Сновидения наяву

Я, в группе с другими всадниками, возвращалась на базу. Вдруг, недалеко от нас, послышался выстрел, затем другой. Кто-то палил из ружья. Возможно, шла охота на зверя. И мы такого не ожидали. Лошади сорвались с мест и пустились врассыпную.

Я ехала на мощном черном жеребце в голове группы. Мой конь помчался по руслу реки. Оно было не глубокое, с множеством камней. Некоторые булыжники заросли мокрым скользким мхом. Конь, подо мной, наступил на такие камни. Его копыта поскользнулись, и он начал падать. От резкого толчка, потеряв равновесие, я вылетела из седла. Пролетев несколько метров, я рухнула, в ту же речку, и сильно ударилась головой об острый булыжник. Перед глазами все померкло, я потеряла сознание.

Очнулась уже в больнице. На кровати сидел Фил и гладил меня по руке. У изголовья висела капельница, соединенная резиновой трубкой с моей веной. С другой стороны стоял кардиограф, регистрирующий сердцебиение. На лице кислородная маска.

– Как ты, Малыш? Я так испугался. Больше ты верхом не сядешь.

– Голова болит, – я подняла руку и ощупала повязку поверх волос. – Что-то серьезное?

– Ободрана кожа над черепом, но сами кости не повреждены. Врач говорит, ты легко отделалась. Могла быть открытая черепно-мозговая травма и даже, – он запнулся, – ты могла погибнуть.

Я положила свою руку поверх его. Он был очень расстроен.

– Филенок, все будет хорошо. Видишь, я жива и здорова, – я с усилием улыбнулась.

Он не оценил мое бодрое настроение.

– Не надо было тебя отпускать. И кто придумал ездить по рекам? Лесов не достаточно? – он начинал злиться.

– Я больше туда не поеду. Лошади плохо выглядят, да и цены неоправданно высокие.– На самом деле мне там нравилось. Ложь во благо.

– Вот и правильно, – кажется, он успокаивался.

В ночь после этого инцидента мне приснился сон, точь-в-точь повторяющий события предыдущего дня – падение на реке. Только во сне я умерла.

Веки распахнулись, по телу волной прошелся холод. Я поняла, что именно после падения с лошади меня стали мучить кошмары.  В каждом из них я погибала в конце. Неужели стресс так повлиял на мое подсознание, что теперь во сне я вижу только свою гибель в различных вариациях.

Мои размышления прервал телефонный звонок от Кристины.

– Олечка, здравствуй.

– Привет, Крис.

– Во сколько мне подъехать?

– Сбор на набережной в 15.

– Хорошо, постараюсь не опоздать. Я сейчас на фестивале цветов в Адмиралтейском парке.

– Ух ты, здорово. А я собираюсь в салон идти.

– Ну, тогда до встречи.

– Пока.

Поднявшись с кровати, я неспешно оделась и вышла на улицу. Салон красоты находился в моем доме. Нужно пройти всего несколько шагов.

Салон располагался на первом этаже и имел отдельный вход с улицы. Внутри – просторно. В воздухе ощущался приятный цветочный аромат. Из основного холла вели несколько дверей с табличками: комната-парикмахерская, комната маникюра и педикюра, комната-спа.

Я записалась на маникюр и педикюр, а еще на укладку волос. Сегодня мне захотелось вьющихся локонов.

Спустя два часа я напоминала барашку. Покрытие ноготочков на руках – французский маникюр. Ногти на ногах просто окрасили прозрачным лаком.

Почувствовав себя преображенной, я в прекрасном настроении вернулась домой.

Несколько нарядов я приготовила заранее, чтобы выбрать под настроение. Сегодня мне захотелось ярких оттенков, поэтому я надела красное атласное платье до колен с широким поясом. Серьги и колье из жемчуга. Прекрасно уложенные локоны изящно спадали с плеч. В качестве последнего штриха – на голову положила небольшую диадему с кристалликами и жемчужинками.

Повертевшись у зеркала, я насладилась своим внешним видом. Взяла небольшой красный клатч, надела белые изящные туфельки на маленьком каблучке и вышла за дверь.

Я села в свой новый автомобиль и, заведя мотор, неспешно начала движение. Машин на дороге было не много. Под хорошую музыку я легко и приятно доехала к месту сбора на набережной. Припарковавшись, вышла из машины.

Почти все мои подруги ожидали у причала. Мила руководила процессом. То и дело слышался ее голос отдающий указания.

Присев на небольшую скамеечку в отдалении от Милы и остальных, Кристина задумчиво смотрела на воду, так что не сразу заметила меня. Неподалеку вкруг стояли коллеги с работы. Следующая группка людей – знакомые по ВУЗу.

Меня окликнули из-за спины, и я обернулась. Ко мне спешила Юлька, школьная подруга. Она оставалась все такой же миниатюрной. Сегодня на ней коротенькое бежевое атласное платье. На ножках кремовые туфельки. Каштановые вьющиеся волосы рассыпались по плечам. Мы успели обмолвиться парой слов, как нас заметили остальные.

Поздоровавшись с гостями, я предложила  подняться на борт корабля. Мила проводила нас в ресторан, и мы расселись по заранее обозначенным местам. Дресс-кода на вечере не было, но многие пришли в светлых оттенках. Судно начало движение, и заиграла музыка. Официанты суетились, обслуживая нас.

Сделав заказ, я осмотрелась.

Ресторан занимал весь этаж, был изящно украшен.  На стенах поклеены бархатистые обои изумрудного цвета. Между окон выступали светильники в виде факелов. Пол и потолок в тон стенам. Невысокие, но длинные оконные проемы прикрывались толстыми занавесками.

Стол и стулья были массивные, вырезанные из дерева. Стол покрывала белая скатерть с изумрудной бахромой по краям. На стульях надеты темно-зеленые чехлы.

Кроме банкетного зала на этой палубе ничего не было. Кухня, как я поняла, располагалась ниже. А, если подняться по лесенке, попадешь на открытую танцплощадку. С нее же осуществлялась посадка – высадка пассажиров.

Мы сидели за одним длинным столом. Я была во главе. Справа от меня расположилась Мила и мои одногруппницы, а слева – Кристина, Юля и коллеги с работы.

Гости весело переговаривались. То и дело звучали тосты, байки и шутки. Мы пили, звонко чокаясь бокалами. Время летело незаметно. Потихоньку гости начали покидать стол и перемещаться на открытую площадку с танцполом.

Я тоже решила потанцевать и поднялась наверх. С этой палубы открывался чудесный вид на вечерний город. Прекрасные архитектурные шедевры склонялись над рекой. Их освещали тысячи лампочек.

Пока я наблюдала за подругами, меня пастила идея – разбавить наш женский коллектив мужчинами. Еды и выпивки хватит на всех. Обсудив это с Милой и капитаном, я получила разрешение.

Взяв микрофон, объявила, что примерно через час будет стоянка на канале Грибоедова, поэтому кто хочет, могут позвать своих молодых людей или друзей. Все радостно завизжали.

С Невы дул прохладный майский ветерок и гости замерзли. Мила пригласила всех вернуться к столу.  Спустя некоторое время и дюжину тостов, мы пели в караоке в банкетном зале.

Катер начал причаливать к берегу. Девчонки вскочили со своих мест и направились встречать друзей. Я замыкала шествие. На берегу стояла группа молодцов, и мы весело засвистели. Когда судно пришвартовалось, матрос быстро опустил трап и объявил, что на посадку всего несколько минут. Ребята спешно перешли с берега на борт и катер отчалил.

Находя знакомые лица, молодые люди разбредались к своим подругам. Никого, не ожидая, я повернулась спиной ко всем, устремив взгляд в сумерки. Зайчики от фонарей прыгали на волнующейся поверхности воды.

Мое уединение прервал низкий приятный и очень знакомый голос.

– Здравствуй, Оля, – я вздрогнула от неожиданности и повернулась. Передо мной стоял Глеб. Мои колени подогнулись. Я качнулась и схватилась за борт.

– Привет, – почти шепотом проговорила я.

– Выпьешь со мной? – в руках у Глеба два бокала с вином. Один он протянул мне.

Я оглянулась, боясь, что нас заметят. Глаза искали Милу. Позже я подойду к ней и спрошу, что все это значит.

– С удовольствием выпью с тобой, – сказала я и улыбнулась в ответ.

Передав мне бокал, Глеб повернулся к воде, оперся руками о борт и отпил несколько глотков. Его лицо было напряжено. Я не могла отвести взгляд. Глеб хмуро посмотрел и звякнул своим бокалом о мой:

– За тебя.

– За тебя, – ответила я.

Мы смотрели на проплывающий мимо город и молчали. За спиной слышались крики и смех, гости веселились. Я размышляла об этой неловкой ситуации и уверяла себя, что та ночь никогда не повторится. Глеб придвинулся и коснулся моего запястья:

– Милая, можно я тобой потанцевать?

Ну, зачем он так говорит со мной, досадовала я. Тембр Глеба вызывал у меня мурашки.

Я согласилась на танец.

Открытая палуба оказалась пустой. Сильно похолодало, и гости, вероятно, пошли отогреваться спиртным в ресторан. Мы остались наедине.

Я, прищурившись, взглянула на Глеба. Кажется, он ждал этого момента. Быстрая музыка давно отыграла, из колонок звучало медленное красивое произведение. Глеб одной рукой притянул меня за талию к себе, а второй взял мою руку. Мы медленно двигались по кругу. Катер приятно покачивало, от чего танец не был однообразным. Глеб обнял меня сильнее, сопротивляться не хотелось. К тому же нас никто не видит.

– Я думаю о тебе каждый день с того момента…, – его голос дрожал.

– Глеб, – простонала я, – я же выхожу замуж. Это мой девичник. Зачем?

– Олечка, пойми, я не могу без тебя. Будь со мной… пожалуйста.

– Но я не могу.

– Не можешь или не хочешь? – я промолчала, и он продолжил, – ты любишь  его?

– Да, – выпалила я, понимая, какую боль причиняют ему эти слова.

– А меня? – неожиданно спросил Глеб. Сердце защемило. Что бы я сейчас не ответила – кому-то страдать. Но врать не хотелось. И мне нужно поделиться с кем-то своими новыми чувствами.

– Да, – тихо прошептала я.

Глеб больше ничего  не спрашивал. Он лишь крепче обнял меня. Я уткнулась лицом в его плечо, и мы продолжили медленно танцевать.

Приближался конец поездки. Гости, веселые и пьяные, то и дело подходили ко мне с поздравлениями. Глеб замешался в толпе.

Корабль пришвартовался, и все потихоньку начали разбредаться.

Идя по отдельности, чтобы не вызвать подозрения, мы с Глебом зашли в темную арку. Сумрак переулка скрыл нас от остальных. Глеб прижал меня к стене и горячо поцеловал. Мне не хотелось, чтобы он останавливался, но я понимала, что никакого продолжения быть не может. Слезы потекли по щекам. Заметив это, Глеб отпрянул:

– Все в порядке?

Я всхлипывала и говорить не могла.

Обняв меня за плечи, Глеб направился к выходу на набережную и потянул за собой. Мы остановились и огляделись. Кажется, все гости разошлись.

– Прогуляемся? – спросил он.

Я кивнула, роняя слезы, и мы зашагали по гранитной дорожке.

Расстроенная я не сразу заметила вибрацию своего телефона. Мы остановились у Банковского моста. Высветился незнакомый номер. Я удивленно всматривалась в цифры. Говорить не хотелось, но я нажала кнопку ответа.

– Алло? – хрипло спросила я.

– Ольга? – Послышался женский голос.

– Да, с кем я говорю?

– Ольга, здравствуйте. Мы с вами не знакомы, но я знаю Филиппа. Он работал у меня дома несколько месяцев. Должно быть Вы в курсе. – Она выждала паузу и, не получив ответа, продолжила, – Так вот, он оказался очень талантливым и трудолюбивым, и я бы хотела продолжить с ним сотрудничество, вы понимаете?

– Вы хотите, чтобы он еще нарисовал для Вас картин?

– Что? Ах да, картины. Значит вы не в курсе, ну что же пора бы Вам знать, – ее слова мне казались совершенно бессмысленными.

Заметив мою встревоженность, Глеб взял меня за руку.

– О чем вы говорите? – Не вытерпела я.

– Ольга, Филипп не просто рисовал картины. Он выполнял особые поручения, за что был хорошо вознагражден. Если я не ошибаюсь, Вы сейчас ездите на новом автомобиле? – я оторопела, а она продолжила. – Мне бы хотелось, чтобы он периодически работал у меня.

Пауза.

– Ну же, Ольга, – произнесла заказчица, в ее голосе слышалась издевка, – Филипп выполнял работу сексуального характера, и я посчитала, что Вы как его невеста должны об этом знать. Вероятно, Вы подозревали его и при этом ничего не предприняли. Поэтому я решила, что может это устраивает Вас, и мы могли бы договориться с Вами напрямую. Ольга Вы меня слышите? Так вот…

Я остолбенела. Дыхание перехватило. Я не могла ничего ответить. А, вот, звонившая все говорила и говорила. Кажется, она хотела составить расписание на Фила. Я ничего не понимала. Отказывалась понимать. Тошнота подступала. Не в силах больше слышать этот бред, я отключила трубку, оборвав ее речь на половине фразы.

Слезы вновь потекли из глаз. Я вжалась в плечо Глеба и зарыдала. Сотрясаясь всем телом, я всхлипывала и охала, подкатила настоящая истерика.

Глеб ничего у меня не спрашивал, а просто был рядом и поддерживал. Вероятно, он слышал наш разговор, стоя неподалеку.

Эмоции бурлили во мне. Гнев, ярость, обида.

Я высвободилась из объятий Глеба, и мы зашагали вдоль канала. Мы тащились бесцельно вперед. Глеб приобнял меня за плечи и пытался отвлечь непринужденными шуточками. Наконец, я остановилась и осмотрелась. Мы ушли далеко от причала, и я попросила Глеба проводить меня обратно, до машины. Он предложил вызвать такси, но я отказалась.

– Может, тебе нужна компания? Мы можем поехать ко мне.

– Нет, мне хочется побыть одной. Пошли, – я зашагала в обратном направлении.

Внезапно, мне захотелось, чтобы все от меня отстали. Я ускорила шаг.

Мы подошли к машине, и я посмотрела на Глеба. Он держал мою руку, а в глазах – боль. Ничего не говоря, я нежно поцеловала его. Затем быстро села в машину и отъехала.

Матиз набирал скорость. Я посмотрела в боковое зеркало. Глеб стоял, глядя мне в след. Чувство жалости к нему вновь прожгло меня. Почему он появился в моей жизни именно сейчас?

Я не понимала, как Фил мог предать меня. Это была не просто измена. Это была работа за деньги. Грязные-грязные деньги. Зачем?

Не следя за дорогой, я неслась по проспекту, пролетая на красный свет. Глубокая ночь и дороги пустовали.

Глаза застилали слезы. Горечь едкая, выжигающая нутро, поселилась у меня где-то в области солнечного сплетения. Хотелось вырвать ее из себя. Невероятно больно. Дыхание стало прерывистым, я задыхалась от слез. Эмоции так сильны, что терялся рассудок. Неожиданно мои глаза ослепил яркий свет. Я на миг потеряла видимость, но скорость не сбросила.

Вдруг я отчетливо увидела источник света. Моя машина неслась на большой скорости, в сторону застрявшей на перекрестке фуры, у которой мигали аварийные огни. Холод пробежал по телу, я понимала, что затормозить не успеваю. Прощаясь со всеми, я закрыла глаза.

Невероятной силы удар обрушился на мое тело. Я почувствовала, как кусок стекла впивается между ребер. Дышать стало больно. Ткань рукава быстро пропитывалась горячей жидкостью – кровотечение. Ног я не чувствовала. Приоткрыв глаза, увидела, что бампер машины полностью смят, лобовое стекло разбито. Парализующая боль разливалась по телу. Перед глазами стало темнеть, и я потеряла сознание.