Теперь к Ладе подсел Валерка, и Феня позволила себе приблизиться.
– Что вы делать будете? – спросил он.
– Буду ждать, пока вы не поймаете убийцу. – В голосе Лады звенели истеричные нотки, но она держалась просто великолепно. – Я изучала юриспруденцию в институте, знаю, что надо иметь доказательства того, что именно этот человек и есть убийца.
– Именно какой человек – убийца? – спросила Феня.
– Брат моего мужа, – спокойно ответила Кокарева. – Олег Кокарев.
Валерка приподнял бровь. Вид у него был одновременно располагающий и значительный. Феня всегда веселилась, наблюдая за бывшим мужем, единственным человеком из знакомых ей людей, умевшим играть свою роль в жизни так точно, тонко и умело: частный детектив, здравствуйте.
Как и большинство клиентов Валерки, Лада купилась на его игру. Она чуть ли не отдалась ему взглядом, ощутив, что сейчас этот симпатичный мужчина – ее опора, ее будущее, то самое плечо. А следом последовал ее рассказ.
– Олег – брат моего мужа, – начала Лада, рассматривая ажурную вьюжную пелену за окном кафе. Пелена временами рвалась, и тогда можно было не столько увидеть, сколько догадаться об окружающих громадах гор, прятавшихся от жадных взглядов туристов. – Олег моложе Вадика на пятнадцать лет, у них матери разные. – Тут Лада закатила глаза. – Наверное, надо с мачехи Вадима начать?
– Если это поможет расследованию, – пожал плечами Валерка.
Лада хотела произвести впечатление на детектива и смотрела только на него, что позволяло Фене спокойно ее разглядывать. Изучая объект, она вычленила главное в характере – глубокую уверенность Лады в себе самой. Какие уж на то были основания – непонятно, но молодая дама держалась почти повелительно, априори полагая, что каждому человеку в мире мечтается угодить ей.
– Мария Ивановна – абсолютная бездельница и эгоистка, – сообщила Лада. – Но самое кошмарное, что она нимфоманка. Когда Вадику было пятнадцать лет, она соблазнила его! Ей было тридцать пять, представляете?!
Отражая эмоции Лады – возмущенное презрение, – Валерка скорбно покачал головой.
– Вадик пережил страшный стресс, – продолжала Лада. – Он до сих пор как страшный сон вспоминал те времена.
Тут Феня брякнула:
– Она некрасивая?
– Какая, блин, разница? – вспыхнула Лада, впервые посмотрев не на горы и не на детектива, а на Феню. – Вы не понимаете! Вадиму некуда было деваться! Его мать умерла, отец женился на гулящей и подлой мегере Мария Ивановна слегка успокоилась, только когда родился Олег.
И снова Феня влезла, куда ее не просили:
– А он не сын Вадима?
– Нет! Вы что?!
Валерка держал на лице умное выражение, но Феня знала, что он: а) веселится; б) доволен Феней, так как она дестабилизировала Ладу. Вот сейчас-то и видно, что вдова Кокарева – дама в целом хладнокровная, но вспыльчивая по мелочам. Прямо как убийца. Вот только она была голубоглазой женщиной, а убийца – черноглазый мужчина.
Отпив из протянутой детективом фляжечки с коньяком, Лада продолжила:
– А год назад Вадик меня встретил. Мы полюбили друг друга, стали встречаться. Потом поженились.
– И Мария Ивановна препятствий не чинила? – Валерка словно прочитал Фенины мысли.
– Ну как ей со мной соперничать… – рассудительно заметила Лада. – Ей за пятьдесят, она просто морщинистая вся, обвислая!..
– Ладно, – то ли согласился, а то ли заткнул ей рот Валерка. – Но почему Олег решил убить вашего мужа? Мотив, повод, возможность? Вы просто подозреваете его или есть что-то большее?
– Мотив? – переспросила Лада. – Он просто ненавидел Вадика. Вадиму досталось все лучшее из генов отца: рост, ум, обаяние. А Олег – просто урод.
– Почему же именно сейчас Олег решил убить Вадима?
– Ну, Олег стал за мной ухлестывать. Мы на одном курсе учимся, так что возможность имеется. Говорил, что Вадик старый. Чушь, конечно.
– А что с имущественными претензиями? – поинтересовалась Феня.
Лада поморщилась, словно брезгуя столь низменной материей.
– Да что… Мария Ивановна живет по завещанию в квартире отца Вадика. Это большая четырехкомнатная квартира, лимона на четыре. Ну, ремонт там, все такое. Мебель Вадик купил. Он заботился о квартире Марии Ивановны, хоть и знал, что Олежка – наследник Вадик считал, что виноват перед братом. Он отказался от своей доли в квартире, еще после смерти отца. Мы с Вадиком живем в своей квартире, он ее купил к нашей свадьбе – тоже четыре комнаты, мебель, ремонт. То есть никто ни к кому не в претензии.
Детектив навис над столом, глядя Ладе в глаза.
– И вы верите, что Олег поехал сюда за вами, нашел удобный момент, переоделся инструктором, вошел в кафе и убил брата?
Лада кивнула.
– Мог ли Олег физически перерезать горло брату?
Она повторила кивок.
– У него есть такой опыт?
– Он очень жестокий и любит с ножами баловаться. У него даже был манекен, чтобы резать его ножом по-всякому. А еще Олег как-то убил собаку. Просто взял и убил бродячего пса!
Феню передернуло, она глянула на Валерку, того – тоже. Это был аргумент для них обоих, тайных собачников. Да и логически рассуждая, убийство животного – всегда первая ступень, а вторая – убийство человека.
После этого разговора Валерка повез вдову в гостиницу, а Феня вернулась на склон кататься на борде. Может, кому-то (Наташке) ее поведение и показалось странным («Чуть не на твоих глазах человека убили, а ты развлекаешься!»), но Феня считала, что ведет себя вполне логично: она ничем не может помочь следствию, значит, имеет право отдохнуть и отвлечься. Тем более что Таулан предложил заниматься с ней бесплатно, да и вьюга стала утихать.
И ближайший час, до самого закрытия трассы в 16.00, Феня осваивала скользкий и своевольный сноуборд, валявший ее то задом, то носом в снег столько раз, сколько ему хотелось.
Но были и хорошие моменты. Например, когда Феня уже немножко освоилась и начала кататься елочкой. Для этого надо было «резать» склон бордом туда-сюда от одного края к другому. Для лучшего постижения этого искусства Таулан становился напротив Фени лицом к склону, подавал руку, как партнер в танце, и они съезжали вниз, вальсируя и смеясь Фене этот метод страшно нравился – и ловко выходит, и зад не отбит.
Всего за час Феня немыслимо устала и фантастически вспотела. Мокрым оказался даже отлет воротничка на ее трикотажной футболке, надетой под тонкий шерстяной свитерок. Этот факт Феня обнаружила в кафе у той же самой Зуйбадат, где решено было выпить чаю всей семьей.
За чаепитием народ делился своими успехами, а папа повторял как попугай:
– А вы видели, как я катаюсь?!
Понятно, что все немного спятили от адреналина и кислорода. Даже Наташка немного повеселела от свежего воздуха и любви. Феня вдруг ощутила, что она безумно рада за отца и подругу, они оба были хорошими людьми и ждали счастья. Ну и пусть он ей в отцы годится! Не в деды же.
Дети пребывали на пике восторга. Розовые от солнечных лучей, внезапно осветивших в последние двадцать минут вершину, и от ветра, они пищали и парили во всех смыслах – эмоционально и фактически, так как от их мокрых свитеров в прохладном воздухе кафе поднимался пар.
И все были счастливы.
…В гостинице семью встретил Валерка. Он выслушал восторги своих парней, а также тестя, совсем ошалевшего от счастья, посмеялся над жалобами Фени, стенавшей об отбитом копчике, но по замкнутому виду детектива было ясно, что он погружен в свое расследование.
После того как все приняли душ, перекусили и задремали в номерах, Валерка отозвал на перекур свою верную помощницу.
