– Я бы посоветовал вам поторопиться, Ваше Сиятельство!
– С ростом?
– Нет, с подачей заявления. Ибо ваш служебный рост может оказаться в прямой зависимости от членства в НСП.
Фон Белов в сотый раз пообещал подумать.
Очередной разговор ортсляйтера с фон Беловым состоялся на следующий день после явления графу доктора филологии и искусствоведения. Сидя возле «кульмана», титулованный авиаконструктор изо всех сил пытался работать, но дело вперед почти не продвигалось. Отто упорно смотрел на лист ватмана, но видел не самолетное крыло, а фрейлейн Раису Хрусталев. Впрочем, время от времени красивое личико фрейлейн Раисы заслонялось неземной физиономией доктора Ганса.
– Доброе утро, Белов! – услышал Отто за своей спиною.
– Доброе утро, ортсляйтер! – из вежливости граф слегка привстал со стула.
– Ради Бога, фон Белов, не вставайте!
Шпуньке придвинул к себе находящийся неподалеку табурет, грузно опустился на него, одновременно закинув ногу за ногу.
– Как работается?
– Не очень.
Фон Белов ожидал очередной беседы относительно вступления в партию, но ошибся. Ортсляйтер в это утро был расположен поговорить о своих снах.
– Черт знает что такое! – начал он. – Позавчера мне снилось какое-то Дзета-пространство и этот спектакль. А прошедшей ночью мне приснилась… как вы думаете кто?
Граф Отто не мигая смотрел в глаза Шпуньке.
– Не догадываетесь, Ваше Сиятельство?
Фон Белов слегка развел руками – дескать, откуда ж мне знать.
– Мне снилась Раиса Хрусталев. Не забыли еще, граф, эту неарийскую красотку? А? Вы, кажется, были здорово влюблены в нее.
«Я и сейчас люблю ее!» – с тоской подумал Отто.
– Хорошенькая девочка! – лицо Шпуньке расплылось в широкой улыбке. – Ее родители вместе с нею, кажется, удрали в Америку.
– Вроде бы…
Тут ортсляйтер Шпуньке наклонился к графу Отто и очень тихо сказал:
– Я, лично, рад, что такая красотка успела вовремя удрать.
«Провокация», – подумал Отто про себя и ошибся. Ортсляйтер добросовестно и неукоснительно выполнял все директивы, спускаемые ему сверху, но далеко не все из них он одобрял в душе. Что же до фрейлейн Раисы, то эта красивая брюнетка ему всегда нравилась: временами даже больше, чем идеалы национал-социализма.
Фрейлейн Раиса Хрусталев была дочерью Юргена Хрусталев, бывшего ведущего авиаконструктора фирмы «Мессершмидт», а также цыганского барона. Во всяком случае, так говорили на фирме. Вы удивлены? Цыган-авиаконструктор? Не торопитесь удивляться – дальше не то еще будет. С приходом к власти нацистов положение герра Юргена на фирме стало неустойчивым, и он поспешил уехать из Германии, несмотря на заявление рейхсмаршала Геринга о том, что только он и только он, Геринг, решает, кто в люфтваффе ариец, а кто нет.
Отто фон Белов и Раиса без памяти любили друг друга. В тридцать третьем году они было собрались пожениться, да тут произошел фашистский переворот, перечеркнувший все планы влюбленной парочки.
Очутившись в Америке, папаша Хрусталев немедленно устроился на работу в фирме «Боинг» – в Соединенных Штатах всегда ценили хороших специалистов. Мамаша Хрусталев, попав в Новый Свет, принялась немедленно подыскивать красавице-дочке нового жениха. Обязательно среди американских цыган и желательней побогаче. Но Раиса и слушать не хотела ни о ком другом, кроме как об Отто фон Белове.
– Раиса! Тебе уже двадцать пять! – мадам Хрусталев начинала обычно психическую атаку после того, как ее дочка отшивала очередного претендента на ее руку и сердце.
– Не считай моих лет, мамуля, – немедленно отзывалась Раиса, – считай свои. У тебя их на тридцать один больше, чем у меня.
– Но у меня уже двадцать шесть лет, как есть муж. А у тебя кто есть? – и мадам Хрусталев показывала своей дочери комбинацию из трех пальцев.
– Уж лучше одному, чем вместе с кем попало, – Раиса очень любила цитировать Омара Хайяма.
– Это кто же первый встречный? Твой фатер что ли? Или Ник Джелокаев?
– При чем тут папа?
– Значит, Ник! Да у его отца капиталу на пятьсот тысяч долларов! Он здешний цыганский барон. А у твоего Отто что за душою? Дерьмовый графский титул? Чего он стоит здесь в Америке?! Между прочим, твой отец не какой-нибудь рядовой цыган, а тоже цыганский барон, ставший авиаконструктором.
– Титул мне не нужен. Ни в Америке, ни в Германии. А Отто нужен. Как воздух!
– Любил бы тебя, так давно был бы здесь, с тобою.
– Не так-то просто, мама, уехать из теперешней Германии.
– Мы-то уехали.
– Не уехали, а бежали, – на помощь дочери пришел Юрген Хрусталев. – А скольким это не удалось, включая нас цыган.
– Не удалось, не удалось… – мадам Хрусталев и не думала сдаваться, – Раиса, ты ни одного письма не получила от своего графчика.
– Ты хочешь, Роза, – Юрген Хрусталев, печально улыбаясь, посмотрел на супругу, – чтобы Отто фон Белов за переписку с врагами Рейха отправили в концлагерь?
– Любил бы Раю, так давно бы прилетел в Нью-Йорк.
– Я и сам был бы рад видеть его тут. Ему бы нашлась работа в моем отделе. Талантливый парень. И очень порядочный. Никогда не имел ничего общего с этими подонками нацистами.
Такой вот разговорчик случился в семействе Хрусталевых; и случился он одновременно с беседой двух молодых людей в конструкторском бюро фирмы «Мессершмидт». Только в Германии стояло раннее утро, а на востоке Америки была ночь.
Между тем разговор Отто со Шпуньке продолжался.
– Что-то, граф, вы плохо выглядите последнее время. – Шпуньке с сочувствием посмотрел на Отто фон Белова.
– Работа замучила, ортсляйтер, – Отто кривил душою: работы, конечно, хватало, но дело было не в ней, а в Раисе Хрусталев.
– Скоро всем нам придется еще больше трудиться, – изрек Шпуньке докладческим голосом. – Так что возьмите отпуск недельки на две-три. Покатайтесь на лыжах… Могу устроить вам бесплатную путевку. В Швейцарию вас, разумеется, никто не пустит. Это не для сотрудников конструкторского отдела фирмы «Мессершмидт». А вот в Австрийские Альпы путевочки у нас имеются. В лыжный пансионат «Эдельвейс». Хвала гению Фюрера! Австрия теперь наша!
Отто фон Белов сдержанно кивнул головою, якобы воздавая тем самым должное гению Адольфа Гитлера, и пообещал подумать относительно отпуска… В это утро Отто и представить не мог, что очень скоро вся его дальнейшая жизнь окажется в зависимости от от отдыха в Австрийских Альпах.
3
Вечером того же дня Отто фон Белов, придя с работы к себе домой, застал в гостиной другое странное существо, которое, как скоро выяснилось, оказалось профессором Фрицем из Дзета-мира
