Державы земные
– Мы потеряли связь с Гаммой – три пролета спутников, никакой почты, никаких пакетов обновления – ничего.
Блю поглядел на него.
– И что это значит?
– Не знаю, – ответил Джон, качая головой.
Глава 16
2064: ближняя сторона Луны, Аристилл, ресторан «Бенуа Ривер»
Майк поглядел на меню на стенных экранах позади прилавка из нержавеющей стали. Он понятия не имел, что заказывать.
– Бао, ты ешь нигерийскую еду, что посоветуешь?
– Мне нравятся буррито с козлятиной и додо, жареными бананами.
– Буррито? Это нигерийская кухня или мексиканская, прости?
– Чиветелу нравится техасско-мексиканская кухня, поэтому в меню есть прикольные блюда. Поверь, тебе понравится.
Они дождались своей очереди. За кассой стояла юная улыбающаяся чернокожая девочка лет тринадцати, не больше.
Майк стал заказывать первым.
– Это вот… мне буррито с козлятиной и… как его… додо.
Девочка кивнула и мелодично повторила:
– Один буррито с козлятиной, один додо, уже готовятся. Вероятно, вы не откажетесь от супа обе. Курица, лук, протертые помидоры – пряный и очень хороший. Коронное блюдо моего папы!
Майк с интересом поглядел на девочку. Чистая рабочая одежда с табличкой с именем «Эвома», чистое ухоженное лицо, широкая улыбка, густые волосы, норовящие выбиться из тугого пучка.
– Отличное предложение, малышка, но я не в настроении для супа. Однако вот что тебе скажу, посоветуй мне что-нибудь запить.
Эвома кивнула и начала радостно перечислять:
– У нас в ассортименте десять сортов пива, восемь местных и два импортных, разливное и еще двенадцать в бутылках. Меню вон там.
Она показала на стенной экран, широко улыбаясь.
– Все холодное, как лед. Лучшее, чем можно запить острый буррито!
Майк покачал головой.
– А чай со льдом есть?
Эвома несколько сбилась и заговорила более естественным, но все таким же радостным тоном:
– У нас клубничный зобо со льдом, чай с фруктовым соком и сахаром. Мне нравится.
– О’кей, тогда давай большую кружку зобо.
Майк помолчал, глядя на Эвому внимательнее.
– А сколько тебе лет?
Эвома глянула на Бао, и тот коротко кивнул.
– Мне двенадцать.
– Ты отлично работаешь, но почему ты не в школе? Еще даже двух нет.
Девочка снова поглядела на Бао и, видимо, снова увидела в его глазах то, что хотела.
– Я училась в школе в Нигерии, когда начались Беспорядки, а потом школу и еще полгорода сожгли, когда пришли МК. Так что с тех пор мама и папа учат меня на дому.
Майк понимающе кивнул. У множества людей в Аристилле были схожие биографии.
– Сама понимаешь, подготовительная «Мид» недорогая, даже если твои…
Эвома сбросила маску послушной девочки и скрестила руки на груди.
– Мои родители говорят, что если куда и ходить, то в «Святого Патрика», но это все равно потеря времени будет. Я могу прочесть всю учебную программу онлайн, с утра, потом прийти на работу, ко времени ланча. Здесь я разговариваю с клиентами, составляю перечень для закупок, даже помогаю папе чинить холодильную комнату, когда она ломается. А в школу ходить не хочу.
Майк качнулся назад на пятках и поднял руку, будто защищаясь, но на его лице была улыбка.
– Ну, черт подери, о’кей, ты выиграла.
Майк протянул руку к бумажнику, но остановил ее на полпути.
– Когда соберешься работать в более серьезном бизнесе, обязательно приходи ко мне, поговорим.
Эвома расцепила руки и улыбнулась.
– Мне нравится работать с папой и мамой… кроме того, за последний квартал прибыль больше 12 процентов и доход с квадратного метра на 10 процентов выше среднего по району, так что зачем мне уходить? Если я даже и решу когда-нибудь уйти, я хочу работать на себя, а не на босса.
Майк моргнул.
– Это я уважаю.
Он помолчал раздумывая.
– Но все-таки возьми мою карточку.
Он ткнул кнопку на телефоне, отправляя виртуальную визитку.
Эвома посмотрела на свой телефон, и у нее расширились глаза.
– Вы Майк Мартин?
– Ага, – ответил Майк, кивая.
– Тот самый Майк Мартин?
Майк скривился.
– Единственный и неповторимый.
– Вау! Сейчас папе скажу.
Эвома глянула на кассу.
– И давайте сразу ланч за счет заведения.
– Я ценю это предложение, но не могу принять…
– Нет, правда же, мама и папа…
Майк поднял палец.
– Я действительно это очень ценю. Слушай, если тебе хочется отдать кому-то еду, отдай кому-нибудь еще из очереди. Но я плачу и настаиваю на этом.
Эвома прищурилась, жестко глядя на него, и затем дернула головой, соглашаясь.
– Тогда хотя бы позвольте пожать вам руку.
Майк огляделся по сторонам и понял, что все на них смотрят. Иисусе. Вздохнув, наклонился вперед и пожал руку, прежде чем расплатиться и взять заказ с другой стороны от кассы.
Бао и Майк уселись за столик. Вокруг были одни темнокожие лица. Бао улыбнулся.
– Ну и что ты думаешь насчет Эвомы?
– Надеюсь, что она никогда не решит заняться бизнесом по прокладке тоннелей.
Бао рассмеялся.
– Кевин из «Мэйсон Диксон» сказал, что говорил с ребятами из конторы Ааронсона, но это ни к чему не привело. Ааронсон и Лерой уроды, а Кевин – парень вежливый, так что он еще и сам по рогам получил. Я думаю, что нам надо показать свою силу, чтобы Лерой и Ааронсон сдали назад.
– Показать силу? – переспросил Бао.
– Ага, я подумал…
– И что еще важнее, кто «мы»?
– «Трастед Секьюрити». Твое…
– Майк, «Трастед Секьюрити» – типа обычных магазинных охранников. В буквальном смысле слова магазинные охранники, если посмотреть некоторые из наших контрактов. Наша работа на тебя – охрана складов с твоим оборудованием, иногда мы утихомириваем твоих работяг, если они драку в баре затеют. Куда-то глубже мы не лезем. Мы не армия.
– Твои ребята вооружены.
– Ага, формально, но за шесть лет мои парни еще никого не подстрелили. Майк, мои парни получают повышение по службе в зависимости от отзывов клиентов и теряют премию за неделю, если им приходится оружие доставать. Как ты думаешь, как это отражается на корпоративной этике? Подумай о том, кого мы набираем и кого выгоняем.
Бао развернул руки ладонями вверх.
– Если ты думаешь, что у меня в фирме есть рота пехотинцев, то ты сильно ошибаешься. Самым большим приключением за всю нашу историю был мексиканский пат с китайской бандой вымогателей в лавке лекарственных трав – и у меня после этого четверо уволились.
– Мексиканский пат с китайской бандой вымогателей? Это фраза, после которой можно смеяться.
– Послушай меня. Ты хочешь, чтобы мы показали силу против «Картезиэн Реджистри Сервис» Ааронсона? Ааронсона поддерживает Фурнье, а Фурнье нанимает для охраны ребят Абача. Абача. Тебе известна их репутация. Мы должны изобразить из себя крутых и наехать на Абача? На хрен. Мне такие проблемы не нужны.
Майк скривился.
– Если ты не хочешь пригрозить Фурнье и Ааронсону, то кто сможет это сделать? Я общался с руководителями большинства охранных фирм…
– Это уже не моя проблема.
Майк откинулся на спинку стула, в раздражении.
– О’кей, ладно… я понимаю, что твоя нынешняя модель бизнеса не такая, но ты можешь создать новое подразделение. Учитывая, как быстро расширяется сеть тоннелей, скорость, с которой прибывают беженцы с Земли, ты должен понимать, что через год твоя фирма станет вдвое больше.
– Я на это надеюсь, но это не отменяет того факта, что на рынке нет спроса на роту пехотинцев.
Майк сжал губы. Пришло время разыграть последний козырь.
– Земные правительства появятся здесь в ближайшие несколько лет. Ты сам понимаешь, что они не собираются отпустить нас без боя. Поэтому нам действительно понадобится пехота, чтобы отбиваться от них…
Бао покачал головой.
– Учитывая тот экономический коллапс, в котором они сейчас пребывают, они не то что сюда не прилетят, они скоро между собой за объедки воевать будут. Если хочешь мое мнение, то Аристилл им помогает, в определенном смысле: мы клапан, через который можно стравливать пар, избавляться от недовольных. Им нужно, чтобы мы здесь были, чтобы меньше было партизан в Техасе, на Аляске, в Нигерии…
Он умолк.
– Кроме того, у них нет АГ-двигателя, – добавил он после паузы.
– Значит, ты отказываешься укомплектовать группу с тяжелым вооружением?
– Майк, если тебе нужна частная армия, тебе придется создавать ее самому.
Майк с секунду смотрел на него.
– Возможно, я так и сделаю.
* * *Майк и Бао убрали тарелки со стола и вышли из ресторана в тоннель. Стоя на тротуаре, Майк глядел на опрятные здания.
– Недавно был в HKL, – сказал он.
– HKL? Его раньше называли Старый Офисный Парк?
– Ага, он самый.
Майк сжал губы.
– Теперь там полный бардак, некрасиво и грязно.
Бао поглядел на опрятные фасады и ухоженные дома и рассмеялся.
– Помнишь, как здесь все выглядело четыре, пять лет назад? Потребовалось время, и Маленькая Нигерия стала красивой. Люди открыли рестораны, выучили английский, достаточно, чтобы общаться с остальными, накопили капитал. А приток китайцев лишь начинает набирать обороты, после того как Председатель Пэн начал свою Вторую Небесную Кампанию. Дай им время, и они станут не хуже других.
– Нет, тут вопрос не в культуре, а в инфраструктуре. Беспорядочная разводка воды и канализации. Удлинители, висящие над дорогой. Трапы и мостики из старых строительных лесов, боже упаси, и…
Вспомнив про мостики, он поднял взгляд выше фасадов, выше квартир на втором этаже, к округлому потолку тоннеля.
Бао что-то сказал, Майк кивнул, не слыша его.
Мостки для обслуживания потолочных осветителей и прочего оборудования здесь были старого образца, из катаного стального листа, привезенного с Земли.
– Майк?
В нынешних тоннелях, идущих глубже, он использовал новые материалы – во-первых, местного производства, за счет чего оборот заказа был быстрее, и во-вторых, что еще лучше, мостки «АриАлю Икстружн» были лучшей конструкцией, сильно экономя время и затраты труда при монтаже, а следовательно, и цену…
– Майк!
– А? Ой! Извини.
Он снова провалился в раздумья, раздумья насчет инфраструктуры. Как и многие другие, в детстве он был одержим большими строительными машинами – бульдозерами, самосвалами, экскаваторами. Но в отличие от большинства, он так и не перерос эту одержимость. Со временем он понял, что лучше, чем мечтать о больших железках, может быть лишь управлять ими. А еще лучше быть надо всем этим, возглавлять все это шоу. А чтобы сделать это, чтобы дюжина экскаваторов плясала под твою дудку, нужно спроектировать торговые ряды, найти инвесторов, найти потенциальных арендаторов. А потом, спустя двадцать лет, добавляешь один политический процесс, одного физика, с которым познакомился через друзей, пару десятков горнопроходческих машин…
Так, опять он за старое. Надо вернуться в настоящее.
– Ага, Бао, что ты сказал?
– За ланчем ты сказал, что хочешь поговорить о двух вещах. Про проблему с Лероем ты мне рассказал. Что второе?
Майк рассказал ему про студента, который убился, занявшись скалолазанием, и о том, что «Морлок» страхует Трана.
– Ох ты ж. Хреново, но почему это настолько большая проблема?
– Проблема в том, что у погибшего мальчишки лучший друг, у которого хорошая лапа в Вашингтоне.
– Лапа у мальчишки?
– Его мамочка сенатор. Линда Хейг.
– Та самая, что толкает речи насчет того, что надо всерьез взяться за «неплательщиков налогов», покинувших страну?
– Та самая, – кисло ответил Майк. – Она во фракции интернационалистов.
Бао пожал плечами:
– У них не столько влияния, сколько…
– Так было раньше. После землетрясения в Калифорнии и принятия Нового Плана Восстановления Экономики они начали отбирать голоса у популистов.
– Значит, теперь у нее больше влияния? – спросил Бао. – И ты беспокоишься о том, что она пойдет на обострение?
Майк кивнул.
– Именно поэтому мне нужен твой совет, как мне…
Телефон Бао пискнул, и тот выставил палец.
– Погоди, у меня срочное сообщение.
Он посмотрел на экран.
– Майк… мне пишут, что все спутники Гаммы накрылись.
Глава 17
2064: обратная сторона Луны, Море Москвы
Блю сидел на своей подушке у стены палатки и стучал лапой по планшету, пытаясь выяснить, что за проблема со спутниками. Мысленно уже поставил на то, что Рекс в чем-нибудь покопался, пытаясь «улучшить» протокол обмена, и все испохабил до неузнаваемости. Блю покачал головой. Он хорошо помнил, как они потеряли все логи видео, после того как Рекс инсталлировал какой-то оптимизированный движок работы с базами данных. Хотя надо признать, как только они выяснили источник проблем, именно Рекс ее исправил. Блю продолжил листать страницы текста, просматривая логи сеансов связи. Все равно ничего. Может, дело в контроллере привода ориентации антенны? Он открыл другие файлы.
В метре от Блю Рекс растянулся на аэрогелевой подушке, лежа на спине и держа планшет перед собой одной лапой, а другой тыкал в экран. Младший Пес внезапно перекатился на бок.
– Джон, проверь-ка вот это.
Блю приподнял брови и посмотрел на Джона, который положил свой планшет и подошел.
– Нашел проблему с софтом?
– Нет, я кое-что другое проверяю.
Рекс махнул лапой по экрану, и изображение с его планшета появилось на стенном экране. Он принялся щелкать по кнопкам, одновременно объясняя.
– Вывожу карту пролета спутников. Теперь вывожу протокол настройки. А теперь гляди – установки лазерного канала связи.
Джон нахмурился.
– О’кей, вот установки по азимуту и склонению, и…
– Мы точно знаем время, когда спутники Гаммы восходят над горизонтом… и наводим лазер прямиком на них.
Джон кивнул и поднял палец, давая понять, что все понял. С минуту думал.
– О’кей, так, значит, лазер наведен правильно. Как мы и предполагали. Тогда…
– А теперь посмотри на логи пакетов TCP, – сказал Рекс, открывая другое окно. – Исходящий трафик есть, но спутники не отвечают, когда мы их пингуем. Понимаешь?
Рекс выставил лапу, показывая на окно, выведенное на стенной экран. На панели переноса была видна небольшая анимированная иконка в виде акулы, плавающей туда-сюда, а ниже были две строки из букв и цифр.
– Вот. IP правильный, MAC правильный, порт правильный. Таймауты правильные. Все в порядке, вот только спутник не отвечает. Это не в софте дело. По крайней мере, у нас.
Блю подался вперед. Он часто с трудом терпел Рекса, однако сейчас молодой Пес в своей стихии, и его стоит выслушать. Все Псы неплохо пишут код, но Рекс способен влезть в любую систему и без труда ею управлять. Блю понятия не имел, в первый раз Рекс влез в протоколы связи, или он уже не одну ночь провел, глядя в малопонятные кодовые страницы, в то время когда остальные играли в игры или музыку слушали.
Его бы это не удивило.
Джон на мгновение откинул голову, будто мог сквозь потолок палатки и солнцезащитный тент разглядеть спутники, летящие на высоте 90 километров, а затем снова посмотрел на Рекса.
– Мы обращаемся к спутникам, так почему же они не отвечают?
Рекс молча пожал плечами.
Джон задумался, а затем заговорил погромче, приглашая к обсуждению Макса, Дункана и Блю.
– Давайте, высказывайте свои предположения.
Блю закрыл окно протоколов обмена и огляделся. Макс наклонил голову и нахмурился, раздумывая. Рекс снова что-то набивал на планшете, а Дункан… Дункан погрузился в очередную РПГ, в которую играл на планшете. Блю отчетливо слышал звуковые эффекты: звон мечей друг о друга и о щиты. Блю почувствовал, как его верхняя губа поднимается в оскале.
– Дункан! – крикнул он.
Дункан махнул лапой по экрану планшета, выключая звук в игре, и поднял голову.
– Что?
Блю на мгновение закрыл глаза.
Джон повторил свой вопрос. Дункан пожал плечами.
– Ну… и что такого страшного? Рекс недавно жаловался, что Гамма нам хорошую информацию не дает, так какая разница, если мы некоторое время с ним совсем общаться не будем?
Джон терпелив, куда терпеливее, чем следует, подумал Блю.
– Дункан, вся наша связь, в том числе запросы на заброску припасов, идет через его спутники. Без них мы не в состоянии связаться с Аристиллом.
Дункан непонимающе поглядел на него, видимо, еще до конца не выключившись из игры.
Джон на мгновение прикрыл глаза.
– У нас воздуха на одиннадцать дней осталось, Дункан, и мы не знаем, доставят ли нам еще. Когда воздух кончится, мы умрем.
Брови Дункана поднялись.
– Ой. Ой. Ой… блин!
– Ага, – коротко ответил Джон.
Рекс не слушал разговор до этого момента, продолжая что-то печатать, но теперь поднял голову.
– Воздуха на одиннадцать дней… так мы никуда добраться не успееем, чтобы в этом смысл был, так?
Блю навострил уши.
– У «Голдуотер» был разведочный рудник примерно в семистах километрах отсюда, который они забросили пару лет назад.
Джон покачал головой.
– Уже думал об этом. Мы тридцать километров в день проходим, в лучшем случае. Так что не успеем.
Рекс кивнул.
– Кроме того, мы не знаем, есть ли там регенераторы воздуха и не придется ли нам вламываться внутрь, чтобы их найти.
Дункан наконец-то сосредоточился на разговоре полностью.
– Мы можем связаться с Аристиллом по радио, а не с помощью лазера.
Блю качнул головой.
– Ионосферы нет, значит, загоризонтной связи тоже нет.
Дункан упал было духом, но тут же затрещал снова.
– Погоди. Возможно, на поверхности на обратной стороне есть кто-нибудь кроме нас. Если поблизости кто-то есть, нам достаточно подняться на гору повыше и попытаться включить радио.
– Хорошая идея, – ответил Джон, – однако здесь редко кто-нибудь бывает… кроме того, самая высокая точка местности у нас позади. Мы потратим три дня на обратную дорогу, выясним, что вокруг никого нет, и потратим еще три дня, чтобы вернуться сюда.
– …и на это уйдет шесть дней из одиннадцати, которые у нас остались, – закончил за него Блю.
В палатке повисла тягостная тишина.
Подумав, Блю заговорил снова:
– Классика теории игр. Было что-то подобное во время Второй мировой, когда союзникам надо было решить, каким из бомбардировщиков дать эскорт истребителей…
Дункан все свободное время тратил на РПГ, Рекс исходники кодов читал, а вот Макс всегда читал книги, исключительно по военной истории. И вступил в разговор.
– Нет, там вопрос был в том, в какой проход между островами миноносцы послать.
– Статья Оскара Моргенштерна? – спросил Блю.
Макс покачала головой.
– Нет, по-моему, фон Ноймана…
Макс был Псом из первого поколения, товарищем Блю по стае уже больше двенадцати лет. И они мгновенно перешли на привычный режим разговора, обмениваясь короткими фразами.
– Помнишь статью?
– В целом. Не можешь принять решение, тогда ставь на более вероятное…
– Разделяемся?
– Нет. Подсчитай вероятности, а затем стохастически…
– Если бы процесс был итерационным, возможно, но если однократным…
Они говорили все быстрее, пока это не превратилось в нечто среднее между взрыкиванием и лаем, а затем внезапно замолчали.
Джон непонимающе поглядел на них.
– Ну… и?
Блю повернулся к нему:
– Мы продолжаем идти. Вполне возможно, что сброшенный груз уже на месте. Или, если это только проблемы со связью, связь восстановится. В любом случае то, что мы будем дальше идти по маршруту, – наиболее предсказуемое наше действие и нам приходится положиться на то, что в Аристилле будут рассчитывать на нашу предсказуемость в предположении их предсказуемости, и так далее.
Он немного помолчал.
– Так что надо действовать предсказуемо.
Джон задумчиво почесал трехдневную щетину, а затем кивнул.
– Я о том же думал, но, скорее, на основе интуиции, чем математики.
Он огляделся.
– Все согласны?
Все согласились.
– О’кей, значит, идем дальше.
Дункан почесал бок задней лапой.
– Хорошо было бы найти способ посмотреть на спутники.
Джон покачал головой.
– Они на высоте в девяносто километров. Будь у нас телескоп…
– Мы можем, – перебил его Рекс.
Джон резко повернул голову.
– Нет, не можем. Я знаю весь груз, какой есть на муле, и…
Рекс даже не стал скрывать насмешки над интеллектом Джона, чуть выше среднего. Блю хорошо знал этот взгляд, и ему это не нравилось. Рексу следовало бы больше уважать старших.
– Мы его сделаем, – сказал Рекс. – Возьмем несколько камер со скафандров, разнесем их в стороны на поверхности, напишем программу для съемки с долгой выдержкой и получим снимок с большой апертуры.
У Джона был такой вид, будто его ударили под дых.
– Ты хочешь сказать, что…
– Дай мне час, и я сделаю тебе снимки спутников в высоком разрешении.
Дункан поднял голову, наконец-то услышав в разговоре о кризисной ситуации что-то не менее увлекательное, чем его игры.
– Моя игра все равно идет в режиме оффлайн, так что время не давит.
– Какое это имеет отношение? – спросил Блю, глядя на него.
– Я могу выйти поставить камеры!
Блю кивнул.
– А я тебе помогу.
Надо же кому-то за ним приглядывать.
* * *Блю сел на покрытую лунной пылью поверхность и принялся вертеть камеру из стороны в сторону передними лапами в перчатках, стараясь понадежнее установить ее между мелких камней. Отошел назад и поглядел на нее, проверяя, чтобы она смотрела точно вверх. Одна готова, одна осталась.
На каком расстоянии ее поставить? Он посмотрел влево, на небольшой синий купол палатки и золотистый тент над ней. Мул лежал в десяти метрах от палатки, поджав паучьи лапки и расставив в стороны солнечные батареи. Если он ориентирует батареи с севера на юг, то следующую камеру надо поставить… вон там. Блю развернулся и пошел.
На полдороге не удержался и дал команду системе скафандра включить радио, чтобы подслушивать Макса и Дункана.
– …ваше поколение не понимает, насколько жестоки и склонны к насилию эти люди, – говорил Макс. – А лично твоя проблема в том, что ты вообще не понимаешь, что такое насилие. Ты все свободное время в игры играешь, и когда ты там убиваешь компьютерного персонажа, он просто исчезает. Когда ты убиваешь персонажа другого игрока, он просто возрождается. Тебе надо побольше историю изучать. Люди кровожадны. Взять хотя бы, сколько у них в истории войн было, – это просто безумие. Даже когда не было формального состояния войны, они всегда находили слабого, чтобы подавить его. Они мерзкие.
Макс помолчал.
– Животные, – добавил он.
– Ага, конечно, но с течением времени насилия становилось меньше. Блю рассказывал вчера вечером про того человека, как его, Пинкмана?
– Пинкера.
Блю навострил уши. Он и не знал, что его рассказ произвел на Дункана впечатление.
– В любом случае, все уже не так, как столетия назад, – продолжал Дункан. – Теперь люди все улаживают по закону, в суде, и, сам понимаешь, ненасильственные методы решения проблем лучше, чем…
– Ненасильственных решений не бывает, – перебил его Макс. – Есть открытое насилие и скрытое. То, что люди используют суды, не означает, что насилия стало меньше. Если уж на то пошло, то они научились более эффективно использовать насилие.
– Чо?
Блю дошел до места установки второй камеры, угнездил ее в грунте и проверил вертикальность, продолжая слушать.
– Люди поняли, что можно наказать одного для острастки и остальные не будут высовываться, – продолжал Макс. – В одном столетии убили десять процентов населения, а в следующем десять процентов в государственные тюрьмы посадили – поработили, чтобы остальные слушались. И что лучше, скажи мне?
Дункан немного помолчал, прежде чем ответить.
– Ну… все равно лучше, когда насилия меньше?
– Но насилия не меньше! По крайней мере, в первом варианте все честно. Ты знаешь, что к чему. Правительство пытается тебя убить, ты защищаешься. А во втором? Сплошная ложь. Правительство говорит тебе, что будет честное судебное разбирательство. А теперь погляди на Майка Мартина. По крайней мере, он вовремя понял, что это ловушка, дал взятку и ускользнул… но большинство этих бедолаг были глупы и верили обещаниям. Ты знаешь, что с ними теперь.
– Так что ты хочешь сказать?
– Я хочу сказать, что тебе надо понять, что люди склонны к насилию – серьезному и систематическому насилию. Их «миролюбивая» система – обман. Вот в чем истина, что бы там ни говорил Блю.
Блю почувствовал, что щелкнул зубами от злости.
– И что мне даст это понимание?
Макс зарычал.
– Оно даст тебе понимание того, что когда правительство явится сюда, чтобы убить тебя, ты должен отбиваться и убить несколько обезьян, прежде чем погибнешь. Лучше умереть стоя, чем…