От Черёмушек до Зюзина. В долине Котла. Четыре московских района: Черёмушки, Зюзино, Котловский, Академический

Семнадцатилетний князь Александр, получив наследство, владел не только огромными землями, но и десятками тысяч крепостных и вскоре стал известен как расточительный мот, получивший прозвище Cosa-Rara (переводится как «редкая вещь»).

Пятнадцатилетняя княжна Мария Григорьевна Вяземская (1772–1865), появившись в свете в 1794 г., произвела фурор: все восхищались ее красотой и прочили ей богатых женихов. И такой жених появился: князь Голицын хоть и был известен как картежник – но кто тогда не играл в карты? – а ведь богат и молод, всего 25 лет. Как вспоминали современники, князь был вспыльчив, неделикатен и самовлюблен, но умел пустить пыль в глаза: его расточительность поражала всех. Он разжигал трубки ассигнациями, бросал извозчикам золото, а цыганкам – драгоценности. Юная княжна его попросту боялась. И когда он посватался, она умоляла родителей не выдавать ее за Голицына. Но Вяземские согласились, и князь Александр подарил невесте на свадьбу такой роскошный убор из жемчугов и бриллиантов, какого не надевали в день свадьбы царские невесты. Он и позже вывозил ее на балы в прекрасных нарядах, ничего не жалея для красавицы. Но Мария не могла перебороть своей неприязни и была неизменно печальна. Семейная жизнь пары не заладилась. Поговаривали, что князь силой принуждал жену к исполнению супружеского долга.

«Эскиз вида с птичьего полета села Котлы в 5 верстах от Москвы» (конец XVIII – начало XIX в.)

К этому времени (конец XVIII – начало XIX в.) относится рисунок «Эскиз вида с птичьего полета села Котлы» – тонкий перовой рисунок с французскими надписями, на котором представлена ориентированная на север проектная перспектива усадебного ансамбля. Возможно, камергер князь Александр Николаевич Голицын надумал построить прекрасную усадьбу неподалеку от Никольской церкви – на рисунке она изображена слева за оградой среди деревьев. Справа на рисунке пунктиром показан «въезд из деревни» (все надписи на рисунке по-французски), от Серпуховской дороги, где в 1766 г. уже образовалась деревня Верхние Котлы. Позднее эта дорога закрепилась и ныне известна как Электролитная улица. Замыкает парадный двор конюшня с башенкой над проездом и начинающаяся за ней осевая аллея. За домом с двумя флигелями карандашом намечена парковая планировка, тоже с осевой дорогой, пересекающая овраг21.

Это мог быть дом счастливого семейства князей Голицыных.

На одном из балов молодая княгиня Мария Голицына встретила графа Льва Кирилловича Разумовского (1757–1818), который был немного старше Голицына. Но умный, обаятельный, добрый, сердцеед и волокита, Лев Разумовский, сын гетмана Разумовского, пленял женские сердца. Он и сам влюбился в «печальную красавицу» княгиню Голицыну и решил вызволить ее, воспользовавшись одержимой увлеченностью картежника Голицына, который в азарте мог поставить на кон абсолютно все. Публикаторы называют разные даты карточной игры между Голицыным и Разумовским, которая затянулась на всю ночь: 1799–1801 гг. Разумовскому везло, он выигрывал снова и снова и в конце предложил Голицыну поставить на кон жену в обмен на весь его проигрыш безумной ночи. Иначе уже утром он потребует выдачи всего долга. Князь после недолгих колебаний согласился. Разумовский выиграл и увез Марию, на которой позже, после официального развода (1801 г.), женился в 1802 г. И Мария счастливо – в любви и богатстве – прожила с ним несколько лет до его кончины и около полувека после него, даже стала статс-дамой.

Строительство усадьбы в Никольском по французскому проекту, судя по всему, так и не началось. Князь А.Н. Голицын промотал остатки своих богатств и к 1804 г. задолжал казне и разного звания людям столь много тысяч рублей, что и имений его на оплату тех долгов стало недостаточно. Поэтому он просил «своих кредиторов принять от него все его недвижимое имение на удовлетворение долговых его претензий, и составить конкурс. А его оставить спокойным». Для оплаты долгов он даже заложил в банке более пяти тысяч душ крестьян своих владений. Его недвижимые имения перешли под управлением попечителей, избранных его кредиторами. 5 декабря 1804 г. они продали старинное родовое имени А.Н. Голицына, Верейской округи село Таширово с деревнями, 401 душу ревизских мужеска пола с женами их и с новорожденными после пятой ревизии детьми и со всеми семействами коллежскому асессору греку Федору Анастасьеву сыну Ардалионову. (Так как его фамилия в различных документах записана в нескольких вариантах, далее используем наиболее употребимый вариант последних лет его жизни.) Ардалионов купленное им имение сразу же (март 1805 г.) заложил жене своей Елисавете Францовой дочери за 316 тысяч руб., закрепив этим имение за семьей – женой и детьми.

Для скорейшей уплаты долгов князя Голицына кредиторы решили приступить к продаже по вольным ценам всех его недвижимых имений, в том числе села Котлы, где имелось 122 ревизских души22. Фёдор Анастасьев сын Ардалионов купил у Голицына не только село Таширово с деревнями Верейского уезда, но и село Михайловское Звенигородского уезда, и села Никольское на Котле и Троицкое Черёмушки тож Московского уезда. Последние приобрел в 1809 г., уже поселившись в Троицком, где и жил до оформления купчей 28 сентября 1809 г.

Родственники князя Голицына спохватились, что родовые княжеские имения ушли неизвестному в обществе человеку низкого происхождения, – да и имеет ли он право владеть дворянскими землями?! Был проведен розыск, а по его результатам составлена справка. По собранным сведениям на 1804 г. оказалось, что Фёдор Анастасьев сын Ардалионов – из дворян, женат на иностранке Елисавете Францовой, при нем дети Анастасий 6, Константин 4 лет; имел 37 дворовых людей (из них 14 душ мужского пола) да Московской губернии Звенигородской округи в селе Михайловском и деревнях 495 душ. Служил с 1 мая 1794 г. в Главном почтовом правлении переводчиком с чином коллежского актуариуса. Находясь в этой должности при его светлости господине камергере главном директоре почт кавалере князе Александре Андреевиче Безбородко, Ардалионов 4 мая 1797 г. произведен коллежским секретарем; по ордеру сего ж светлости представлен в Московский почтамт 22 октября 1798 г. По его собственному прошению уволить от службы из-за болезни – уволен 20 июля 1799 г., и так как он в списке показан из дворян, то в связи с увольнением с государственной службы за добропорядочную и беспорочную службу 23 февраля 1800 г. ему повысили чин до коллежского асессора23.

В те же годы службы Фёдор Анастасьев сын Ардалионов заключил с генералом от инфантерии и кавалером князем Юрием Владимировичем Долгоруковым контракт, по которому взял в содержание на пять лет (с 1796 по 1803 г.) «Московской Большой Суконной Двор с имеющеюся в нем суконной фабрикою, с мастеровыми и рабочими людьми и с принадлежащими ко оной сукноваляльными мельницами и лавками с таким обязательством: чтобы содержать оную фабрику в должном порядке без малейшего упущения и как оною, так мастеровыми и работными людьми в производстве суконного дела распоряжаться хозяйственно и по собственной моей воле с представлением мне над всеми людьми права, каковое по закону он, князь Долгоруков, имеет»24.

Мастера фабрики, созданной еще при Петре I в 1720 г., в марте 1798 г. жаловались государю «на содержателя оной грека Ардалионова за разныя, чинимыя им притеснения», в частности за неправильный платеж за работу; и в ноябре 1799 г. мастеровые опять писали «о притеснениях и мучительных с ними поступках содержателя этой фабрики Фёдора Ардалионова»25.

Но рассмотрение дела закончилось оправданием Ардалионова. Владелец суконного двора князь Ю.В. Долгоруков написал похвальный отзыв на его работу: «Во все пятилетнее время содержания им у меня по контракту Большого Суконного Двора оной содержал исправно, даже так, что еще старался всеми своими силами для размножения фабрики приводить ее в лутчей порядок и исправность, по прошествии же срока сдал ее с точностию, как следовало по контракту, и по учиненным мною с ним во всем ращетам за ним никакой недоимки не осталось…»

Взявшись за работу на суконной фабрике, Ардалионов, как видно, сумел сэкономить деньги для приобретения земель и крестьян. За годы службы Ф.А. Ардалионов сделал несколько покупок (купчие оформлены в Московской гражданской палате): приобрел 20 декабря 1798 г. у графа Головкина звенигородское недвижимое имение 495 душ; 17 мая 1799 г. у титулярного советника Д.П. Аносова дворового человека Якова Иванова; в том же году у князя Алексея Одоевского дворовых людей; у поручика Ивана Беляева в Волоколамской округе землю и крестьянина; у майорши вдовы Настасьи Смольяниновой в Коломенской округе землю и крестьян; 4 мая 1800 г. дворового человека у майора Николая Наумова; а в апреле 1801 г. дворового человека у князя Петра Оболенского26.

А в 1804 г. Ардалионов уже купил верейское имение Таширово князя Александра Николаевича Голицына, имения которого тогда находились под управлением кредиторов.

В 1806 г. коллежский асессор и кавалер Ф.А. Ардалионов жалован дипломом на потомственное дворянское достоинство.

У князя А.Н. Голицына Ф.А. Ардалионов приобрел также составное подмосковное имение – села Никольское Котлы и Троицкое Черёмошки – по купчей от 28 сентября 1809 г.

В небольшом селе Троицком он поселился задолго до совершения купчей. В январе 1809 г. в Троицком храме он выдал замуж старшую дочь Елену за секретаря Правительствующего сената надворного советника и кавалера Николая Петровича Андреева. В 1811 г. у четы Андреевых родилась дочь Анна.

29 декабря 1811 г. Ф.А. Ардалионов скончался. Кроме замужней дочери Елены, у него остались еще трое детей, как записано в справке опеки: «Анастасу 17, Константину 12, а Катерине 10 лет». На основании этой записи дети Ардалионова – несовершеннолетний сын Анастас и малолетние Константин и дочь Екатерина – и его имения, которыми дети управлять не могли по малому возрасту, в течение нескольких лет были под управлением Дворянской опеки. Из дела опеки прояснилась сложная судьба семейства Ардалионова27.

Для управления имениями покойного Ф.А. Ардалионова, у которого остались дети – один несовершеннолетний и двое малолетних, – Дворянская опека 19 февраля 1812 г. назначила опекунов Андреевых, его зятя надворного советника и кавалера Николая Петровича и жену его Елену Фёдорову, старшую дочь Ф.А. Ардалионова. Они же стали опекунами малолетних Константина и Екатерины. Старшему Анастасу, с его письменного согласия, того же Николая Петровича Андреева назначили попечителем.

В марте 1812 г. Н.П. Андреева по служебным делам направили в Казань, где Андреевы, вместе с младшими Ардалионовыми, находились до марта 1814 г. А по Москве и Подмосковью тем временем прокатилась Отечественная война 1812 г. И управление опекаемыми имениями Андреевы не вели с должной отчетностью, что позже объясняли своим незнанием порядка опекунской отчетности.

Трудно сказать, почему записи о возрасте детей Ардалионова при оформлении опеки в начале 1812 г. были ошибочны – позже Анастас и Екатерина оказались значительно старше. Уже через год Анастас Фёдоров сын Ардалионов определился на военную службу – юнкером Иркутского гусарского полка. А в мае 1813 г., ссылаясь на метрические книги о рождении церкви Флора и Лавра, что на Зацепе, где он был крещен, Анастас сообщил в Дворянскую опеку, что он уже совершеннолетний, и просил, в связи с достижением 23 лет, снять с него попечительство Н.П. Андреева, а опекунство над имением и младшими братом и сестрой передать ему, как наследнику, при этом – «выделя ему из оставшегося после отца его имения следующую ему часть, предоставить в полное его управление и распоряжение».

Опека уже в июне того же года сняла с Андреевых опекунство, назначив на эти должности наследника Анастаса Ардалионова и его знакомого надворного советника Ивана Григорьевича Муратова.

По возвращении из Казани Андреевы передали Анастасу опекунство и при этом все документы по имениям и по должникам и кредиторам покойного отца. И одновременно они сообщили в опеку, что права на четыре имения – у Елены, которой отец заложил их перед смертью.

Вероятно, Ф.А. Ардалионов тяжело болел и, чувствуя предстоящую кончину, незадолго до нее, 7 декабря 1811 г., заложил старшей дочери Елене четыре имения на общую сумму 750 тысяч руб. В четырех договорах было записано, что он, Ардалионов, берет взаймы у своей дочери Елены Фёдоровой Андреевой деньги, а в залог суммы займа оставляет ей имение. Так за взятые в долг 100 тысяч руб. до 7 июня 1813 г. Фёдор Ардалионов заложил купленное у князя А.Н. Голицына в 1809 г. село Знаменское Никольское Козино тож Московского уезда, в котором по 5-й ревизии (1795) крестьян 122 ревизских души мужского пола; за 75 тысяч руб. до 7 декабря 1813 г. заложил купленное у А.Н. Голицына в 1809 г. село Троицкое Московского уезда (29 крестьян); за 75 тысяч руб. до 7 декабря 1814 г. заложил купленное у А.Н. Голицына в 1809 г. сельцо Ивашково Звенигородского уезда (106 крестьян); за 500 тысяч руб. до 7 декабря 1814 г. заложил купленное у А.Н. Голицына 2 июня 1805 г. село Таширово и деревни Новую и Бархатову Верейской округи (401 крестьянин).

Опеке стало известно, что недавний грек и греческий купец Фёдор Анастасьев сын Ардалионов дворянство Российской империи приобрел получением чина коллежского асессора. А так как дети его родились не только до пожалования Ф. Ардалионову чина коллежского асессора, но и прежде поступления его в службу, то они дворянами не являются. Поэтому, сообщили из опеки, Анастас «не есть дворянин, и права владеть деревнями не может; а потому обязан будет, получа принадлежащую ему часть деревень, продать оную в полгода». Что останется тогда малолетним детям и сможет ли Анастас удовлетворить закладным? Исходя из этих сомнений, опека не выделила Анастасу его часть наследства. Прежде всего потому, что на имения, находящиеся в залоге, во избежание их раздробления было наложено запрещение до уплаты закладных и до пришествия в совершеннолетие Константина и Екатерины.

В августе 1814 г. Н.П. Андреев обратился к московскому уездному предводителю дворянства А.А. Арсеньеву с прошением о выдаче Константину Ардалионову свидетельства о происхождении, о том, что он – сын дворянина коллежского асессора Ф.А. Ардалионова, так как Константину 21 мая 1814 г. исполнилось 15 лет, «а в государственную службу еще не определен, которую желает он продолжить по военной части». Свидетельство такое было выдано, и Константин вскоре был определен юнкером в лейб-гвардии уланский полк.

А Анастас затеял тяжбу со старшей сестрой. В прошениях в Дворянскую опеку он утверждал, что залог был безденежным, а значит, подложным, и требовал закладные письма опротестовать, а Екатерину, жившую со старшей сестрой, отобрать. Он писал в опеку, что Андреевы недоброжелательны к ним, детям Ардалионова, и хотят присвоить себе все имения.

Анастаса поддержал Константин, написав в опеку прошение с места службы. Ему Анастас, как попечитель, из доходов по имениям высылал деньги на содержание.

Екатерину еще отец определил на воспитание в Московский Екатерининский институт. Но вскоре после его смерти она переехала к старшей сестре (Андреевы, как видно, жили тогда в Москве). Но брат Анастас, став опекуном, потребовал, чтобы она переехала к нему. И так как она не захотела выполнить его требование, Анастас не давал денег ни на нее, ни на ее прислугу.

В феврале 1815 г. подросшая Екатерина сообщила в опеку, что ей, согласно метрическим книгам церкви Всех Скорбящих, что в Коломенской Ямской слободе, где она, рожденная в ноябре, крещена 17 декабря 1799 г., уже пошел шестнадцатый год. В июне 1815 г. она жаловалась на брата, что он не только не дает ей денег, но даже подсылает к ней своих людей, угрожавших девушке силой вывезти ее к брату.

В сентябре 1815 г. она писала, что по закону имеет право лично выбирать попечителя и просит снять с нее опекунство старшего брата, обвинив его в неправильном ведении хозяйства в имении Таширово, где он поселился и тратил только на себя доходы с нераздельного имения покойного отца. Она просила назначить себе другого попечителя: надворного советника и попечителя Ивана Иванова Кочергина.

Попечитель И.И. Кочергин, ознакомившись с документами, обнаружил, что Анастас родился раньше, чем его отец Ф.А. Ардалионов получил дворянство: «приобрел дворянство сие получением чина коллежского асессора. В чин сей произведен он 1800 генваря 23, а в вечное российское подданство принят 1805 августа 17 дня, начав службу с 1794 г.». А так как прежде он был грек и греческий купец, все дети его владеть крестьянами не имеют права. Анастас, следовательно, не имея никакого чина, принадлежит к классу разночинцев, и Кочергину приступать к управлению дворянского имения совместно с ним неприлично и притом опасно. И вскоре, сославшись на занятость, он снял с себя опекунство.

А Елена 31 августа 1815 г. предъявила к оплате давно просроченную закладную на село Троицкое в 75 тысяч руб. И Дворянская опека вместо опекуна Анастаса Ардалионова назначила особого опекуна, чтобы сохранять Троицкое в целости, чтобы заимодавица Елена смогла им воспользоваться, а доход не ушел к Анастасу. Анастасу было велено сдать имение Елене, но он тянул и не хотел сдавать дела по имению.

Тем временем 16 июля 1816 г. умер, находясь на службе, брат Константин Ардалионов.

Так как Анастас Ардалионов остановил законные выплаты в Дворянскую опеку, не ремонтировал сломанные окна и двери в большом доме Троицкого имения, где он жил некоторое время, но должен был передать Елене по закладной, не желал выдавать должные средства на содержание Екатерины (3449 руб. 3 коп., по подсчетам попечителей Екатерины), управа благочиния запретила ему выезд из Москвы. Тяжба между детьми Ардалионова постепенно зашла так далеко, что их пытались урезонить и в уездном суде, и в Дворянской опеке. Дело дошло даже до министра юстиции. Когда в феврале 1817 г. из управы благочиния вновь потребовали от него хотя бы копии документов на имения, для подсчета доли сестры Екатерины и для взыскания с него 3449 руб. 3 коп. в ее пользу, Анастас сообщил, что он вновь на военной службе – подпрапорщик Углицкого пехотного полка, а с сестрой Екатериной примирился.

Более того, все трое составили мировое соглашение и предъявили его в Московскую палату гражданского суда: «Будучи движимы столь близким родством, по которому отложа на сторону все бывшие доселе обоюдные их неудовольствия и приказные ссоры, но поговоря между собой полюбовно, Анастас Ардалионов, Елена Андреева и Екатерина Ардалионова, последняя как имеющая от роду осьмнадцатый год с согласия попечителя своего Александра Петровича Алексеева, положили и с сим к непременности постановляют: все прежде сего возникшие между ними обоюдные распри и несогласия совершенно прекратить навсегда».

Они договорились, что Анастас и Екатерина отдают Елене село Троицкое (как бы по закладной), а Елена не предъявляет три других закладных. Все остальные (кроме села Троицкого) владения они поделили на троих. Село Таширово с двумя деревнями разделили на три части поровну.

Село Котлы было разделено между Екатериной и Анастасом. Анастасу в селе Котлах отошла «господская усадьба с имеющимся на ней каменным строением и садом, 11 дворовых людей с семьями и крестьян 52 души» (по последней 7-й ревизии).

На часть Екатерины – в селе Котлах «четверо дворовых людей семьями и крестьян 68 душ (по последней ревизии) – крестьяне с женами и с детьми, со всеми семействами и со вновь рожденными после подачи последних ревизских сказок, обоего пола, их усадьбами, строением, огородами, гуменниками и конопляниками, со скотом и всякого рода их крестьянским имуществом; землю же в их селениях, пашенную и непашенную, с покосами и всякими угодьями, поделить им, Анастасу, Елене и Екатерине, по числу доставшихся каждому ревизских мужского пола крестьянских душ, по способности к одним местам с соблюдением обоюдных выгод в удобности и неудобности ее…» Так как у Екатерины в Котлах крестьян было больше, чем у Анастаса, то и земли, по их числу положенной, у Екатерины в селе Никольском Котлах было больше.

Ардалионовы, по сути, в 1817 г. повторили раздел начала 1700-х гг. Анастас взял себе часть деревни Верхние Котлы с землями вдоль Серпуховской дороги, с деревней Елистратьевой. А Екатерине досталась другая половина этого имения.

Как видно, этот раздел, утвержденный на уровне Правительствующего сената, закрепил недворянина Анастаса Ардалионова в правах на владение дворянскими имениями, тем более что он владел только их частью, вместе с дворянкой Еленой Андреевой (в Таширово) и девицей Екатериной (в Котлах и Таширове).

Екатерине в том же 1817 г. нашли жениха, хоть и в летах, но дворянина – полковника Александра Ивановича Калашникова, в браке с которым у них в 1822 г. родился сын Николай.

Анастас Фёдоров Ардалионов был женат на дочери отставного прапорщика Фомы Давыдова сына Капонадзева, жившего в 3-м квартале Пресненской части (о чем имеется упоминание в деле опеки, относящееся к 1816 г.)28. Но никаких других сведений о семье Анастаса или его детях не нашлось, потомства он не оставил.

После раздела Анастас Ардалионов продолжал военную службу: в 1817 г. он – подпрапорщик, в 1820-м – прапорщик… В 1826-м, уже поручик в отставке, он живет на Большой Ордынке в собственном доме 61829.

Он по-прежнему владел доставшейся от отца частью Верейской вотчины – селом Ташировом, куда отсылал проштрафившихся в городской жизни дворовых на исправление. Вотчина эта надолго осталась за Ардалионовыми и их наследниками: при Подворной переписи 1869–1871 гг. в деревне Верхние Котлы жили крестьяне господина Н.А. Калашникова из Верейской округи. Своей частью Верейской вотчины владели и дворяне Андреевы, внуки Елены Фёдоровны Андреевой.

К 8-й ревизии (30 марта 1834 г.) А.Ф. Ардалионова не стало, и его часть деревни Верхние Котлы отошла как наследство старшей сестре статской советнице Елене Фёдоровне Андреевой (урожденной Ардалионовой). Таким образом, село Никольское с деревней Верхние Котлы стало общим владением обеих сестер. Но у обеих были свои семьи, дети – надо было юридически закрепить фактический раздел.

Для этого в 1844 г. было проведено специальное межевание села Никольского и деревни Верхние Котлы. На плане под литерой Н-17 село Никольское с деревней Верхние Котлы – владение полковницы Екатерины Фёдоровны Калашниковой (урожденной Ардалионовой).

«Внутри этого владения… земли состоит пашенной 116 дес. 1400 кв. саж., лесу строевого и дровяного 177 дес. 1340 кв. саж., сенного покосу 10 дес. 500 кв. саж, под поселением, огородами, гуменниками, конопляниками и садами, в том числе у священно– и церковнослужителей, 10 дес. 1000 кв. саж., под проселочными дорогами 3 дес. 300 кв. саж., под речками и прудами 2 дес. 700 кв. саж. Всего во всей окружной меже удобной и неудобной земли 320 дес. 440 кв. саж. А за исключением неудобных мест осталось одной удобной земли 314 дес. 1840 кв. саж. Да из того числа вырезано к состоящей в селе церкви во имя Николая Чудотворца на довольствие священнои церковнослужителей в одном месте церковная земля, значащаяся на плане под литерами Ц: З: В ней пашенной 21 дес., лесу 12 дес. 42 кв. саж. А всего 33 дес. 42 кв. саж. Затем в действительном владении всяких угодий 287 дес. 398 кв. саж. В селе Никольском и деревне Котлах за вышеписанною владелицею состоит крестьянских дворов 32, в них по ревизии и ныне их налицо мужеска и женска пола 117 душ»30.

Межа размежевания на плане Генерального межевания села Никольского – Котлы. Копия автора

А под литерой К-43 – план дачи, образовавшейся по специальному межеванию под названием «части деревни Котлов» владения статской советницы Елены Фёдоровой Андреевой, расположенной широкой полосой вдоль Серпуховской дороги и включавшей земли полдеревни Котлы и полдеревни Евстратьевой. «А внутри того владения… земли состоит пашенной 33 дес. 2160 кв. саж., сенного покосу 22 дес. 1200 кв. саж., лесу строевого и дровяного 3 дес. 1000 кв. саж., под поселением, огородами, гуменниками, коноплянниками и садами 7 дес. 1500 кв. саж., под полупрудом 480 кв. саж., под проселочною дорогою 620 кв. саж. А всего во всей окружной меже удобной и неудобной земли 67 дес. 2160 кв. саж., а за исключением неудобных мест осталось одной удобной земли 67 дес. 1060 кв. саж. В деревне Котлах за вышеписанною владелицею состоит крестьянских дворов 6, в них по ревизии и ныне их налицо мужеска и женска пола по 28 душ»31.

Николай Александрович Калашников, сын Екатерины Фёдоровны, вступил в службу 15 лет – 10 января 1838 г. унтер-офицером в Белгородский (что позже стал Белозерский пехотный его королевского величества Великого герцогства Гессенского) полк. 19 лет, 25 сентября 1841 г., в том же полку он произведен в прапорщики. Особого рвения и усердия в военной службе не проявил, но в Крымской войне 1853–1856 гг. в чине капитана участвовал в боях с турками… В 1854 г. 29 декабря командир 4-й роты капитан Николай Александрович Калашников по болезни был уволен от службы с мундиром и с пенсионом одной третью оклада 105 руб. серебром в год. За службу был награжден орденом Святой Анны 3-й степени с бантом и бронзовой медалью в память минувшей Крымской войны. Позже отставной капитан Н.А. Калашников в гражданской службе и по выборам дворянства не служил. Вскоре после отставки Николай Александрович женился на дочери надворного советника Креля девице Софье Андреевне. Они жили в Верхних Котлах, где у них родилось двое детей, крещенные в Никольской, что на Котлах, церкви. Дочь Екатерина Николаевна родилась 30 декабря 1859 г. Восприемниками Екатерины были: дедушка, полковник Александр Иванович Калашников, и бабушка, надворная советница Сусанна Миновна Крель. Сын Александр родился 8 февраля 1862 г., крещен 16-го числа; его восприемниками были: инженер путей сообщения подполковник Всеволод Лукич Климов и тетя, статская советница Елена Фёдоровна Андреева, урожденная Ардалионова.