Милоа – спасители Эбери. Книга 3. Милоа-возлюбленная

– Быть потомком жрецов все равно что быть дальним родственником колдуна – ты понятия не имеешь, что за силами обладали твои предки, но все смотрят на тебя, как на кого-то могущественного, обладающего особыми способностями, – произнес Бивир Кур, глядя перед собой.

– Наверное, непросто поддерживать доброе имя такого древнего рода? – озвучила я свои мысли.

Амирош удивленно посмотрел на меня. Даже чуть развернулся в седле.

– Вы первая, кто спрашивает меня об этом. Но, признаться, я вырос с этой мыслью. Всем вокруг кажется, что это вершина удачи – родиться в семье с такой древней родословной. И мало кто понимает, сколько обязательств стоит за этим…

– Я вас понимаю даже без всякого знатного рода… Хватает просто титула, – улыбнулась я.

Каганетт рассмеялся.

– Вы очень добросовестная каганетта. Я бы даже сказал, чересчур.

– Вам лучше знать, у вас же знатность в крови. К тому же, я не собираюсь соответствовать образу высокородной эберианской дамы, – отметила я чуть раздраженно.

– Вижу, вы думаете, что для большинства аристократов их положение означает лишь то, что у них много прав и никаких обязанностей? – поинтересовался Амирош.

– А вы так не считаете? – взглянув ему в глаза, спросила я.

Каганетт задумчиво наклонил голову.

– Я считаю, что принадлежность к высшему сословию – значит ответственность не только за себя и свою семью, но и за тех, над кем ты имеешь власть.

– Мы в ответе за тех, кого приручили… – процитировала я земного автора.

– Пожалуй… – согласился каганетт.

Я одобрительно кивнула.

Прошло еще два дня, и мы прибыли в Кадигар. В пути мы иногда беседовали на различные темы, но каждая фраза была тщательно взвешенной, будто мы прощупывали почву на очень зыбком болоте. Поэтому даже после совместного путешествия я не могла сказать, что мы с каганеттом сильно сблизились. Кроме того, я все еще приходила в состояние оцепенения при мысли о том, что Амирош может стать моим мужем.

Он тоже держал дистанцию. Иногда меня это задевало – я начала ловить себя на мысли, что, раз уж нам суждено связать себя брачными узами, стоит открыться друг другу. Невольно я стала искать в нем поддержки, дружеское плечо. И даже легкая его отстраненность больно ранила меня и заставляла вновь замыкаться. Где-то в уголке сознания я даже винила себя за выходку с кинжалом – тогда, возможно, он вел бы себя помягче. И все же каким-то чудом мне удавалось держать все свои чувства под контролем.

В Кадигар мы прибыли солнечным осенним днем. Здесь было теплее, чем в Айзелане, но прохладный ветер уже намекал на наступление холодов. У белокаменных стен нас приветствовали стражники. Как я поняла, мы въехали в город через второстепенные ворота.

Городок оказался небольшим и уютным. Двух-трехэтажные домики теснились вдоль вымощенных брусчаткой улиц. Крыши все до единой были покрыты черепицей – красного, зеленого, темно-синего цветов. Дома стояли деревянные вперемешку с каменными. Многочисленные площади и скверы напомнили мне Эсхол: город был в изобилии украшен декоративной зеленью, ухоженными клумбами, фонтанами, вдоль тротуаров стояли фонари и скамейки. Улицы, по которым мы проезжали, были довольно узкие, между домами на вторых этажах часто натягивали веревки, на которых сушилось белье.

Задрав голову, я с удовольствием рассматривала уютные балкончики и открытые мансарды, заставленные горшками с цветами. Город показался мне очень чистым, ухоженным и оставлял впечатление по меньшей мере пряничного домика. В общем, в его обустройстве сразу чувствовалась заботливая женская рука.

Жители приветствовали Амироша, улыбаясь и низко кланяясь. Меня удивило, что особого шума наш приезд не наделал: горожане провожали нас взглядами, шептались, но продолжали заниматься повседневными делами, не сбиваясь в бурную толпу.

Дворец располагался на северо-востоке города, то есть совсем недалеко от ворот, через которые мы въехали. Такой же белокаменный, как и стены города, он отличался одновременно солидностью и изяществом. Однако стена, его окружавшая, немногим уступала по высоте городской.

Мне в голову пришла мысль, что, возможно, пока мать Амироша занималась интерьером, сам каганетт в свои редкие приезды отдавал приказы об укреплениях: здесь возведите стену, тут постройте башню, там – подъемный мост и тому подобное.

Мы проехали через арку с настоящей опускающейся вниз решеткой, как в средневековом замке. За аркой раскинулся парк: я отметила посыпанные щебнем дорожки, декоративные пруды и искусно выстриженные кустарники.

Закусив губу, я стала подсчитывать, каким по счету был этот дворец во время моей жизни на Эбери. Наверное, уже седьмым или восьмым… И каждый из них имел свой неповторимый облик.

На широком мраморном крыльце с узкими ступенями нас ждала целая толпа. Я сразу узнала мать Амироша: это была рослая женщина в длинном, до пят, темно-синем платье. Копна кудрявых черных волос (куда более кудрявых, чем у каганетта), была украшена изящной золотой диадемой. В ушах сверкали серьги-капельки – синие камни в золотой оправе. Платье казалось очень простым и напоминало длинную шелковую тунику. К тому же, оно не было ничем подпоясано вопреки распространенной в Эбериане моде. Дэкоретта Марита Сарэс Джемэль Бивир Кур была воплощением изящества, стати и благодушного гостеприимства.

Рядом с ней стояла одна из ее дочерей – младшая сестра каганетта. Я долго запоминала, как звучит ее имя – Язджемэль, «пустынная лоза». Ей было около одиннадцати лет, но выглядела она уже как взрослая леди. Длинное платье, почти такое же, как у матери, было подпоясано тонким золотым шнурком. Волосы – черные как вороново крыло, но абсолютно прямые, рассыпались по плечам до пояса, сверкая на солнце. Круглые щеки с ямочками выдавали в ней недавнюю девочку, но глаза – серо-зеленые, с длинными ресницами, смотрели уже по-взрослому, пристально и серьезно.

И все же, стоило Амирошу соскочить с седла, Язджемэль кинулась ему навстречу. Тот крепко обнял сестру и приподнял ее над землей – наверняка не раз делал так раньше, когда она была ребенком.

Я смотрела на трогательную сцену встречи со сдержанной улыбкой, пытаясь выглядеть одновременно собранной и доброжелательной.

– Ну-ну, хватит, – раздался глубокий сильный голос дэкоретты. Она спустилась с крыльца, направившись прямо ко мне – для нее законы гостеприимства были важнее встречи с сыном.

– Для нас большая радость видеть вас здесь, каганетта. Мы ждали вашего приезда. Пожалуйста, чувствуйте себя как дома – вы здесь желанная гостья, – с улыбкой обратилась ко мне эта женщина. Невольно я восхитилась ей: ее статностью, походкой, спокойным достоинством и в то же время – простотой и искренностью.

Я поспешила спуститься с коня.

– Благодарю, дэкоретта, для меня также большая честь посетить ваш каганарт. Жаль, что дела не позволяли мне приехать раньше, и спасибо Их Превосходительству, что настоял на этой поездке.

Амирош, уже опустивший Язджемэль на землю, одобрительно кивнул.

Все вместе мы направились в дом. При приближении каганетта слуги негромко приветствовали его и кланялись. На лицах у многих играла улыбка.

Я обернулась к своим сопровождающим.

– Идин, присмотри за лошадьми и придержи Барка. Аяк – осмотрись, – и кивнула Юве с помощницами, чтобы шли за мной. Почему-то мне не хотелось, чтобы шуины входили в этот дворец – здесь все казались такими дружелюбными, что присутствие стражи с оружием было неуместным.

Двери за нашими спинами закрылись, и я оказалась в удивительном зале – он состоял из двух ярусов. Первый выглядел, как холл – пол выложен искусной мозаикой, на стенах развешаны гобелены и картины. Здесь же начинались лестницы – их было целых четыре! Все вели на второй ярус, отделенный перилами. Мы сразу же поднялись наверх. Тут располагался зал, играющий роль парадной гостиной, но обстановка в нем напомнила мне музей. Огромный камин у задней стены смотрелся внушительно и был украшен изразцами тонкой работы. На стенах висело множество картин, перемежаясь с оружием, на полу было установлено несколько тумб, на которых стояли огромные вазы и другие диковинные предметы. По углам размещались декоративные деревья в больших горшках, а в центре – изящный стол, окруженный двумя диванами и креслами, обитыми темной атласной тканью.

– Так, а где же Юири? – спросил Амирош у матери, пока мы поднимались наверх. Я тоже успела задаться этим вопросом.

– Ты же знаешь ее непоседливый нрав. Умчалась на рассвете искать кочующие стада оленей на востоке. Они проходят по нашим землям в это время года, – повернув ко мне голову, добавила дэкоретта.

Я улыбнулась, отметив, что старшая сестра Амироша, по всей видимости, неординарная личность. Но ничего не сказала.

– Каганетта, вы, должно быть, хотите отдохнуть с дороги. Я покажу вам ваши покои, – гостеприимно распорядилась мать каганетта. Я заметила, как Язджемэль кинула в мою сторону смущенно-робкий взгляд.

– Пожалуй… Спасибо, – улыбнулась я.

– Я распорядилась об обеде, его подадут через час, – продолжила дэкоретта.

Амирош кивнул в ответ и удалился. Язджемэль увязалась за ним. Дэкоретта же проводила меня в отведенные комнаты.

Стоит отметить, они были достойны королевы. Мне отвели целое крыло с просторной гостиной, уютной спальней и даже своим выходом в сад и к конюшням. Я искренне поблагодарила хозяйку за проявленную заботу, но она отмахнулась, сказав, что каганетты заслуживают гораздо большего.

– Как прошел путь? – поинтересовалась мать Амироша, когда мы, осмотрев комнаты, задержались в гостиной.

Я чуть смущенно улыбнулась.

– Хорошо, спасибо. Я давно не выбиралась из своего каганарта.

– Земли Айзелана долго пустовали. Мы в Куроване привыкли быть единственными крупными землевладельцами в турмалонском регионе. Должно быть, у вас было полно дел, – отметила дэкоретта.

– Да, занятий хватало. Земля каганарта плодородна, а Западные горы полны полезных ископаемых. Странно, что никто раньше не позарился на них – на одной продаже оружия можно сколотить целое состояние!

– Да, всем известно, что айзеланская сталь мало чем уступает даже той, что поставляют златокожие. Предприятия, расположенные на землях вашего каганарта, очень важны для империи. Думаю, поэтому юный Атамурлан так долго и не решался определить их в чьи-то руки. Ему нужен был проверенный человек.

Я кивнула.

– Хорошо. Отдохните немного и спускайтесь к обеду. Служанки покажут дорогу, – дэкоретта указала на трех юных девушек, тут же присевших в реверансе.

Мать Амироша удалилась, прошелестев своим длинным изящным платьем, и оставила меня наедине с собой и целой толпой слуг. Но я уже привыкла к их постоянному присутствию и быстро заняла всех работой.

Первым делом я помылась и переоделась к обеду – мой выбор пал на легкую длинную тунику из плотного сукна. Оставшееся время я посвятила небольшой прогулке: спустилась к конюшням, осмотрела роскошные стойбища для лошадей, отдала несколько распоряжений шуинам и устроила в выделенном мне крыле Идина с Барклаем, велев хорошенько отмыть последнего.

Настроение было на удивление приподнятым. Мне нравилась атмосфера этого места, гостеприимство и простота отношения ко мне дэкоретты Мариты.

К обеду я спустилась в сопровождении Ювы и одной из местных служанок. Столовая располагалась в заднем крыле дома, на первом этаже. Удивительный просторный зал был отделан темным деревом, но в помещении было очень светло благодаря огромным окнам, выходящим на веранду. Посередине зала стоял большой стол, за которым чинно расположилась вся семья. Правда, старшая сестра каганетта Юирита все еще отсутствовала.

Амирош выглядел приободренным – к нему как будто возвращались истраченные в бесконечных переездах силы. Я подумала, что, должно быть, он куда больше рискует, показывая мне, загадочной и весьма непредсказуемой незнакомке, самую сокровенную часть своей жизни – свой дом и семью.

– Пожалуйста, каганетта, присоединяйтесь. Сейчас как раз подадут первые блюда, – пригласил меня Амирош, учтиво встав и пододвинув мне стул.

– Благодарю. У вас очень красивый дворец, – усаживаясь, обратилась я к дэкоретте. Мы вели себя строго согласно этикету, но впервые за все время общения с высшим сословием Эбериана это не вызвало во мне скрытого отторжения.

– Рада слышать, что вам понравился наш дом. Пока сын в разъездах по службе, я управляюсь с ним сама. Все говорят, что это очень женский дворец, – улыбнулась Марита.

– Это же прекрасно! К тому же, у вас очень тонкий вкус, и, уверена, об этом вам тоже не раз говорили, – заметила я. Амирош слегка улыбнулся.

Мы сидели с ним рука об руку, и это меня слегка смутило. Прямо как жених и невеста. Все же интересно, знает ли мать о планах Амироша относительно меня?

– Юири так и не явилась, хотя я ее предупреждала, – вздохнула дэкоретта.

– Это вполне в ее духе, – пожал плечами Амирош.

– Она резвая девушка, судя по всему? – поинтересовалась я.

– Да, у нее очень независимый и свободолюбивый нрав, – улыбнулась Марита.

– В этом у вас с ней много общего, – отметил каганетт.

Я улыбнулась на его маленькое замечание.

– Не знаю, какой бы я была, если бы родилась и выросла в именитой семье. Может, совсем не такой своенравной.

– Мне кажется, это большое благо, что правителями земель становятся не только наследные аристократы. Многие из них воспринимают богатство и власть как должное, запуская хозяйство. От этого страдает как империя, так и простой люд, – поделилась мыслями дэкоретта. – Я считаю, надо давать больше власти тем, кто ее достоин и способен улучшать свои владения и жизнь людей на них.

– Это все отголоски жизни с Милоа, – сказал Амирош.

– Я бы с радостью побывала в том мире, откуда пришли столь просвещенные люди, как Атамурлан и каганетта, – заявила Марита.

Я удивилась, насколько открыто она говорит о Земле. Конечно, слуги были заняты подачей блюд, да и не их ума это дело, но я привыкла считать любое упоминание другого мира и Портала особо секретной информацией.

– И в нашем мире полно посредственностей, – решила поддержать разговор я. – Думаю, даже большинство такие. И хотя во многих странах у нас нет такого четкого деления на сословия и людей часто назначают на должности именно по способностям, среди них немало тех, кто добивается высоких постов нечестными путями и обогащается за счет своего положения. Обирают население, взращивают коррупцию, не выполняя данных вначале обещаний. Поверьте, люди остаются людьми вне зависимости от титулов и происхождения.

– Но у вас они хотя бы добиваются должностей, – заметил Амирош.

– Не всегда. Сын у нас тоже часто наследует теплое место отца. Это незаконно, но так происходит даже в развитых странах. Получаются какие-то двойные стандарты.

– И все же, у вас этого сына при желании можно устранить, снять с должности. В то время как лишить аристократа его высокого происхождения невозможно, – не согласился со мной каганетт.

Я задумалась.

– Думаю, если когда-нибудь в Эбериане сменится форма правления, вы все равно столкнетесь с теми же проблемами, что и наш мир. Хотелось бы верить, что этого не произойдет.

Подали первое. Мы отвлеклись на еду. Я не раз замечала на себе осторожные взгляды Язджемэль, хотя девочка явно старалась показать, что она сосредоточена на супе и придерживается хороших манер. Я явно была ей весьма любопытна.

Неспешный обед занял около часа. Я нахваливала все блюда, ведь они и вправду были хороши. Яств было много и десерт едва в меня влез – я давно отвыкла так много есть.

После обеда мать Амироша с дочерью удалилась немного отдохнуть. Я же выразила желание осмотреться.

– Хотите, я устрою вам небольшую экскурсию, – предложил Амирош.

– С удовольствием, – охотно согласилась я.

Нам запрягли прогулочных лошадей – легких и покладистых.

– Мы без стражи, надеюсь? – спросила я Амироша, запрыгивая в седло.

– За вашу безопасность ручаюсь, да мы и не поедем слишком далеко.

– Это радует. Признаться, за эти два дня мне хватило сопровождения. Прогулки я предпочитаю совершать в небольшой компании, обычно с Барком или Идином.

– Вижу, Идин стал вашим доверенным лицом, – отметил каганетт.

– Да, он – мои вторые глаза и уши.

Мы немного проехали по Кадигару, двигаясь в основном по второстепенным улочкам. Стук копыт по булыжнику убаюкивал. Главные ворота города находились на юго-западе, оттуда же начиналась прямая дорога в Турмалон, который находился всего в шести-семи часах езды.

Но помимо главных и второстепенных ворот в городских стенах было множество незаметных лазеек. Через такой укромный проход мы и выехали из города с восточной его стороны.

Отсюда открывался прекрасный вид с холма, на котором стоял Кадигар: широкая панорама полей, холмов и лесов, освещаемых осенним солнцем из-за наших спин. День медленно угасал, но до заката еще оставалось несколько часов.

– Дивные места, – сказала я, любуясь видом.

– Да, я часто начинаю путь по этой дороге, когда покидаю каганарт, и только потом выезжаю на большой имперский тракт, с которым она сливается, – рассказал Амирош. – Но я хочу показать вам одну из достопримечательностей. Это недалеко, – и каганетт направил лошадь по восточной дороге вниз с холма.

– Как вы себя чувствуете после дороги, каганетта? Вам достаточно уютно во дворце? – с видом рачительного хозяина поинтересовался он, когда мы проехали чуть дальше.

Я вдохнула свежий воздух, чуть поправив плащ на плечах. Хорошо, что тут теплее, чем в Айзелане. И совсем нет ветра.

– Благодарю за заботу, каганетт, дворец и вправду прекрасен. Я была искренна, когда хвалила его вашей матушке. Но я и не сомневалась в этом – до меня доходили слухи о красоте и изысканности Кадигара и вашего дворца. И вы не соврали, когда сказали, что у вас замечательная семья. Не скрою, меня печалит, что сама я лишена здесь столь близких людей. Когда-то на Земле у меня тоже была дружная семья, но все это давно кануло в небытие. Может, Атамурлан не слишком страдает по этому поводу, но вот мне до сих пор нелегко.

– Быть без семьи все равно что быть деревом без корней. Очень тяжело привиться потом в новом месте, – промолвил Амирош. – Поэтому я очень дорожу своими матерью и сестрами. Куда бы меня ни заносило, я всегда помню, что мне есть куда вернуться.

– За вас можно только порадоваться, – вздохнула я.

Каганетт, сидя в седле, повернулся в мою сторону.

– Каганетта, я хочу, чтобы вы знали, что я искренне пытаюсь наладить с вами отношения.

– А я разве не пытаюсь? – удивленно спросила я.

– Вы… вы ведете себя довольно непривычно. Признаться, порой я оказываюсь сбитым с толку. Вероятно, это потому, что вы землянка, а может – потому что женщина, равная мне во всех отношениях…

– Надо же! Сочту за комплимент, – улыбнулась я.

– Вам бы все шутить! – фыркнул Амирош. – Наверное, я просто отвык общаться с кем-то так открыто. Хотя матушка, кажется, не испытывает проблем в общении с вами.

– Она очаровательна. Конечно, я едва с ней знакома, но многие качества в ней восхищают, – призналась я.

– Да, и надеюсь, пообщавшись с ней, вы перестанете считать меня чудовищем.

– Ах вот, в чем дело! – не скрывая улыбки, воскликнула я. – Вы переживаете о том, что я о вас думаю? Но я не называла вас чудовищем и не считаю таковым, каганетт. Просто я… Отвыкла доверять людям. Особенно мужчинам. Мне нужно время, чтобы снова привыкнуть к этому.

Амирош пристально посмотрел на меня. Казалось, он пытается решить слишком сложный ребус, подобрать нужные слова, но никак не определится с выбором. Вот-вот пар из ушей пойдет.

Тут вдалеке послышался стук конских копыт.

Не прошло и двух минут, как из-за поворота показалась стройная фигурка всадницы на гнедом коне. За ней следовали два сопровождающих шуина.

– Братец, это ты?! Добро пожаловать домой, братец! – звонкий голос разнесся, казалось, по всему лесу, окружающему дорогу. Спустя несколько секунд перед нами резко затормозила взмыленная лошадь ир-дэкоретты Юири.

Приставка «ир» использовалась для обозначения титулов, когда речь шла о детях главы знатного рода. Впоследствии девушки, выходя замуж, брали титул и фамилию мужа, а после смерти главы рода от приставки избавлялся и избранный наследник, как правило, старший сын. Что касается других сыновей или дочерей, не устроивших своей личной жизни, они могли оставаться с приставкой «ир» в обращении до самого конца жизни.

Я с интересом разглядывала сестру Амироша. Она выглядела чуть старше своих лет, несмотря на худую подтянутую фигуру. Черные пышные волосы были убраны в высокий конский хвост, глаза – зеленые, как у дикой кошки, заворожили на миг даже меня. На ир-дэкоретте был простой ездовой костюм, отороченный полоской рыжего меха. Конь под Юиритой фыркал и брыкался, грызя удила, явно не уступая хозяйке в норове.

– Юири, как охота на оленей, успешно? – ничуть не растерявшись, весело спросил Амирош.

– Огромное стадо прошло, но, увы, еще вчера – даже с Ястребиной я увидела лишь удаляющиеся точки. Но это все неважно. Каганетта, да? – Юири повернулась ко мне. – Рада приветствовать вас в наших землях! Надеюсь, вам здесь понравится! Я слышала, вы тоже много путешествуете по каганарту – если бы вы с братом подоспели чуть раньше, могли бы отправиться за стадом вместе!

– Уверена, в Куроване полно интересных вещей, которые вам удастся мне показать, – нашлась я, что сказать. – И, кажется, каганетт меня вел в одно из таких мест?

Я взглянула на Амироша.

– Конечно, Зеркальные озера и Ведьмин водопад, – переводя взгляд с меня на сестру, сказал Бивир Кур.

– Да, это первое, что стоит посмотреть, – кивнула Юири. – Ну, тогда вперед!

Она развернула коня и быстрой рысью направилась туда, откуда только что прискакала. Мы тоже пришпорили лошадей.

– Она всегда такая, попрощайтесь с покоем, – засмеялся Амирош, чуть обгоняя меня.

– Ничего не имею против, – улыбнулась я, поддав лошадь пятками и оставив каганетта за спиной.

Зеркальные озера располагались примерно в трех километрах от города – скрытые в укромной долине между холмами, эти удивительные водоемы, окруженные густой растительностью, и вправду выглядели, как огромные зеркала – в них отражалось небо. Дорога, ведущая к озерам, извивалась подобно змее, уводя нас все глубже в чащу. Наконец мы очутились на небольшой лужайке, плотно окруженной со всех сторон кустарником. Лужайку огораживал небольшой забор, а посередине стояли сколоченные из бревен стол и несколько скамеек. За местом явно тщательно ухаживали, иначе природа давно бы взяла свое.

Лужайка располагалась на небольшом обрыве, откуда открывался особенно чарующий вид: казалось, он сошел с какой-нибудь открытки или календаря со сказочными пейзажами.

Мы спешились и подошли к краю. Юири положила руки на перила и чуть наклонилась вперед, пытаясь рассмотреть себя в зеркальной водной глади.

– И вправду завораживает, – произнесла я, полной грудью вдыхая чистейший воздух. До ушей доносился отдаленный рокот воды – видимо, до водопада тоже было недалеко.

– Поэтому матушка и облюбовала эти места, как только Амирошу даровали земли, – охотно поведала Юирита. – Здесь все как будто сказочное, очень уютное и при этом скрытое от посторонних глаз.

– Главное, не зажиться в этой иллюзии, – чуть усмехнулся Амирош, глядя на сестру. В этот момент они показались мне удивительно похожими, несмотря на разницу в возрасте и поведении.

– Еще древние говорили, что наша жизнь суть иллюзия, – пожала плечами Юирита.

– Возможно, но некоторые живут так, будто им дарована вечность, а то и просто слишком беспечны и наивны, – произнес каганетт.

– Есть разница между жизнью в иллюзии достатка и жизнью как иллюзией в принципе, – хитро сощурив глаза, парировала Юири.

– А мне всегда казалось, что человек может сам управлять своей судьбой, – вставила я.

– Боюсь, не в этом мире, – вздохнула девушка. – Я знаю, на Земле многого можно добиться просто за счет личных качеств. А здесь ты кем родился, тем и стал. Эх, хотела бы я побывать в вашем мире…

– Не самое приятное место, вообще-то, – неожиданно сказала я.

– Да? Разве вы не хотели вернуться бы… ну, домой? – удивилась Юири.

– Сначала очень хотела, конечно, – не стала отрицать я. – Но потом мне даровали каганарт, и теперь я не могу бросить своих людей.

– Каганетта у нас очень ответственная, – улыбнулся Амирош. Его замечание могло бы выглядеть, как издевка, но он произнес его слишком мягким, даже нежным тоном.

– И хорошо, что так. Хоть кто-то должен двигать этот мир вперед, – заявила Юирита. Эта юная особа удивительным образом сочетала в себе живость натуры, подростковый идеализм и глубокий философский ум.

Некоторое время мы еще переговаривались, стоя у обрыва и любуясь зеркальной поверхностью озерных вод.

Потом Амирош предложил пройти к водопаду. Мы отправились пешком – лошадей оставили на шуинов, сопровождавших Юири. Было здорово прогуляться в компании молодых и образованных людей, к тому же знающих о Земле – это делало нашу беседу более открытой и искренней.