Маргинал
– Что за шум? – темные глаза напряженно изучали присутствующих.
– Работаем, – спокойно ответил Мелих, раскачиваясь на двух ножках стула.
– будешь у меня стенку штукатурить… – завлаб хотел еще что-то сказать, но тут его взгляд зацепился за лист ватмана, прибитый к стене большим ржавым гвоздем. На ватмане красной краской было выведено: "Калабахи давай!"
– Это ко мне? – кивнул он на ватман.
– Угу, – все так же спокойно молвил Мелих.
– Скажи спасибо, что я тебе это плачу, – шеф повернулся к двери и на ходу бросил. – Сергей, после обеда зайдешь ко мне, послезавтра поедешь в командировку, – дверь с треском захлопнулась.
– Да что же они дверь-то не жалеют, – Сергей болезненно сморщился, будто дверь приложилась не к косяку, а к его разбитому организму.
– Что это вы с шефом сделали? – заглянул в комнату известный лентяй и балабол по прозвищу Бубен. – Он выскочил от вас злой и красный.
– У–у, злой, – подтвердил вошедший следом Лосев. Бубен подобрал валявшийся посреди комнаты стул, пристроил на него свой женский зад и с самым деловым видом стал разглядывать помещение.
– Ну и грязь же тут у вас.
– Это потому, что Петруха дежурный. Вот результат, – Мелих развел руками.
– Сам ты…! – взвился Лосев.
– Понял, Андрюша, понял. Сам уберу.
Сергей осмотрел комнату. На столах, подоконниках и верстаках валялись груды опытных установок, обрезки железа и пластика, заготовки из текстолита и оргстекла. Стены и пол покрыты винипластовой пылью, окна под пятилетним слоем грязи едва пропускают свет. Последняя уборка была весной, по случаю взрыва парогенератора, изготовленного лучшими специалистами лаборатории из кофейника. Специалисты – это он и Мелих, а кофейник Бубен одолжил у шефа. даже теперь воспоминание развеселило Сергея. Шеф был крайне оживлен в те дни, пряди старательно отрощенных волос сбивались с его лысины и свешивались почти до плеч. С тех пор между ними и шефом шла холодная война. Они были молодыми специалистами и уволить их оказалось трудно.
– Не читали вчера "Молодежку"? Там одна конкретная статья.
– Конкретная, – подтвердил Лосев, – мне Бубен уже рассказал.
– Говори, – великодушно разрешил Мелих.
– Успехи советской науки! Помните, по телевизору показывали, как в Индии из бабы мужика сделали? Так вот, у нас в Новосибирске один профессор начал делать подобные операции. Даже интервью брали у такого мужика или бабы. В общем, оно рассказывало, как ему сейчас хорошо живется в новом обличье и как его любят лица противоположного пола. Короче, конкретная статья… Вот бы нам нашего шефа переоборудовать!
– Я бы его… – воодушевился Лосев.
– Ну, что бы ты сделал, мы и так знаем. А ты, Сергей?
– Я...., я бы нацепил на него пояс девственности.
– А я бы его трахнул, – не унимался Петруха.
– А я бы подарил колпачок.
– А я…
Сергей оставил их разбираться в этом сложном вопросе и отправился в бухгалтерию получать командировочные.
Меблировку бухгалтерии составляли стол, стул, сейф, калькулятор и главбухша. Все это было таких размеров, что не всякий посетитель умел втиснуться в комнатку.
– Мне тут, говорят, причитается?
– Проходи. Что-то ты плохо выглядишь.
– Простыл.
– Ой, уж простыл. Жениться тебе надо, все простуды как рукой снимет. Мне бы годков …цать долой, ты бы у меня болел совсем от другого.
Сергей скромно потупился. Вот, дура.
– Командировка от лаборатории или от малого предприятия?
– От малого. Вот три тысячи командировочных, а это, – бухгалтер залезла в сейф и вытащила целлофановый пакет. – Это отдашь главному энергетику, он устроен у нас технических экспертом, а это его зарплата.
Сергей заглянул в мешок, пересчитал упаковки и усмехнулся.
– Пятьдесят "штук". Это же взятка.
– Теперь это называется коммерческая деятельность, – строго сказала женщина. – Иди, работай.
У дверей лаборатории Сергея встретил сержант милиции.
– Ты Вертов?
– Я.
– Поехали.
– Куда? Я уже был сегодня…
– Капитан Петухов вызывает. Для опознания.
Сергей кивнул, взял с вешалки куртку и спустился вниз за сержантом. "Газик" выбрался на улицу Д. Ковальчук, миновал НИИЖТ и повернул к горбольнице. Проехал по Залесского и свернул вправо. Чудесное утро после чудесного вечера. Менты, вытрезвитель, командировка, морг. Чем, интересно, такие дни оканчиваются?
Капитан Петухов встретил Сергея в коридоре морга. У дверей в мертвецкую толкался еще один милиционер, рядом с ним стояли сторож с ключом в руке и мужчина в белом халате.
– Вас вызвали для проведения опознания. Вам будут предъявлены трупы двух человек, постарайтесь не ошибиться. Открывайте, – махнул рукой капитан.
Сторож звякнул ключом и привычным жестом распахнул дверь.
– За мной, – сказал Петухов и двинулся вперед. Сзади Сергея подпирал сержант. Сергей следил только, чтобы не наступить на пятки капитану. Одновременно он думал, как приятно было бы сделать ему подсечку. Тяжелый запах мертвецкой создавал впечатление более плотной атмосферы, другого мира. Кроме обычной вони, чувствовалась легкая примесь гари и одуряющий запах жженого мяса. Сергею показалось, что его желудок начал вращаться независимо от тела. На столах что-то лежало, но Сергей упорно следил за ногами капитана.
Они прошли в конец помещения и резко остановились. Сергей чуть не сбил милиционера.
– В чем дело? – вдруг заорал Петухов. – Где трупы? – он бешено повернулся к сторожу. Тот отпрянул.
– Не знаю. Тут и лежали… Как мы положили… Я не трогал.
Петухов подскочил к другой двери, ведущей к центральному входу, и с силой рванул на себя. Дверь не поддалась. Она была заперта, и ключ торчал изнутри. Сергей перевел взгляд и увидел, что стоит перед пустым столом. Запахи чувствовались уже не так сильно, как в первую минуту. В нескольких местах беленые стены и потолок мертвецкой были испещрены круглыми черными пятнами, внутри которых камень казался оплавленным. Такие же черные отметины были на столах и трупах. Мертвая плоть податливей камня, некоторые трупы, были насквозь прожжены фантастическим лучом. Может, кислота? Сергей снова опустил взгляд на цементный пол.
Петухов порыскал между столами, но поиски были тщетны.
– Пошли, – опять скомандовал он и вся группа быстро вымелась в коридор. – Все свободны.
Сторож запер дверь и вышел из коридора вслед за милиционерами и врачом. Сергей подошел к капитану. Петухов долго прикуривал, сигарета плясала в его руке как у аборигена из ЛТП.
– Утром сторож открыл мертвецкую, увидел странные круглые пятна на стенах и эти дыры в покойниках. К тому же на полу валялся прожженный насквозь "новенький". Позвонил нам. Когда я приехал, этот "новенький" был еще теплый. Крови вытекло мало, но она была уже черной. Он лежал рядом со столом, где "отдыхал" твой знакомый из ресторана. "Новенький" очень походил на одного из нападавших. Все как ты описал.
Мы их положили на один стол, и я послал за тобой машину… Ты ничего больше не вспомнил?.. Я тебя опять вызову, смотри не теряйся, я из-под земли вырою…
– Товарищ капитан.
– Чего?
– Повестку дайте.
– А-а…, – Петухов порылся в кармане и достал мятую бумажку. – Держи.
– До свидания.
На улице Сергей отдышался и посмотрел на повестку. На бланке время было не отмечено, а Петухов забыл расписаться. Сергей достал любимую складную ручку, приложил листок к стене и поставил закорючку вместо капитана.
Глава 4
Сергей уже представил себе, как он придет домой, выпьет чашку чая и завалится на диван, укрывшись теплым одеялом. И даже "ящик" не включит. Но… Лена… Сергей вспомнил, что обещал позвонить. Он подошел к автомату и поднес к уху трубку. Вроде гудит.
Сергей набрал номер. Занято. Он бросил трубку на рычаг. Ждать было невозможно.
Сергей перешел улицу, дождался трамвая. Все равно по дороге. Доехал до "Стадиона "Сибирь", зашел в магазин самообслуживания (совершенно бредовое название) и купил "кооперативные" гвоздики. Слава Богу, нашлись три белых в охапке цвета остывающей крови.
Дверь Ленка открыла быстро, если учитывать, что ей нужно было еще расплеваться по телефону.
– Привет, – Сергей сунул цветы и быстро прошел в комнату.
– Может, ты снимешь куртку? – крикнула ему вслед Лена.
– Мне холодно. – Сергей пристроился в углу дивана. Лена вернулась в кресло у журнального столика и взяла отложенную телефонную трубку.
– Это Сергей пришел. Так что Берля сказала?.. А Титкова?.. Вот зараза. Ну теперь начнутся разборки. А Роман что сказал?..
Сергей подумал, что если он затянет ноги на диван, то так ему будет немного теплее. Операция проходила успешно, пока не обнаружилось, что Сергей забыл разуться. Залезать на диван в кроссовках было бы уже наглостью. Он смирился и опустил ноги на пол. Одновременно Лена положила трубку.
– Может, хоть разуешься?
– Поздно.
– Я тебя, кстати, не приглашала… Из вытрезвителя, что ли?
– Из морга.
– Ты так нажрался, что тебя перепутали с трупом? Это, кажется, называется "мертвецки пьян"?
– Мертвецки жив. Сначала я действительно был в вытрезвителе, потом в бухгалтерии, а потом в морге. Утро проведено разнообразно и со вкусом.
– По-моему, ты еще не протрезвел.
– Я тоже так считаю.
– Зачем ты вчера потащил меня в ресторан?
– Чтобы сделать предложение.
– Не зли меня. А то я вышвырну тебя из квартиры еще быстрее, чем собираюсь.
– Можно честно?.. Я не виноват.
– Конечно. Пришел чужой дядя и влил в тебя бутылку водки.
– Почти так и было. У тебя удивительный дар ясновидения. Только это была не водка, а очень приличный коньяк. А дядя и впрямь был чужой. Его потом убили.
– Не морочь мне голову.
– Правда, правда. Я выпил с ним только две рюмки. Как на духу. – Сергей положил крест.
– Дух я как раз чувствую. Зачем ты пришел?
– Чаю попить. Можно чашечку?
– Обойдешься.
– Ты делаешь ошибку. Если я попью чаю, то согреюсь. А когда согреюсь, я встану на колени и извинюсь. Наверное…
– Ты, правда, был в морге?
– Да.
– Пожалуй, я тебе верю. Только подобное зрелище могло навести на тебя мысль извиниться.
– Я очень чувствительный.
– Сволочь.
– Чаю можно?
Лена ушла на кухню. Сергей закрыл глаза. Он не мог успокоиться. Тревожное чувство не покидало его от самого морга. Сергей чувствовал чужой взгляд. Чьи-то глаза искали его. Ощущение было таким сильным и ясным, что его била дрожь.
– Держи.
Сергей ухватил чашку двумя руками и пил, обжигая горло, почти не отрываясь.
– Сережа… Случилось что-то серьезное?
Сергей кивнул. Он подержал еще горячую, но уже пустую чашку, потом отдал ее Лене.
– Вчера в ресторане я был свидетелем убийства. Сегодня менты возили меня в морг на опознание. Но трупы из запертого морга пропали. А еще мне показалось, что там побывал кто-то с огнеметом. Не знаю… Я ничего не понимаю. Следователь, кстати, тоже. Какая-то дурацкая история.
– Это опасно?
– Не знаю. Все возможно… Если следователь разрешит, то послезавтра я уеду в командировку. Недели на две. Может, за это время все пройдет или хотя бы что-то прояснится…
Вдруг внутри у Сергея все заныло. Это был почти страх.
В дверь кто-то решительно зазвонил.
– Не открывай, – быстро сказал Сергей. – Лучше в милицию позвони.
– Ты что? Да ко мне Ирка должна зайти. – Лена вышла в коридор и щелкнула замком. – Вам кого?
– Снимаем показания счетчиков. – В голосе слышался какой-то легкий акцент, скорее даже неправильная интонация.
– У нас снимали.
– Нужна еще одна контрольная проверка.
– Какая еще контрольная… Сергей!
Ничего тяжелого под руку не попалось. Сергей вышел в коридор и увидел в дверях кудрявого детину, с красным ошпаренным лицом, лезшего в прихожую.
– Лена, отойди. – Сергей подошел ближе и ухватился за входную дверь, открывавшуюся вовнутрь. Он заметил, что Кудрявый подставил ногу и ее теперь не захлопнешь, а полуоткрытую не удержать.
– Разрешите войти? – Кудрявый попытался изобразить улыбку, но его лакированное лицо не растягивалось. Он просто оскалил зубы.
– Удостоверение покажите, – брякнул Сергей, чтобы оттянуть время. В прихожей тоже ничего подходящего для удара не было. Ботинком такого амбала не ушибешь.
Кудрявый стал рыться в кармане, тоже, видимо, соображая, что делать: вломиться силой или что-то еще соврать. А он – тугодум, – понял Сергей.
Из-за плеча Кудрявого показался человек, поднимающийся по лестнице. Крепыш среднего роста с аккуратной и короткой строжкой. Он в упор рассматривал спину Кудрявого, а Сергея, кажется, даже не замечал. В руке у него была штука вроде тех, какими орудуют в американских фантастических боевиках молодцы типа Шварценеггера. Дуло оружия наведено между лопаток Кудрявого, палец замер у красной кнопки.
Сейчас, понял Сергей. Он рывком распахнул дверь и всем телом навалился на Кудрявого. Тот не успел переставить ноги и полетел спиной на крепыша. Они вместе обрушились на площадку. Крепыш сориентировался быстрее и приложил рукоятку к затылку Кудрявого.
Сергей никогда не был болельщиком, соревнования его не интересовали. Он не стал следить за поединком, а повернулся к Лене. Она из коридора почти ничего из происшедшего не видела. На ее лице застыл испуг.
– Я ухожу. Запри дверь, никого не пускай. Вызови милицию.
Сергей захлопнул за собой дверь. Те двое все еще барахтались на площадке. Из подъезда путь заказан. Сергей побежал вверх по лестнице, загадав только одно желание, чтобы на чердачном люке не было замка. После того, как он толкнул Кудрявого, опять заныло плечо.
Ему повезло, крышка люка была прикручена проволокой. Сергей быстро ее раскрутил, забрался в люк. Тихонько опустил крышку на место и на ощупь нашел петли запора. Они оказались такими же, как и внутренние. Сергей дважды продел проволоку и, как смог, закрутил. Больная рука плохо слушалась. Несколько секунд он отдыхал с закрытыми глазами. Потом поднялся с колен и пошел по чердаку. Глаза привыкли и было уже не так темно. Под ногами хрустел шлак. Перешагивая через поперечные балки, Сергей дошел до последнего люка и дернул крышку. Она неожиданно легко подалась. Сергей спустился в люк, закрыл за собой крышку. Спрыгнул на площадку, задрал куртку, выдернул из брюк ремень. Снова влез на лестницу и связал им петли люка. Сергей понимал, что драка на площадке скоро закончится, и его опять начнут искать.
Внизу он осторожно выглянул из подъезда. Почти напротив двери стояла "Волга". Две стриженные головы на крепких шеях были обращены к подъезду, через который он вошел в дом. Сергей без скрипа прикрыл дверь. Остается только подвал или ход через чердак в другой подъезд. Опять удача. Подвал оказался открыт, и Сергей быстро спустился вниз. Он выбрал на противоположной стороне дома окно без решетки и рванул на себя раму. Она открылась, прочертив шпингалетом дугу на подоконнике. Вторая рама оказалась покрепче. Сергей локтем здоровой руки выбил стекло и пролез в окно.
Похоже, что за этой стороной дома никто не наблюдал. Сергей отряхнул одежду и быстро вышел на "Богданку". Стал голосовать. Через две минуты перед ним остановились синие "Жигули".
– До "Садко". Стольник.
– Садись. Что, колосники горят? Или догнаться надо?
– Давай быстрее. Я тороплюсь.
Водила еще что-то спросил, но Сергею было не до него. Они, наконец, поехали.
Кудрявый приходил за ним. Это ясно. А стриженный? Они, кажется, враги. Что им нужно от меня? Хотят убить свидетеля? Кудрявый мог это сделать раз десять. А стриженный целился в спину Кудрявого, а на меня не обращал внимания. Я ему был нужен или Кудрявый? А те, в "Волге", кого пасли? Или они вообще никакого отношения к делу не имеют? Во всяком случае, домой сейчас идти точно нельзя. Только бы Мамонт, его институтский приятель, оказался на месте. У него две квартиры, пару дней можно прокантоваться.
Мамонт был человеком редкой породы. Может и прозвище свое – вымершего вида – получил поэтому? Хотя скорее прозвищу способствовали высокий рост, большая голова на бычьей шее и сложение могучего животного: под наплывшим жирком скрывались, как под толстой звериной шкурой, упругие мускулы.
На самом деле Сергей не знал происхождение прозвища, пользовался уже готовым. Мамонт был зачислен на первый курс НИИЖТа с подготовительного отделения (ПО) с целой компанией друзей. Этот способ поступления был длинный способ, занимавший дополнительный год учебы, но зато сдать после ПО экзамены ни для кого не представляло сложности. К тому же он вполне удовлетворял Мамонт, предпочитавшего тратить на обязательные дела вроде работы и учебы минимум времени. Досуг он делал между сном и веселым питием в шумной компании душой которой всегда был сам. К тому же Мамонт без чьего-нибудь участия не представлял себе никакого дела. В одиночку он не мог сходить в магазин, столовую, библиотеку, туалет и проч. Он не мог один курить, пить, читать, смотреть кино. Казалось, если бы его вдруг оставили в одиночестве на пару часов – он бы погиб. И это была бы мучительная казнь.
Они учились в одной группе, и Сергей часто предпочитал компанию жизнелюбивого Мамонта невнятному бормотанию старикашек, составлявших заметную часть преподавателей его факультета. Умение Мамонта обеспечивать свою веселую жизнь гармонично дополняло его образ.
Любимым рестораном Мамонта всегда был "Садко". Может быть потому, что располагался ближе других к его дому. Впрочем, и сам ресторан стал чем-то вроде второго дома – столько времени Мамонт в нем проводил. И называл его ласково "Садок". А однажды среди очередного застолья приятеля Сергея сразила гениальная идея. Раз уж он ходит в ресторан как на службу, то есть смысл официально оформить это положение и не платить за это деньги, а получать. Идея родилась еще в пору учебы на третьем курсе. С тех пор Мамонт работал в ресторане то швейцаром (читай вышибалой), то гардеробщиком. Сергей частенько к нему забегал.
Сергей правильно рассчитал рабочее расписание приятеля. Мамонт оказался на месте. Его смена.
– Привет. Чо смурной такой?
– Привет, – сказал Сергей.
– Проходи.
Ресторан только что открылся, посетителей почти не было. Мамонт приподнял по-магазинному сделанный прилавок и пропустил Сергея в гардероб. Опустил доску на место, закрыл окошко на крючок и проводил друга в маленькую комнатку, отгороженную от вешалок. Пустые металлические конструкции напоминали лес из плохого футуристического боевика. Сергей явно был не склонен сегодня к приятным ассоциациям.
Обстановку комнатки, обклеенной поверх обоев музыкальными плакатами и полураздетыми девицами, составляли тумбочка, два стула и маленький откидной столик, покрытый пластиком.
Оживившийся Мамонт уже расставлял на столе водку, стаканы, мясное ассорти и пепси–колу.
– Отгул что ли?
– Вроде того.
– А что смурной? – повторил вопрос Мамонт.
– Потому что отгул после загула, – туманно пояснил Сергей.
– А-а-а, – понимающе кивнул приятель. – Садись. Сергей присел. Мамонт тут же сунул ему стакан с водкой.
– Да я что-то…, – начал Сергей.
– Поправься, атаман.
Сергей улыбнулся и выпил. Тепло потекло в желудок, а оттуда маленьким солнцем согрело все тело. Противная мелкая дрожь, которую он ощущал в машине по дороге сюда, отступила. Узкое пространство комнаты давало ощущение отделенности от остального мира, защиты. Так бы закрыть глаза, а потом проснуться дома в легкой тишине и узнать, что все – сон. И ничего не случилось. И случиться не может.
– Хорошо, вижу, погулял, – сказал Мамонт, косясь на Сергея.
– А что ты поделываешь?
– Все по-прежнему. Через день здесь толкаюсь. Но…, нашел тут одну компанию. В картишки играю.
– Серьезная игра?
– Я-то пока по маленькой. Держусь. Там такие акулы – живьем заглотят. Но здорово. Знаешь, я человек азартный.
– Знаю. И везучий.
– Что было, то было. Помнишь с "движками" на практике чуть не сутки рубились?!
– Ты их раздел.
– Ха, раздел! Да они еще расписок понаписали.
– А ты так надрался, что потерял ключ от общаги. Сделал из расписок факел и сжег к чертовой матери!
– Зато ключ нашел.
Мамонт снова разлил водку.
– Будь здоров!
– Взаимно.
– Хочешь, свожу поиграть?
– Не знаю. Потом как-нибудь.
– Помню, ты не игрок.
– Отчего же? Я не против. А где это?
– На углу Советской и Сибирской, во дворе. Но так запросто не зайдешь. Заведение полулегальное. Надо пароль иметь или чтоб тебя хорошо знали.
– Не слишком ли сурово?
– В самый раз. Деньги-то большие крутятся.
– Я подумаю.
– Да ну тебя. Ты и в кино не мог собраться сразу. Все подумать норовил.
– Я всегда был человеком обстоятельным.
– Закусывал не реже, чем выпивал?
– Где-то так.
– За обстоятельность! – Мамонт снова плеснул в стаканы. Друзья выпили. Сергей пожевал копченое мясо.
– Послушай, Мамонт, у тебя контора свободная есть? Переночевать надо.
– Ночевать – дело хорошее. Что за девка-то?
– Ты не знаешь. Дашь ключи?
– Держи. Только аккуратно.
– Хорошо, спасибо. – Сергей вынул двухсотку. – Дай еще бутылку.
Мамонт достал из тумбочки водку и передал Сергею. Тот сунул бутылку в карман.
– Что, уходишь?
– Я бы с удовольствием посидел, да дела еще есть.
– Вот так всегда: с удовольствием – пожалуйста, а со старым другом – нет.
– Спасибо тебе, Мамонт… Слушай, можно через служебный ход выйти?
– Ты что, параллельно в казаки–разбойники играешь?
– в Джеймса Бонда.
Мамонт проводил Сергея.
– Сюда, налево.
– Я помню. – Сергей пожал Мамонту руку.
– Пока.
До квартиры он дошел через десять минут. Несколько раз Сергей осторожно оборачивался, но хвоста не заметил.
Глава 5
Лена долю секунды видела барахтающихся на площадке людей, затем всем тело навалилась на захлопнувшуюся за Сергеем дверь и лихорадочно защелкнула замок. Она замерла на секунду, но все звуки с площадки (если они и были) заглушал стук бешено колотящегося сердца. Лена бросилась в комнату и набрала по телефону 02.
– Милиция?! Милиция!.. Скорее приезжайте, ко мне в квартиру кто-то ломится! Бандиты!.. Богдана Хмельницкого 14 дробь два, квартира 28. Скорее!
Лена положила трубку и вернулась в коридор. Тихо.
– Я позвонила в милицию, уходите! – крикнула она в дверь.
Затем, почему-то на цыпочках, прошла на кухню, из которой был виден пятачок перед подъездом и села у окна – ждать. Во дворе все было спокойно, машин, кроме черной "Волги", не было. Минут через десять, ей показалось – все полчаса, к подъезду подкатил болотного цвета "газик" с синей полосой на боку. Из машины вышли трое милиционеров. Лена без труда услышала, как хлопнула входная дверь. Чуть погодя в дверь позвонили.
– Кто там? – спросила Лена.
– Милиция.
Лена открыла дверь. Три серые шинели заполнили крохотный коридорчик, вытеснив Лену в комнату.
– Вы милицию вызывали? – спросил первый милиционер, видимо старший и, кажется, сержант.
– Я, – ответила Лена.
– Старший сержант Артемов, что случилось?
– Видите ли, такая странная история. У меня в гостях был приятель. Мы разговаривали. В дверь позвонили и…
– Где приятель? Он здесь? Разрешите.
Сержант протопал в комнату, заглянул на кухню. Второй милиционер обследовал на предмет приятеля совмещенный санузел, а третий спросил:
– Балкон есть?
– Нет.
Сержант вернулся в коридор.
– Продолжайте, гражданка.
– В дверь позвонили, – повторила Лена, – я открыла, потому что ждала подругу. А Сергей сказал: "Не открывай".
– Это приятель?
– Да. Я открыла, а там здоровенный такой парень, рожа красная. Я, говорит, счетчик проверить. А у меня проверяли недавно. Я Сергея позвала. Он подошел и хотел дверь закрыть. А тот уперся. Сергей говорит: удостоверение есть? И как толкнет его. Оба они на лестницу и вылетели. Там, по-моему, еще кто-то был. Сергей крикнул мне, чтобы позвонила в милицию, а сам дверь захлопнул.
– Ну?
– И все.
– А приятель?
– Он не вернулся.
Сержант задумался.
– Как вас зовут?
– Лена Ситникова. Может быть паспорт?..
– Не обязательно. А приятеля?
– Вертов. Сергей.
– Ложный получается вызов, девушка. Никто не ломится, дверь цела. Приятеля нет, свидетелей тоже, а?
– Стала бы я выдумывать! – возмутилась Лена. – Зачем? Извините, конечно, что я того красномордого мужика не задержала до вашего приезда, но, если бы мне это было по силам, я бы и звонить не стала!
– Спокойнее, гражданка Ситникова. А, может, так дело было: приятель ваш вместо разговоров приставать к вам стал, а вы – милицию звать. Он и удрал.
– Да вы что! Нет, ну… я бы тогда сказала, что меня… ко мне пристают.
– Вот и сейчас не произносите. Кому приятно кричать, что ее насилуют? Практике такие случаи известны. Не вводите следствие в заблуждение, гражданка!