– Успокойся, деточка. Господин офицер шутит, – попыталась успокоить дочку Магда.
– Эту дверь и крепостным тараном не сломать, а окна настолько узки, что пролезть можно только поодиночке, да и то с трудом, – попытался поддержать свою семью Ла Фильер.
– И всё же следует побеспокоиться и о таких кажущихся нам нереальных вещах. Предлагаю забаррикадировать лестницы, ведущие на второй и третий этаж. При прорыве первой линии обороны мы сможем быстро отступить на вторую, а при необходимости и на третью.
– Да, но как же мы отступим, если сейчас всё завалим? – выразил своё сомнение трактирщик.
– Оставим в баррикаде проходы. Как только последний защитник поднимается наверх заваливаем дыру заранее приготовленными тяжёлыми предметами баррикады, например, вашей дубовой мебелью. Ну как, подходит?
– Мебелью? – в алчной душе трактирщика зашевелился змей жадности. Началась схватка змея со старухой практичностью. Оценив все плюсы и минусы, Ла Фильер, скрипя сердцем, принял решение в пользу своей драгоценной шкуры. Жизнь, как ни крути, выходит дороже любых затрат на покупку новой мебели. – Что делать, согласен.
В это время Биба и Боба принесли две горы холодного оружия из подвала. Вывалили бряцающее оружие прямо на пол.
– У меня в подвале стоит почти полная бочка смолы. Недавно смолили перекрытия и швы, купил с запасом, чтобы на следующий год хватило. Может быть, она как-то тоже сможет пригодиться? – всё ещё атакуемый клопом скупости предложил трактирщик.
– Конечно, смола при осаде будет хорошим подспорьем. Перетащите бочку на второй этаж и не забудьте дрова, листы железа для безопасного разведения огня, паклю, тазы. После того, как закончите, Биба и Боба вооружайтесь-ка арбалетами. Ваша зона защиты – это окна первого этажа, – стал раздавать указания по праву сильного Огневер. И его стали слушаться все, исключением не стали и эти два огромных вышибалы. Они чувствовали, что он, несмотря на свой возраст, имеет право указывать им и всем остальным, оказавшимся сейчас здесь. – Через бойницы вы будете контролировать подходы к дому и поражать всех, кто будет пытаться прорваться к двери. Но сначала займитесь баррикадами – ваш хозяин скажет, что нужно сделать. Я же пока подготовлю оружие.
Хозяин, его жена, дочь и вышибалы пошли делать баррикады на лестницах. Огневер достал из поясной сумки три склянки с разноцветными жидкостями и маленькую кисточку. Уселся на колени перед грудой оружия и стал читать боевые молитвы. Намаливать клинки, топоры, кольчуги, стрелы.
Наверху раздавался грохот и скрип передвигаемой мебели. Закончив молитвы, Огневер взял в руки кисточку и одну из склянок. Обмакнув в жидкость кончик кисточки, нанёс магические знаки своего ордена воли на разящие поверхности оружия. Простая сталь приобрела свойства, позволяющие ей поражать плоть любой нечисти. Почти закончив свою работу, он понял, что звуки воя значительно приблизились к дому. И их повысившая громкость говорила о том, что атака вот-вот начнётся. Он встал и подошёл к одному из окон. Приоткрыв внутренние ставни, и открыв окна, он через прорези во внешних железных ставнях посмотрел на улицу. Там под гаснущим светом обволакиваемого чёрными облаками месяца по дороге в одиночестве двигалось нечто. Оно походило на крупного аллигатора, бегущего на высоких жилистых ногах. Высота в холке чудища достигала двух с половиной метров. Его топот отчётливо слышался в доме. Постепенно звуки топота стали удаляться, чудовище направлялось, слава богам, не сюда – оно бежало в направлении ближайшего города.
Соорудив завалы между первым и вторым, и между вторым и третьим этажами, защитники гостиницы вернулись назад – на первый этаж. Огневер подозвал всех подойти ближе к нему.
– Биба, Боба берите арбалеты. Остальные выбираете что кому по вкусу. Мои слова касаются и женщин: этой ночью каждая пара рук будет на вес золота. Давайте поторопимся, судя по звукам воя, дом окружён со всех сторон. Всё оружие прошло ритуал освящения и теперь шкуре любого монстра не поздоровится.
Хозяин выбрал для себя меч и кистень. Жена с дочкой вооружились саблей и длинным кинжалом иглой. Биба и Боба, помимо лука, взяли две боевые секиры – неплохое дополнением к их топорам.
– Боба, веди стрельбу из правого крайнего окна этой комнаты. Биба, останется здесь и будет стрелять через смотровое окошко двери и амбразуры окон слева. Мы с хозяином будем помогать Бибе. При необходимости Боба, получив сигнал, придёт к нам на подмогу. Женщины идут на второй этаж и ведут наблюдение, постоянно передвигаясь из комнаты в комнату. В случае опасности вы поднимаете тревогу и зовёте нас. – Магда кивнула. – Всё всем ясно?
– Ясно! Куда уж проще, – зазвучали голоса трактирщика и вышибал.
Женщины ушли наверх. Остальные заняли свои места и стали ждать. Ожидание продлилось недолго. Со всех сторон к дому стали стекаться парами красные огоньки – это приближались глаза зверей. Чем ближе они были к дому и дальше от леса, тем более отчётливо в голубом свете ущербной луны становились видно тех, кому они принадлежали. К дому бежали крупные волки. Точнее нечто напоминающее волков. Они выглядели больше обычных волков и вес каждого из них явно превышал сто килограммов. Шерсть их редкая и длинная не могла скрыть тёмной кожи, под которой ходили ходуном бугры мышц. Перекошенные в голодной злобе морды тварей более тяжёлые и вытянутые, чем у обычных волков, носили отпечаток неутолимой жажды убийства. В открытых пастях сверкали слюной острые клыки, размерами не уступающие зубам саблезубого тигра. Зверьё шло десятками – стая за стаей. Они катились волной.
– Нечего на них глазеть! Это оборотни! Стреляйте!
Запели и застучали тугие тетивы арбалетов. Трактирщик суетился и старался, как можно чаще подавать стрелы своим слугам. Попадая в цель тяжёлые болты отбрасывали назад тела чудовищных волков. Они летели кубарем под лапы своих собратьев. Но, увы, особой скорострельностью арбалеты не отличались, и вскоре девятый вал оборотней докатилась до самых дверей гостиницы.
Оборотни бросались на окна и двери, исторгая из глоток рычание похожее на раскаты близкого грома, бились о каменные стены дома, сотрясая его до самого фундамента. За какие-то считанные секунды волки облепили дом словно кусок сахара лесные муравьи. Стрелять стало сложнее: Бибе и Бобе приходилось делать несколько шагов назад и стрелять в упор по мелькавшим звериным шкурам в амбразурах окон. Казалось, оборотни пытались пройти сквозь стены. Они грызли железные ставни выламывая ставни.
Хотя места для манёвра оставалось мало и приходилось действовать только через узкие смотровые щели, рыцарь умудрялся наносить выверенные удары мечом по лапам, мордам, спинам и животам беспорядочно мелькавших перед его окном оборотней. Каждый удар рассчитывался убийственно точно и почти каждый безошибочно находил свою цель.
Оборотней прибоем тьмы приносило со стороны леса столько, что даже трактирщику, иногда удавалось воткнуть лезвие своего меча в чей-то жёсткий, лохматый бок. Подтверждением точности попадания служило хриплое рычание от испытываемой волками боли и брызги тёмной крови, орошавшей всё вокруг. Пачкая кожу, кровь оборотня обжигала людей словно кипятком. Под её воздействием кожные покровы быстро краснели и покрывались мелкими волдырями, заполненными желтоватой лимфой. В ходе боя на это не обращали внимания, но в будущем при отсутствии должного лечения, ожоги могли дать о себе знать опухолями и неизлечимыми недугами.
В это же самое время, находясь на третьем этаже, женщины с ужасом наблюдали разворачивающуюся под их окнами битву. Они первыми увидели, что там, перед лесом, на его опушке разгорался синий огонь. На небольшом холме в отсветах синего пламени, как из могилы, встала тёмная фигура их давешнего непрошеного гостя – демонического монаха. Он явно проводил какой-то колдовской ритуал.
Увидев тщетность лобовой атаки оборотней, колдун решил призвать подмогу. Раскачиваясь и ходя кругом вокруг мёртвого, пылающего синим пламенем костра, он призывно выл и кричал, обращаясь к тёмным соснам, холодной дороге и сырой земле. Вскоре по дороге в направлении дома стало двигаться что-то большое настолько, что и волки переростки по сравнению с ним выглядели безобидными болонками. Оно издавало характерный трескучий звук, напоминающий трели сверчка, и громкость этих трелей запросто оглушала, а вблизи от уха могла и лишить человека слуха.
– Иди скорее вниз и предупреди всех, что к дому приближается демон. Пускай будут готовы, – сказала Магда, взяв свою дочь за руку. – И не забудь ещё сказать, что на лесной опушке, на холме, стоит тот самый лысый монах и колдует. Ну всё, иди.
Луиза кивнула и, подобрав широкую юбку, побежала на первый этаж к мужчинам. Но всё же, как она не старалась, неизвестное чудовище оказалось проворнее. Для своих размеров оно двигалось на удивление быстро. До поры до времени, прикрываясь оборотнями, чудище виделось защитникам гостиницы большим чёрным клубком волчьих тел, катящимся к дому. И только у самого крыльца комок оборотней распался, обнажив скрывающегося внутри монстра во всём его безобразном величии.
Чудовище походило на пещерного медведя, вымершего тысячи лет назад. Оно шло на мощных задних лапах, а передние лапы ему заменяли клешни скорпиона. Шерсть выглядела мокрой, свалявшейся, в многочисленных подтеках вязкой коричневой жидкости. Лобастая голова и пасть с веретенообразными клыками, в которую смог бы поместиться взрослый человек, придавали облику демонического зверя законченный вид ночного кошмара.
Растолкав оборотней, словно сопливых ребятишек, чудище со всей своей сокрушительной силой обрушилось на входную дверь. От первого же удара его клешней дерево треснуло.
– Пора уходить, сейчас они прорвутся внутрь! – завопил Ла Фильер.
– Стоять! Никто никуда не идёт! – пресекая панику, повысил голос Огневер. – Все сюда, защищайте дверь. Не давайте им проникнуть в дом! Бей, бей! – последние крики относились к чудовищу, которое, проломив многослойные крепления двери, начало протискиваться в дом.
Огневер, подавая пример, первым стал наносить удары своим посеребрённым мечом: метил он в голову, но медведь, ловко орудуя своими клешнями, все удары отбивал. Панцирь на клешнях оказался настолько твёрд, что даже остро отточенная сталь не могла причинить ему сколько-нибудь значимого урона. Тогда к рыцарю присоединились вышибалы, их боевые тяжёлые топоры оказывали существенную помощь своему собрату – благородному клинку. Теперь многие удары достигали цели и с характерным хлюпающим звуком врубались в чудовище.
Медведь никак не мог пройти дальше: ему приходилось одновременно и расширять для себя проход и защищаться. Трактирщик предпочитал держаться поближе к лестнице и подальше от боя. В любую секунду он был готов сбежать. Удерживало трактирщика от бегства только осознание того, что если он сейчас здесь оставит вышибал и рыцаря одних, то кто же тогда там наверху будет защищать его семью и его самого.
Ла Фильеру кто-то вцепился в рукав рубашки и, обернувшись, он увидел свою дочь. Её трясло, она вся позеленела от страха и не мигающим взглядом птички, загипнотизированной змеёй, смотрела на медведя. Ну как Ла Фильер в таких обстоятельствах мог позволить себе оказаться в глазах Луизы обыкновенным труслом? Он положил свою ладонь на её плечо и успокаивающе, дрожащим голосом, промолвил:
– Ничего, ничего. Всё будет хорошо. У нас большой дом: есть где спрятаться, – сказал кабатчик, хотя сам был не настолько уверен в том, что всё будет хорошо.
А тем временем дело защитников протухало на глазах. Медведь, раскурочив остатки двери, под градом ударов продвигался всё дальше и, оказавшись на пороге дома, сумел схватить правой клешнёй Биба поперёк туловища. Раздался хруст ломаемых зубьями клешни рёбер. Неожиданно Биба необыкновенно тоненьким голосом пронзительно закричал. Боба, высоко над головой подняв двумя руками топор, бросился к брату на помощь.
– Назад! Боба, назад! – поняв какая смертельная опасность грозит второму брату, рыцарь попытался его остановить.
Но было уже поздно. Успев нанести только один удар по сочленению клешни, Боба подставился и на его голове сомкнулась левая клешня медведя. Череп лопнул как переспелый арбуз: глазные яблоки, получив ускорение от резкого возрастания внутреннего давления, полетели через всю залу и шмякнулись о стекло продуктового шкафа. Тело Бибы, перекусанное на две половины, свалилось на обломки дерева и осколки стекол.
Огневер был храбрецом, но не дураком. Кинув метательный нож, рыцарь попал медведю в шею. Развернувшись, и увлекая за собой ошеломлённого трактирщика и Луизу, Огневер побежал по лестнице наверх. Раненый медведь закачался: освящённый нож мешал ему и скоро сила молитв подвергла плоть ускоренному гниению. Демон не успел освободиться от ножа. Сделав пару шагов вперёд, он дал дорогу идущим следом за ним оборотням. Помедлив насколько мгновений, через тёмный прямоугольник выломанной двери хлынул поток свирепых волков. Обходя таявшего, как свечка, чудовищного медведя, словно утёс морские волны, волки хлынули к лестнице.
Как бы ни был короток промежуток времени между отступлением людей и появлением в доме оборотней, обороняющиеся успели завалить проход, ведущий наверх, тяжелой мебелью и домашней утварью. Оборотни налетели на защитный вал баррикады. Теперь и медведь не мог им помочь. Обессиленный в бою с защитниками дома, многочисленными пропущенными ударами намоленной стали, демон, наконец, сумев вытащить из себя рыцарский нож, всё равно начал заживо гнить. Минуты его жизни были сочтены.
Смотря через десятки глаз послушных его воле ночных созданий, демон-колдун, раздражённый неудачей, и по-прежнему беснуясь на вершине холма, призывал на помощь волчьему войску тварей опасных и почти забытых на земле. За действиями колдуна, стоя у окон, наблюдала семья трактирщика во главе с рыцарем.
Баррикаду хорошо укрепили дополнительными балками и железными креплениями, обрызгали святой водой и хотя бы в ближайшие час-два ждать нападения оттуда не приходилось. Защитники гостиницы собрались в просторной комнате, обычно придерживаемой трактирщиком для особых гостей. Теперь она пустовала. Вся мебель пошла на изготовление заслонов от нечисти. Посередине, на нескольких деревянных брусках лежали два железных листа, по бокам которых стояли стойки, между которыми протянули цепь – на цепи висел котёл. Под котлом лежали дрова, а на них и под ними – куски смолы. Насмотревшись вдоволь на демона, защитники с радостью принялись за работу тем усерднее, чем сильнее они хотели отвлечься от ужасных звуков непрекращающегося ни на минуту воя и рычания.
Волки ходили, задрав морды, вокруг дома и лязгали зубами от бессильной злобы и голода. А люди готовили для них угощение. Подожгли дрова и куски смолы сразу стали плавиться. В закрытом помещении распространялся специфический крутой запах смолы и дыма. Комната наполнилась едким туманом, избавиться от которого не помогала и открытая дверь. Всем пришлось накинуть на лицо тряпки, смоченные в воде. Защитники понимали, что смола может вскоре пригодиться, поэтому никто не жаловался, все терпели молча и ждали.
До рассвета оставалось два с половиной часа. Магда взяла на себя роль повара: надела толстые рабочие рукавицы и мешала смолу черпаком на длинном деревянной ручке. Трактирщик и рыцарь смотрели в окна через амбразуры на ставнях. Луиза дежурила в коридоре.
Если смотреть на гостиницу со стороны холма, где хозяйничал колдун, второй этаж дома напоминал красный уголь, мерцающий в золе остывающего костра. Через щели в ставнях струился дым, подсвечиваемый бликами пламени. Один маленький уголёк в царстве вечного мрака, и он должен был вскоре погаснуть навсегда.
Желтый месяц окончательно съели тучи, наползшие серо-чёрной грязной массой с Проклятых Земель. Первым насторожился Огневер: он услышал слабый шорох, который быстро нарастал. Придвинув к себе арбалет и посмотрев в направлении леса, он заметил, что лес стал как будто выше и ближе. Через секунду он понял в чём дело. Пятно тьмы двигалось вплотную с верхушками деревьев, и именно оно приближалось, а не лес. Стали отчётливо слышны хлопки кожистых крыльев. На гостиницу двигалась стая летающих зомби. От многовекового сна зомби освободили заклинания демона-колдуна. Они спали глубоко под землёй – остатки одного из полков, служащих подлой верой и чёрной правдой тёмным богам во время последней войны с добром.
Прогрызая себе путь через толщу влажного чернозёма, зомби вырвались наружу и теперь облепленные комьями грязи и остатками белых корешков растений летели на свежую кровь. Их пепельно-чёрные тела походили на человеческие. Зомби отличались чрезвычайной худобой и увеличенными, словно раздутыми трупными газами, конечностями. У всех у них лица выглядели как помойные ямы, наполненные доверху нечистотами, и походили одно на другое.
Огневер, осознав с чем приходиться иметь дело, вскинул к плечу арбалет и пустил первую стрелу в напирающую с неба на гостиницу тучу летающих мертвецов. Стрела воткнулась в лоб одному из зомби, летевшему в первом ряду. Зомби сложил крылья и, раскинув в стороны руки, упал камнем на землю. Раздался глухой звук встречи тела с землей, более похожий на шлепок парного куска мяса о разделочную доску. На второй выстрел у рыцаря не хватило времени. Крылатые зомби тучей налетели на окна и крышу дома как дикие осы на потревожившего их гнездо чужака. Они цеплялись за ставни, черепицу, тянули и расшатывали.
– Скорее смолу! – крикнул рыцарь.
Трактирщик выхватил из рук жены черпак полный кипящей смолы. Семеня мелкими шажками, вернулся обратно к окну. За ним шла жена с тазиком, наполненным бурлящей чернотой.
– По моей команде, как только я открою ставни, лей смолу.
