Соблазнение по-карибски

Он замялся.

Мареса боролась с желанием запихнуть махровое полотенце назад в сумку и уйти. Но не могла. Протянула руку и погладила собачку. Поппи потянулась к ее руке. На обратной стороне ошейника Мареса увидела надпись «Если вы нашли эту собаку, позвоните…» и имя… Оливия Трагер? Животное принадлежало девушке.

– Спасибо. – Он взял полотенце и завернул в него собаку. Поппи безропотно снесла это, будто привыкла, что ее пеленают. – Я действительно не хотел вам мешать.

На этот раз он казался более искренним. Мареса взглянула на мужчину и вдруг осознала, как близко они находятся друг от друга. Он рассматривал ее, будто бы тоже пользуясь моментом, пока никто этого не видит. Смутившись, она неловко отступила.

– Мисс Трагер, должно быть, доверяет вам, если оставила свою собаку.

Она не хотела говорить это вслух. Но, возможно, информация о его подруге позволит ей перестать о нем думать. Неудобно получилось. Зачем она сует нос в его личные дела?

Выражение его лица оставалось непроницаемым. Он изучал ее, как бы взвешивая, стоит ли с ней делиться.

– Моя мать доверяет свою собаку только мне, – произнес он наконец.

Мареса так надеялась, что мисс Трагер – его подружка, которая вот-вот сюда приедет. Но она сильно заблуждалась. Придется ей самостоятельно бороться с влечением к этому мужчине. Размышляя об этом, свернула коврик для йоги.

– Ну, я надеюсь, что выгульщик собак и грумер вам подойдут. – Мареса сунула коврик в сумку, размышляя о том, почему он не поручил выгул Поппи специально обученному человеку. – Я подберу вам другую кандидатуру, если….

– Меня все устраивает. Вы отлично работаете, Мареса.

Неожиданная похвала застала ее врасплох. Она чуть не уронила сумку, и все потому, что он буравил ее своим ясным голубым взглядом. Ее бросило в жар, но вовсе не от того, что солнце взошло и начало припекать.

– Спасибо. – У нее пересохло в горле. Она отступила на шаг. – Желаю вам насладиться отдыхом на пляже.

Мареса быстро направилась сквозь густой кустарник обратно к отелю и внезапно налетела на Джейдена Торриса, своего бывшего жениха.

– Эй! – Одной рукой Джейден пытался ее придержать, в другой руке у него был большой розовый сверток.

Ее бывший парень был высоким и худым, с густыми кудрявыми волосами до плеч, в противоположность мускулистому Кэмерону. Круглые очки Джейден носил не для имиджа, а из-за плохого зрения.

– Мареса, я пытался связаться с тобой.

Он отпустил ее и поудобнее взял розовый сверток.

– Я была занята.

Не хотелось общаться с человеком, который ее бросил и сообщил об этом всему острову, но не ей. Однако некие движения внутри розового одеяла захватили ее внимание. Потом оттуда показалась маленькая ручка и послышался легкий вздох.

Ее бывший принес ребенка.

– Но это важно, Мареса. Это Айла.

Он показал Маресе младенца.

На нее уставились глаза цвета индиго. Короткие темные волосы оттеняли нежную кожу малышки. Белый хлопковый чепчик, украшенный розочками, был надет на маленькую головку. Малышка сладко зевнула, подняв ручки вверх.

Что-то внутри у Маресы перевернулось. Материнский инстинкт, о котором она не подозревала, громко заявил о себе. Одно время она мечтала родить ребенка от него. Представляла, что малыш будет на него похож. А теперь он показывает ей ребенка… чтобы поддразнить?

– Поздравляю, Джейден. Твоя дочь прелестна.

Большая тень Кэмерона Холмса накрыла их обоих.

– Проблемы, мисс Делфин? – Его тон казался холодным и безличным, но в этот неловкий момент он явно был ее союзником.

Ей было важно его присутствие, так как она еще помнила старое предательство. Она предоставила Джейдену право отдуваться, не стремясь защищать человека, отменившего свадьбу эсэмэской.

– Никаких проблем. Я старый друг Маресы, Джейден Торрис. – Он протянул руку для знакомства.

Мистер Холмс проигнорировал его руку. Поппи тявкнула на Джейдена.

– Тогда, я уверен, вы будете уважать желание Маресы и дадите ей уйти.

– Согласен. – Джейден опустил руку. – Только Трина, девушка Рейфа, уехала прошлой ночью, Мареса. И поскольку Трина моя кузина, она поручила мне предоставить твоим заботам дочь Рейфа.

Мареса застыла на месте. Ей почудилось, что Кэмерон склоняется к ней, и его рука вдруг легла ей на спину. Это было вовремя, потому что, казалось, она вот-вот потеряет сознание. У нее подгибались колени.

– Жаль, что так вышло, – продолжил Джейден. – Я пытался сказать Трине, она должна все объяснить лично, но….

– Рейф? – Мареса медленно обернулась, пытаясь понять, есть ли хоть малейший шанс, что Джейден говорит правду. – Трина порвала с ним почти год назад. Сразу после аварии.

Джейден подошел ближе.

– Правильно. И Трина узнала, что беременна, через пару недель после разрыва, в то время Рейф все еще был в критическом состоянии. Трина решила сама растить ребенка. Айла родилась в конце января.

Мареса была слишком потрясена, чтобы совершать расчеты, но точно знала, что у Трины и Рейфа были отношения. Девушка каждый раз заливалась слезами, когда после аварии навещала его в больнице. А потом его бросила. Она была такой эмоциональной, потому что находилась на раннем сроке беременности?

– Почему она не позвонила мне или моей матери?

Ее колени вновь задрожали, когда взгляд упал на крошечного младенца. Айла? У нее были волосы как у Рейфа.

– Я бы помогла ей, когда ребенок родился.

– Кто такой Рейф? – спросил Кэмерон.

Мареса перевела дыхание и ответила:

– Мой брат.

Похоже, что Джейден говорит правду. Но Рейф не в состоянии воспитывать ребенка, так как сам был не совсем здоров. Она же едва обеспечивала семью и с трудом оплачивала медицинские расходы, так как у Рейфа не было полноценной страховки.

– Послушай, – Джейден поставил розовую сумку с детскими принадлежностями на песок, – моя квартира – не место для ребенка. Ты это понимаешь? Я взял его, так как Трина вчера ночью умоляла меня о помощи. Я отказал ей, но разрешил переночевать. Она сбежала, пока я спал. Но оставила записку для тебя. – Прежде чем наклониться к сумке в поисках записки, он протянул малышку Маресе. – Сейчас найду. Возьми ее.

Мареса не поняла, что произошло, когда Джейден сунул ей в руки теплый мягкий комочек. Он еще говорил о том, что Трина была немного не в себе после родов, но Мареса не слушала его. Она чувствовала себя неловкой и неуклюжей, осторожно держа на руках ребенка, активно болтающего ручками и ножками.

Сердце Маресы растаяло.

– Красавица. – Кэмерон смотрел на ребенка через плечо Маресы. Он опустил собаку на песок, чтобы подойти ближе к ребенку. – Вам удобно ее держать?

– Все хорошо, – ответила она автоматически, – просто… немного непривычно.

Взглянув на него, она поразилась выражению лица, с которым он глядел на ребенка. Она думала, что доброта его проявляется только по отношению к Поппи. Но в данный момент он казался в сотни раз добрее и мягче, когда просто смотрел на ребенка.

Мареса помнила, как он был груб и резок по отношению к персоналу отеля, и тем удивительнее казалась ей произошедшая с ним метаморфоза. Казалось, Айла его пленила.

– Вот она. – Джейден выпрямился, держа лист бумаги в руке. – Это записка для тебя, а еще некоторые рекомендации по уходу за ребенком. – Он отдал бумагу Кэмерону. – Я должен поторопиться, чтобы успеть на этот паром, Мареса. Я приехал сюда только потому, что Трина не оставила мне выбора, но сейчас должен вернуться к работе…

– Неужели?

Ей вообще-то тоже нужно на работу. И она даже хотела это ему сказать, но что-то ее остановило. Если Айла действительно была ребенком Рэйфа, хотела бы она, чтобы ее воспитывал Джейден Торрис? Ответ был очевиден: ни в коем случае.

– Поручи ее заботам социальной службы, если не веришь. – Джейден пожал плечами. – Моя клиентка, богатая старушка, заплатит мне кучу денег за свой портрет, мне нужно быть у нее в восемь. – Он посмотрел на часы: – Я сваливаю.

Ее экс-жених удалился, и только золотистые кудри развевались в такт его движениям. Поппи снова гавкнула, как будто разочарованная его поведением.

Социальная служба? Он это серьезно?

– Если бы у меня три года назад была Поппи, ее реакция отговорила бы меня от обручения с ним, – мрачно пробормотала Мареса, крепче прижимая ребенка.

Кэмерон ободряюще похлопал ее по спине. В руке он держал письмо бывшей подруги Рейфа, матери Айлы.

– Вы не вышли за него замуж, и это уже хорошо. – Кэмерон взглянул на нее, его рука скользнула ниже, и от этого у нее остановилось сердце. – Может быть, мне лучше взять Айлу на руки, а вы пока прочтете записку?

Он ждал ее решения.

– Я была бы очень признательна, если бы вы прочитали. – Она покачала головой, крепче сжимая ребенка. – Я слишком взволнована.

Катрин – Трина – Бланшетт была девушкой Рейфа в течение примерно шести месяцев до автокатастрофы. Мареса никогда не видела их вместе, за исключением фотографий в социальных сетях. Они казались счастливыми, но Рейф говорил ей по телефону, что у них все несерьезно. В ночь аварии они поссорились в баре, и Трина оставила его там. Рейф позвонил матери и попросил его забрать, та с радостью согласилась, хотя время было позднее. Раньше у нее никогда не было приступов во время вождения.

Трина навещала его в больнице, но дней через десять сообщила Маресе сквозь слезы, что ей тяжело видеть его в таком состоянии и она больше не появится. В тот момент Мареса была слишком сосредоточена на прогнозах, касающихся здоровья Рейфа, чтобы беспокоиться о его взбалмошной девушке. Если бы она поговорила с ней по душам, возможно, та бы сказала о своей беременности.

– Хотите присесть? – Кэмерон указал на скамью рядом с краном, где гости смывали пляжный песок с ног. – Вы какая-то бледная.

Она кивнула; конечно, будешь тут бледной. Что скажет их мать, когда узнает, что у Рейфа есть дочь? Если это, конечно, его дочь. А Рейф? Она не могла себе представить, что он почувствует. Особенно когда осознает, что по состоянию здоровья не может заботиться о ней надлежащим образом.

Пытаясь привести мысли в порядок, она позволила Кэмерону отвести себя к скамейке. Она аккуратно села вместе с Айлой, положив детское одеяло себе на колени, так как девочка сильно дрыгала ножками и практически распеленалась.

– Я готова, – объявила она, ей нужно было знать все, о чем написала мать Айлы.

Кэмерон развернул бумагу и прочел вслух:

– «Айла – дочь Рейфа. Пока мы были вместе, я ему ни с кем не изменяла. Я боялась рассказать о своей беременности после того, как врач сказал, что… – Кэмерон помедлил мгновение, – мозг поврежден. Я знаю, что Рейф не сможет позаботиться о ней, но его мать будет любить малышку, правда? Я не смогу этого сделать. Я уезжаю к своему отцу во Флориду на несколько недель, но подпишу все документы, чтобы вы смогли оформить опеку над ребенком. Простите меня».

Мареса все равно ничего не понимала. Как могла женщина просто уехать во Флориду и оставить свою малышку – дитя Рейфа – с Джейденом Торрисом? Трина не ребенок, ей двадцать один год. Но, по словам Рейфа, семья ее не поддерживала. Мать была алкоголичкой, отец не уделял ей достаточно внимания.

У Маресы вдруг возникла сильная потребность защитить ребенка. Это было такое мощное чувство, что с ним трудно было справиться. Но она знала, что будет заботиться о маленькой Айле – своей племяннице – гораздо лучше, чем мать ребенка. И она наймет адвоката и подаст документы на полную опеку.

– Можно сделать анализ ДНК, – предложил Кэмерон, кубики на его прессе впечатляюще перекатывались, когда он наклонился вперед, – если вас беспокоит, является ли она биологической родственницей.

Мареса на мгновение закрыла глаза.

– Я спрошу об этом адвоката, когда буду с ним консультироваться по поводу опеки. – Она завернула ножку Айлы обратно в одеяло. – Сейчас мне нужно найти с кем оставить ребенка, ведь сегодня моя смена.

У нее запершило в горле и навернулись слезы от осознания несправедливости случившегося. Не с ней, конечно, потому что она сможет справиться с жизненными невзгодами. Но по отношению к Рейфу несправедливо, что он не сможет воспитывать ребенка без посторонней помощи. Возможно, он вообще не хотел детей. Вдруг он разозлится? Вдруг сюрприз Трины повлияет негативно на его мозг, замедлит восстановление?

Мареса сначала посоветуется с адвокатом, прежде чем расскажет все брату. Даже матери рано обо всем рассказывать. Здоровье Эналайз Делфин было хрупким, стресс мог ухудшить ее состояние. Никто из них не знал о беременности Трины. Еще немного неизвестности роли не сыграет.

– Я обратил внимание на резюме одной выгульщицы собак, у которой есть опыт работы в детском саду. – Кэмерон положил записку Трины во внешний карман сумки. – Так получилось, что я уже сам выгулял собаку. Если хотите, я напишу ей сообщение и попрошу встретиться с вами где-нибудь в гостинице.

Мареса не знала, в какую сумму ей это обойдется. Но у нее не было времени найти другой вариант, если она не хотела расстраивать свою мать. Даже если была бы уверена, что мать сможет справиться с шокирующей новостью, все равно она не успевала вернуться домой и отдать ей ребенка.

– Спасибо, это мне очень поможет. Я смогу с ней встретиться в женской раздевалке бассейна через двадцать минут. – Вскакивая, Мареса вдруг осознала, что слишком долго пользуется добротой Кэмерона Холмса. – Вы с Поппи можете продолжить утреннюю прогулку.

– Я пойду с вами. Помогу с ребенком и его вещами. – Он потянулся за розовой сумкой, но она его опередила.

– Я в порядке. Я настаиваю. – Она лучезарно улыбнулась, стараясь не думать о том, какой защищенной чувствовала себя с ним этим утром. Теперь более чем когда-либо она нуждалась в работе и не могла позволить важному гостю решать ее личные проблемы. – Приятного дня, мистер Холмс.

Бледное лицо Маресы Делфин стояло перед его глазами все утро. Сидя на балконе своего номера с ноутбуком, он пытался работать, но постоянно возвращался мыслями к очаровательной консьержке, застигнутой врасплох сюрпризом, который поверг бы в шок любого.

Ей достался ребенок брата. Брата, который, по ее словам, не в состоянии самостоятельно о нем позаботиться.

Море сверкало в лучах солнечного света, звуки с пляжа – от криков чаек до шума, производимого отдыхающими, – достигали его балкона. В воздухе кружил аромат кокосового солнцезащитного крема и экзотической растительности. Но не эти искушения тропического рая отвлекали Кэма от работы, а воспоминания об утренних событиях и Маресе.

Он думал о плавном изгибе ее спины в лучах восходящего солнца – первое, что он увидел, выйдя на пляж из густых зарослей. У нее были стройные бедра и высокая грудь, и все это мешало ему изучать в ноутбуке систему управления отелем.

Потом чувство симпатии к ней преобразовалось в желание защитить ее от бывшего жениха. Он был знаком с таким типом людей, очаровательных и себялюбивых. Неужели он не мог придумать способ помягче сообщить ей о существовании племянницы?

Также Кэмерон навел справки о ее брате. Рейф Делфин работал в отеле всего месяц, и это казалось неэтичным, учитывая тот факт, что он близкий родственник Маресы. Но его приняли на работу после согласования с управляющим отелем, и он справлялся, несмотря на травмы, полученные в автокатастрофе. Об инциденте написали все местные газеты, так что получить информацию из Интернета было нетрудно. Травмы Рейфа были горем для всей семьи. Вполне понятно, что девушка бросила его, не справившись с трудностями.

В настоящий момент Рейф работал посыльным консьержа, то есть под непосредственным руководством Маресы. Она использовала свое служебное положение, чтобы трудоустроить брата. Хотя Кэм сопереживал случившемуся – тем более сейчас, когда она обнаружила, что у брата появился иждивенец, – с позиции бизнеса он не мог проигнорировать эту ситуацию. Он поговорит с управляющим отелем об этом, чтобы выяснить, нужно ли вмешаться.

Следующим поисковым запросом был ее экс-жених. Он не собирался совать нос в личную жизнь Маресы. Кэмерону было интересно, имеет ли данная ситуация отношение к отелю, так как мужчина зачем-то прибыл на частный остров и принес ребенка именно сюда. Зачем ему совершать эту ненужную поездку, если можно было просто оставить малышку в доме Маресы в Шарлотте-Амалии? Зачем приезжать на работу к ней, ведь это большой крюк?

Кэм просмотрел примерно половину результатов поискового запроса по Джейдену Торрису, когда на телефон поступил входящий вызов. Поппи, задремавшая у его ног, даже не шелохнулась. Видимо, собака наверстывала упущенное, отдыхая от вчерашней утомительной поездки.

Увидев, что звонит его старший брат, Кэм ответил на звонок:

– Слушаю.

– Привет, – раздался голос Куинна, сопровождаемый звуковым фоном Манхэттена – сигналами машин, звуком тормозов, пронзительными свистками и людским гомоном, – брат шел по улице. – Я хотел сообщить тебе, что только что купил гидросамолет.

– Отлично, брат, но вряд ли он пригодится тебе на Гудзоне.

Кэмерон рассматривал в Интернете работы Торриса, и они не произвели на него никакого впечатления. Не то чтобы он был экспертом. Но он всю свою сознательную жизнь, живя на Манхэттене, интересовался искусством и поэтому определенно мог заявить, что бывший Маресы – обычный позер.

– Самолет не для меня, – сообщил Куинн, – а для тебя. Думаю, на нем будет удобнее, чем на вертолете добираться с одного острова на другой, пока ты инспектируешь «Гранд-отель Карибы» и навещаешь родственников.

Кэм отодвинул в сторону свой ноутбук и выпрямился:

– Ты серьезно? Ты купил гидросамолет ради двух недель, что я здесь проведу?

Будучи Макнейлом, он вырос в богатстве. Он даже приумножил его благодаря успеху его игровой девелоперской компании, которую создал еще в колледже. Но он старался тратить деньги в пределах разумного.

– «Гранд-отель Карибы» – начало расширения нашей империи на Карибах, и, если все пойдет хорошо, мы будем проводить много времени там и продвигать бренд Макнейлов на островах Южной Америки. У нас есть такой самолет в Средиземноморье. Почему бы не иметь что-то подобное на этой стороне Атлантики?

– Согласен. – Кэм сжал челюсти, подумав о том, сколько проблем еще придется решить в «Гранд-отеле Карибы». Низкий уровень чистой прибыли отеля не способствовал расширению корпорации. – Хорошая мысль.

– Кроме того, мне кажется, нам придется чаще встречаться с нашими сводными братьями на Мартинике, если дедушка собирается принять их в семью. – По поводу этой перспективы Куинн высказался мрачным тоном. – Так что самолет пригодится всем нам, если мы хотим… держать все под контролем.

Куинн, как и Кэмерон, хотел, чтобы их сводные братья держались подальше от Манхэттена и семейного бизнеса. Братья слишком много работали, чтобы отдать часть компании людям, которые и пальцем не пошевелили для «Курортов Макнейл».

Кэм встал, чтобы размять ноги, и, взглянув на часы, с удивлением понял, что уже почти полдень.

– Так как я здесь как бы на передовой, предоставлю вам с Йеном быть дипломатами-миротворцами.

Куинн хмыкнул:

– Никто не ожидает от тебя сознательности. Папа все еще переживает из-за твоей реакции на информацию о его второй семье.

Не самое приятное воспоминание из его жизни.

– Можно подумать, он – образец тактичности.

– Кроме шуток. Я все ждал, когда София выйдет из себя из-за всей этой семейной мыльной оперы. – Фоновый шум внезапно исчез. – Послушай, Кэм, я уже приехал в Линкольн-центр на ланч с ней. Я пришлю тебе контакты местного пилота.

Кэм ухмыльнулся при мысли о его старшем брате, влюбленном в свою невесту-балерину. Ее изначально познакомили с Кэмом и пытались ему сосватать. Но с ним это не сработало, зато Куинн воспользовался ситуацией и заменил брата.

– Спасибо. И передай своей невесте поцелуй от меня.

Кэмерон не смог удержаться, чтобы не поддразнить Куинна, особенно когда последний был в двух тысячах миль от него.

– Извини. – На самом деле Кэмерон не жалел о своей шутке. – Я дам тебе знать, если новоявленные Макнейлы столь же ужасны, как мы себе их представляем.

Закончив разговор, Кэмерон написал сообщение грумеру, чтобы Поппи могла навести красоту. Он использует это свободное время, чтобы получить кое-какую информацию. К примеру, узнать, что думает управляющий о Рейфе Делфине. Управляющий был единственным человеком, который знал, кто такой Кэмерон и зачем прибыл в отель. Альдо Риччи успешно проявил себя в работе на корпорацию в средиземноморском регионе, и Малкольм Макнейл лично назначил его для экспансии в зоне Карибского бассейна.

Прогнозы о состоянии здоровья главы корпорации были неопределенными, поэтому Кэмерон проявлял уважение к управленческим решениям своего деда. Тем более что он не выполнил обещание, данное деду, – жениться.

Поэтому Кэмерон сначала решил поговорить с управляющим – дедовым протеже. Нужно было обсудить ряд текущих вопросов, в том числе кадровых. Особенно по поводу очаровательной консьержки, имеющей слишком много секретов.