Несчастливый брак

Хитро улыбаясь, Кармелита наблюдала за тем, как он уходит. «Пока все идет хорошо», – думала она. К тому времени, как он достигнет ручья, Шона уже снимет платье и погрузится в воду. За ужином прошлым вечером Кармелита заметила пламя страсти, разгорающееся в глазах Зака всякий раз, когда он смотрел на Шону. Без сомнения, он не сможет перед ней устоять.

Забрасывание наживки – слишком просто. Гораздо сложнее поймать капитана на крючок.

Зак шел по той же тропинке, что и Шона. Больше всего его беспокоила собственная мощная физическая реакция на нее. Вожделение. Сильнейшее вожделение, превращающее тело в сплошной болезненный сгусток желания. Ему хотелось вдыхать ее запах, касаться кожи, смотреть в глаза, ощущать, как ее лоно принимает его в себя, купаясь в безумном, безудержном наслаждении.

Подобная реакция на женщину не типична для него. Осознание этого потрясло его до глубины души, проникло в мысли, поработило. Он не мог уразуметь, почему Шона оказывает на него такое воздействие, но одно знал точно: он хочет, чтобы она, теплая и податливая, оказалась в его объятиях.

Во время вчерашнего ужина Зак заметил, что невестка Шоны весь вечер не сводила с нее пронзительного взгляда. Тогда-то он и понял, что обстановка в Мелроуз-Хилл вовсе не так безмятежна, как кажется. Быстро сложив кусочки головоломки вместе, он догадался о причинах, побудивших Шону сделать ему предложение. Приблизившись к ручью, он увидел ее сидящей на берегу. Обхватив руками колени, она смотрела в воду. Зак тут же снова ощутил ее душевное страдание.

Его сердце дрогнуло, смягчаясь, затем он ощутил болезненный укол. Шона, несомненно, целеустремленная своевольная молодая женщина, однако была в ней уязвимая черта, что-то, достойное сочувствия, скрытое от посторонних глаз. Уходя прошлой ночью, Зак никак не мог смириться с поразительной мыслью, что, если он не проявит осторожность, эта женщина может проникнуть в его сердце, хотя он этого совершенно не желает. Спускаясь по тропе, он напоминал себе о необходимости держаться от нее подальше во избежание неприятностей.

Оказалось, находясь в уединении леса, она сняла платье. Ее мокрые волосы были откинуты на спину, нательная сорочка липла к телу. Кожа сияла в свете, струящемся через кроны деревьев, придавая ей сходство с соблазнительной неуловимой лесной феей. Встретив ее на пристани, прекрасную, наивную и одновременно вздорную, он не мог думать ни о чем и ни о ком, кроме нее. Она гипнотизировала его своим видом, умиротворяя сердце и кровь. Какую бы опасность она собой ни являла, Зак знал, что не сможет держаться в стороне.

Но жениться на ней он вовсе не собирался, не желал приносить в жертву свою свободную холостяцкую жизнь. Кроме того, существовало обязательство, делавшее невозможной женитьбу на Шоне Маккензи.

У Зака была маленькая дочь, которую он любил без памяти, но не мог открыто признать своей. Он и не подозревал, что можно испытывать подобные чувства к другому человеческому существу. Последний раз, покидая Англию, он и подумать не мог, как сильно подействует на него пара невинных карих глаз и ямочки, появляющиеся на щеках, когда ребенок улыбается. Прежде его сердце было закрыто для подобных радостей. В обозримом будущем придется приковать себя цепями к ее матери, чтобы получить и дочь тоже.

Занятая своими мыслями, Шона не замечала приближения Зака до тех пор, пока он не оказался прямо у нее за спиной. Вздрогнув, она обернулась, с тревогой глядя на него, встала. Сердце предательски екнуло.

– Капитан Фитцджеральд! – ахнула она, чувствуя себя чрезвычайно неловко под его мрачным оценивающим взглядом. Рука метнулась к горлу. Она обмерла при мысли о том, что он видит ее неодетой.

Затравленный взгляд Шоны позабавил Зака. Посмотрев в ее глаза, отражающие солнечные лучи, он поразился. Сначала они показались ему двумя изумрудно-зелеными кристаллами, в следующий момент их цвет изменился. Зак залюбовался ее кремовой кожей. Стройная и грациозная, она была словно соткана из воздуха и, казалось, вот-вот весело пустится в пляс. Ему с трудом удалось заставить себя сосредоточиться. Он понимал: она расстроена из-за того, что он видит ее неодетой, и пытался подыскать слова утешения.

Он улыбнулся.

– Я закрою глаза, если от этого вам станет легче. – В его голосе слышалась добродушная ирония и юмор.

– Нет, – простонала она. – Слишком поздно. Вы меня уже увидели.

– Поверьте, мисс Маккензи, я вовсе не распутник.

– Но и не слепой тоже!

– Нет, не слепой, – со смешком подтвердил он. – Не стану отрицать, ваше совершенное тело радует глаз.

– При иных обстоятельствах я поблагодарила бы вас за комплимент, но, стоя перед вами полураздетой, понимаю, это неподобающе.

– Вы станете возражать, если я останусь?

– Нет, не стану.

Он рассмеялся:

– Вы такая серьезная. На самом деле вам совсем не хочется видеть меня рядом. Все еще злитесь на меня.

– Если бы я злилась, сказала бы об этом прямо. Что вы здесь делаете?

Уголки его глаз сузились, но не от улыбки.

– Я заметил, как вы уходили из дому, и хотел извиниться за свое поведение прошлой ночью. Не следовало мне говорить с вами столь сурово.

– В самом деле? Вы проделали такой долгий путь, чтобы сказать мне это? Я удивлена. Никто никогда сюда не приходит.

– Ваша невестка сообщила, где вас найти.

– Правда? – Шона презрительно скривила губы. – И отчего меня это не удивляет? Как видите, я пришла сюда купаться. Поразительно, зная об этом, Кармелита все же предложила вам последовать за мной. – «Хотя, – подумала она, отворачиваясь от него и садясь обратно на камень, – Кармелите хочется от меня избавиться. Увидев в капитане Фитцджеральде подходящего кавалера, она изо всех сил старается свести нас вместе».

Ощутив жар послеполуденного солнца, он скинул сюртук и опустился на корточки рядом с Шоной.

– У меня создалось впечатление, что вы с ней не ладите.

Переведя взгляд с воды на пальмы, Шона негромко ответила:

Я не питаю большой любви к невестке, капитан Фитцджеральд. Мы терпим друг друга потому, что того требует ситуация. Иногда мне кажется, мы были созданы специально, чтобы враждовать друг с другом. – Она склонила голову набок. – Вы встревожились, капитан.

Не нужно. Мне и самой было не особенно лестно просить вас жениться на мне. Теперь я сожалею о своем глупом поведении. Не такая я дурочка, чтобы повторять одно и то же дважды.

– Полагаю, я должен испытать облегчение. Хотя получить предложение от прекрасной дамы – уникальный для меня опыт. Умеете вы поразить мужчину.

– Иногда приходится просто использовать первую попавшуюся возможность, хотя понимаешь, что совершаешь величайшую в своей жизни ошибку.

– Главное, научиться извлекать уроки из ошибок, а не просто зализывать раны. Уверяю, вам бы не захотелось стать моей женой.

Шона пожала плечами, перебросив волосы через плечо. Они уже начали подсыхать и теперь ласкали кожу.

– Возможно, вы правы. – Повернув голову, она посмотрела ему прямо в лицо. – Вы не хотите брать меня в жены, я понимаю.

– Понимаете?

Зак внимательно всмотрелся в ее лицо. Она вовсе не глупая, в глазах светится живой ум, это он отметил с самого начала. Непроизвольно он перевел взгляд на ее рот, манящий, увлажненный, розовый, как гвоздика, будто специально созданный для поцелуев, щедрый, с полной нижней губой, умоляющей о мужской ласке.

От пристального взгляда у Шоны перехватило дыхание. Она заметила у него на шее серебряную цепочку, но то, что на ней висело, было скрыто складками рубашки. Возможно, крестик? Ей отчаянно хотелось прикоснуться к нему, узнать, что он скрывает. Внезапно она поняла: он сидит слишком близко. Шона ощущала сокрытую силу и исходящее от его тела тепло. Его кричащая мужественность рождала чувство испуга и незащищенности. Все же по какой-то непонятной причине ей совершенно не хотелось отодвинуться от него подальше.

– Была бы вам весьма признательна, если бы вы не стали никому рассказывать о моем вчерашнем предложении. Если только вы уже не…

– Нет, – спокойно заверил Зак. – Это останется между нами. Но жениться на вас я не стану. Не могу.

– Но вы же говорили, что не женаты.

– Верно, – прищурившись, согласился он, не глядя на нее, и перевел взгляд на солнце. – Но в Англии у меня имеются обязательства, которые я должен исполнить.

– Понимаю. Мы друг для друга чужие люди, капитан, и вам не нужно ничего объяснять.

Зак сжал зубы. Какое же она восхитительное создание, такое красивое и рассудительное, облаченное в одну лишь сорочку, которая липнет к телу, обрисовывая каждую чудесную линию. Девственная и отстраненная, при этом удивительно возбуждающая и с налетом загадочности, который невозможно не заметить. Зак почувствовал ответную реакцию собственного тела, еще больше распалившую его страсть. Мгновение, показавшееся вечностью, он всматривался в ее порозовевшее лицо, густые ресницы и полукружия тонких бровей, затем протянул руку и нежно коснулся ее подбородка. И тут же ощутил дрожь под пальцами.

– Шона, – пробормотал он, впервые обращаясь к ней по имени, смакуя его на губах. – Если бы я был свободен, то боюсь, в самом деле поддался бы искушению.

Она заставила себя улыбнуться в ответ на это галантное замечание, но промолчала. Вместо этого нырнула в теплые манящие глубины водоема радужного зеленоватого оттенка. Нательная сорочка заколыхалась вокруг ее бедер. Вытянув стройные ноги, она взглянула на Зака, который тоже неотрывно смотрел на нее. Время от времени скрываясь под водой, она доплыла до противоположного берега и, вернувшись обратно, снова села рядом с ним. С нее стекала вода. Отклонившись, она отжала тяжелые волосы, отбросила их назад и вытянула длинные ноги с маленькими безупречными ступнями.

Зак продолжал смотреть на нее, пожирая глазами, с трудом преодолевая искушение раздеться и окунуться в воду. Ее непринужденное поведение пробудило в нем мощнейшее желание, свойственное скорее юнцу, еще не знавшему женщин. Он ничего не мог поделать ни с бурлящим в венах вожделением, ни с пробудившимся в сердце чувством нежности к ней, и ощутил, как ему с силой сдавило грудь.

– А вы уверенно держитесь в воде, – отметил он. – Часто приходите сюда?

– Каждый день. Плаваю и выпускаю пар.

– И спасаетесь от невестки, полагаю.

Шона рассмеялась.

– Что-то вроде того. Этот ручей я считаю своим особенным местом. Он находится в частном владении и целиком принадлежит мне. Вот только сегодня вышло исключение.

– Вы что-то имеете против? Я вовсе не хотел нарушать вашего уединения. Когда я пришел в дом, ваша невестка сообщила, что ваш брат задерживается, и предложила прогуляться с вами. Я как раз заметил, как вы удалялись за деревья. Мне в любом случае нужно было увидеться с вами, чтобы извиниться.

Поднявшись, Шона наклонилась за платьем.

– В этом нет необходимости.

Зак тоже встал и шагнул к ней. Схватив ее за руку, он заставил посмотреть себе в лицо.

– Нет, есть. – Другой рукой он нежно взял ее за подбородок. Я не могу этого так оставить. – Убрав руку, он, как и прошлым вечером, якобы случайно дотронулся до груди Шоны. Это прикосновение поразило его. И ее тоже.

Для нее это был напряженный момент. Она резко вдохнула. Зак вдруг показался ей настоящим великаном, который к тому же стоит слишком близко. Его мощное тело излучало тепло, как и ее раскрасневшиеся щеки. Она пыталась игнорировать собственную реакцию на его касание.

– Не могли бы вы не дотрагиваться до меня?

Именно такого отклика и следовало ожидать от невинной замкнутой девушки. Но ее сдержанность подействовала на Зака как красная тряпка на быка.

– Если бы я согласился жениться на вас, Шона, вам пришлось бы принимать мои ласки. – Видя, что она не отстраняется, он склонил к ней голову. – Показать, чего вам в таком случае следовало бы ожидать?

– Нет-нет, не нужно, – чуть слышно выдохнула она.

Соблазнительный тон его голоса напомнил ей о неукротимой чувственности, источаемой мускулистым телом, облаченным в плотно сидящие бриджи и белую рубашку, расстегнутую на груди. На его шее пульсировала жилка. Шона содрогнулась, заметив скользящий по ее лицу взгляд, на мгновение задержавшийся на полных губах, а потом спустившийся к холмикам груди, обрисованным мокрой тканью сорочки. Когда Зак протянул руку, чтобы смахнуть блестящие на ее щеке капельки влаги, Шона не сумела заставить себя отстраниться.

Мягко проводя руками по ее предплечьям, он произнес чуть слышно:

– Ну же, один поцелуй. Это все, чего я прошу. Я буду с вами нежен настолько, насколько пожелаете.

Шона почувствовала, что вот-вот растает. В его словах содержался скрытый подтекст.

– Я вас волную, Шона?

– Вам же отлично известно, что это так, – пробормотала она, не в силах сдержаться. Заслышав его довольный смех, поспешно отвернулась. – Вы намеренно заставляете меня нервничать.

– В таком случае попытайтесь расслабиться.

Подавляя протесты, Зак склонил голову и уверенно приник губами к ее губам. Шона почувствовала, что задыхается. Он подарил ей соблазнительный долгий поцелуй, разбудивший странное, не поддающееся объяснению ощущение в сердцевине ее женственности. Шона тут же позабыла о данной себе клятве ни за что не выходить замуж за капитана Фитцджеральда. Его поцелуй пьянил сильнее спиртного, лишая воли руки и ноги, заставляя бешено колотиться сердце. На секунду оторвавшись от губ, он обвил рукой ее талию и теснее прижал к себе. В следующее мгновение снова накрыл ее рот своим, и Шона целиком растворилась в объятиях, прильнув к нему, как плющ, обвившийся вокруг ствола дуба. Таящаяся в крепком стройном теле Зака сила манила обещанием наслаждений, о которых она не могла и мечтать.

Их поцелуй, казалось, длился целую вечность, становясь более страстным, воспламеняя кровь Шоны. Она больше не следила за его действиями. Лишь когда он оторвался от ее губ и зарылся лицом в ложбинку у нее между грудями, Шона вспомнила о том, что наполовину раздета. Однако вид собственной кожи, порозовевшей на солнце и резко контрастирующей с черными волосами Зака, ничуть ее не смутил. Будто она появилась из глубин вечности специально для того, чтобы подарить себя этому мужчине, созданная для него одного.

Он снова страстно приник к ее губам и, обняв за тонкую талию, привлек податливое тело к себе. Шона негромко призывно застонала. Положив ладонь на его крепкую грудь, она отдалась во власть восхитительных рук, ласкающих ее плечи и спину. Его ладони заскользили вниз по ее спине, заставляя ее интимно прижиматься к его твердым бедрам и ногам. Одну руку он положил ей сзади на шею и стал настойчиво поглаживать. Не знавшее прежде чувственного волнения сердечко Шоны встрепенулось, когда язык Зака ловко проник к ней в рот.

Хотя они и были знакомы всего двое суток, Шона хотела, чтобы мужчина, которого она совсем не знала, занялся с нею любовью. Сила собственного желания потрясла и удивила ее. На ощупь он оказался именно таким, как она ожидала: у него были крепкие, как железо, мускулы, скрытые под рубашкой. Шона представления не имела, что во время поцелуя может нахлынуть такое шокирующее желание, поэтому не знала, как реагировать. В одном она не сомневалась: не стоило ему поддаваться, ведь он отверг ее предложение.

Оторвавшись от его губ, она посмотрела на него, с трудом веря, что он осмелился совершить с ней подобное.

– Что вы делаете?

Зак осознал, что, смакуя ее нежные теплые губы, почти утратил контроль над ситуацией.

– Как я понимаю, мой поцелуй пришелся вам не по вкусу?