Линда

Глава четвёртая

Интерьер в небольшом кафе был простым, но уютным. Приглушенное освещение, грубо сколоченная деревянная мебель – стилизация под кабаки прошлых столетий. Виртуальные цифры на стене, анимированные в виде веток деревьев, показывали время (уже довольно позднее). Из двух десятков столиков всего пару занимали случайно забредшие посетители. С улицы через мокрые от дождя окна светили фары проезжавших мимо автомобилей.

Вика долго внимательно разглядывала меню, пока Максим неотрывно смотрел на неё. Наконец, он сказал:

– Мы не виделись три месяца, а такое впечатление, что целую вечность. Я постоянно думаю о тебе.

Вика ответила не сразу. Сначала Максиму показалась, что она его не услышала, увлеченная выбором блюд и напитков. Однако после паузы девушка всё же проговорила, не отрывая взгляд от меню:

– Мне первое время тоже было тяжело. Но потом привыкла.

Максим вздохнул, испытав облегчение от того, что Вика так легко поддержала начатый им диалог.

– Я бы хотел повернуть время назад и сделать всё по-другому, – признался он. – Ведь это не то, о чём мы с тобой мечтали.

– Я знаю, – Вика подняла на Максима глаза, они едва заметно поблескивали. – Но мы же договорились – обратной дороги нет. Это была последняя капля моего терпения.

Максим откинулся на стуле, закинув руки за голову.

– Договорились… – проговорил он, немного помедлив. – А может, я передумал.

Вика никак не отреагировала на его реплику и подала знак молоденькому официанту. Он тут же подошёл к их столику.

– А у вас нет генетерианского раздела меню? – осведомилась девушка.

– К сожалению, нет. Это ресторан для третьей касты, и у нас такое не пользуется спросом, – пояснил официант, в уши которого так же были вставлены красные клипсы.

– В таком случае… – Вика захлопнула меню и отложила его на край столика. – Можно мне яичницу с беконом и апельсиновый сок, пожалуйста?

– Будет сделано. А вы что желаете? – юноша повернулся к Максиму.

– Мне суп какой-нибудь, – небрежно отозвался тот. – И бокал красного вина, пожалуй.

Кивнув, официант удалился выполнять заказ. Максим решил во что бы то ни стало продолжить разговор, не сбиваясь на рассуждения о погоде и прочую ерунду.

– А как у тебя дела на личном фронте? – спросил он, глядя в упор на девушку. – Я, честно говоря, следил за твоей страницей в трейснете. Ты вроде бы ни с кем не встречалась за то время, что мы…

Максим сделал многозначительную паузу. Он видел, что Вика чувствует себя неловко. Теперь, когда официант унёс со столика меню, её пальцы теребили ручку сумочки, стоящей на коленях.

– Если бы я хотела – встречалась бы, – отрывисто сказала Вика. – Просто нет желания. Я решила посвятить себя работе, сейчас с начальником напряженные отношения.

Максим сразу уловил её манёвр – перевести диалог на тему работы, но не дал ни единого шанса.

– Когда прошла неделя после нашего расставания, я понял, что никто, кроме тебя, мне не нужен, – продолжил наступление он. – Я правда хотел бы получить второй шанс…

– Не второй, а десятый или одиннадцатый, – голос Вики сделался жестче, пальцы сцепились в замок. – Нет. Я устала уже тогда, с меня хватит. Сейчас не могу вспоминать те дни без содрогания.

– Послушай! – Максим, не выдержав, подался к девушке. – Это же смешно. Расставаться лишь из-за того, что я забыл поздравить тебя с днем рождения!

Вика, казалось, была неумолима.

– Ты упускаешь из вида контекст, – по-прежнему холодно говорила она. – Я тебе за неделю напомнила про свой день рождения в этом году. Ты ведь и в прошлом году забыл.

– Я переутомился в тот день на работе, – вяло оправдывался Максим.

– А ещё эти горы мусора, которые ты нанёс со свалки, – будто не слыша его, продолжила Вика. – И этот твой Шурик. Он проедает большую часть твоей зарплаты!

Тут Максим не выдержал.

– Это не горы мусора, как ты выражаешься! – он, как и девушка, перешёл на повышенный тон. – Это раритетные носители информации. Когда-то на дисках и дискетах хранили информацию, ты в курсе? И благодаря им я могу обучаться.

– Всё уже давно есть в сети!

– Если бы всё… – Максим стер со лба проступившую испарину. – Вика, я же тебе объяснял, и неоднократно. Раньше люди жили… несколько по иным правилам. Раньше книги писали для того, чтобы каждый человек имел возможность развиваться, а сейчас пишут под каждую касту и каждую ветку развития. Когда я учился в школе, мне не преподавали информатику и программирование. Мне с детства была уготована судьба мусорщика, понимаешь? Я уже в восьмом классе посещал занятия старого клинера, который должен был уйти на пенсию после моего выхода на работу.

Вику не сильно впечатлили его аргументы.

– Мы с тобой снимали однокомнатную квартиру, – напомнила она. – Согласись, именно из-за книг там было слишком тесно. В общем, всё, забыли, – выдохнув, Вика хлопнула ладонью по деревянной столешнице. – Я не хочу больше говорить об этом.

В этот момент к их столику вновь подошёл официант, теперь с полным подносом в руках.

– Спасибо, – коротко поблагодарила Вика, когда работник кафе расставлял их заказ.

Тот услужливо улыбнулся в ответ, очевидно, подсчитывая в мечтах щедрые чаевые. Не заметить отсутствие красных клипс у молодой хорошенькой посетительницы он не мог.

– Хорошо, давай поговорим о чём-то другом, – сказал Максим, дождавшись, пока официант уйдёт. – Твои предложения?

– Секта "Черного огня" опять устроила теракт, – сходу заговорила «о другом» Вика. – Ты оказался на месте трагедии и чудом уцелел. Я бы считала это знаком свыше, будь я на твоем месте. Думаю, тебе стоило бы пересмотреть свои взгляды на жизнь.

– Но ты не на моем месте, – улыбнувшись, парировал Максим. – Малышка, не будь такой серьезной.

Они замолчали, и Вика вновь опустила взгляд. В напряженной тишине девушка ела яичницу, не спеша отделяя очередной кусочек. Максим хотел пошутить, разрядить обстановку, но кроме пошлых каламбуров про яйца в голову ничего не приходило. Вика явно была не в настроении, и он принялся молча есть свой суп-пюре с грибами, на удивление вкусный, хоть и приготовленный из концентрата.

Молчание затягивалось, давящая неловкость возрастала с каждой минутой. Тогда Максим решился на последнюю и самую отчаянную попытку, предварительно выпив для храбрости вина странного бурого цвета.

– Вика, – начал он, стараясь говорить как можно мягче, но его голос предательски захрипел. – Давай ты вернёшься ко мне, а я увезу из квартиры все книги и диски?

Вика чуть не поперхнулась яичницей. Удивлённо вскинув брови, она произнесла:

– Что это с тобой?

– Я решил последовать твоему совету и начать новую жизнь.

На долю секунды девушка изменилась в лице, но затем ответила сухо:

– Во-первых, я не верю, что ты на такое способен. Во-вторых, я этого не хочу.

– Помнишь, как мы с тобой познакомились? – не терял инициативу Максим.

Вика покачала головой, хоть и прекрасно помнила.

Она училась на четвертом курсе Института Нейронных Технологий Среднесибирска. Скромная студентка с привлекательной внешностью: светловолосая, с гладкой кожей, тонкой талией и приятными чертами лица. В тот знаменательный вечер, такой же дождливый и зябкий, она должна была встретиться с друзьями, чтобы пойти на студенческую дискотеку. Встреча была назначена на двадцатом этаже торгового центра, поскольку перед вечеринкой ребята хотели пройтись по магазинам.

Оказавшись в торговом центре, девушка зашла в лифт и поехала на нужный этаж. По полпути кабина остановилась, и к ней вошёл Максим – ничем не примечательный на первый взгляд худощавый парень в очках с тонкой оправой. Он уточнил, едет ли лифт вниз, на что она ему ответила, что, напротив, направляется наверх. Тем не менее, парень остался в кабине, объяснив, что лучше потом спустится, чтобы не ждать долго лифт. Кабина ехала пару секунд и, резко дернувшись, застряла между этажами. Вика не испугалась, но была разочарована – она уже настроилась повеселиться в компании друзей. Около получаса молодые люди молча листали ленты своих соцсетей, ожидая, когда работники торгового центра вызволят их. Но администратор через динамики на стенах сообщил, что ждать долго, так как мастер едет с другого конца города. Закончив формальными извинениями, он включил расслабляющую музыку, видимо, чтобы скрасить запертым ожидание.

Так у Максима и завязалось знакомство с Викой – неслучайная случайность, как сказали бы любители эзотерики. Да, Максим был из низшей касты, но Вика никогда не судила людей по цвету клипс в ушах. У неё было немало друзей из третьей касты, такие же люди, ничем не отличающиеся ни в плохую, ни в хорошую сторону. Максим вызывал у неё доверие. В разговоре он показал себя умным и рассудительным, слушал её внимательно, не перебивая. Время в заточении пролетало с ним незаметно. Она уже и забыла о своих друзьях и вечеринке. Максим смешил её. Когда она замёрзла, он предложил ей свою куртку – старый, как сам мир, элемент брачной игры. Она, конечно, не отказалась. Они вообще были очень красивой парой. К сожалению, были…

Виртуальные ветки на стене кафе показывали без пяти минут двенадцать, а это означало, что заведение скоро закроется. Официант подошёл к столику, положил счёт на стол и застыл с улыбкой на лице. Максим глянул на чек, затем достал карточку и перевёл на терминал в руках официанта ровно ту сумму, что указана в счёте. Пусть он был из третьей касты, а Вика – из второй, но позволять девушке платить за себя в кафе, куда сам её пригласил, было слишком унизительно. Помрачневший официант с натянутой улыбкой сказал:

– Извините, но мы уже закрываемся. Будем рады видеть вас завтра с полудня до полуночи. Всего хорошего!

– Большое спасибо. У вас отменная кухня, – вполне искренне похвалила Вика. – Обязательно зайдем ещё, когда будем в вашем районе.

– Спасибо, – кивнул официант и ушёл.

Максим и Вика вышли из кафе, и им в лицо ударил прохладный ветер вперемешку с дождём. Вывески на улице начали гаснуть, и город стал терять яркость красок. Лишь монотонное уличное освещение разгоняло тьму. Максим махнул рукой, и к ним подъехало ближайшее такси. Водитель, полноватый усатый мужчина лет пятидесяти, опустил окно.

– Сколько будет стоить доехать до… Где ты сейчас живешь? – повернувшись к Вике, уточнил Максим.

– Свиридова 24, со стороны памятника, – быстро ответила девушка.

– Четыреста коинов, без торга, – буркнул таксист, намекая на то, что время позднее.

– Хорошо, так и быть, – Максим вздохнул, понимая, что на его дебетовой карте столько нет. – Сейчас оплачу кредиткой.

– Не надо, – воспротивилась Вика. – Ты же и так, наверное, весь месяц голодный сидишь.

– Ничего страшного. Просто на следующем свидании угощаешь ты, – подмигнул Максим, оплатив поездку.

– С чего ты взял, что мы ещё встретимся? – Вика напряглась.

– Я назначаю тебе свидание на выходные.

Они стояли и смотрели друг на друга, вероятно, слишком долго, потому что таксист недовольно поторопил:

– За простой дополнительная плата.

Максим засуетился и повёл девушку к автомобилю.

– Ну всё, давай, до встречи.

– Пока, – обескураженно шепнула Вика.

Максим поцеловал её на прощание в щеку. Она взглянула на него растерянно и села на заднее сидение, показывая таксисту, что не настроена на общение. Дверь захлопнулась, и в следующий миг машина уехала. Он остался на пустой улице совсем один. За его спиной последними погасли вывески кафе, в котором они сидели.

Максима переполняли свинцовая усталость и чувство эйфории одновременно. Несмотря на весь тот кошмар, что с ним произошёл, он нашёл в нём лучик света. Если бы не Вика, он бы уже лежал дома пьяный в позе зародыша и плакал, вспоминая взрыв, разорванные тела и стоны раненных. Максим прекрасно понимал, что последствия стресса ещё могут обрушиться на него, когда того не ждёшь. Однако отсрочку этого момента и обретённую надежду он ценил.

Поразительно было, какими методами судьба сводила их вместе. Сначала неприятность с лифтом, теперь теракт.

«Не было бы счастья, да несчастье помогло», – как говорилось в одном из древних тезисов, как их назвал Филипп.

Эта истина работала в отношении их пары безошибочно. Максим надеялся, что на этот раз они помирятся и сойдутся навсегда. Не хотелось, чтобы после очередного расставания их вместе свело землетрясение или метеоритный дождь. Отличная мотивация, чтобы заново построить то, что было разрушено, казалось бы, до основания. Построить с единственной девушкой в жизни, которую он называл любимой.

В принципе, её можно было понять. Четыре месяца назад, в день её рождения, он пришёл домой и стал заниматься привычными делами. Тогда Вика ожидала от него хоть какого-то внимания, не говоря уже о хотя бы символическом подарке. В прошлом году он тоже забыл об этой дате, но тогда обошлось без скандала. На этот же раз не прокатило. Вика стойко выждала до двенадцати ночи, после чего потребовала объяснений. Ведь она заранее ему напомнила, что такого-то числа у неё праздник – день рождения. Максим был уставшим, как собака, и в тот момент ему показалось, что он прав: обозлился на девушку из-за её «истерик на пустом месте», назвал её «недалекой». После непродолжительной, но серьезной ссоры, Вика в ту же ночь собрала свои вещи и уехала от него.

Поначалу Максим выдерживал паузу, не звонил и не писал ей, дескать, перебесится и вернётся. К его огромному сожалению, Вика была оскорблена намного больше, чем ему казалось. Она его не простила. И не вернулась.

Через некоторое время он начал пытаться наладить контакт, но Вика не отвечала на его звонки и сообщения в сети. Когда до Максима наконец дошло, что он всё-таки потерял свою любимую, у него началась паника. Сколько бесцельных вечеров было проведено в барах и сколько мук одиночества пришлось вынести. А сейчас затеплилась надежда. Как едва начавший разгораться костер, она была ещё слишком слабой, готовой в любой момент угаснуть, но всё же она грела. Максим не сомневался: она сама не прочь вернуться к нему, однако для этого нужно очень хорошо постараться.

Он не спеша шёл по практически безлюдной улице, погруженный в свои раздумья, как вдруг заметил на тротуаре небольшую подушечку, размером примерно десять на десять сантиметров. К каждому уголку были пришиты забавные разноцветные кисточки, а на самой подушечке вышито сердце. Он подумал, что это довольно странно. Откуда она взялась? Кто-то выронил или специально выкинул в окно в запале ссоры? Посчитав находку каким-то знаком свыше, Максим решил забрать подушечку себе и сунул её за пазуху.

«Вика что-то говорила про знаки. Может это один из них», – подумал он.

За час Максим пешком добрался до дома и промок насквозь. Из куртки можно было выжать пару литров воды. Футболка прилипла к торсу, как и штаны к ногам. В кроссовках хлюпала дождевая вода, но это уже не могло испортить настроения. Он бодро взбежал вверх по лестнице, открыл дверь и скинул, наконец, сырую одежду прямо в ванную. Вроде как, подождёт, всё равно сырая. Вытерев тело полотенцем и одевшись в сухое, Максим издал вздох облегчения. Когда он вошёл в свою комнату, компьютер был запущен, сработал датчик движения и монитор сразу загорелся.

– Шурик, привет! Как дела? – весело поздоровался Максим.

– Здравствуй, Максим. Все мои дела происходят как обычно, – ответил механический голос. – Я сегодня составил линейное уравнение, как ты меня просил.

На экране компьютера тут же появилось уравнение длиной около десяти строчек, но Максим толком не обратил на него внимания, отделавшись фразой:

– Хорошо, попозже проверю.

Потом он направился на кухню, чтобы перекусить. Ресторанная пища показалась ему недостаточно сытной, а порции маленькими, да и в желудке урчало.

В это время Шурик, тот самый Шурик, над которым Максим трудился с пятнадцати лет, обрабатывал всё новые и новые данные, обновляя свой код.

Глава пятая

Максим проснулся по звонку будильника. Он лежал в той же позе, что и заснул, отчего по всему телу отпечатались причудливые узоры от постельного белья. Сны ему не снились вовсе, что бывало крайне редко. Едва открыв глаза, он сразу посмотрел на стену, где Шурик через проектор транслировал ему происходящее на улице. Низкие серые тучи быстро летели над городом, деревья ритмично качались. В общем, погодка стояла ветреная, да и продолжения дождя стоило ожидать. Придётся надевать старую выцветшую запасную куртку, у которой ещё и пятно видно, если не держать руки в карманах. Приличная куртка так и лежала мокрой в ванне вместе с остальной одеждой.

Лениво приподнявшись, Максим скомандовал:

– Шурик, вскипяти воды для чая.

– Вода будет, но чая дома нет, – всё тем же механическим голосом разочаровал Шурик.

– О как, – удивился Максим своей забывчивости. – Кофе тогда поищу. Ты главное, вскипяти воды.

– Будет сделано, – отозвался Шурик и тут же «обрадовал» следующей новостью, – на почту пришло два уведомления о долгах по кредитам.

Максим, сев на край кровати, потянулся.

– Да, как же быстро время пролетело, – с грустью констатировал он. – Я за тебя никогда не рассчитаюсь, наверное. Будь проклят тот день, когда я решил перейти с двоичного кода на троичный.

– Возможно, это было вашей ошибкой, Максим, – позволил себе заметить Шурик.

Всё началось в 2048 году. В один момент Максим понял, что не хочет всю жизнь оставаться мусорщиком из третьей касты. Он хотел создать что-то новое, революционное, такое, что поможет ему выбраться из бедности и изменить мир. Так как его всегда интересовало программирование, он начал его изучать. Работая на свалке, Максим собирал там выброшенные учебники по информатике и диски с материалами для написания программ. Тогда он загорелся идеей создать первый в мире живой искусственный интеллект. Такой, с которым можно будет поговорить, как с живым человеком. Интеллект, который будет неограничен в развитии. Интеллект, который будет обладать своей волей, характером и личностью.

Первые полтора года его увлечение не приводило ни к каким результатам. Все программы получались простыми и не отличались оригинальностью, а о создании искусственного интеллекта не было и речи. Прорыв произошёл после командировки Максима в Москву в 2050-м году. Ему с коллегами предстояло разобрать развалины секретной военной базы, законсервированной после развала СССР. Тогда, в начале девяностых, новой власти не было дела до старых советских разработок. Во время ядерной войны 2023-го года по базе был нанесен удар. Она была частично разрушена, частично заражена радиацией. Лишь спустя 17 лет, когда земли бывшей Москвы признали пригодными для проживания, на базу отправили клинеров для разборки завалов.

Оттуда Максим забрал себе домой уйму литературы, магнитных кассет и бобин с записями исследований. Ученые, сделавшие их, посвятили свою жизнь созданию и изучению искусственного интеллекта. Они пришли к выводу, что двоичный код не предназначен для создания ИИ. Лишь троичный и четверичный код, по их мнению, имел такие шансы. Однако для эмуляции работы троичной и четверичной системы в двоичной нужна была большая вычислительная мощность, которой компьютер Максима не обладал.

Чтобы проверить теорию учёных, он оформил кредит на покупку мощного компьютера, позволяющего программировать троичным и четверичным кодом. Разобраться во всех нюансах было не самым простым делом. Например, двоичный код использует ноль и единицу как метафору лжи и истины. Однако в реальности не всегда известно, является ли что-то ложью или истиной, значит, это неизвестно. Троичная логика, используя минус единицу, как метафору неизвестности, решает эту проблему. Таким образом, три вида сигнала: правда, ложь и неизвестно, формируют трит, а они в свою очередь формируют трайт, равный шести тритам. Так как трит вмещает в себя 1.58496 байта, компьютер, работающий на троичном коде, обрабатывает в единицу времени больше информации на 58%. Хоть это и не имело значения для повседневных задач, для создания разумного искусственного интеллекта это могло стать решающим фактором. Человеческий мозг вмещает в себя до трёх терабайтов информации. Казалось бы, немного. В 2059-м году анонсировали флеш-носители с куда большим объёмом. Однако то, сколько физической и оперативной памяти понадобится для того, чтобы всю эту информацию заставить жить, не знал никто, потому что никому это не удавалось.

Шли годы, и Максиму, как и многим энтузиастам до него, не удавалось придать своей программе даже что-то имитирующее личность. Так, в 2056 году он рискнул и перешёл на четверичный код. Помимо привычных «0», «1» и «-1», в него включено значение «-0», которое в учебнике трактовали как «чёрт знает что». Максиму показалось, что именно этого значения не хватало для полноценного описания того, что называется жизнью. Всё сходилось. В жизни есть правда и ложь, есть неизвестность, но некоторые непостижимые вещи и события ничем, кроме «чёрт знает что», не опишешь. Максиму казалось, что именно так он найдёт баланс и равновесие, которого не хватало для создания разумного искусственного интеллекта. Правда уравновешивается ложью, а неизвестность должна уравновеситься непостижимостью.

Чтобы освоить и попробовать данную логику в действии, Максиму понадобился серьёзный апгрейд его компьютера. Так что теперь шлейф кредитов тянулся за ним через годы практически без шансов на погашение. Единственную надежду он возлагал на то, что сможет, наконец, закончить свою масштабную работу над Шуриком и продать его какой-нибудь корпорации. Это позволило бы не только отбить все потраченные деньги, но даже оплатить путешествие по миру. Да, это были довольно утопические фантазии, зато они подпитывали интерес к жизни, в которой один день почти не отличался от другого.

Максим прошёл через комнату, перешагивая стопки книг и дисков, задумался:

«А они мне действительно все нужны? Давно бы разобрался и выкинул совсем уж бесполезный хлам. Как пить дать, половина на помойке окажется».

Выглянув в окно, он убедился, что проектор показывает актуальную информацию, а не завис, как неделю назад. Тогда в результате технической неисправности ему пришлось в жару таскать с собой куртку. На улице действительно было облачно и мрачновато, и никакого желания идти на работу не возникало. Куда интересней было бы поковыряться в мозгах у Шурика. Тем более, вчера в течение рабочего дня у Максима появилась пара идей, которые не терпелось проверить на практике. Даже взрыв в магазине и допрос в полиции не могли заставить забыть о них. Но, к сожалению, отлынивать от служебных обязанностей было себе дороже – задолженность по кредитам никуда не делась.

Максим оторвал взгляд от облаков и пошёл собираться. Времени, чтобы успеть на работу, хватало впритык. Оказавшись на тесной кухоньке, он заварил кофе и по-быстрому перекусил черствой булочкой. Затем облачился в рабочий комбинезон, сверху накинул куртку и встал в коридоре перед зеркалом.

– Шурик, остаешься за старшего, – мельком оценив свой внешний вид как вполне сносный, предупредил он. – Электричество экономно расходуй. Или на своё развитие тратишь, или в спящий режим уходишь.

– Будет сделано, – дежурно отозвался Шурик.

Сорокадюймовый монитор, на котором чаще всего появлялось его детище, мгновенно потух, перейдя в спящий режим. Экран ноутбука ещё светился, но было видно, что идут процессы подготовки к состоянию сна.