От отчаяния начали подрагивать руки и ноги, когда я, наконец-то, отыскала вакуумные пакеты с неизвестными порошками от белого до коричневого цвета. Выдавленные незнакомые символы ни о чем не говорили. Похвастаться большими знаниями земных языков я не могла. Всегда отличала только русский от английского и французского. Вполне себе несложные корейские иероглифы и то казались мне чем-то запредельным. И даже если закорючки земные, было не понятно, съедобно ли содержимое. Возможно, там лекарства или строительные материалы, химические смеси для гидропоники или реактивы для систем воздухоочистки.
Живот снова напомнил о себе протяжным воем. И хоть китовий я тоже не изучала, но отчетливо поняла, что готова сожрать любой порошок. В надвигающейся истерике схватила следующий ящик с пакетами, и там оказалось запечатано нечто более крупной фракции. Некоторые шарики напоминали крупы. Далее нашлись пакеты с коричневатыми кусочками размером с крекеры. И тут моя сила воли пошатнулась окончательно. Набрался полный рот слюны. Пальцы судорожно терзали упаковку. Та не поддавалась! Я швырнула сухари на стол, в тот же момент открывая все больше и больше дверок. Мне нужно что-то острое!
Двузубая вилка из матового материала помогла добыть вожделенный кусочек. Я отправила его в рот целиком и прожевала на одном дыхании достаточно легко и быстро. Вкус не ясный, но с голодухи, мне даже понравилось. Продолжая грызть странные сублимированные штучки, я отыскала стакан, из того же материала, что и вилка. Засунула его в агрегат с трубочками, потрогала сенсорные закорючки рядом. Один из значков загорелся красным, дверка открылась, но в емкость так ничего и не налилось. Пришлось взять все с собой в каюту, добыть воды из крана, и наслаждаться завтраком в постели. Удовольствие выдалось сомнительным, но голод отступил.
Я на мостике в купольном экране все так же темнели просторы космоса. Навигационная карта показывала пройденный маршрут относительно оставшегося. Судя по всему, путешествие предстояло длительное.
Вернулась в каюту, проверила каждый сантиметр внутренней обшивки. Скрытый отсек обнаружил женский и мужской комплект сменной одежды – на двуруких и двуногих гуманоидов! Пока меня устраивал мой спальный бархатный костюм, в котором я выскочила ночью из палатки. Но после душа решила примерить. Так же в стене напротив входа открылся прямоугольный иллюминатор. Точнее, как и в центре управления, то ли экран, то ли часть корпуса становилась прозрачной. Теперь я видела далекие звезды лежа на кровати.
Не знаю, насколько это было безопасно. Что там у летающей посудины с защитой от радиации? А еще меня удивляли комфортно подобранная температура среды и давление. Все же, человеческий организм – сосуд довольно хрупкий. Физические параметры для выживания в космосе должны быть настроены четко. И, хоть я и допускала существование внеземных цивилизаций, но вероятность, что они возникли при точно таких же условиях, всегда казалась минимальной.
Глава 3
Прошла неделя с тех пор, как межзвездный корабль в форме огромной серебристой капли развернулся от Земли и унес меня в бескрайние просторы вселенной.
Я переоделась в мягкий термокостюм, найденный в каюте. Облегающие лосины и водолазка приятно согревали. Приталенное платье без рукавов чуть выше колена с разрезами по бокам завершало образ. Жемчужный чуть сероватый цвет комплекта гармонировал с интерьером. Рукава оказались слегка коротковаты, но это не доставляло дискомфорта.
Сублимированные сухари ужасно надоели, но разобраться с остальными пакетами и сладить с техникой так и не получилось. Пару дней назад открыла упаковку с коричневым порошком, надеясь развести его в воде вроде кофе. Получилась премерзкая жижа.
Вчера на верхнем уровне нашла огромный зал со стеллажами и емкостями, трубочками и колбами. Вероятно, все же отсек гидропоники. Будь я межпланетным путешественником, обязательно позаботилась бы о наличии такого на своем корабле. Но, конечно, запустить его работу было мне не под силу.
Иногда становилось одиноко и страшно. Тогда я со всех ног бежала в каюту, заворачивалась в плед и плакала. Позже включала на телефоне один единственный залитый туда по счастливой случайности фильм. И смотрела, как Джэйк Салли скачет по деревьям на Пандоре, размахивая синим хвостом. Потом открывала «Заметки» и представляла, что пишу Аньке. Вчера настрочила и родителям, но получилось странно. Казалось, что мама не поверит ни единому слову, а папа осудит за бесполезную трату времени. Но в итоге, в воображении предстала картина, как они узнали, что их дочь пропала без вести. Крупные горячие капли падали на рукава, текли по подбородку за шиворот, скапливались жгучим комком в горле. Странные, строгие, со своими заморочками, но мои любимые родители – они там на Земле! Они взрослые. И они справятся. А я в космосе. И я тоже справлюсь!
Неожиданно, по коже пробежал знакомый холодок. Взгляд упал в окно, язык не поворачивался назвать это огромное прозрачное пространство на стене без рамы иллюминатором. Я нерешительно подобралась поближе и уселась прямо на пол, прижавшись лицом к стеклу. Мы летели мимо необитаемой системы. В смысле, я и корабль. Да, пожалуй, так было чуть менее одиноко.
В космосе часто встречались невероятно красивые феномены. Живописные туманности, закрученные галактики, разноцветные шарики планет. Как художник, я хотела бы созерцать и творить. Но, как человек, оторванный от социума, могла лишь изредка достаточно безразлично отмечать сам факт присутствия всего вышеперечисленного.
В нос медленно, но верно пробирался запах бензина и сырого мяса, аж в животе заурчало. Диета из сухарей даже в мою странность внесла коррективы. Я глубоко втянула воздух – все правильно – оно! Взгляд упал на звезду и вращающиеся вокруг нее планеты. Неужели, там все-таки есть жизнь? Сколько ни вглядывалась, никаких признаков цивилизации так и не заметила. Ни огней, ни спутников вокруг – ничего. Да и могла ли я почувствовать смерть живого существа на таком расстоянии? Я ведь и от нашей Земли улетала, там остались миллиарды жителей, и, наверняка кто-то из них был в тот момент на пороге. И ничего. Раньше это случалось только когда я оказывалась в непосредственной близости. А значит, либо я всю жизнь находила закономерности там, где их не было, либо я учуяла что-то новенькое. Ну, и последний вариант – у меня глюки по всем фронтам.
Еще через неделю привычные коричневые штучки закончились, и пришлось перейти на шарики, напоминающие крупы. Я залила их водой, а через пару часов они аппетитно разбухли. Тогда миска отправилась в подобие микроволновки. Путем долгих экспериментов агрегат заработал. А так как у меня не появилось других интересных занятий, то я настойчиво решила сладить хотя бы с бытовой техникой. Теплая еда показалась чудеснейшим происшествием за время моего заточения! Пресная, но не противная!
Терять мне было совершенно нечего, поэтому я начала открывать все подряд пакеты с порошками и пробовать их на вкус. Через некоторое время нашлась соль! И сладкий порошочек тоже имелся. А состав мне знать не обязательно. Теперь не обязательно.
Почему? Да так. Две недели в одиночном заключении. Моя камера в пустоте. Вакууме. Впереди пара месяцев полета. Да, я измерила расстояние на графике, составила пропорцию и примерно прикинула время путешествия. Конечно, по нашим земным меркам. Хорошо, что со мной был телефон, иначе, понятия не имею, как бы отслеживала часы, дни, недели.
Что происходит с сознанием, когда ему не за что зацепиться? Когда привычные ориентиры исчезают? Когда не можешь оценить реальность со знакомой позиции?
Приходится искать что-то новое. И плыть по течению.
А если понадобится, то и в зале с гидропоникой разберусь!
И я разобралась. На исходе месяца полета я начала узнавать некоторые символы на панелях. Часть из них повторялись в определенных последовательностях. Один все время горел на мостике в центре, и я удостоверилась, что именно он отвечал за автоматический режим полета. Значок загорался и на других приборах. Двери кают легко переводились на такой же режим, но я предпочла оставить мануальный код.
Вот и на гидропонной установке распаковала мешки с реактивами и засыпала в баки с соответствующей маркировкой. Семена удобно сидели на мягких лентах, так что, я лишь размотала тугие улитки и уложила в емкости. А дальше нашла значок АВТО! Процесс пошел, и я, довольная собой, отправилась ужинать кашей и спать.
Я продержалась месяц на неизвестных продуктах питания. Скоро у меня вырастут овощи или зелень. А значит, есть чем гордиться.
Мой корабль преодолел почти половину пути. В груди поселилось тягучее волнение. Да, я не могла ничего изменить. Но тревожиться – запросто, пока я живой человек.
Во сне мне казалось, будто кто-то кричит. Точнее, просто галдит или бубнит. Причем, я никак не могла разобрать слов, сколько ни вслушивалась. Сонное подсознание рисовало красочные картинки рыночной площади, где чернобровый продавец с крючковатым носом расхваливал свои самые сочные арбузы и самые сладкие дыни. О, даже сквозь приятные грезы, я чувствовала, как слюна стекает на подушку. Но людные улицы медленно уплывали, унося с собой аппетитные запахи и голоса. На смену им плавно надвигалась яркая саванна с шелестом охристых трав.
Глаза резко распахнулись сами собой. Свет из коридора вырисовывал на полу длинную черную тень. Дыхание непроизвольно замерло, вынудив тело напряженно окаменеть. А вот душа сначала подскочила к горлу, а потом позорно сбежала в пятки, оставив мою бренную тушку на растерзание судьбы! И нет, мозг не отключился от страха, как во многих приключенческих романах. Он решил не сдаваться и подбадривал меня дурацкими мыслями. Наверное, зеленым суховатым рептилоидам я покажусь нелепым бежевым слизняком.
Тень зашевелилась, а ее обладатель подошел к моей кровати. Дышать очень хотелось. Да и не заметить меня было сложно. Только если существо слепое. И я громко выдохнула, понимая, что стратегия «замереть» в данной ситуации себя исчерпала. Оно отскочило и вскрикнуло! А я резко села и повернулась в сторону нарушителя границ.
Человек! Или гуманоид.
Молниеносно подняла руку и включила свет. Он выкрикнул что-то типа «Эй!», во всяком случае, так показалось.
На меня смотрел высокий широкоплечий хорошо сложенный молодой мужчина лет двадцати пяти, ну, самое большое тридцати. Сероватые волосы, голубые глаза, четкие скулы. Одет в светлые брюки, водолазку и пиджак интересного кроя, будто бы сделанный из трикотажа с жемчужным отблеском, как у моего костюма. Кстати, хорошо, что я уснула одетой, не пойму, как так получилось, но факт! Ведь он тоже внимательно изучал меня. В правой руке мужчина держал странный металлический жезл, неприятно направленный в мою сторону.
– Я уже прилетела? – спросила единственное нейтральное, что пришло в голову в данной ситуации.
Вероятность встретить кого-либо в бескрайних просторах космоса случайно, казалась мне в тот момент нулевой.
Пришелец что-то удивленно ответил вопросом на вопрос на незнакомом языке. В смысле, интонация у него была именно такая.
– Лика, – выдала, положив руку на грудь.
Он опустил свою палку и пристально уставился мне в глаза. Тогда я осмелела или обнаглела и повторила более настойчиво.
– Лика, – снова ткнула себя в область солнечного сплетения, а потом направила кисть в сторону мужчины. – А вы?
Он слегка тряхнул головой, еще раз оценивающе просканировал снизу-вверх и обратно, но все же изрек, повторив мой жест:
– Алеред.
Вот и познакомились. Хорошо бы еще узнать, кто он, откуда, и где мы. А главное, что мне за это будет?
Тем временем, мужчина осторожно приблизился.
– Лика, Алеред, – он поочередно указал сначала на меня, потом на себя, а затем махнул в сторону двери.
Ну, я умная девочка, поняла, что пора двигать к выходу. Пришелец шагал рядом. Пару раз он говорил на своем языке, но я понимала только жесты, и просто старалась не отставать. Фонетическая база не сильно отличалась от привычной, что наталкивало на мысль – Алеред однозначно человек! Иностранец, имя непривычное. Но кто ж там это тайное правительство разберет.
Мы спустились в ангар. К матовому боку моего шаттла жался аппарат большего размера, но такой же идеальной приплюснутой формы. А еще целая толпа инопланетных мужчин, в смысле, иностранцев. Похоже, галдеж-то мне не приснился! И все удивленно смотрели на меня.
Полагаю, если бы мне хотели причинить вред, то схватили бы сразу, и тащили бы волоком. Алеред же держался на расстоянии метра, почти как у нас на Земле было принято в последнее время благодаря страшному вирусу. То есть, либо боялся, что я заразная и меня сейчас отправят в карантин, либо у него была другая причина ко мне не прикасаться.
Алеред командным голосом что-то объяснил остальным. Мужчины начали забираться в свой летательный аппарат. Мы тоже направились к трапу, но тут подскочил один, оценил меня долгим взглядом, а потом медленно задал Алереду вопрос.
– Лика, – представил он меня своему коллеге, а потом указал на него. – Верус.
– Очень приятно, – процедила неуверенно, все равно ведь не поймут, но промолчать, наверное, не вежливо. Или у них тут другие правила?
Этот второй неоднозначно хмыкнул и шагнул на трап. А ничего такой, тоже пепельный и подкачанный. Эм, о чем это я? Страшные мужики-иностранцы похитили меня и посадили на свой корабль.
Внутри все было примерно так же, как и в моем шаттле. Алеред указал на пустое сидение у стены, назвал мое имя и добавил, наверное, «усаживайтесь». Фиксирующие ремни тут же опутали грудную клетку и ноги. Я ощущала себя немного растерянно, но не более. Следовало бы нервничать посильнее, но за прошедший месяц, видимо, разучилась. Может быть я вообще больше не смогу рассуждать и действовать как прежде? А адекватные чувства отключились дабы уберечь мою ранимую психику? Скромная прежде рассудительная девочка со странностями показалась мне незнакомой. Всего лишь месяц наедине с собой! То ли еще будет!
