«Мы во дворе дома номер шесть. Наболдин идёт в дом разыгрывать пьяного. В одной из комнат москвичи. Они в доме отдыха. Чамаев предлагает наведаться в квартиру. На лыжном катании он был в свитере, без шапки, с шапкой волос, а тут надевает тёмные очки, бороду… Он даёт ориентировку: пары нет. Только „миленькая брюнетка“. Объект явно в квартире. Иду выманивать фигуранта. Объект выходит на крыльцо. Бойцы его – в автомобиль. Объекта увозят. Мы с Наболдиным идём в квартиру, где делаем обыск в комнате, кухне и ванной. Слободин В. И.».
– Чамаев убирает маскировку. И в квартиру на обыск. Протокол, да вот это…
Записка фигуранта – дополнительный материал для графолога.
– Рубильник…
«Дома, кроме объекта, женщина. Рубильник с двумя вёдрами в одной руке, идёт дорожкой ледяной на параллельную улицу, где водопроводная колонка. Мы – следом. Набрав воды, он идёт обратно. Мы – на захват…»
– Найдено?
– Ничего! И…
– Долгиков говорит: «Мой конёк».
Шуйков (пока майор) в недоумении:
– Он матрасы резал.
– ?
– Да вот и я думаю…
– Где дом отдыха «Металлист»? Филякин находился там. Его жену…
– Будет.
– И тех, кому в стену палят. Они контактируют с участковым.
– Как ты догадался?
– По запаху.
Майор уходит.
– Что делать! Как дела, Святоний Кондратьевич?
– Никак.
– Вот! – выкрикивает Сухненко. – Семён Григорьевич, вы, наверное, не тех…
– Да, «ТТ» Фили (его палец)! И он у Крыловых в стену, а у Хамкиных – в пол! Еду я мимо: шторы не тонкие. Никаких деталей не увидеть! А девица плетёт: и нос будто длинный (у Фили нормальный), и оружие в руке! – Вольгин вновь о деле, над которым не работает.
– А паренёк… Он из немцев и говорит немного неправильно, наверное, ему удобней говорить по-немецки: «Не уголовник я, а высокообразованный индивид!» Он где-то учится? – «Мудрый прищур» парторга.
– На фабрике ремонтирует оборудование, – ответ Кромкина.
Дол гиков долбит:
– Командировка к концу. И я не увижу, как вы будете их выпускать…
Чамаев довольно:
– Мы надеемся на хороший результат.
Благодаря «герою революции», как называет его Усольцев, никакой революции. «Парилку» покидают. Правда, не все:
– Так и не найдены убийцы студентки Голубевой! Ну, что делать!
У кабинета глава оперов.
– В подвале нарыть пальцев с тайника.
– И убрать наблюдение…
– О, нет!
– Не всех крутанули[1 - Крутануть – арестовать]?
– Вполне вероятно.
– Ладно, напомню капитану Мазурину, чтоб аккуратней.
– Да уж напомни.
Владельцами тайника налеплена на ящик нитка, которую капитан и его команда обрывают, не налепив обратно. Хотя могли и крысы… И те и другие не «идут в сознанку»[2 - Идти в сознанку – давать признательные показания (арго преступников).].
– Любопытный факт: в том доме, где Крыловы, работник тюрьмы… Это он у тебя в холле, в форме контролёра?
– Ну да. Ему в стену…
– И ты был прав! Вонь от его дверей! Тюремный контролёр – свиновод! А Чурбаков бывает у него.
– …и тем вечером?
– Да какая разница?! Входи! Садись, – по-хозяйски Шуйков в кабинете Кромкина, – пока не посадили… У тебя дела с этим, – листает блокнот, – Брюхановым?
– Никак нет, товарищ майор!
– У некоторых прямо в центре города ферма… На твоей территории… Да ладно, не дрейфь. У свинодела был в конце января?
– Повестки ребятам, когда на улице Нагорной…
– А двадцать шестого? Брюханову в стену ба-бах!
– Как это «ба-бах»?
– Те ребята… Вот так ты ведёшь участок!
