Полное погружение в Сердце магии

– Диана, ты сегодня пойдешь на занятие по хореографии? – голос Эрики нарушил тишину, образовавшуюся между девушками. Диана сразу отметила, что вопрос аловолосой был с подвохом. Дело в том, что занятия хореографией – были очередным ее «внеклассным» занятием, на котором настоял отец. Весь этот месяц Диана игнорировала все свои кружки и репетиторов, всячески придумывая отговорки, которые становились все нелепее и нелепее.

– Мммм, – промямлила Диана, приготовившись к очередной лекции «мамочки» Эрики.

– Ты доиграешься, – в глазах Эрики проскользнуло беспокойство, а голос стал мягче. Девушка придвинулась к своей подруге и наклонила голову, пытаясь поймать ее взгляд, который Диана тщательно скрывала от нее. – Ты же знаешь, что скоро твой отец узнает об этом и вряд ли обрадуется.

– Я знаю, но ничего не могу с собой поделать. Если я буду ходить на эти доп. занятия, то точно не буду успевать зайти в игру, – в голосе Дианы слышалось отчаяние, что заставило Эрику сжалиться. Она понимала подругу, но от этого, ее беспокойство не уменьшалось.

– Ага, и видеться со своим новым парнем, – выпалила Лиз, до этого отстраненно читающая, показывая хитрую улыбку из-за книги.

Ложка, которая до этого спокойно покоилась в Дианиной ладони, с грохотом упала в пустую тарелку. Звон эхом разнесся по столовой, привлекая к девушкам излишнее внимание.

– Лиз! – Эрика кинула на нее укоризненный взгляд, но та лишь тихонько захихикала.

***

Холодало. Замерзшие листья приятно хрустели под ногами, отживая свои последние деньки. Скоро их укроет белоснежное снежное покрывало, превращая в бесформенную перегнившую кашу. Диана с нетерпением ждала первого снега, изо всех сил надеясь, что он выпадет уже в ноябре. Ей нравилась зима. Это время года казалось ей чистым и, по-своему, прекрасным. Она часто выходила на свой маленький балкончик и ловила лицом снежинки, чувствуя на своей коже маленькие морозные укусы. А сейчас природа плакала, погибала. Твердая почва, благодаря частым проливным дождям, превратилась в грязную кашу, которая приставала к подошве туфель девушки, спешащей к Ричарду, сокращая дорогу по размытой водой дорожке.

Диана отчаянно пыталась закрыть голову маленькой сумочкой, спасаясь от ледяных капель дождя. Холодный влажный воздух, казалось, проникал под кожу, полностью игнорируя преграду в виде черного пальто и золотистого шарфа.

Когда она оказалась в машине, спасительные потоки теплого воздуха из кондиционера заставляли ее удовлетворенно вздрагивать и ежиться от резкого перепада температуры. Они быстро преодолели путь от университета до дома, молча, прислушиваясь к мерному рычанию двигателя и стуку дождя по стеклу. Ричард всегда понимал ее, как никто другой, и знал, когда Диане хотелось просто помолчать с ним.

Ее не отпускало плохое предчувствие. И, когда она переступила порог дома, роняя на начищенный до блеска паркет ледяные капли, ее опасения подтвердились.

– Мисс Диана! – Мари встретила ее у самого порога. Весь ее вид: сгорбленные плечи, брови, сведенные у переносицы, руки, судорожно сжимающие край фартука – говорили о том, что ничего хорошего она ей не скажет. – Ваш отец… Просит вас подняться к нему в кабинет.

Словно невидимый кулак ударил ее под дых. И без того замерзшие пальцы девушки, похолодели еще больше, а в груди, словно, заворочался червяк страха, принося ей неприятные ощущения. Отец еще никогда не приглашал ее в свой кабинет. Если он хотел что-то сообщить Диане, то просто спускался в столовую, когда девушка принимала там пищу в гордом одиночестве.

Увидев состояние девушки, которая, похоже, выглядела куда хуже, чем чувствовала, Мари с силой сжала ее трясущиеся пальцы. Ее руки были пухлыми и, такими по-домашнему, теплыми. Такой простой, но полный любви и беспокойства жест, вернул Диане осознание действительности. Она знала, что, если не поторопится и заставит Адама ждать, будет еще хуже.

Диана спешно скинула мокрое пальто, промахнувшись им мимо вешалки, так, что мокрая ткань бесформенной кучей упала на пол, но девушка этого даже не заметила. По дороге до кабинета Диана успела тысячу раз отругать себя за то, что пропускала эти чертовы занятия. Другой причины, по которой он мог захотеть видеть ее, она не придумала.

«Хоть бы он не отобрал очки…»

Когда ее рука неуверенно постучала по массивной дубовой двери, пути назад уже не было. Шумно выдохнув и нацепив дежурную улыбку, она вошла внутрь. Кабинет был поистине огромен, вмещая в себя еще и огромную многоуровневую библиотеку. Посреди комнаты, перед большим панорамным окном, которое сейчас являлось единственным источником света, оставляя кабинет в полумраке, одиноко стоял широкий стол.

Адам сидел в кожаном кресле, с высокой спинкой, лицом к окну и повернулся лишь тогда, когда его дочь подошла вплотную к столу, а ее гулкие шаги неуверенно затихли, оставляя после себя звенящее эхо, повисшее в воздухе.

– Перейду сразу к делу, – с лицом, не выражающим никаких эмоций, начал он. Диана с трудом удержалась, чтобы не фыркнуть. Вот он, ее отец, во всей красе. Ни дежурных вопросов о том, как у нее дела, как учеба, какие планы на жизнь, ничего. Только сухой тон, скупой на эмоции, и холодный взгляд. – До меня дошли слухи, что ты забросила все занятия, которые я для тебя подобрал, – он и не ждал от нее ответа, но сделал короткую паузу, чтобы окинуть ее своим недовольным взглядом. – Исходя из этого, я принял решение, – сердце девушки напряженно замерло – только бы не очки. – Поскольку, мои слова для тебя больше ничего не значат, а ты уже достаточно взрослая и самостоятельная, чтобы сама принимать решения, ты должна будешь принести пользу нашей семье, – его голос стал еще холоднее, чем обычно, а лицо стало еще надменнее. Но Диана прекрасно знала, что за этой каменной маской он скрывает свой гнев и ненависть к ней. – Я договорился с одним из своих партнеров о слиянии наших компаний и о твоей свадьбе с его сыном. Это будет очень выгодный союз для всех нас. Его сын – отличная кандидатура.

Диана еще долго смотрела ему прямо в глаза, пытаясь уловить смысл того, что он только что сказал. Свадьба? Чья свадьба? Ей что, послышалось? Но он с холодной решимостью отвечал на ее испуганный взгляд, а на его лице не дрогнул ни один мускул. Он не шутил. Казалось, что дождь за окном усилился вдвое, грозясь выбить стекло.

– Но… – ее голос прозвучал настолько тихо и хрипло, что она с трудом узнала его. Будто это не она только что произнесла.

– Твой жених – Арчи Митчел. Он уже очень много добился и подает большие надежды. Он сможет позаботиться о тебе, я буду спокоен. Завтра он заберет тебя из института, и вы познакомитесь поближе. Ты можешь быть свободна, – кресло Адама, не издав и звука, повернулось обратно к окну, давая понять, что разговор окончен. Зная своего отца, Диана понимала, что спорить с ним сейчас просто бесполезно. Хоть он и скрывал свои эмоции за тщательно подобранной маской, девушка прекрасно понимала, что он был в гневе.

Но она не собиралась оставлять это все просто так. В конце концов, они жили не в девятнадцатом веке, чтобы заключать браки по расчету. Она живой человек, а не его собственность.

Диана понимала это, но, вопреки всему, ничего не могла поделать со страхом, сковавшим ее тело. Этот человек – ее отец, был самым ужасным ее ночным кошмаром. Всю жизнь он был ее оковами и тяжелыми цепями, медленно выкачивая из нее волю и индивидуальность. Он пробуждал в ней какой-то первородный страх. Он воздвиг вокруг себя толстую броню, сквозь которую девушка просто не могла пробиться, как бы больно ей не было от этой мысли.

Выскочив из кабинета и громко хлопнув дверью, Диана едва не поскользнулась на мокром полу, благодаря неудобной обуви. С ненавистью скинув сапоги с уставших ног, девушка бросила их прямо под дверью и, что есть сил, кинулась в свою комнату, едва не сбив с ног взволнованную Мари. Слезы душили ее, а обида переполняла ее изнутри. Куда ей бежать от этого тирана? Где прятаться? Захлопнув дверь в свою комнату, и заперев ее на замок, девушка твердо поняла, что готова жить на улице без гроша в кармане, лишь бы быть свободной. Но ее останавливало только одно, во что ей и самой было трудно поверить.

Она жалела его.

Как бы там ни было, но он оставался ее отцом, человеком, которого любила ее мама. Каким бы черствым он ни был, но он давал ей все, что позволяло ему дать его окаменевшее сердце, быть может, даже свято веря в то, что делает для нее как лучше. Он был несчастным одиноким стариком, и Диана просто не знала, как ему помочь.

Но эта свадьба… Да еще с кем! Арчи Митчел! Из всех мужчин на планете он выбрал самого самовлюбленного и напыщенного. Того, кого он уже на дух не переносила, благодаря его ужасным песням на радио! Она дала себе слово обязательно поговорить с отцом завтра, когда он успокоится. Каким бы тираном он не являлся, но заставить свою единственную дочь связываться узами брака с тем, кого она не любит… Это низко даже для Адама Эштона.

Она сидела на кровати в кромешной темноте, пытаясь унять дрожь. Плотно укутавшись в одеяло, Диана уткнулась носом в согнутые колени, насквозь заливая наволочку своими слезами, которые и не думали останавливаться.

Звук сообщения прозвучал чужеродно в этой темной и холодной комнате. Ослабевшими пальцами она, действуя по инерции, притянула к себе свою сумочку, которую принесла сюда Мари, и достала вибрирующий телефон.

«Диана, ты куда пропала? Без тебя тут скучно, приходи скорее. Каго»

Она долго пыталась рассмотреть текст сообщения, но буквы расплывались перед ней от непрекращающихся слез. Но, даже сфокусировав взгляд, ей не удалось понять смысл сообщения. Смысл ловко уплывал от нее, будто насмехаясь над ее горем. Из всего текста она выцепила одно единственное слово, схватившись за него как за соломинку, которая не позволила горю захлестнуть ее.

«Каго»

Недолго думая, девушка спешно натянула на голову очки, которые едва не запутались в ее растрепанных волосах, но Диана даже не почувствовала боли, потому что душевная боль сейчас была сильнее.

Привычный водоворот затянул ее в игру. Она надеялась, что все ее переживания останутся там, в реальности, что Сердце магии не пропустит их в свой мир, но не тут-то было. Протянув к ней свои темные нити, они проследовали за ней и в этот мир, не отпуская ее ни на секунду.

– Ниа, черт возьми, я уже начал волноваться, – родной голос прозвучал за ее спиной. Она очутилась в их маленьком уютном домике, чувствуя запах дерева и костра, который доносился из разожженного камина. Это все было настолько родным и милым ее сердцу, что, ненароком, сделало ей еще больнее. Ведь всего этого на самом деле нет. Она старалась сдержаться, но ее плечи, помимо ее воли, задрожали. – Ниа? – парень, почувствовав неладное, обошел девушку, которая опустила голову в пол и еле слышно всхлипывала, и осторожно приподнял ее подбородок, боясь сделать что-то не так. – Ты плачешь? – это был риторический вопрос, потому что по щекам девушки быстро стекали крупные горошины слез, скрываясь где-то за ее подбородком. Совсем как настоящие.

Поняв, что сдерживаться больше не было сил, Ниа громко всхлипнула и уткнулась носом в плечо Каго, который удивленно застыл, совершенно не зная, как ему поступить. Уткнувшись в светлые волосы напарницы, он ласково обнял ее, крепко прижимая к себе. От этого простого порыва, Диана начала плакать еще отчаяннее, но Каго решил, что оно и к лучшему. Пусть выплачется хорошенько, а уж потом он попытается поговорить с ней.

Помимо волнения, его начала охватывать злость, от чего его тело начало стремительно повышать температуру. Он впервые видел ее слезы и не мог ожидать подобной реакции от себя. Ему хотелось сделать что угодно, хоть горы свернуть, лишь бы она перестала так горестно всхлипывать.

– Ниа… – выдохнул он ее имя, щекоча ей макушку своим горячим дыханием. Он по-прежнему крепко сжимал ее в своих объятиях, хоть ее рыдания и прекратились. Ее плечи все еще мелко дрожали, и Каго не собирался размыкать рук, которыми мысленно закрывал девушку от всех бед. – Милая, что случилось?

Она молчала. Парень, в отчаянии, подумал, что она снова будет замалчивать то, что делает ей так больно. Неужели он, до сих пор, не заслужил ее доверия? Но вдруг ее слабый голос, едва слышно, прозвучал в районе плеча. Он звучал так тихо, что, если бы Каго не обладал превосходным слухом, причина ее горя так и осталась бы для него загадкой.

– Моя жизнь мне не принадлежит. Всю жизнь он решает все за меня, – расплывчато ответила она, но сейчас, ему было достаточно и этого. Впервые, она открылась ему, раскрыла ему главную причину, по которой ей не хочется возвращаться домой.

– Все мы не хозяева своей жизни, дамочка, – медленно начал Каго, тщательно подбирая слова и осторожно поглаживая девушку по голове. – Мы связаны с другими людьми, прошлым и настоящим. И каждый поступок, как и каждое наше решение, влияют не только на нас самих. Но в первую очередь ты всегда должна думать о себе, потому что жить с эти тебе. Идти на поводу или нет – что бы ты ни выбрала, это в любом случае будет твое решение. Твое будущее. Как ни крути, в конечном итоге, мы делаем выбор сами.

Диана пораженно застыла в его горячих руках, улавливая смысл каждого слова. Слез больше не было, их все впитала в себя материя толстовки Каго, а вся ее боль отступила перед осознанием слов парня, которые смогли попасть точно в цель.