Занятия с большим трудом стали налаживаться, но в середине сентября, совершенно неожиданно, корпус был переведен в город Новочеркасск. Расположились кадеты в здании бывшего госпиталя, а питались в столовой Новочеркасского кадетского корпуса, аборигены которого встретили одесских кадет очень радушно.
С таким трудом налаженные в Ростове занятия в Новочеркасске уже не возобновлялись, и кадеты были предоставлены сами себе и ничего не делали.
Положение как на фронтах, так и в Области Войска Донского все время ухудшалось, и в середине октября, приказом донского атамана генерала от кавалерии Каледина[63 - Каледин Алексей Максимович, р. 12 октября 1861 г. на хут. Каледина. Из дворян, сын офицера ВВД, казак ст. Усть-Хоперской Области Войска Донского. Воронежский кадетский корпус (1879), Михайловское артиллерийское училище (1882), академия Генштаба (1889). Генерал от кавалерии, начальник 12-й кавалерийской дивизии, командир 12-го армейского корпуса, с 19 июня 1917 г. донской атаман. Георгиевский кавалер. Застрелился 29 января 1918 г. в Новочеркасске.], Одесский корпус был расформирован, а кадетам, имевшим возможность возвратиться по домам, было предложено сделать это, и только те, кому, в связи с обстановкой в центре России, как уроженцы тех мест, не имели возможности возвратиться в свои семьи, были оставлены на попечении донского правительства. Во исполнение приказа донского атамана, кадеты, преимущественно младших классов, большинство которых было из Одессы, начали постепенно, отдельными группами по 20–30 человек, возвращаться домой, так как Одесса в то время еще не была окончательно занята большевиками, хотя власть там очень часто менялась, переходя к различным группировкам украинского толка.
На Дону в это время начались формирования из офицеров и юнкеров зачатков будущей Добровольческой армии, к которым и присоединилось большинство строевой роты Одесского кадетского корпуса. Эти кадеты вошли в различные части Добровольческой армии в самом начале ее формирования и уже оставались в ней до конца.
Им выпала честь быть теми кадетами, которые, будучи в составе офицерских формирований, приняли на себя первый удар красных частей в боях под Ростовом и в Балабановой роще, а наш славный корпус понес первые потери своих питомцев убитыми и ранеными в Гражданской войне.
По окончании боя у Балабановой рощи Офицерский сводный батальон, в составе которого были убитые кадеты, возвратился в Новочеркасск, в соборе которого было совершено отпевание убитых, после чего торжественное их погребение. Во время отпевания почетный караул у гробов убитых несли юнкера. Похоронная процессия прошла через весь город Новочеркасск с отданием убитым воинских почестей.
В числе первых убитых чинов Добровольческой армии, похороненных в Новочеркасске, были два кадета Одесского корпуса – Надольский и Усачев, отдавших свои жизни в первом бою у Балабановой рощи.
В ознаменование подвигов, оказанных нашими кадетами в первый период борьбы Добровольческой армии с большевиками, все наши кадеты, принимавшие участие в этой борьбе, были награждены Георгиевскими крестами, а по окончании Первого Кубанского похода произведены за боевые отличия в офицерский чин.
Возвращение из Ростова в Одессу и конец 1917/18 учебного года
Отдельные группы одесских кадет с большими трудностями и опасностями постепенно добрались из Ростова и Новочеркасска в Одессу, где и сосредоточились к середине ноября 1917 года.
Власть в Одессе все время менялась, причем между отдельными группами непрерывно происходили стычки. Официально Одесса была под властью так называемой «Украинской Державы» петлюровского толка, и население называло носителей власти «гайдамаками», но фактически город переходил все время от одного «батьки» к другому.
Кадеты были собраны в здании бывшего Епархиального женского училища, но уже не как кадетский корпус, а как некое среднеучебное заведение без наименования. Директором был тот же полковник Бернацкий. Начались учебные занятия, объем которых старались по возможности расширить, чтобы наверстать пропущенное время за время переезда в Ростов и обратно. С начала декабря положение в Одессе сильно обострилось, так как определенно выявились две враждующие между собою стороны, между которыми, время от времени, завязывались настоящие бои. Город разделился на две части: припортовую, бывшую в руках матросов-большевиков, и привокзальную, где располагались гайдамаки и украинцы других формаций.
Район, где было здание Епархиального училища, был в руках украинцев, которые особой враждебности к кадетам не проявляли.
К 15 января отдельные мелкие стычки между враждующими сторонами превратились в ожесточенные бои, даже с определением линий фронтов между ними. Из возвратившихся в Одессу кадет, во время этих боев с большевиками-матросами, многие из старших кадет присоединились к разным строевым антибольшевистским частям и принимали участие в боях с большевиками. После двухдневных боев, под давлением красных, украинцы совсем оставили город и ушли куда-то в направлении на станцию Раздельная. Город окончательно попал под власть большевиков, и кадеты, по возможности незаметно, собрались все к зданию училища. Учебные занятия до весны проходили с большими перебоями. Питались кадеты тем, что могли раздобыть, жили или по домам, или у знакомых. В училище приходили только на занятия.
Весной Одесса была очищена от большевиков вступившими в город австро-германскими войсками, и начался период гетманской Украины. Корпус был возрожден, но уже как гетманский.
Здания на 4-й станции Большефонтанского трамвая были возвращены корпусной администрации, и, после очистки и приведения их в порядок, кадеты были опять водворены в старое гнездо, обмундированы в кадетскую форму, но с погонами украинского образца, называемыми кадетами «селедками».
В сравнительно спокойной обстановке кадеты приступили к усиленным занятиям, и к началу лета учебный год был закончен. У кадет тринадцатого выпуска начались выпускные экзамены, после окончания которых окончившим были выданы аттестаты зрелости. Хотя общая обстановка была спокойной, но выпуск был отпразднован очень скромно, без традиционного бала.
По окончании официальной части и раздачи окончившим аттестатов выпускники собрались на квартире командира 1-й роты полковника Самоцвета[64 - Самоцвет Матвей Феофилович, р. в 1867 г. Сын генерал-лейтенанта. В службе с 1885 г., офицером с 1887 г. Подполковник, командир роты Одесского кадетского корпуса. В Добровольческой армии и ВСЮР на той же должности. Полковник. Эвакуирован с корпусом в Югославию, с марта 1920-го по 25 ноября 1921 г. командир роты Первого Русского кадетского корпуса, с 6 ноября 1921-го по 8 мая 1922 г. воспитатель Крымского кадетского корпуса. Умер 28 июня 1936 г. в Сараево.] и после трогательного прощания с ним разъехались по частям Добровольческой армии на фронт, но уже Гражданской войны.
Начало 1918/19 учебного года и эвакуация корпуса в Туапсе
По окончании корпуса тринадцатым выпуском, в течение лета 1918 года, гетманская Украина, при поддержке австро-германских войск, несколько укрепилась и к началу учебного года в корпус в Одессу собралось много кадет Одесского кадетского корпуса, а также кадет других корпусов, оказавшихся, в силу различных причин, на юге. Состав 7-го класса четырнадцатого выпуска достигал почти 100 человек, и новый учебный 1918/19 год начался как будто в относительно нормальных условиях.
Но поздней осенью 1918 года, из-за политических событий в Германии и в Австрии, войска последних стали очищать территорию Украины, что повлекло за собой и ликвидацию гетманской державы.
В Одессе установилась власть командования оккупационных частей Антанты, флоты которой стояли на рейде Одессы. В жизни корпуса опять наступило значительное ухудшение (питание кадет стало очень скудным, с отоплением происходили постоянные перебои), и занятия не были такими успешными.
Ранней весной 1919 года стало известно о предполагаемом оставлении Одессы войсками Антанты и реальной угрозе занятия ее большевиками. Было решено вторично эвакуировать корпус, на этот раз в город Туапсе, район, занятый Добровольческой армией.
Для эвакуации корпуса и Института благородных девиц из Одессы был предназначен огромный корабль – ремонтные мастерские военного ведомства «Кронштадт», на котором институткам были предоставлены верхние жилые помещения корабля, а кадет разместили в трюмах. Судно, на котором должна была произойти эвакуация, оказалось брошенным командой, приведшей корабль в аварийное состояние. Несмотря на это, отвалили от берега, так как команда была частично укомплектована кадетами, которые, к их чести, безупречно выполняли самые тяжелые работы на судне. К аварийному состоянию корабля прибавилась еще его посадка на мель, из-за чего пришлось всех эвакуируемых пересаживать на другие, значительно меньшие суда. Корпус был разбит на две части, из которых первая перешла на небольшой пароход «Шилка», а вторая на пустой угольщик. Вскоре корпус был вновь объединен и пересажен на пароход, плававший под французским флагом, который и доставил кадет в Севастополь. В Севастополе пароход к пристани не подходил и остановился на рейде. Среди кадет распространился слух, что на английском линейном корабле, выходившем в это время из Севастополя, уезжает из Крыма, ввиду его эвакуации, вдовствующая Императрица Мария Федоровна. Кадеты выстроились на палубе своего парохода со своим оркестром и отдали честь уезжающей Государыне взятием винтовок «на караул» и исполнением Российского Гимна. Не приставая к Севастопольской пристани, пароход проследовал дальше в Новороссийск, где выпускные кадеты четырнадцатого выпуска, последнего выпуска Одесского корпуса на территории Императорской России, получили свидетельства об окончании корпуса и были назначены в части Добровольческой армии, начавшей свое наступление на русские просторы. Остальные кадеты были доставлены в город Туапсе, избранный как место эвакуации Одесского кадетского корпуса.
Директор корпуса полковник Бернацкий из Новороссийска отправился в Екатеринодар, в штаб Добровольческой армии, для того чтобы озаботиться снабжением корпуса всем необходимым для благоустройства кадетской жизни на новом месте.
В Туапсе кадет разместили в непригодном для жилья здании гимназии, приспособленном только для приходящих учеников. Жили в пустых классных помещениях, где жизнь кадет превратилась в хаотический бивак. Не было умывалки, а недостаток и, иногда, отсутствие воды превратились в бедствие. О кроватях и хотя бы самой примитивной мебели не было и речи. Спали на полу вповалку. Из-за отсутствия необходимого количества воспитательского и преподавательского персонала занятия не возобновлялись. Паек был настолько скуден, что кадеты всегда были голодны. Выручали хорошая погода и полуодичавшие за время революции фруктовые сады в окрестностях города, где кадеты находили «подножный корм» в виде фруктов.
Для более бережного сохранения обмундирования у кадет были отобраны сапоги и верхняя одежда, взамен которой была выдана вторая пара нижнего нательного полотняного белья. Свободное время кадеты употребляли на поиски дополнительного питания в окрестных садах. Широко практиковалось купание в море под надзором воспитателя.
Но все же даже в таких примитивных жизненных условиях кадеты сумели, под руководством воспитателя подполковника Болецкого[65 - Болецкий Евгений Богуславович, р. в 1877 г. Из дворян, сын полковника. В службе с 1897 г., офицером с 1899 г. Поручик, воспитатель Одесского кадетского корпуса. Во ВСЮР и Русской Армии на той же должности. Подполковник. В эмиграции в Югославии, с 1921 г. воспитатель Первого Русского кадетского корпуса.] и его супруги, создать любительскую театральную труппу и поставить на открытой сцене городского парка спектакль, который привлек много зрителей из числа горожан и вызвал их восторженное одобрение.
Возвращение из Туапсе и последние дни корпуса в Одессе
Подходила осень 1919 года. Оставаться в тех условиях, какие были в Туапсе, было совершенно невозможным. Для предотвращения могущей быть катастрофы полковник Бернацкий совместно с полковником Орлицким[66 - Орлицкий Сергей Константинович. Поручик, воспитатель Одесского кадетского корпуса. В Добровольческой армии и ВСЮР на той же должности. Подполковник. В эмиграции в Югославии, в 1921–1929 гг. командир роты Первого Русского кадетского корпуса, к 1940 г. воспитатель того же корпуса. Полковник.] отправились в морской штаб в Севастополь для ведения переговоров о переводе корпуса из Туапсе. Морской штаб отнесся сочувственно к нужде кадет и предложил перевезти корпус в Севастополь, где предоставлял для размещения кадет морские казармы на Корабельной стороне. Во время этих переговоров полковники Бернацкий и Орлицкий под очень большим секретом узнали о готовящемся для взятия Одессы десанте Крымского конного полка[67 - Крымский конный полк. Полк Императорской армии. После возвращения полка в конце 1917 г. с фронта в Крым на базе его (около 50 офицеров) была сформирована бригада (полковник Г.А. Бако) из 1-го и 2-го Конно-татарских полков (полковник М.М. Петропольский и подполковник О.-Б. Биарсланов), эскадроны которых поддерживали порядок в городах полуострова и участвовали в боях с большевиками в январе 1918 г. Возрожден в Добровольческой армии. 7 декабря 1918 г. сформирован эскадрон в составе 4-й пехотной дивизии (с января 1919 г. дивизион – 3 эскадрона) полка в Крымско-Азовской армии, который участвовал в боях в Крыму на Акманайских позициях. С 19 июня 1919 г. он входил в состав сформированного Сводно-драгунского полка, где в июле 1919 г. крымцы были представлены 2 эскадронами. 10 августа 1919 г. дивизион развернут в собственный полк (6 эскадронов). На 20 сентября 1919 г. насчитывал 354 сабли и 12 пулеметов. В сентябре – октябре 1919 г. входил в состав отряда генерала Розеншильд-Паулина Войск Новороссийской области. С 16 ноября 1919 г. входил в состав Отдельной кавалерийской бригады (I), действующей против банд Махно. Один эскадрон полка, находившийся при 2-м Лабинском полку Кубанского казачьего войска, принял участие в Бредовском походе. С 16 апреля 1920 г. обращен на формирование другой Отдельной кавалерийской бригады (II), 5 мая 1920 г. сведен в дивизион и влит во 2-й Туземный конный полк (с 8 августа 1920 г. 9-й кавалерийский полк), а 22 августа 1920 г., по его расформировании, – в 7-й кавалерийский полк. К августу 1920 г. насчитывал около 450 человек. Пеший эскадрон, откомандированый 9 октября 1920 г. в состав стрелкового полка 2-й кавалерийской дивизии, погиб 30 октября у д. Мамут под Джанкоем, конный эвакуировался с полком. Командиры: полковник Г.А. Бако (7 декабря 1918-го – начало февраля 1919 г.), полковник Д.И. Туган-Мирза-Барановский (начало февраля 1919-го – 5 мая 1920 г.), полковник Е.А. Зотов (5 мая – июнь, 3 августа – ноябрь 1920 г.), подполковник В.А. Тихановский (июнь – 3 августа 1920 г.). Начальник полковой группы (Кавалерийской дивизии) во Франции – полковник Г.А. Бако.] на побережье Одессы. При содействии морского штаба в Севастополе, полковникам Бернацкому и Орлицкому было дано разрешение направиться в Одессу, совместно с десантной группой, для выяснения положения со зданиями корпуса в Одессе и возможности перевода корпуса непосредственно в Одессу. В начале августа 1919 года Одесса была занята десантными частями Крымского конного полка Добровольческой армии. Полковники Бернацкий и Орлицкий прибыли в здания корпуса, где при большевиках помещалась трудовая школа. Озаботившись приведением в порядок зданий, полковники Бернацкий и Орлицкий возвратились в Туапсе и через некоторое время, в начале октября 1919 года, корпус был перевезен из Туапсе в Одессу, где в последний раз разместился в родном гнезде.
Расположившись в зданиях корпуса, кадеты приступили к нормальным занятиям, но успешность их была много ниже обычной. Причинами этого являлись очень ощутимая нехватка учебных пособий и большой некомплект преподавательского состава. К этому времени в Одессе сосредоточились остатки не только Одесского, но почти всех российских кадетских корпусов, кадеты которых, приказом командования Добровольческой армии, были откомандированы от строевых частей, в которых служили, в Одесский корпус для продолжения образования. До наступления холодов жизнь кадет можно было считать сносной, но, когда ударили морозы, сразу же сказались недостатки обмундирования, топлива и продовольствия. Доходившие до Одессы слухи о перемене положения на фронтах в пользу большевиков тоже не способствовали нормальному ходу жизни.
В конце декабря 1919 года в Одессу был эвакуирован Киевский кадетский корпус, вместе со своим учебно-воспитательским персоналом, который был размещен в здании Одесского кадетского корпуса, но как автономный, и влитым в состав Одесского корпуса не был.
После эвакуации Киева положение еще больше обострилось, и стали усиленно говорить о предстоящей эвакуации Одессы. Корпус все время поддерживал связь с ближайшим соседом – Сергиевским артиллерийским училищем, вместе с которым на 25 января корпусу была назначена погрузка на пароходы для эвакуации.
И вот, 24 января ночью было получено сообщение, что сергиевцы выступают для погрузки на суда ночью, не дожидаясь назначенного для погрузки часа, и предлагают корпусу присоединиться к ним и под прикрытием юнкеров тоже двинуться в порт.
Но по совершенно непонятному упорству директора корпуса полковника Бернацкого корпус остался на месте и на следующий день, 25 января 1920 года, ступил на свою «Голгофу».
«Голгофа»
К утру 25 января 1920 года назначенные штабом Одесского района для перевозки в порт корпусного имущества подводы в корпус не прибыли. Ввиду начавшегося в городе хаоса, рассчитывать на их прибытие не представлялось возможным, и для принудительного сбора подвод в город была направлена полурота 2-й роты.
По ее возвращении, с недостаточным числом подвод, часть корпусного имущества была погружена, и в порт двинулась колонна, под командой полковника Самоцвета, в составе двух полурот Одесского корпуса, всего Киевского корпуса со своим персоналом и обоза с имуществом. Полурота 1-й роты Одесского корпуса должна была прикрывать колонну, полурота 2-й роты Одесского корпуса для погрузки и выгрузки. Недостаточное количество подвод, а также значительная задержка во времени их прибытия и явились причиной того, что корпус был разбит на две части, одна из которых осталась в стенах корпуса в ожидании вторичного прибытия подвод для погрузки остального имущества и выступления оставшихся кадет в порт.
При выходе колонны под командой полковника Самоцвета из корпуса она должна была пробиваться через сплошной поток отступавших из Одессы, в направлении Большого Фонтана, разрозненных частей и обозов.
Преодолев эту «пробку», колонна Одесского и Киевского корпусов благополучно миновала город и добралась до порта. Когда кадеты и обоз были уже в порту, последний подвергся пулеметному обстрелу со стороны Николаевского бульвара. При этом обстреле был убит один кадет. О возвращении подвод в корпус для перевозки остального имущества и оставшихся там кадет нельзя было и думать.
Охрана порта лежала на команде английского крейсера «Церес». Предназначенный для эвакуации корпуса пароход «Св. Николай» был покинут командой и стоял без паров, так что о погрузке на него не могло быть и речи.
Англичане разрешили кадетам погрузиться на крейсер «Церес», конечно, без какого-либо имущества. Погрузка сопровождалась некоторыми эксцессами: так, у капитана Федорова[68 - Федоров Константин Степанович, р. около 1882 г. в Петрограде. Поручик, воспитатель Одесского кадетского корпуса. В Вооруженных силах Юга России на той же должности. Капитан. Эвакуирован в Зеленик (Югославия) в составе Сводного кадетского корпуса, с марта по 28 сентября 1920 г. воспитатель Первого Русского кадетского корпуса. 8 сентября 1920 г. прибыл на пароходе «Владимир» в Крым. В Русской Армии до эвакуации Крыма. Эвакуирован на о. Проти на корабле «Кизил Ермак». Галлиполиец. Осенью 1925 г. хозяин Офицерского собрания Сергиевского артиллерийского училища в Болгарии.] был отобран браунинг, а у кадет отбирались пакеты с личными вещами, которые тут же выбрасывались в море.
Но все же все кадеты и персонал корпусов, добравшиеся до порта, были приняты на крейсер, где их накормили, а потом пересадили на огромный транспорт «Рио Негро», который и доставил находившуюся на нем часть корпуса в Салоники.
* * *
После ухода двух полурот 1-й и 2-й рот в порт оставшиеся кадеты и персонал корпуса ожидали возвращения подвод из порта после разгрузки первой части для окончательного следования всех оставшихся в порт. И когда до 2 часов дня 25 января никто в корпус не возвратился, полковник Бернацкий, под давлением оставшихся, наконец дал распоряжение о выступлении корпуса к румынской границе в походном порядке. Впереди двинулись младшие кадеты, а оставшаяся полурота 1-й роты прикрывала их движение по Большефонтанской дороге. Первая остановка была в немецкой колонии «Люстдорф», куда кадеты добрались к вечеру и где разместились в школе для ночлега. Школа была нетопленой, есть кадетам было нечего, и только поздно ночью одна из соседних отступавших частей приготовила для кадет кашу и слегка подкормила их.
В шесть часов утра следующего дня кадеты были подняты для дальнейшего следования на «Большую Аккаржу», где должна была быть дневка. Регулярного питания ни для кого не было, и каждый ел то, что ему удавалось раздобыть. Особенно тяжело было малышам.
В 12 часов ночи дневка была прервана из-за приближения красных, и корпус двинулся к берегу Днестра на Овидиополь, который был буквально забит ранее отступившими частями, и корпусу опять пришлось расположиться в нетопленой школе.
28 января началась попытка переправиться через Днестровский лиман в Румынию, которая не увенчалась успехом, так как румыны отказались принять кого-либо на свою сторону Днестра. Дабы не допустить поток отступающих на территорию Румынии, румыны подвергли пытавшихся перейти через лиман артиллерийскому обстрелу, и кадеты возвратились в Овидиополь.
Ночью возобновились переговоры полковника Бернацкого с представителями румынской комендатуры Аккермана, и было получено разрешение для перехода кадет на территорию Румынского Королевства. Утром начался вторичный переход корпуса через лиман, и кадеты были пропущены в город Аккерман, где их расположили в здании гимназии. Но казавшееся спасение оказалось миражем, так как румынский комендант отменил свое решение дать убежище корпусу в Аккермане, и на следующий день кадет пинками и ударами опять выгнали на лед лимана и они опять очутились в Овидиополе.
По прибытии корпуса в Овидиополь младшие кадеты, двумя группами, во главе с полковниками Бернацким и Овсянниковым[69 - Овсянников Павел Филиппович, р. 6 января 1864 г. в Полоцкой губ. Полтавский кадетский корпус, Константиновское военное училище (1884). Полковник, командир роты Полоцкого кадетского корпуса. В Вооруженных силах Юга России в Одесском кадетском корпусе. Участник похода из Одессы к румынской границе. Расстрелян большевиками 6 июня 1920 г. в Одессе.], направились обратно в Одессу, а полурота 1-й роты, при четырех офицерах, влилась в отряд полковника Стесселя[70 - Стессель Александр Анатольевич, р. в 1876 г. Сын генерал-лейтенанта. В службе с 1894 г., офицером с 1896 г. Полковник л. – гв. 2-го стрелкового полка, командир 152-го пехотного полка. Георгиевский кавалер. В Добровольческой армии и ВСЮР командир сводного гвардейского стрелкового батальона и полка, с апреля 1919 г. начальник боевого участка Сводно-гвардейского батальона на Акманайских позициях, с 1 июля 1919 г. командир стрелкового батальона в Сводно-гвардейском полку, в июле 1919 г. командир 1-го батальона во 2-м Сводно-гвардейском полку, с 2 сентября 1919 г. командир 2-го сводно-гвардейского полка, затем в батальоне л. – гв. 2-го стрелкового полка 2-й гвардейской пехотной дивизии, в декабре 1919 г. начальник внутренней обороны и комендант Одессы, в январе 1920 г. фактический командир Овидиопольского отряда при походе из Одессы на румынскую границу. Участник Бредовского похода. Эвакуирован в Зеленик (Югославия). На май 1920 г. в Югославии. 8 сентября 1920 г. прибыл в Русскую Армию в Крым на пароходе «Владимир». В эмиграции во Франции, в 1931 г. возглавлял группу л. – гв. 2-го стрелкового полка в Париже, председатель полкового объединения. Умер 1 июня 1933 г. в Париже.], как 2-я рота отряда полковника Алексеева. 31 января отряд выступил в направлении на город Маяки, чтобы пробиваться вверх по Днестру для соединения с войсками генерала Бредова[71 - Бредов Николай-Павел-Константин Эмильевич, р. в 1873 г. Из дворян. 1-й Московский кадетский корпус, Константиновское военное училище (1891), академия Генштаба (1901). Генерал-лейтенант, командир 21-го армейского корпуса. В Добровольческой армии и ВСЮР; с 25 ноября 1918 г. в Киевском центре, с 24 января 1919 г. в резерве чинов при штабе Главнокомандующего ВСЮР; 13 июля 1919-го – 2 марта 1920 г. начальник 7-й пехотной дивизии, затем начальник 15-й пехотной дивизии, командующий войсками в Киеве, затем в Одессе, в начале 1920 г. возглавил поход из Одессы в Польшу. С июля 1920 г. в Крыму. В эмиграции в 1930–1931 гг. в распоряжении начальника РОВСа, председатель Союза «Долг Родине», возглавлял группу 2-й Галлиполийской роты в Софии, в 1930-х гг. заведующий Инвалидным домом в Шипке. В 1945 г. вывезен в СССР и погиб в лагерях.], отходившими на Польшу.
