Однажды на амбулаторный приём заявился и незабвенный «сыпной» бомж. Правда, вшей заметили поздно, когда он уже сидел передо мной на стуле. Увидев, как они с него расползаются, Вероника Александровна заверещала. На сирену примчалось всё население амбулатории: санитарка, регистратор, зубной доктор и акушерка. Зрелище возымело над каждым парализующий эффект. Каждый прижался к стенке (а кто-то даже вспрыгнул на кушетку) и не знал, что дальше делать. Бомж же продолжал восседать на стуле, не реагируя на возгласы и благодушно улыбаясь. «Смотри, смотри, вон ползёт!» – кричала Вероника Александровна, указывая на стол. В конце концов, все дамы накинулись на бомжа, навалились эмоционально, и он был вытеснен-выдавлен со стула, а потом постепенно ушёл. Никто так и не понял, зачем он приходил. Стул заменили, места пребывания бомжа захлорировали. Молодого доктора, вжатого единством перепуганного духа в стену, водворили обратно за стол.
День кончался, приходил другой. Люди болели, я пытался их лечить, выдавал больничные листы. Люди просили инвалидность, я вызывал из Т… специалиста-эксперта Лебедеву и оформлял необходимую документацию. Люди умирали, я выдавал родственникам справку. И писал, писал, писал. Фразы навроде «состояние удовлетворительное» и «дыхание везикулярное» очень скоро стали мне ненавистны. Раз в месяц мне выдавали маленький аванс и небольшую зарплату.
Глава 5. Выходные.
«Что человек получает от всего труда своего и от замыслов сердца своего, что он так трудился под этим солнцем?» (Екклесиаст 2:22, перевод Макария).
Странно, но я почти не помню, как проводил выходные тогда. По крайней мере, в те три четверти года, что прожил в Пугачёвском доме.
Помню, уезжал в К… Обычно в связи с какими-то хлопотами. Денег в то время, кажется, у всех было как-то мало, поэтому даже на проезде приходилось экономить. Смутно: с Вадимом на машине помогал Поли переселяться; Вадим хмуро-сосредоточенный, Поли отстранённая, я – неприкаянный.
Потом ещё – прошение о разводе (хотя, думаю, это было не в выходной; я отпросился в будни и уехал на дневном автобусе). Промозглым осенним вечером ждал Поли в невесёлом загсовом сиднестоянии. Вдруг повалился на пол какой-то древний немощный старичок (непонятно, что ему делать было в ЗАГСе этом, не разводиться же!). Я бросился на него орлом и принялся авторитетно и бойко реанимировать (возможно, с той злополучной кладбищенской ночи в Просцово агонирующие люди не давали мне покоя, и я всё стремился их спасти; лишь со временем я стал уверенно дифференцировать и отсортировывать эпилептиков и пьяных и постепенно пригасил это свое реанимационное рвение). Тогда, кстати, мне думается, был некоторый толк от реанимации моей. Переходя от искусственного дыхания к массажу, я бойко регулировал активность скопившейся вокруг толпы. Кого-то сразу же отправил звонить. А «скорая» же от ЗАГСа в двух кварталах (что где-то даже иронично), и бодрые ребята в синем примчались минут через десять со своими волшебными чемоданчиками. Они почему-то меня отругали и грубо согнали со старичка. Возможно потому, что к их приходу старичок уже стал самостоятельно продыхиваться и даже глаза приоткрывать, и мои действия могли показаться им излишними. Отогнав меня, они измерили деду давление, переложили на носилки и уволокли. Я вернулся в свой угол. Никто меня не похвалил, только кто-то из работников попросил вернуть ножницы, которые я с них стребовал, когда понял, что одежда на старичке излишне плотная и как будто даже пуговиц лишённая. Я же был доволен (хотя и не преминул в очередной раз отметить про себя эту чёрствость человеческую). Потом пришла нейтральная, официально-ровная Поли. Нам выдали бланки и образцы заявлений. Следовало указать причину. Поли подсказала: несходство характеров. Поли же, как и Алина, была ведь отличницей, одна из двоих лучших на своём педиатрическом потоке. Кому же, как не ей было подсказать мне, как надо! Загсовики уведомили меня о дате выдачи свидетельств и постановки штампов, а также о том, что мне следует уплатить пошлину государству определённого размера. Я впервые услышал об этом и удивился. Впрочем, размер суммы оказался относительно приемлемым, что меня успокоило. Странный это был вечер. Вернул к жизни какого-то чужого дедушку и официально, на бумаге, убил свой первый брак.
Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «Литрес».
Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на Литрес.
Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.
Вы ознакомились с фрагментом книги.
Для бесплатного чтения открыта только часть текста.
Приобретайте полный текст книги у нашего партнера:
Полная версия книги