– Прости, дорогая, на Маркет-стрит страшная пробка! – Тут же защебетала Мелани, приобняв замерзшего насупившегося воробья. – Просто замечательно, что ты согласилась составить мне компанию, одна я бы еще пару лет думала, и все равно бы не решилась! Идем?
Нехотя девушка поплелась за зачинщицей странного предприятия, не понимая толком, что она здесь делает. Вообще, сам союз «врагов Кентмора», если подумать, казался странным. Подругами их назвать было очень сложно, ведь одна превосходила другую по возрасту на целых пятнадцать лет, а по жизненному опыту и вовсе годилась в матери. Каждый раз наставница придумывала какой-то выход в свет для них обеих, непонятно, кого желая развлечь больше – себя или ее. Однако вот уже три месяца как девушки общались: им всегда было о чем поговорить и что обсудить. Впрочем, один объект обсуждения и стал ключевым фактором к их сближению.
– Как поживает наш подопытный кролик? – Вопросила Мелани, хитро поглядывая на приятельницу.
– Бесится, – просто бросила та. – Если бы не его внешность, я бы сказала, что он напрочь лишен знания, что в принципе можно делать с женщиной.
– А что меняет внешность? – Удивилась собеседница.
– Хм, многое! – Задумалась Лиз. – Ты ведь не думаешь, что он девственник, верно?
Женщина брезгливо поморщилась, однако далее нашла в себе силы признать, что и она думала о половой жизни того, кто так сильно портил ей существование, и тоже в довольно нелестном ключе. Хоть это ее и не касалось никоим образом.
Тем временем подруги зашли в одноэтажное кирпичное здание и, миновав пост охраны и бесконечно длинный коридор вглубь строения, нырнули в маленькую раздевалку с узенькими шкафчиками – каждый на персональном замке.
– И зачем мы сюда?.. – Пробубнила девушка, растерянно стаскивая с себя плотные колготы, чтобы заменить их на красочные в ядовито-розовых неоновых разводах лосины, купленные накануне.
– Потому что отзывы хорошие, – сообщила ей Мелани, занимаясь тем же самым.
– Я не об этом месте, а про йогу в целом, – вздохнула лиса и, закончив с переодеваниями, выпрямилась возле шкафчиков.
Вторая посетительница заведения оказалась не такой шустрой, отчего оказалась под взором девушки в белье. Та же невольно залюбовалась фигурой женщины, поражаясь, насколько ухоженно и облюбовано ее тело. Впрочем, у богатых свои причуды. Как и возможности, как и цели. Наверняка в этот стан вложена ни одна тысяча баксов.
– Не твой вид деятельности? – Больше утвердительно поинтересовалась Мелани, продолжая натягивать тугие лосины лаконичного синего цвета на стройные ноги. – Послушай, я тоже впервые. Но иногда нужно выходить из зоны комфорта, чтобы понять, кто мы есть на самом деле! Да и существует ли этот комфорт вовсе.
Вскоре раздевалка опустела.
Зал для занятий занимал всю оставшуюся часть здания. Просторный и, должно быть, светлый днем, вечером он казался балетной школой. Впрочем, не исключено, что в свободные от йоги часы он ей и являлся. Длинные деревянные перекладины на стенах, закованных в отполированные зеркала, простаивали в эти часы без дела, зато пол, покрытый новейшим дубовым паркетом, уже облепился дюжиной ковриков разных расцветок и текстур. Под высоким потолком во всю длину стены располагалось окно, за которым простиралась шумная пятничная мгла, подсвеченная оранжевыми всполохами фонарей.
По разным частям зала стояли девушки стайками по две или три щебечущих птички, создавая своими яркими нарядами калейдоскоп красок, от которых рябило в глазах. Смелая красотка в синих лосинах шмыгнула к одной из кучек посетительниц, чтобы узнать, что ждет вновь прибывших, оставив Лиз одну. Наконец, вся группа из двенадцати человек расселась по разноцветным коврикам, а визитерша в ярких розовых штанах так и продолжала робко топтаться на входе.
– Прошу всех внимание! – Призвала гостей активная молодая женщина, сидящая у дальней стены лицом к залу; она уставилась на Лиз крупными карими глазами в густых накладных ресницах и улыбнулась, как показалось посетительнице, излишне приветливо. – Похоже, у нас сегодня новенькая! Давайте поддержим ее! Как тебя зовут?
– Элизабет, – хрипло проговорила скромница.
– Проходи, Элизабет! Мы тебе рады!
Хоть от приторности голоса тренера и начало подташнивать, девушка, чей лоб сверлили двенадцать пар глаз, предпочла скорее ретироваться из зоны всеобщего внимания. Мягко ступая босыми пятками, она проскользила по залу и плюхнулась рядом со ставшей уже родной брюнеткой.
– Ты чего там застряла? – Прошипела та.
– Задумалась, – буркнула подруга и притихла, потому что дальнейшие полтора часа эфира заняла сладкая дама на главном ковре.
– Раз у нас сегодня новенькие, предлагаю повторить азы и вспомнить способы контроля дыхания.
Слушая долгую утомительную лекцию, щедро посыпанную странными словами на санскрите, Лиз порядком устала. В тот самый момент, когда захотелось выйти из зала, женщина утихла и предложила провести практику подготовки к основному занятию.
– Закройте глаза и визуализируйте самую яркую эмоцию на сегодняшний день, – вещала тренер тягучим голосом, словно в трансе. – Чем она была вызвана? Попробуйте понять, в какой части тела она находится? Какого она цвета и текстуры?
С закрытыми глазами запросто можно было вздремнуть несколько минут, пока остальные не видят. Уже почти провалившись в сон под монотонный треп медовой женщины, она очнулась от того, что зал наполнился странным звуком.
– Выдувайте ее! – С упоением вещала тренер, задыхаясь от восторга. – Выдувайте свою боль и злость, чтобы ничего не осталось! Дуйте!
Двенадцать ротиков, смешно свернутых трубочкой, задували двенадцать невидимых свечей, стараясь изо всех сил. Мельком окинув взглядом подругу, девушка поняла, что самозабвенно не дует лишь она одна во всем зале. Шум ветра, который так мучил ее снаружи здания, теперь пробрался и внутрь. Пару раз дунув ради приличия, она оставила эту странную процедуру: уж больно глупо выглядели взрослые женщины, имевшие свои дела, бизнес или карьерный рост в крупных компаниях с большими, судя по стоимости одного занятия здесь, зарплатами, надувавшие щеки под гонениями некой, не совсем вменяемой тети. Потом, после занятия ее подруга обязательно восхитится результатом духотерапии, как она восхищалась всеми странностями, которые посетили девушки за все время дружбы, а сама Элизабет покивает головой. Обычно этого было достаточно, чтобы ее оставили в покое. Но в этот раз она ошиблась.
– Боже, ну и бред! – Возмущалась Мелани по дороге домой. – Вот тебе и хорошие отзывы! Она неадекватная! Невменяемая!
– Тебе не понравилась эта елейная барышня? – Едко подначила ее собеседница, но женщина лишь презрительно фыркнула в ответ.
Привычным маршрутом, под звук привычного голоса подруги, обсуждавшей новые навыки и эмоции, в привычном угольно-черном «Ленд Крузере» они ехали по вечернему Сан-Франциско. За окном мелькала сплошной пеленой в мокром тумане иллюминация, поджигая черную мглу миллионом огней. Вскоре снаружи поплыли спальные районы Иннер Парксайд, и автомобиль остановился возле знакомого дома.
– До четверга? – Вывел Лиз из задумчивости голос подруги.
Она почти не заметила, как они добрались до дома.
– До четверга! – Эхом отозвалась девушка, но на выходе из машины, вдруг поняла, чего она хочет. – Только, Мелани, давай на этот раз никуда не пойдем, а? Приезжай в гости, я напеку слоеных «язычков» к чаю.
06
Впрочем, собственная бестолковость смущала, очевидно, лишь самого Дениэла. Потому что остальные, все, кому не лень, предписывали ему счастливое будущее в корпорации на управляющей должности. Сам же мистер Траст начал подкидывать работенку не из его весовой категории, и если по первой следил за водителем, то теперь начал слепо доверять решения разных ситуаций на его произвол. Частенько Дениэл узнавал об истинных условиях сделок лишь после их завершения.
– Ты верно поступил, не волнуйся! – Смеялся при этом шеф. – Я заведомо не стал тебя настраивать на предвзятое отношение, мне было интересно, как выглядит вопрос на свежую голову.
И ничего, что «свежая голова» при этом горела смущением и стыдом, это не мешало начальнику веселиться от души. К счастью, в декабре подобное поведение шефа сошло на «нет». Внешняя жизнь «Траст Инкорпорейтед» замерла, а вот внутренняя стала бить ключом. Гаечным. По голове.
Аврал начался резко, неожиданно, будто кто-то поднял рубильник с водопадом забот. Распорядок дня офиса теперь не предполагал обеда или иного праздно растраченного времени, зато длился до девяти вечера. Эту потрясающую новость о вечерних дежурствах шеф вынес на аукцион, объявив желающим сверхурочных тройную ставку, и, как ни странно, вызвал этим поток страждущих подзаработать перед праздниками. Сам же мистер Траст присутствовал в офисе с раннего утра до позднего вечера, пока последний сотрудник не покидал стены конторы. Он всецело был поглощен заботами коллектива и помогал, как мог. Если бы не этот позитивный фактор, то многие работники так и не узнали об огромной премии в конце года, уволившись раньше от истощения внутренних ресурсов, потому что напряжение в офисе от обилия задач можно было резать ножом.
Завершением этого безумства стали какая-то баснословная премия в три оклада и громкий корпоративный праздник перед выходными, на котором мистер Траст прочитал благодарственную речь коллективу и сообщил о том, насколько ему повезло быть руководителем таких грамотных и одаренных сотрудников. Дениэл проработал достаточно времени в «Траст Инкорпорейтед», чтобы понимать, чьей заслугой являлся такой сплоченный коллектив. Он вспоминал, как грамотно шеф складывал людей, вещи и обстоятельства воедино даже в самые кризисные моменты, отходил в сторону, когда это было необходимо, брал на себя контроль даже незначительных вопросов, когда вопросы не в состоянии были решиться без лишней крови, и в очередной раз поражался его мудрости и стойкости. Оливер Траст был воистину на своем месте в этой жизни, он родился, чтобы править корпорацией.
А еще Дениэл с интересом наблюдал за людьми, которые подстраивались под смену приоритетов, как могли. Сотрудники теперь вместо кофе и комплиментов обменивались звонками и папками. Между тем, коллектив был настолько разносторонним и многогранным, что казалось удивительным, как люди вообще находят общий язык. Менеджеры общались друг с другом очень свободно, просили спасти или подменить, приносили друг другу круассаны с шоколадной начинкой из кафетерия на углу, обменивались улыбками или вовсе поцелуями.
Даже тошнотворный Джим Палермо, который, похоже, клеился теперь к симпатичной Пенелопе Фрост, перестал вызывать у него стойкое желание дать ему в нос. Сама же Пенни не отшивала кудрявого толстяка лишь в силу своей загруженности: она оставалась сверхурочно по три дня в неделю, как самая незанятая в офисе. Роскошная темнокожая Грейс занялась проблемными вопросами офиса, словно разнимать расшалившихся детей было ее привычным делом, а премилая рыженькая Тамара взяла на себя поддержку выдохшихся. Вот и сейчас она сидела и утешала худощавую темноволосую женщину, которая работала здесь второй месяц, и застала на испытательном сроке непосильную для себя нагрузку.
Люди восхищали его. У Дениэла даже таких друзей не было, чтобы сердце открыть нараспашку и наслаждаться встречным ветром в лицо, не говоря уже о знакомых или сотрудниках. Он даже начинал сожалеть о том, что многое терял, будучи всего лишь водителем, ограниченным пространством служебного автомобиля, ровно до того мгновения, пока не сталкивался взглядом с личным помощником директора.
Однако если наблюдать непредвзято за стойкой ресепшна, что порой давалось ему с видимым трудом, то можно было заметить любовь и гармонию, царившие и в этой части офиса. Девушки были очень дружны и приветливы, прикрывали тылы и живо общались на разные темы. Полненькая светловолосая Элис очень сблизилась с медузой, которая теперь с удвоенной силой била Дениэла по причинным местам. Летние денечки спокойствия вспоминались молодым человеком как санаторная путевка в рай. Но осенью грымза снова принялась клевать его печень, цепляясь к нему вульгарно, буквально навязывая себя. И где только сил находилось?! Не иначе как выдра подпитывалась энергией из некого ядовитого источника, доселе неоткрытого наукой.
– Эй, красавчик, отчего твоя сладкая мордашка так нахмурилась и напоминает теперь твой сладкий зад? – Пропела она на весь офис, улыбаясь алой помадой. – Неужто грустишь о вечерах, когда меня нет рядом с тобой?
Сжав челюсть плотнее, водитель проигнорировал замечание, хоть это и стоило ему лишнего стакана нервов. Малиновые пятна на щеках выдавали его истинную реакцию, хоть он и пытался анестезировать ум, залив его бесчувственным бетоном.
Неугомонная Лиз Харви стала основной причиной, почему молодой человек стал заниматься развозом документов, хоть это и не касалось его работы. Все равно встреч не было – шеф всецело был душой и сердцем офиса, а сидеть без дела в машине казалось не очень веселой затеей.
Но сегодня водитель пока что оставался невостребованным, а поэтому уселся на свое излюбленное место – синий диван в зоне ожидания, чтобы наблюдать за офисом, прикрывшись журналом.
– Кентмор! – Раздался вдруг кислый выпад рядом, едва он расслабился.
Дениэл поднял взгляд от журнала, служившего прекрасной ширмой, и встретился с темным надменным взглядом главного менеджера. Толстый мерзкий Джим за три месяца стал еще толще и еще противней. Выиграв пару битв по очарованию начальства, он возомнил о себе гораздо больше, чем представлял на самом деле, и теперь играл в офисе роль большого мальчика.
