали эти двое.

– Натали, самый быстрый способ заработать средства на дорогу – это идти горничной в замок, – тяжело опускаясь на табурет, чуть слышно сказал мсье Фил. – Там тоже небезопасно: хозяин мерзкий, но хоть руки попусту не распускает, а вот его сынок – та ещё гадина! Вот в герцогстве никто и не задерживается, работников не хватает. А горничных на весь замок осталось только две, но платят хорошо. За месяц работы как раз хватит на дорогу, если, конечно, экономить, а продуктами мы тебя обеспечим.

– Но как же граф Терри? – Мне стало по-настоящему страшно. Наслушавшись жутких рассказов от мальчика об этом монстре, мне совершенно не хотелось попасть в его логово.

– Он уехал. Граф Терри уехал в столицу, его два месяца не будет. Дядька Хэм сказал, – ответил за мсье Фила Мика.

– Тогда ладно. А платье это зачем? Для маскировки? – После полученной информации было нетрудно понять, для чего оно. И чепец этот дурацкий, со свисающими ушками вдоль лица – жуткое творение!

– Да. В своём наряде ты будешь слишком привлекать внимание, – задумчиво ответил лекарь. – Надо примерить, посмотреть наглядно. – И мсье Фил протянул мне маскировочный комплект.

– Давайте. – Вздохнув, я отправилась в комнату, которую уже считала своей. Там, разложив на кровати это чудо, мы вместе с Молнией скептически посмотрели на него.

– Ты тоже считаешь, что оно ужасно? – спросила кошку, не ожидая получить ответ на свой вопрос. Молния, фыркнув, подняла переднюю правую лапу и прикрыла ею свои синие глазищи. Увидев это, я не смогла сдержаться и расхохоталась.

 Смеялась до икоты, до слёз, обхватив живот обеими руками, который уже сводило от колик. Наверное, я сошла с ума. Другой мир, магия, кошка, не умеющая говорить, но вполне способна донести своё мнение при помощи лап, оскала и фырканья.

– Ох, Молния, ты чудо! – Обнимая её, я поняла, что благодаря этому безумному смеху мне стало чуть легче. – Ну-с… приступим.

 Пока я распутывала завязки на платье, вспомнила, наверное, все бранные слова (оказалось, я знаю их достаточно много). Нет, ошибалась: не всё вспомнила, новые возникли в голове, когда я надела серое платье и завязывала его.

– Да, красота – страшная сила, и вид мой это подтверждает, – пробурчала, разглядывая себя в небольшом, размером примерно двадцать на двадцать, зеркале.

 В нём сейчас отражалась бледная серая моль. Цвет платья отлично подчеркнул мои круги под глазами, сделав их глубокого синего оттенка. Кожа на лице приобрела благородный серый цвет, а волосы в одно мгновение из светло-русого перекрасились в мышиный. Фасон платья тоже радовал: мешок с поясом на талии, длинной до самого пола, подол которого старательно путался под ногами. И весь этот великолепный ансамбль завершал «чудесный» накрахмаленный серый чепец.

 Спускаясь по ступенькам, я одной рукой придерживала подол платья, другой вцепилась в поручень. Риск грохнуться и скатиться с лестницы был очень велик, а с учётом, что я всё же предпочитала ходить в джинсах или брюках и совершенно не умела носить платья, то увеличивался десятикратно.

– Кхм… чудесно выглядишь, – прокашлявшись, произнёс мсье Фил. Мика после его слов ещё раз на меня внимательно посмотрел и с удивлением уставился на лекаря.

– Да? Спасибо, всегда знала, что серый цвет мне невероятно подходит, – очень серьёзно ответила мсье Филу. Теперь Мика с изумлением уставился на меня.

– Да? – переспросил лекарь. – В любом случае, лицо можно и не подправлять: и так всё выглядит идеально.

– Отлично! – Честно говоря, я не без опаски думала о том, к чему приведёт их неуёмная фантазия.

– Завтра утром Мика тебя отвезёт в замок. Пока не покинете деревню, тебе придётся спрятаться под тряпками.

– А меня примут? А вдруг я не подойду? – спросила я, скептически оглядывая свой наряд.

– Подойдёшь. И… это… будь осторожна. Мика предупредит Хэма, он за тобой приглядит…

Глава 10.

Утро наступило очень рано, серая мгла не собиралась сдавать свои позиции, жители ещё спали, и вокруг стояла тишина. В тот момент, когда я, укрытая какой-то вонючей дерюгой, устраивалась на телеге в поисках удобного места, мне казалось всё это дурным предзнаменованием, а тишина – зловещей. Ещё в доме сразу после завтрака я попрощалась с мсье Филом. Он требовал от меня обещания быть осторожной и, пожелав счастливого пути и крепко обняв, отвернулся, подозреваю, скрыть слёзы. Я же свои спрятать не сумела – кажется, они привыкли ко мне и покидать не планировали. Но надежда всё же меня не оставляла.

 Ехать по деревне в темноте под кучей тряпья, слушая только цокот копыт, жутко. Жаль, что Молния отказалась ехать со мной, и стоило мне только выйти из дома, она снова исчезла. И почему я так не умею? Утешает одно: поездка продлится недолго.

 И спустя минут двадцать Мика тихим голосом дал добро рассекречиваться.

– Уф… дышать совершенно нечем! Чуть не задохнулась! – заворчала я, понимая, что мальчишка совсем здесь ни при чём. Наоборот, он и мсье Фил стремились мне помочь в силу своих возможностей.

– Ты… это… в замке старайся не попадаться на глаза хозяевам. Лучше тихо, как мышка, двигайся по коридору, а, выполнив свою работу, возвращайся в комнату, – беспокоился и наставлял меня Мика. Всё это я уже не один раз услышала сегодня утром за завтраком. Мсье Фил и Мика, кажется, раз двадцать повторили, что и как мне делать и куда бежать в случае опасности.

– Хорошо… и наряд соответствующий, – улыбаясь, ответила мальчишке. Хотя на самом деле сердце сжималось от страха. От волнения тряслись руки, а зубы отбивали чечётку. Пока я после невероятного перемещения в другой мир, можно сказать, находилась в тепличных условиях, под защитой и заботой двух замечательных людей. И, если не гоблин вислоухий, возможно, я бы продолжила знакомиться с этим миром и искать путь возвращения домой. Но теперь вынуждена ехать в замок с его мерзкими хозяевами и там прислуживать. И неизвестно, что меня ожидает, но уверена: точно будет непросто.

– Я дядьке Хэму скажу. Он хороший и присмотрит за тобой, – продолжил Мика, – но если что, лучше уходи из замка. Другое что-нибудь придумаем. – Парнишка искренне волновался и переживал, периодически его голос подозрительно дрожал, а на меня он старался не смотреть.

– Спасибо большое, Мика. – В глазах снова защипало, и, шикнув саму на себя, я с трудом, но умудрилась не зареветь. Нет, с этим надо что-то делать. В этом мире я, как Царевна Несмеяна, всё время реву.

 Под тихие и неспешные наставления Мики мы добрались до замка. Он за время моего отсутствия, естественно, не изменился, всё такой же высокий, светлый и красивый. Жаль, что я еду туда в качестве служанки, а не гостьи.

– Приехали. Ты всё запомнила, что я тебе говорил? – строго спросил Мика.

– Да. – Желание улыбаться не появилось, хоть и вид у него был презабавный: сурово сведённые к переносице брови, волосы топорщатся, а губы поджаты.

– Хорошо. А теперь жди, – сказал он тихо и тут же крикнул: – Дядька Хэм!

– Мика, это ты? – тут же раздался за стеной знакомый ворчливый голос.

– Да! Открывай. – Дверь скрипнула, и из неё вышел высокий мужчина неопределённого возраста с бородой, растущей из-под самых глаз. В первую встречу я его не смогла рассмотреть, и в эту, похоже, тоже не удастся.

– А это кто с тобой? – заметив меня, поинтересовался дядька Хэм.

– Натали – сирота. Племянница мсье Фила. Приехала к дяде, когда осталась одна, родители погибли. Хотела погостить у дяди, но приглянулась Рогану, и тот решил жениться, – рассказал «правдивую» версию дядьке Хэму Мика.

– Роган – жениться?! На ней? – удивлённо переспросил дядька Хэм и внимательно на меня посмотрел. Я же, подбоченившись, фыркнула: да, не красавица, и лицо мсье Фил всё же подправил, дорисовав синяки и сделав его, казалось, ещё бледнее. А под странными белилами спрятались брови.

– На ней, – ухмыляясь, продолжил Мика. – Вот Натали и собралась сбежать в город, да средств на это нет. Единственный выход – подзаработать в замке.

– Ну, так-то – да: горничные нынче нужны, и платят им хорошо, – задумчиво произнёс дядька Хэм. – Но ты предупредил, что её ожидает здесь?

– Да. Она всё знает. Но прошу, присмотри за ней. Мсье Фил будет благодарен. И это… если семейка Рогана или он сам приедут в замок и начнут интересоваться девушкой, не говори им, что Натали здесь. Через месяц, как только получит жалование, она покинет замок.

– Хорошо, Мика. Присмотрю за девицей, – согласился дядька Хэм, и мы с шумом выдохнули. Всё же знать, что рядом есть человек, который в случае чего поможет, проще и не так страшно.

– Спасибо, – поблагодарил мальчишка. – Ну… это. Иди и не забудь… всё, что я тебе говорил. – Шмыгнув носом, он забрался на телегу и, прикрикнув на лошадь, тронулся в обратный путь.

– Спасибо, Мика, – тихо поблагодарила мальчишку.

– Ну что, идём, болезная. – Сделав приглашающий жест, дядька Хэм направился первым.

– Я не болею, просто так плохо выгляжу, – буркнула в ответ и проскользнула в щель закрывающейся двери.

– Ну-ну. Идём, познакомлю тебя с экономкой. Господам нет дела до горничных. Дрянная баба, ты с ней поаккуратнее. И вообще, не осталось в замке хороших. Зря решила сюда идти, лучше бы уж замуж вышла. Глядишь, привыкла бы к Рогану.

– Спасибо за предупреждение. Я постараюсь справиться, – поблагодарила заботливого дядьку Хэма.

– Ну, смотри. Если что, ко мне беги. Попробую укрыть от хозяйского гнева.

 Под тихие наставления, теперь дядьки Хэма, я быстрым шагом, стараясь не отставать, пыталась оглядеться. Замок действительно был светлым и увитым растением с красивыми красно-бордовыми листьями. Рассмотреть его внимательно я не могла, так как для этого необходимо было поднять голову. А мсье Фил и Мика строго-настрого сказали, чтобы я не смела этого делать и смотрела всегда в пол. Поэтому, кося глазами по сторонам, я рассматривала двор, но, к сожалению, и здесь я увидела не слишком много. К замку вела выложенная камнем дорожка, вдоль неё росли подстриженные в странные формы кусты, и хаотично расположенные клумбы привлекали своей яркостью и разнообразием. И всё. Скорее всего, это был парадный двор замка, а хозяйственный скрыт за ним.

 Узнать причину, по которой служанку встречают и ведут в замок через явно господские ворота, не успела: мы уже зашли в здание. Продвигаясь по, как это ни странно, светлым коридорам (я почему-то ожидала тёмных и мрачных), всё же отметила застаревшую грязь по углам. Видимо, действительно в этом замке не хватает горничных, чтобы поддерживать порядок в нём.

 Коридор нас вывел в маленькое помещение, больше напоминающее мини-кабинет, с крохотным окном без занавесок под самым потолком. В середине кабинета стоял узкий стол и стул с высокой спинкой, за которым сидела худая, как жердь, женщина с вытянутым лошадиным лицом.

– Мадам Дора… – обратился дядька Хэм к этой даме, но та, не поднимая головы от бумаг, в которых что-то писала, громким и визгливым голосом произнесла: «Помолчи!» и спустя пять минут, закончив своё занятие, соизволила посмотреть на нас. – Кого ты привёл, Хэм?

– Натали. Хочет устроиться горничной в замке.

– Хм… Натали, откуда ты? Опыт работы?

– Мадам… я сирота, приехала в деревню к дядюшке, да поздно: он умер. Деваться мне некуда, жить где-то надо, мне и сказали, что здесь нужны работники. Я всё умею, мадам: и убирать, и мыть… – протараторила версию для жителей замка.

– Что же, месяц поработай, посмотрю на тебя. – И, скривив тонкие губы в недовольную гримасу, продолжила: – Хэм, можешь идти.

– Хорошо, мадам. – С его уходом мне стало немного неуютно и снова захотелось плакать.

– Идём, покажу, что тебе предстоит. И слушай внимательно, повторять не буду. – Выйдя из кабинета, мадам Дора быстрым шагом направилась по коридору. – На глаза хозяевам не попадаться, не раздражать их своим видом. Выполнить работу и исчезнуть. Горничные приступают к работе до пяти утра. – Перечисляя мои обязанности, которых оказалось очень много, она провела экскурсию по замку, показывая, где что лежит и с чего в первую очередь начинать.

– Тебе всё понятно?

– Да, мадам Дора, – склонив голову, как учили, и не поднимая глаз, тихо ответила я.

– Хорошо, тогда идём, я познакомлю тебя с остальными. Наверняка эти бездельницы снова на кухне. – До неё мы добирались почти бегом.

– Мадам Дора… – Две девушки, вскочив из-за стола, стали приводить себя в порядок, стряхивая крошки с точно таких же платьев, какое было на мне.

– Снова бездельничаете? Вы убрали в комнате графа Терри?

– Да, мадам, мы закончили минуту назад, – хором ответили девушки и потупили взгляд, изображая смирение. Хотя на лице одной из них мелькнуло и тут же скрылось презрение и недовольство.

 Я же пока стояла молча и разглядывала присутствующих. Две девушки, судя по всему, горничные, очень похожи друг на друга. Нет, они не были близнецами, но то же выражение лица, недовольного и злого, та же изогнутая бровь, кривая ухмылка и закрученные туго волосы, спрятанные под чепец, делали их совершенно одинаковыми. Неприятные особы!

 Здесь же, на кухне, у плиты стояла дородная тётка в засаленном фартуке, с глубокими залысинами на лбу, с маленькими глазками-бусинками и таким же маленьким ртом, хотя удивительно, как этим ртом можно наесть такую массу. Мадам Гера не сводила с меня пустого взгляда, нагоняя на меня жути, настолько он бессмысленным казался. Рядом с ней стояла девчушка лет тринадцати, худенькая и забитая; её плечики вздрагивали, она всхлипывала, а со щеки ещё не сошёл красный след от удара. При виде этого во мне проснулась злость, которая была подобна голодному щенку, с нетерпением ожидающему вкусной косточки. В руках снова зажгло, мне вдруг очень захотелось вцепиться в кухарку и этих девок, которые издеваются над беззащитным ребёнком. Боясь выдать себя, спрятала за спину руки и сделала глубокий вдох, стараясь успокоить разбушевавшуюся магию.

– Натали! – Визгливый голос мадам Доры прервал мои мысли. – Натали, знакомься: Ивона и Кали – горничные. Мадам Гера – кухарка, и её помощница – Дея. Комнату будешь делить с ней.

– Спасибо, мадам Дора, – поблагодарила экономку. – Рада знакомству, – через силу улыбаясь, поприветствовала женщин.

– Уверена, девушки тебе помогут освоиться и разобраться. Так, девушки? – не терпящим возражения голосом спросила экономка.

– Конечно, мадам Дора, обязательно поможем, – ответили они, и было в этом что-то тревожное.

Глава 11.

 На протяжении двух недель мне удавалось скрыть от хозяев своё присутствие в этом замке. Я тихой мышью пробиралась по коридорам, буквально вжавшись в стены.

Быстро выполняла поручение мадам Доры и так же тихо и незаметно пробиралась в комнату, находившуюся практически в подвале, без окна, сырую и мрачную, которую мы делили вместе с Деей.

 Дея, маленькая, худенькая девочка двенадцати лет, год назад осиротела. Вся её семья умерла от какой-то заразы, и она осталась совершенно одна. Добравшись из деревни Логовой в этот замок, чтобы совсем не умереть от голода, устроилась здесь работать за еду и за какой-то год превратилась в забитого и запуганного ребёнка.

 Мадам Гера беспрестанно шпыняла девочку и поручала ей самую грязную и тяжёлую работу. Днём она чистила овощи, ощипывала птицу, вытаскивала мусор и прочее, на что только хватало фантазии этой гадины. А вечером, когда все уходили спать, Дея мыла кухонную утварь и отскрёбывала загаженный за день мадам Герой пол.

 Ведь гораздо удобнее скидывать мусор тут же на пол, а не в ведро, которое, кстати сказать, находилось рядом. Спокойно смотреть на все эти издевательства я не смогла и пару раз останавливала тяжёлую руку кухарки, которую та заносила для очередной пощёчины. За это я получила выговор и предупреждение от мадам Доры, но мне было плевать: не могла спокойно видеть такое обращение с ребёнком.

 Жаль только, что невозможно было всегда находиться рядом, и девочке всё равно доставалось много оплеух. А моё предупреждение подпалить зад мадам Геры не принесло результата, и я снова получила выговор от экономки. Думаю, если бы не отсутствие других желающих поработать в этом замке, меня давно бы выгнали: уж слишком я оказалась наглой (это со слов мадам Доры). На самом деле я добрая и хорошая девушка… ага, когда сплю…

Ну и, естественно, чтобы я не наглела, на меня спихнули самую тяжёлую работу: чистить ковры, которые перед этим необходимо собрать, отнести во двор, там уже отряхнуть, а после пройтись щёткой с довольно неудобной ручкой, которая от усилия соскальзывала, и из-за неё мои пальцы были стёрты в кровь.

Когда это случилось в первый раз, то от боли, обиды и бессилия на меня накатила неуправляемая злость. Молнии вспыхнули неожиданно ярко и, подпалив ковёр, спрятались. Скрыть тёмные места мне не удалось, и за испорченный ковёр мадам Дора предупредила, что вычтет из моего жалования его восстановление. Кажется, этот месяц я буду работать бесплатно. Злясь на саму себя и за несдержанность, я с ещё большим рвением приступила к ночной медитации.

 Помимо ковров мне приходилось стряхивать пыль с тяжёлых портьер, удивляясь её количеству и не понимая, почему их нельзя просто постирать. После этих занятий к вечеру я не чувствовала рук и ног, тяжёлые и, казалось, неподъёмные шторы оттягивали мои руки до самой земли. И в завершение чистила камины в каждой комнате, которые не топились, но сажу, видимо, давно не убирали, ожидая моего появления.

 Ну а после нескончаемой уборки в замке, ночью, когда все спали, я помогала Дее на кухне перемыть посуду, отскрести пол: девочка была настолько худенькой и слабой, что я не могла ей не помочь.

– Дея, может, чаю выпьешь и булочку съешь? Скажу Гере, что это я съела. – Кормили здесь неплохо, но немного. Девочка, мотнув головой, как всегда, отказалась.

 Этот маленький ребёнок был тихим и молчаливым. Как только мы заканчивали наводить порядок, она шёпотом благодарила меня и быстро сбегала в комнату. Там Дея укладывалась на продавленный матрас, лежавший на полу, укрывалась с головой грязным тонким одеялом и засыпала. Я не знала, чем ей помочь, находясь почти в таком же незавидном положении, и эта беспомощность бесила. Очень хотелось всё бросить и уйти, забрав с собой девочку. Но идти мне было совершенно некуда. В деревню нельзя: противная морда и сальный взгляд Рогана меня останавливали, а в город, даже при наличии письма от мсье Фила без денег я не доберусь. Остаётся терпеть и быть сдержаннее.

 Две крыски-горничные на протяжении этих недель старательно пакостили мне: то разорвут хозяйскую простыню, которая была совершенно целой, когда я повесила её для сушки, то вывалят мусор в комнате, где я только что всё убрала и помыла. И, главное, делали всё это незаметно, ни разу не попались, но, слушая, как мадам Дора меня отчитывает, злорадно ухмылялись. Утешало одно: после каждой их пакости они день не могли сидеть на стуле и ходили, потирая это самое место. Глядя на это, я благодарила Молнию: уверена, её зубов дело.

 За время одиночества и постоянного напряжения я наверняка давно бы сошла с ума, но присутствие и поддержка Молнии очень мне помогали. Она появлялась неожиданно, всегда зная, что моя соседка спит, ложилась на продавленный матрас и минут на десять становилась моей «жилеткой». Выплакав накопленные за день обиды и успокоившись, я приступала к медитации, совершенно не представляя, правильно ли это делаю.

 Но я училась, училась сдерживать эмоции и не поддаваться им: второй месяц бесплатной работы в этом кошмаре я не выдержу. До конца моего первого трудового месяца оставалась всего неделя, я ждала жалования, полагая, что получу крохи, а тогда мне не удастся покинуть замок и придётся задержаться ещё на месяц.

 Сегодня меня отправили чистить камин на третий этаж (казалось, им не будет конца). Вычистив его, я, плюнув на маскировку, решила смыть с лица пот и сажу. Пот от усердия и жары стекал по моему лбу, смывая краску, попадал в глаза, от этого их жгло, и они слезились.

 Зайдя в ванную комнату и посмотрев в зеркало, я ужаснулась: грязные потёки, красные воспалённые глаза и тёмные тени под ними.

– Да… не красит тебя этот мир, не красит.

 Умывшись, я почувствовала себя гораздо лучше и, вновь надев на голову чепец, направилась к выходу. За три недели я очень удачно скрывалась от хозяев и, видимо, расслабилась. Потянулась к двери, но та неожиданно резко распахнулась. Отскочить я не успела, и удар открывающейся двери откинул меня в комнату. Упав, я больно приложилась спиной о стоявший там пуф.

 Потирая спину и не поднимая головы, я стала осторожно вставать, понимая, что с такой силой дверь мог открыть только хозяин комнаты. А мне не стоит им попадаться на глаза.

– Ты кто? Вон из комнаты! – Меня схватили за руку и, дёрнув на себя, поволокли к двери. – Хотя нет, дай я посмотрю на тебя. Новенькая?

 Я тихо взвыла: голос был мужским, резким и нервным, совершенно не похожим на голос графа Луи. Неужели вернулся сынок?

– Ничего такая, симпатичная. – Одной рукой он продолжал удерживать меня, а второй больно сжал мой подбородок и принялся разглядывать. Это был граф Терри, мне невероятно везёт! Злость снова заворочалась во мне, в руках появилось знакомое покалывание, и я была вынуждена сделать глубокий вдох, успокаиваясь.

– Нравлюсь? – Самодовольная улыбка не сходила с его лица. – Я подумаю и, может, порадую тебя.

 Парень действительно был симпатичным в отличие от своих родителей и сестры (их я несколько раз видела, когда они обедали в столовой). Маленькая, кругленькая, заплывшая жирком, с лоснящейся натянутой кожей и с необъятной грудью графиня Беата. Её дочь – абсолютная копия матери, ну, кроме личика: оно напоминало румяное яблоко, на нём выделялись маленькие пухлые губки и маленькие чёрные глазки. Граф Луи недалеко ушёл от своей супруги: он был тоже невысок и, казалось, состоял из одного живота, который венчала лысая голова с огромным красным носом, а на шее были заметны вздутые синие вены.

 И граф Терри совершенно не походил на своих родителей: на вид лет двадцати, высокий, подтянутый, с собранными в хвост густыми тёмными волосами. Он оценивающе смотрел на меня своими большими карими глазами и презрительно улыбался.

– Простите, Ваше Сиятельство, я могу идти? – промямлила я, пытаясь, высвободиться из захвата.

– А ты дерзкая: тебе никто не разрешал говорить! Люблю таких, глупеньких, наказывать! – Он с мерзкой улыбочкой больно ущипнул меня за грудь.