Какое-то время Бадри стоял и смотрел в окно (шторы раздвинуты). В комнате темно. С прихожей как всегда робко заглядывал свет. Опять этот вид из окна: многоэтажка напротив, на крыше которой романтично горели яркие – выстроенные в линию – прожектора.
– Ложись уже спать, – пробурчал безнадёжно Бадри.
И тут…
– Да, ложись уже спать, – поддержал голос за его спиной, и Бад шарахнулся – настолько, насколько это возможно, – вмиг обернувшись.
По коже пробежало миллион мурашек. Кровь застыла, как и его речевой аппарат. Тело охватил паралич, но он успел отпрянуть к окну. На кровати кто-то сидел. И этот «кто-то» ему что-то говорил. Но как он пробрался в квартиру, ведь дверь заперта? К тому же Бадри услышал бы очевидное вторжение незнакомца.
А может это грабитель, и он здесь сидит уже давно в засаде? Он спрятался в ванной или газовой плите, а когда я отвлёкся, он бесшумно вылез, и теперь хочет со мной «поиграть». Да-да. Точно! Он спрятался под… Погоди… Внизу кровати нет же проёма…
Бадри не двигался, заострив внимание на типе, который нагло сидел на его подушке.
– Пора менять эту жизнь, родной. Так больше не может продолжаться, – промолвил незнакомец. – Так больше не может.
– Как ты сюда пробрался? – взял Бадри страх под контроль (более-менее).
– Я давно за тобой слежу.
– Чего? – Точно грабитель!
– Хватит быть тряпкой и постоянно жаловаться на жизнь, – продолжал тот гнуть свою линию. – Как думаешь, где самые страшные волки, Бадри? – Он говорил медленно и чётко.
– Откуда знаешь меня? Кто ты? Чего тебе надо? – охренел Бад ещё сильнее, когда услышал своё имя.
Кровать молча отпустила гостя, после того, как он поднялся с неё. Квартирант настороженно отступил назад, опасаясь незваного нравоучителя. Тот вышел на свет, встав боком в дверном проёме. Теперь Бадри видел его в полный рост: чёрный смокинг, красная рубашка, гладко выбритое лицо и зализанные назад волосы.
Стильно.
Гость-интеллигент плавно изрёк:
– В голове, родной, в голове. – Он повернулся лицом. – Самые страшные волки только у нас в голове!
И Бадри снова разучился говорить, а его мурашки размножились до квадриллиона.
Этот «кто-то» был как он. Да это и есть он: глаза, нос, лицо…
Лицо – точная копия!
Это же я! Нет! Он похож на меня, но это не я! Но чёрт! Это моя копия! Что здесь *** происходит?! Мне снится?
Вот ирония: грабитель похож на меня. Да какой в жопу грабитель! Если он был бы грабителем, я давно уже получил бы своё. Да он вообще не похож на грабителя. Взгляни на его прикид, Бадри. Взгляни!
Двойник, как хорошо показалось Баду, щёлкнул выключателем. Лампочка на чёрном проводе вспыхнула. И тот – кому показалось – понял, что ему вовсе не показалось. Точнейшая копия, но в тот же момент не просто копия, а (своего рода) улучшенная версия Бадри: уверенная улыбка, чёткая дикция, проницательный взгляд и, что самое главное – прям-таки веяло мужеством.
– Кт… К… Ты…
– Вместе мы – сила! И я явился, чтоб тебе это доказать. – Фигура в смокинге подошла к оцепеневшему вплотную. – Теперь нас ничто и никто не разлучит, родной.
– Ты… ты не настоящий. Т-ты не настоящий. Не настоящий, – шептал Бад, как помешанный, зажмурив крепко напрочь глаза.
Копия принялась медленно ходить вокруг оригинала.
– Я настоящий, как твоя неопределённость в жизни. Я настоящий, как твоё нытье. Я настоящий, как твоя любовь к женщинам…
Бадри тем временем беспрерывно шептал.
– …я настоящий, как твоя трусость. Я настоящий, как твой ярлык «неудачника». Я настоящий, как твои мысли висельника. Я настоящий, как тот сэндвич в холодильнике, который ты собирался сегодня съесть перед сном. Я настоящий…
В голове Бада эхом: Настоящий! Настоящий! Настоящий…
– Заткнись! – крикнул Бадри, одновременно открыв глаза.
Никого?
Никого. Только он, и его съёмная лачуга. В комнате по-прежнему темно, а с прихожей всё ещё заглядывал тускловатый свет.
Причудилось? Но… я же…
Слышал тарабанящее сердце. В горле образовался ком, который он боялся заглатывать, опасаясь, что кто-нибудь услышит этот – в тишине особенно – грохочущий звук. Аналогично, и с телодвижениями: затаив дыхание, Бад не шевелился, за исключением головы, которой он аккуратно поворачивал, озираясь по сторонам.
…нет, ну свет же отключен, правильно? А он его включил; а я его не выключал. Тогда почему свет отключен?
Перенапряжение, говорит доктор. Скорее всего так.
Настал долгожданный момент, и Бадри всё-таки решился на отважный поступок: он проглотил застрявший комище в горле, затем максимально плавно выдохнул. После чего отважился сдвинуться с места, и сесть полноценно на кровать. Подушка не была помятой. Выходит, никто на ней и не сидел; а значит, это ему действительно привиделось.
Смешанные чувства: облегчение и страх.
Ладно.
– Нет, не ладно: у тебя глюки, идиот. Самые настоящие глюки!
Я не пони… К-а-а… Как такое возможно?!
Впечатление от встречи ещё не отпускало. Лёг на правый бочок, забыв про то, что надо скинуть с себя ветровку и потушить свет в прихожей.
Я не собираюсь спать. Не собираюсь. Сейчас вот немного полежу и…
Глаза его медленно, но уверенно закрываются, однако он сопротивляется. Он лукавит. Он лжёт самому себе: он собирается всё-таки спать, сам того осознавая, и не осознавая.
Кажется, спячка вот-вот полностью поглотит, как сразу в левое ухо врезается чей-то шёпот – такой громкий и чёткий:
– Проснись! – прозвучал голос таинственного двойника.
Бадри мгновенно открыл глаза. Уже утро…
***