Мажор 4: Спецназ навсегда
– Так, – хлопаю ладонью по одеялу. – Погоди, побарахтаемся ещё. Известно почему, массажистка это сделала? Какой смысл? Может с перепугу созналась?
– Не знаю, – грустит здоровяк.
– Не могла она сама, – сонно бурчит Катя, и, провернувшись под одеялом, закинула на меня ногу, прижавшись горячим телом.
– Потому что дура, – вторит Ира, смачно потягиваясь. Да так, что одеяло сползло с её не маленькой груди. Вова сглотнул, Ира ойкнув натянул одеяло до подбородка. – Чего пялишься?
– Красиво, – разводит руками Вовка.
– Так, стоп, – выставляю перед собой руки. – Тут такое дело Вован, что фиг им, а не твоя машина. Выйди пока, пусть девчонки оденутся.
– Вот всегда так, самое интересное и без меня, – посмеиваясь, напарник исчезает за дверью.
Девчонки довольно вяло выползают из-под одеяла и одеваются. Ещё бы им не быть квёлыми, судя по часам, на которых девять утра всего, поспать удалось всего четыре часа. Мне за глаза, а вот красотки не выспались. Ну да ничего страшного. Им на работу только к обеду.
– Вован, заходи, – нацепив на себя брюки и футболку, остаюсь лежать на кровати. Катька упала в кресло, а Ира разлеглась поперёк кровати, положив голову мне на бедро.
– Пам-парам-пам-пам… – напевая незамысловатый мотивчик, здоровяк вкатывает в номер тележку заваленную едой. – Ну и кто лучше всякой секретутки? – улыбается во все зубы.
– Ты, конечно, потираю руки. У тебя только один недостаток, – хитро щурюсь.
– Какой? – недоумевает мой секретарь.
– Тебя трахать нельзя, – ржу.
– За то нас можно, – подрывается к столику Катя.
– Так что не верь, Вовка, ты лучший, – поддерживает подругу Ира.
Смеёмся. С удовольствием выпиваю стакан томатного сока и набрасываюсь на мясо. Потерянные ночью калории требуют восполнения. Допрос был с очень большим пристрастием.
– Что вы там говорили, про эту массажистку-то? – через некоторое время интересуется Вова.
– А чего говорить? – пожимает плечами Ира. – Вика сама бы такого не смогла придумать.
– Мозгов бы не хватило, – поддерживает Катя.
– Да с чего вы решили, что эту девочку зовут Вика? Может это вторая? – удивляется Вова.
Но ответить никому из красоток я не позволяю:
– Стоп. Скажи-ка, Вова, а как у тебя допрос «арбузов» прошёл?
– Арбузов? – хихикают девчонки.
– Чего смешного? – недоумеваю.
– Да мы её «Титьки» зовём. Таня-Титьки, – хихикают.
– Хм… То же нормально, – усмехаюсь и командую Вовану: – Рассказывай.
– Да чего рассказывать? – посмеиваясь, пожимает плечами. – Всё тоже самое, что и до этого нам другие рассказывали. Ничего нового.
– И что, слова плохого не сказала про Свету? – приподнимаю бровь, обгладывая в это время рёбрышко.
– Не-а, – качает головой. – Скорее хвалила.
– Вот, – перестав жевать, Катя поднимает вверх палец. – Что и требовалось доказать.
– Что доказать? – Вова удивлённо смотрит на девушку.
– Она же ненавидит Светлану Алексеевну, – поясняет её подруга.
– Почему? – удивляется Вова. – Не заметил вообще никакого негатива.
– А он есть, – кивает Ирина. – Все же знают, что Пётр Олегович её ради Светланы Алексеевны бросил.
– У него принципы, он с двумя не встречается, – поддакивает Катя.
– Так, понятно, что ничего не понятно, – чешет в затылка Вова. – А причём тут массажистка Вика? И почему никто про Олегыча ничего раньше не сказал?
– Так она её племянница… – поясняет Ира. – А трепаться про Петра Олеговича, дураков нет.
– А вы тогда почему рассказали? – недоверчиво щурится Вова.
– Тебе бы и не сказали… А Егор Анатольевич, очень убедительный, – хихикают.
– Думаете, она подговорила? – с сомнением смотрит на меня.
Пожимаю плечами:
– Есть такой вариант…
– Вот ведь, – Вовка расстроенно морщится. – Обманула меня… Хм… А если её племянница уже всё рассказала и сдала? Значит, нас всё равно опередили?
– А вот сейчас и узнаем, – беру телефон и набираю номер Василича – начальника местной СБ, – Олег Васильевич? Говорить можете?
– Одну минутку, – отодвигает трубку от уха. И чуть приглушённо слышится: – Прошу меня извинить, срочное дело, – слышно, как хлопает дверь. Через десяток секунд ещё одна. И в трубке становится слышно щебетание каких-то птичек, кажется, вышел на улицу. – Всё, могу говорить.
– Олег Василич, а поведайте мне, как зовут девочку массажистку, которая, во всём созналась, и какие причины поступка назвала.
– Хм… Мне, кажется, Анатолий Анатольевич и Пётр Олегович, хотели сделать вам сюрприз…
– Носом ткнуть в то, что лезу не в свои дела? – усмехаюсь.
– Возможно, – по голосу слышно, что мужчина улыбается.
– Василич, тебе приказ отменяющий то, что ты поступаешь в моё распоряжение поступал? Или, может, запретили мне говорить? – умышленно перехожу на «ты».
– Нет, – вздыхает. – Но мной и так недовольны. Стоит ли рисковать?
– Орали?
Молчит.
– Ну, понятное дело, – хмыкаю. – Накосячить накосячил, а ситуацию исправили другие. Плохо, Василич, очень плохо.
– Знаю, – ворчит. – У вас есть предложение?
– Конечно… Но сперва ответы на вопросы.
– Зовут, Вика. Причина совершенно идиотская, хотела наказать, за то, что жене изменяет. Дескать, её парень бросил и все мужики козлы.
– Бросил потому, что узнал, чем занимается? – хмыкаю.
– Скорее всего.
– И где логика?
– Да кто этих баб поймёт? Говорит, мол, она же на свадьбу и квартиру им зарабатывала…
– Да это же бред? – вспыхиваю.
– Анатолич, ты что вчера родился? – смеётся.
– Ладно, Василич, есть подозрение, что девочка только исполнитель и обиделся кое-кто другой.
– Кто? – настороженная пауза.
– Василич, я тоже не вчера родился. Ты вписываешься в план или нет? В случае провала убытков ноль, для тебя. А вот если получится, будем на коне, все. Решай.
Пауза секунд на десять:
– Я в деле…
ГЛАВА ШЕСТАЯ
Массажистку Вику привезли минут через сорок, но мне звонить никто не спешил. Решили без меня с ней поболтать? Всё сами узнать? Ага. А я типа поиграл в детективов ну и ладно. Смотри, Егорка, как большие дяди работают.
– Можешь, что интересное добавить? Нет. Ну и не лезь больше под руку.
Зато я теперь точно знаю, кто всё замутил. Потому что, наведался к нашей подозреваемой в столовую. Как говорится, земля слухами полнится, и повариха Таня заливалась там слезами по глупой племяннице. Дескать, она же хорошая девочка и прочая. И весь женский коллектив столовки, уже рвался просить, чтоб девочку строго не наказывали. Мол, не в себе была. Жених бросил. Мерзавец. А она так старалась, для него. Отдайте на поруки.
Понятное дело, что ни обвинять, ни уличать, ни в чём её не стал. Доказательств то нет. Не хочется мне светить моё умение, видеть ложь. Хватит того, что Вова знает. Да и в этом случае родственничкам моим придётся тупо поверить мне на слово, а это не хорошо. То есть поверят, думаю. Но выходить с обвинением, основанном только на моём честном слове… Это такое. Вот если бы Вика созналась. А там как говорится… Пусть дядя Петя расхлёбывает.
В вине Тани-Титьки, как её прозвали мои подружки, сомнений не было. Достаточно было послушать, как она наваливала на уши своим коллегам по работе. Так что вернулся в номер и принялся ждать. Надеюсь, Василич всё сделает, как надо.
Ждать звонка от отца стало скучно и я решил прогуляться в ту сторону. А то взяли манию, без меня допросы вести. Пойду, может, новости у охраны выпытаю.
Возле дверей было довольно людно. Несколько СБшников из тех, кто с нами приехали. Кирилл-водитель, тот самый, с которым мы ездили спасать Палыча от бандитов. За стеклянной стеной видно, как на балконе опоясывающем весь этаж, курят несколько мужиков. И самое приятное Тимофей. Мой бывший сторож.
Эх сколько раз он меня скручивал и тащил домой, а уж из скольких передряг вытащил. Может, помните, я рассказывал, как он учил моих подружек в общаге приёмам самообороны? Когда одна из них, пнув его в живот, улетела в стену. Вспомнили?
– Тимоха! Здорова! – радостно скалясь, иду к нему.
– О, Анатолич! – довольно щурясь, жмёт мне руку. – Рад тебя видеть! – и пожав руку Вовану, произнёс: – А ты мне теперь, как брат, – смеётся.
– Это ты на что намекаешь? – усмехаюсь.
– Намекаю? – Тимофей оглядывает присутствующих мужиков. – Братва, ответственно заявляю, я прямо говорю. Я своё отмаялся, – раздаются осторожные смешки. – Хотя, – вдруг становится серьёзным, – говорят, ты повзрослел, не бухаешь, по бабам не бегаешь.
– Но-но, – возмущаюсь. – Баб не трожь, это святое, – на этот раз смешки раздаются уже смелее. – Ты где пропадал-то? – интересуюсь.
– Да так, – вздыхает, – в командировке был.
– А чего так грустно, – интересуется Вован. – Что-то не так пошло?
– Да вроде так всё… – разводит руками. – Но и не так тоже…
– Потери были? – напряжённым голосом спрашивает Вовка.
Тимофей кивает.
– Кто? – от такого вопроса по спине пробегают мурашки.
– Не у нас, – Тимоха с тоской смотрит в окно. – У армейцев. Напарник мой говорит, молодняк совсем был – лет по двадцать пацанам. Я-то в прикрытии был, сам не общался. Мы груз сопровождать ушли, а они погоню за собой увели. Как-то так мужики. Ничего не меняется… Пацанами дырки затыкают.
– Да уж… – произнёс кто-то из присутствующих.
– Мажор? Мажор это ты? – от выхода на балкон раздаётся удивлённый голос.
Оборачиваюсь и вижу Игоря, того самого парня, который вместе с нами вытаскивал из плена семью генерала Разина вместе с ним самим. Вот так встреча!
– Я, – расплываюсь в счастливой улыбке. Это же кусочек моего прошлого, человек который вместе со мной рисковал жизнью. Делаю несколько шагов на встречу, раскинув руки.
– Мажор, отморозок ты чёртов! – гаркнув во всё горло, Игорь крепко обнимает меня. – Живой бродяга! Живой! – и отстранившись, потерянно говорит: – Я слышал, что вы в засаду попали, что вас чуть не всех там положили…
– Почти, – опускаю голову. – Молот, Тихоня, Балагур погибли. А остальных покрошило так, что комиссовали по ранению.
– Трое, значит, – вздыхает. – Вот ведь как… А какие парни были… – тряхнув головой, предлагает: – Слушай, может, вечером соберёмся, помянем? А? Вон Тимоху позовём, это он в прикрытии у нас был тогда.
– А давай, – соглашаюсь.
И тут Игоря понесло:
– Слушай, ты сам-то тут откуда? На работу устраиваешься или взяли уже? Если что я тебе рекомендации такие дам, что мало не покажется, – потом замахал руками на слегка обалдевшего Тимофея. – Братан, прикинь это же тот самый Мажор.
– Какой, тот самый? – большими глазами смотрит на меня Тимофей.
– Ну, я же рассказывал, – поясняет Игорь, – который, мужику печень вырвал.
– А потом покрошил и накормил ею его подружку? – обалдевшим взглядом смотрит на меня мой бывший охранник. Да и не только он. Мой Вован так вообще рот раскрыл.
– Ага, – кивает Игорёк, – прикинь, матёрые спецы разговорить её не смогли, а этот на раз расколол. Серьёзно говорю, с этим парнем можно в разведку идти. Отморозок, конечно, каких поискать… – смеётся. – Живой, бродяга, – снова обнимает меня.
– Мне надо выпить! – раздаётся сухой и потрескавшийся голос отца, который, стоял в проёме двери, вместе с дядей Петей. Видимо, на крики вышли.
– Анатоль Анатолич, Пётр Олегыч, – Игорёк подскакивает к моим старикам, – помните, я докладывал, по той операции, – шепчет что-то, а эта парочка внимательно прислушивается к нему. – Так вот, это один из тех армейцев – Мажор. Просто супермен, а не человек, – повысив голос, машет в мою сторону.
– Супермен говоришь? – состроив недоверчивую мину, переспрашивает дядя Петя.
– Капитан, если бы сам не видел, не поверил бы, – разводит руками Игорь.
– А что ты видел? – уточняет батя.
– Так я же докладывал, – удивляется парень.
– Что ты докладывал? – одёргивает отец. – В общих чертах. А ты вот про этого супермена расскажи, – тычет в меня пальцем. – Очень интересно послушать.
– Здесь? – Игорь оглядывается на толпу мужиков стоящих в коридоре.
– Игорь, не зли меня, – дядя Петя недобро щурится. – То тебя не заткнуть, то секретностью озаботился.
– Шеф, вот зря ты, – обижается Игорь, – что я такого сказал-то? Какой секрет выдал?
– Проехали, – отмахивается дядя Петя. – Тебе что начальник сказал? Так что колись, вижу же, что аж глазки блестят, как поделиться хочется. Но рассказывай только про парня, – строго так, уточняет.
Вот чего на меня батя так пялится? Может ну его, этот балаган? А с другой стороны, пусть Игорёк развлечётся. Интересно, какая у него фантазия? Да и что греха таить, даже хочу этого. Пусть эти два сухаря старых, поймут наконец-то, что я и без их чрезмерной опеки могу за себя постоять.
Думают, что я не знаю, что за мной постоянно где-то рядом машина таскается с бойцами? Это мне Вова сдал их. Когда я его прижал после одной оговорки. Но возмущаться особо не стал. Не мешают и ладно. Хотя и неприятно, они же всё бате докладывают, где был, что делал. Всё как с ребёнком со мной… Вот пусть и узнают. Это ведь не я расскажу. Игорь то, я так понимаю, лишнего и сам не знает.
Мужики вокруг меня тоже заинтересованно пялятся. Хотя их понять можно, скучно сидеть и тупо ждать, а тут развлечение.
– Дело было так, – Игорь принялся рассказывать. – Мажор вместе с командиром своим, вдвоём в бандитское логово вошли, а там, в общей сложности, почти семьдесят человек было. Внутри разделились. Я точно не скажу, что там было, не видел. Зато видел результат. Конечно, как заварушка началась, так и остальные в бой пошли. Но факт в том, что вот этот парень завалил одиннадцать человек. Причём девятерых будучи раненным. Его какой-то супер боец ранил. Точно не скажу, не слышал за такого, но логика подсказывает, что мужик был крут.
– Имя помнишь? – уточняет дядя Петя.
– Так этот… Как его? – щёлкает пальцами. – А Ифрит, кажется.
– Так это ты Ифрита завалил? – отец смотрит на меня стеклянным взглядом.
– Да он, он, – подхватывает Игорь. – А вы что знаете кто это?
– Знаем, – кивает дядя Петя. – Давай дальше.
– А что дальше, – хмыкает Игорь. – Я как наверх поднялся, так охренел, там, как будто кино про зомби апокалипсис снимали. Кровища и кишки кругом. Даже на потолке. И этого парня зашивают, – кивает в мою сторону. – Вы прикиньте, он тому бандиту печень вырвал. Реально вырвал. Он потом ею, позже, ещё и деваху ту, упёртую, накормил, которая говорить не хотела. Ещё и восемь человек после того бойца завалил. Часть в рукопашной. А у самого пуля в груди. Держался до тех пор, пока подмога не подошла. И ведь после этого ещё и от погони уходил, вместе со всеми, от нас внимание отвлекая.
– Серьёзный какой, парнишка, – сверкает взглядом в мою сторону дядя Петя.
– Да они там все серьёзные, – кивает Игорь. – Жаль не все вернулись, – грустно качает головой. – Чем их там только не ловили потом. Такую заварушку устроили, что мы вообще без проблем выбрались.
– Двести восемнадцать трупов, по неофициальным данным, не считая тех, кого в доме положили, – смотрит на меня пустым взглядом отец. – Сколько же ты людей убил, Егор?
– Егор? – Игорь оборачивается ко мне. – Приятно познакомиться, – улыбается.
– Помолчи, – дядя Петя пихает его кулаком в бок.
– Столько крови… – бубнит отец, – как ты с ума не сошёл, а сынок? Это же сколько людей ты угрохал?
– Да кто бы их считал, пап? – пожимаю плечами.
– Пап? – хлопает глазами Игорь, но тут же замолкает, после пинка по ноге от дядя Пети. Только удивлённо переводит взгляд с меня на отца.
– …Меня на третьем десятке командир избил за подсчёты, когда узнал, – продолжаю, как будто ничего не произошло. – Так что не считал после того, – пожимаю плечами.
– Хм… Тут твой командир прав, – кивает отец, – если считать, можно с катушек съехать, – и тут же озабоченно поинтересовался: – Кошмары не мучают? Всё-таки десятки трупов.
– Когда-то мучили, – пожимаю плечами, – теперь нет.
Уточнять, что скорее сотни, а не десятки трупов, не стал. Батя и так побледнел весь. Чего его лишний раз нервировать? И вообще чего-то дёргается весь, на дядь Петю косится. Тот тоже вон губу кусает. Может, надо было Игоря остановить? Ну, зачем это всё было? Как бы к психиатру не потащили. С этих двоих станется. А мне оно надо?
Хм… Вот что интересно… Игорь с Тимохой, точно, не без приказа к нам на задание попали. Один наблюдал, второй оружие привёз. Значит, это батя или, как минимум, дядь Петя были теми «хорошими людьми» которые нам помогали, а скорее всего оба. Кажется, они чувствуют вину и считают, что я могу обозлиться на них за то дело. Ведь в результате парни мои погибли.
Догадаться то не сложно. Стоит только вспомнить, слова деда о том, что батя на их стороне. Так что странного тут ничего нет. Даже рад этому подтверждению. Теперь точно ясно, с какой стороны баррикад отец. Хм… Успокоить их? Или промолчать? Пусть помучаются…
Пожалуй, когда-то давно мог бы и смолчать. Из чувствующего свою вину отца, можно верёвки вить. Но теперь? Ладно, сейчас дела сделаем, и поговорю с ним. Объясню, что его вины в том нет. Вот только, немного выгоды поимею…
– Пап, а можно Игорю, Тимофею и Кириллу завтра выходной?
– А Кириллу зачем? – удивляется, но сообразив, отмахивается: – А, точно, он же тоже… успел с тобой отличиться. Свободны уже сегодня. Кирилл, отвезёшь нас и вернёшься.
– У нас что водителей мало? – удивляется дядя Петя.
– А? Да… – кивает отец. – Тогда и сегодня, и завтра свободен, – и проведя рукой по лицу, резюмировал: – Пойдём-ка, Петя, мне срочно надо выпить.
– Эй-эй, – машу руками. – А как же допрос массажистки?
– А чего там допрашивать? – удивляется отец. – Всё же ясно. Идиотизм, конечно, но кто этих баб поймёт?
– А у меня есть информация, что она всего лишь исполнитель, – усмехаюсь.
– И доказать сможешь? – приподнимает бровь дядя Петя.
– Да, – киваю.
– Тогда пошли…
Зайдя в номер, увидел сидящую на стуле, прямо напротив открытой двери симпатичную, молодую девчонку. Ну что ж. Сейчас будет шоу. Она посопротивляется. А я ей под нос письменное признание её тётушки, о том, что это всё она – Вика виновата. Василич сварганил бумажку. Мол, Татьяна её отговаривала, а девушка решила срубить бабла. При этом, знала, что жены Палыча нету. Вот и решила его так разогреть, чтоб посговорчивее был. А это шантаж, срок не малый. Ну и самое главное, Вика поймёт, что её предали. Предал человек, которого она защищает. Такое очень трудно пережить. Главное, подготовить почву, а затем, бумагу под нос… Всё как учил товарищ Васильев.
– Ну-с, и кто это у нас упирается и не хочет говорить правду? – искренне, по-доброму скалюсь. Я всегда так красивым девушкам улыбаюсь. И в предвкушении реализации моей хитрой комбинации, потёр руки.
– Я не виновата, – взвизгнула девчонка, – это тётя Таня меня заставила…
– Э, ты чего? – я аж обиделся. – Я зачем к допросу готовился? А посопротивляться?
– Не надо меня тётей Таней кормить, я всё расскажу… – захныкала девчонка.
Тьфу ты. Конспираторы. Двери закрыть не могли? Она же всё слышала. Такой план коту под хвост…
ГЛАВА СЕДЬМАЯ
Не получилось у нас допроса. Что уж тут говорить? Раскололась массажистка Вика, до самого низа. Аж взахлёб рассказывала. Что творится, люди добрые, мной опять красивых девчонок пугают? Беспредел какой-то.
В общем, ничего нового я не узнал. Татьяна хотела избавиться от конкурентки, и тупо запудрила мозги своей глупенькой племяннице. Ту как раз жених бросил, вот она и была зла на весь мужской пол. Нет, не буду вам этот бред пересказывать. Она же реально верит, что это жених негодяй, не оценил её стараний. Тьфу.
Короче говоря, все разошлись и в кабинете отца остались только мы вчетвером. То есть, мои старики и мы с Вовой.
– Пап, – смотрю на закрывающуюся дверь, за которой скрылся конвой, – а что с ними будет теперь?
– Накажем, – отец встаёт и наливает себе грамм сто коньяка. Залпом выпив, выдыхает: – Наконец-то. Мне это реально было надо.
– А как? – не сдаюсь.
– Пока не знаю, – пожимает плечами, – но они нас предали…
– Ну не то чтоб предали, – не соглашается дядь Петя, – точнее предали, но не совсем.
– Полупредательств, не бывает, – поджимаю губы.
– Да понятно всё, – на этот раз не спорит дядя Петя. – Но они же не нам навредить пытались. Но в тоже время, сложно спорить с тем, что они знали, что нельзя ни снимать, не тем более устраивать такие провокации. Да, ты прав, тут главное начать. Так что предательство, хоть и с оговорками, но не убивать же их за это!
– Почему нет? – смотрю дяде Пете в глаза. – Наказание должно быть справедливым. А исторически так сложилось, что за предательство и за измену смерть. Если отбросить всякие моратории на смертную казнь, – усмехаюсь.
– Ты что несёшь? – глаза у дядьки становятся большими. – Ты где такого нахватался?
– У дедушки, – пожимаю плечами.
– Проклятье, – батя успевший на нервах нацедить себе ещё один стаканчик так и бахнул его на стол. – Он же обещал мне, что не будет вмешиваться!
– А он и не вмешивался, папа, всё как ты хотел, – сощурив взгляд, цежу сквозь зубы: – Даже когда я подыхал под пулями, не вмешивался. Всё как ты хотел. Он ваш договор, до последней буквы выполнил. Так что не всегда твоё вмешательство в мою жизнь благо. Если бы меня грохнули, дед бы не стал вмешиваться. Ведь вы с ним договорились, а, папа.
– Проклятье, – всё-таки заливает в себя коньяк.
– Ну, где-то так, – вздёргиваю бровь. – Но вопрос так и остался без ответа, что вы собираетесь делать с Татьяной и Викой. Если предали, то должны умереть. Ведь так?
– Да что за бред ты несёшь, – дядь Петя вскакивает на ноги, – не заслужили они смерти. Да дуры, но не убивать же за это?
– Почему, – стараясь выглядеть равнодушным, продолжаю давить на психику. – Говорят, что дурака только в могилу.
– Это про горбатого говорят, – качает пальцем батя. – Что с тобой, сын, ты чего такой кровожадный?
– Я? – удивляюсь. – Ни в одном глазу. Это же ты громкими словами кидаешься. Именно ты сказал, что вас предали. А дядя Петя вообще, боится вслух произнести их имена – Таня и Вика. «Их» да «они». Полупредательство приплёл. Чего молчишь, дядь Петя? Это ведь ты бабу бросил.
– Я что её одну бросил? – возмущается дядька. – И не тебе меня бабами попрекать, – бьёт кулаком в ладонь.
– Не мне, – соглашаюсь. – Только вы, драгоценные мои, заигрались. Забыли что другие тоже люди, что у них есть чувства. Захотели, приставили за мной слежку. А то, что мне не нравится, что о каждом моём шаге докладывают, всем плевать. Скажи дядь Петь, что ты сделал для того, чтоб Татьяна поняла, что у неё нет шансов? Она ведь вернуть тебя хотела, а не отомстить. Так что, это в том числе и твоя вина. Ты же с ней даже не расстался, ты просто завёл себе новую пассию. Так нельзя.
– На себя посмотри, – огрызается, хотя и не так уверенно.
– А что я? – оглядываю себя. – Я бы не обломался с обоими спать.
– И при этом ты типа хороший, а я плохой? – злится.
– Ага, – киваю, – просто замечательный. Жениться тебе, дядь Петя, надо, вот что.
– С чего бы это? – обалдев от моих выводов, хлопает глазами. – Может и тебе жениться, чтоб по бабам не бегал?
– Мне нельзя, – тягостно вздыхаю, опустив плечи, как будто вся мировая скорбь повисла на них.
– Почему это? – батя задумчиво смотрит на дядю Петю.
– Молодой и несерьёзный. Да что про меня говорить, если у нас даже дядя Петя не женат. И это в сорок два годика. Так что… – развожу руками.
– Ладно, о тебе позже, – кивает отец, – а насчёт тебя Петя… Согласен с Егором, жениться тебе пора.
– С чего бы это? – негодует дядя Петя.
– А чтоб по бабам не бегал, – злорадно усмехаюсь.
А то взял моду кидать меня. Тайком взяли Вику, допросили. Умыть меня хотел? Лови ответку.
– Глядишь, детей заведёшь…
– Хм… А и действительно, Петя, – хлебанув ещё коньячку, батя приобрёл неожиданно весёлое настроение. – Три месяца тебе даю, чтоб жену найти.
– А то что? – насупился приговорённый к семейной жизни. – Уволишь?
– Обойдёшься, – усмехается отец, – ты от меня только в могилу уйдёшь.
Оба тут же плюют через левое плечо и стучат по дереву, папа по столу. Дядь Петя по моей голове. Юморист, блин…
– Если через три месяца не женишься, я твою анкету на все сайты знакомств засуну, даже по телику в новостях расскажут, что ты решил жениться и ищешь свою идеальную половинку. Прикинь сколько неадекватных баб и прочих охотниц до больших денег сбежится. У тебя же телефон раскалится, а из дому будешь выходить с боем.
– Толя, ты что несёшь? – забегал по кабинету дядя Петя. – Я же работать не смогу.
– А куда ты денешься? – усмехается батя. – Три месяца, Петя. Егор, прав. Задрал ты со своими бабами. Не первый раз уже спотыкаемся.