Она окинула несмелым взглядом миссис Траст, сидящую теперь в соседнем кресле самолета, и поняла, как же ей повезло с шефом. Сильная, отважная, безумно талантливая и отчаянно рисковая, она оставалась женственной, ухоженной и милой. Молли даже подумывала, что только благодаря ей держит марку, чтобы на фоне такой богини выглядеть достойной помощницей.
Женщина рядом с ней дремала, откинувшись на спинку кресла. Ее острый подбородок подрагивал во сне, как и веки, покрытые мерцающими серыми тенями. Тонкие стрелки от карандаша дополняли макияж, такой смелый и яркий, идеальный! Молли могла согласиться лишь на тушь для ресниц, и то в мирное время, потому что рисковала забыть о ней и случайно растереть. Кому охота вернуться домой с огромными черными кругами под глазами?
А вот миссис Траст, похоже, не пугала такая перспектива. Более того, эта грациозная женщина патологически не слезала с каблуков. Даже сейчас, в самолете, на ее изящной ножке красовался сапожок на высоченной «шпильке». Молли заглянула под свое кресло и поняла, что нужно что-то менять в жизни, если она не хочет отпугнуть Патрика своей унылостью. А она не хочет. И пусть страх грядущих изменений ее пугал не меньше самих изменений, но влюбленность, все же, перевешивала.
Она вздохнула и прикрыла веки, попыталась улечься так же, как женщина рядом с ней. Молли приоткрыла глаза, сравнила: руки вдоль тела, пальцы переплетены, правая нога поверх левой – все в точности, как миссис Траст. Она выдохнула и попробовала расслабиться.
Неудобно.
Нет, ей никогда не быть легкой, изящной и элегантной. Молли раскрыла узел из ног и привалилась к окну, за которым беспросветно раскинулась ночь. И что ей вздумалось связаться с этим Патриком? Прилетит она домой, посмотрит на свое жилье, освоится на рабочем месте и поймет, что изменения ни к чему хорошему не приведут. Тяжело вздохнув, она снова посмотрела на свою начальницу, такую смелую и целеустремленную.
– Спроси, Молли, я не сплю, – проговорила миссис Траст, не открывая глаз. – Что тебя тревожит?
– О, я не хотела Вас беспокоить, – выдохнула сотрудница. – Просто странная поездка получилась.
– В каком смысле?
– Париж, он оказался удивительным, – смущенно подбирала слова Молли. – Я не думала, что он такой.
Собеседница раскрыла внимательные глаза и жестами попросила продолжить.
– В том смысле, что он всегда ассоциируется с романтикой, любовью и добром, а тут все совсем иначе, – попыталась Молли объясниться. – Он не пышет счастьем. Скорее, заставляет пересматривать свою жизнь в целом.
– Будит драконов, – проговорила миссис Траст.
– Вот да! Как же замечательно вы сказали, конечно, будит драконов! – Обрадовалась блондинка. – Кажется, что все теперь изменилось, что я сама изменилась, понимаете? Хотя ничего толком не произошло…
– Прекрасно понимаю, Молли, – кивнула женщина.
– Что теперь дальше с этим делать? Я не готова меняться… – Расстроилась работница.
Начальница, хлопая длинными ресницами, перевела на нее взгляд, под которым Молли всегда чувствовала себя немного не в своей тарелке, словно напортачила. Вот и сейчас ощущение того, что она ляпнула какую-то ерунду, не покидали ее. Но, изрядно помучив ее пристальным взглядом, миссис Траст благосклонно улыбнулась.
– Время все расставит по местам, – проговорила она. – Я тоже не готова меняться, а значит, грядут глобальные перемены.
Как же просто эта восхитительная женщина принимала удар судьбы! Молли залюбовалась ею, насколько утонченной и одновременно мудрой была она.
Конечно, изменения в ее жизни были нужны, и уже давно. Сколько же можно бояться всего подряд, от ошибок до знакомств, от косметики до облегающего платья? Ведь у нее не такая уж плохая фигура. Не настолько аристократичная, конечно, как у ее собеседницы, но тоже вполне себе пригодная. Патрик ведь посмотрел на нее до того, как Молли задумалась о своей внешности, очевидно, его устроила именно та светловолосая женщина в черном деловом костюме и туфлях на плоской подошве, что маячила между двух стоек с драгоценностями.
– Пусть грядут, – поняла вдруг неуверенная пассажирка самолета, летевшего в Сан-Франциско. – Видимо, пришло время перестать бояться.
Она была даже благодарна миссис Траст, что та вывезла ее из комфортного гнезда. Если бы не поездка на другой конец планеты, то Молли ни за что бы не отважилась сдаться на волю судьбы, смириться с тем, что мир вокруг меняется. Она ни за что не стала бы даже раздумывать об изменениях, просто, как обычно, оттолкнула бы странные навязчивые мысли руками, и продолжила жить привычно. Но теперь, после уверенных слов начальницы, на душе стало спокойно от неизвестности.
«Пусть грядут», – повторила про себя блондинка и прикрыла глаза, улыбнувшись.
32
Букет роз и вкусный завтрак в компании любимого мужа настроили ее на должный лад. Оливер, гладковыбритый, причесанный и одетый в домашние брюки и рубашку, встретил ее объятиями, едва сигнализация позволила супругам сойтись в одной точке. Муж накормил свою успешную женщину, выслушал все ее излияния и отпустил к дочери, чтобы одарить парижским амбре еще и ее.
– Входи, мам! – Крикнула девушка, узнав мелкую дробь ее идеального маникюра по поверхности двери.
Мелани аккуратно заглянула в комнату дочери и тут же расслабленно опустила напряженные за столько дней плечи. Вот она, ее красавица, все та же добрая и улыбчивая, лежит на своей кровати в залитой солнцем комнате. Крупные граненые бусины на окне, пропуская сквозь себя солнечный свет, осыпают родное лицо горстью мельчайших радужных зайчиков.
Алекса прищурила глаза и зевнула, сев на кровати.
– Детка, я ужасно по тебе соскучилась! – Искренне воскликнула Мелани и сжала ее в объятиях. – А это что такое?
За спиной дочери на прикроватной тумбе стоял старинный допотопный ночник. Его высокая деревянная ножка, которую, казалось, покрасила вручную группка неумелой детворы, подпирала куб из прозрачных панелей, расписанных все той же детворой витражными красками. Вся эта конструкция, не отличающаяся вкусом и изяществом, смела подключаться к электричеству, рискуя вызвать короткое замыкание.
– Ночник. Красивый, правда? – Просияла Алекса. – Дениэл привез мне из отпуска.
Его имя с ходу выбило ее из состояния радости, но она нашла в себе силы продолжить общение с той, которую не видела две недели.
– Не в моем вкусе, – поморщилась Мелани. – Но я рада, что тебе нравится. Чем ты занималась без меня, милая?
– Всем понемногу, – ответила Алекса сконфуженно. – Рисовала, гуляла…
– А с дипломной работой все получилось? – Спросила она, но тут же сама сменила тему. – Ох, милая, я так соскучилась по тебе! Приводи себя в порядок и приходи ко мне, будем мерить подарки!
Алекса вздохнула. Она была бы благодарна матери, если бы та прижала ее к стенке и выспросила все до последнего слова и шага, но родительница светилась от счастья и не планировала мучить дочь расспросами. Вместо этого женщина спешила компенсировать все провалы подарками, в качестве которых, видимо, снова была куплена одежда. Но хоть не краски!
– Мам, у тебя в кабинете мои вещи, – смущенно произнесла дочь. – Мне все это стало мало.
– Я видела. У тебя, наверное, шкаф опустел после генеральной уборки!
– Поначалу да, – осторожно ответила девушка. – Но потом нет: я купила немного одежды в торговом центре, так что пока у меня есть что надеть.
Вспыхнув от бесконтрольного гнева, Мелани вскочила с кровати и рванула к шкафу, который распахнула настежь резким движением рук. Из некогда красочного мира на нее глядела хмурая тьма темных нарядов, под которыми возвышались грозные боты, содранные с ног скинхэда, не иначе. Боже, какой позор.
Но тут очередная догадка посетила ее голову. Чудовищная догадка. В бессознательном состоянии, уже предчувствуя волну ярости, которая должна была набежать на нее через несколько секунд, она все же решила уточнить кислотным голосом.
– Ты ведь не с папой ездила, верно? – Почти прошипела женщина.
– Нет, мам, с Дениэлом, – легко и искренне доложила дочь. – Папа ведь работал всю неделю.
Как она закончила разговор с девочкой, посмотрела ее обновки, изображая интерес и принятие, и дошла до кабинета мужа, она не помнила. Ядерный туман накрыл ее как раз с произнесением имени этого гадкого чернорабочего, который смел дышать с ее единственной дочерью одним кислородом.
– Алекса всю неделю путалась с твоим водителем? – Непривычно тихо для себя начала она разговор с мужем, едва ей позволили войти в «башню».
– Да, Дениэл показывал ей город, – спокойно ответил Оливер, сообщая ей, очевидно, всем известную информацию.
– Ты мне не сказал! – Рявкнула Мелани. – Мы столько раз созванивались, а вы оба мне отвечали «Нормально, пишет дипломный проект!»
Ее руки задрожали, а мышцы верхней губы стали стальными, едва не обнажая зубы при этом. Супруг поднялся из-за стола и подошел к ней, глядя тем самым ледяным взглядом, которого хозяйка поместья больше не страшилась.
– Я думал, Париж повлиял на твое мировоззрение благотворно. По крайней мере, мне так показалось, – произнес он тихо, но строго.
Мелани проигнорировала напряжение мужа. Гнев захлестнул ее новой волной.
